Неважно, где ты стоишь, главное - куда направляешься

      Внезапно Саске грубо взял девушку за подбородок и жадным поцелуем впился в нежные губы. От удивления яркие зелёные глаза широко распахнулись, однако вскоре веки начали медленно тяжелеть, постепенно закрываясь в порывах несказанного удовольствия. Наслаждение силой ударило в голову. Останавливаться не хотелось. Проникнув внутрь, язык Учихи стал плавно переплетаться с языком жены, из-за чего ноги постепенно походили на вату от возбуждения. Сакура, совсем не готовая к подобному, слегка покосилась вниз. Большие и сильные руки тут же подхватили лёгкое, почти бессознательное тело и, слегка приподняв, резко забросили на плечо. Почувствовав, что ноги оторвались от земли, целительница крепко вцепилась в шею любимого ногтями, оставляя заметные красные полосы. В порыве страсти боль будто превратилась из чего-то неприятного в нечто возбуждающее.       Ждать больше не было сил. Время, казалось, ускорилось в миллионы раз. Супруги не помнили, когда и как очутились в спальне. Было уже всё равно. Брюнет с силой кинул партнёра на кровать. Та, прогнувшись, чуть всхлипнула. Кровь прильнула к голове и девушка уже не могла различать даже какие-то звуки, помимо некоторого шороха и едва слышного шуршания. Только прикосновения.       Саске опустился ближе, буквально разрывая одежду на теле Сакуры, параллельно осыпая бархатную кожу поцелуями и грубыми и одновременно приятными покусываниями. Она лишь тихо постанывала, прижимая мужа руками всё ближе. Как только на них осталось одно нижнее бельё, бывшая Харуно будто только в этот момент осознала, в каком положении находится: темноволосый навис над ней, не давая и свободных мест для отвода взгляда; везде, куда не посмотри, был его обнажённый торс, шея и лицо, которое так и всматривалось в стройную фигуру перед ним. Кубики пресса, покатые мышцы плеч так и бросались в глаза, затуманивая разум. Куноичи сильно смутилась, её щёки заметно покраснели. Глядя на это до безумия милое и заводящее действие, мужчина ехидно ухмыльнулся, на что она покраснела ещё больше.       Окна были плотно закрыты шторами, ночная темнота словно накрывала с головой. Одним ловким движением руки, Глава клана сложил печать и зажёг свечу, стоявшую на прикроватной тумбочке, тем самым создавая романтичную атмосферу благодаря тусклому свету (после долгого рабочего дня Сакура частенько расслаблялась за чтением литературы и запахом ароматизированной свечи, поэтому в спальне их было достаточно).       Впиваясь очередным поцелуем в губы жены, Саске призывно играл с её языком. Она охотно отвечала, поддаваясь страсти. Казалось, оба забыли как дышать.       Когда кислород предательски закончился, и долгожданный вздох так и рвался наружу, Учихи наконец отстранились друг от друга. Губы зеленоглазой стали болезненно припухлыми от нескончаемых поцелуев, из глаз тонкой струйкой тянулась длинная нить слёз.       Шиноби опускался ниже, оставляя алые следы губами на оголённой коже девушки. Вскоре его руки перешли к упругой груди: лаская, он бережными, но при этом резкими движениями то сжимал уже твёрдые соски тонкими длинными пальцами, то мягко сдавливал их ртом.       Розоволосая больше не могла терпеть и, в попытке скрыть стон, закусила губу до крови. Странник игриво прищурил глаза:  — Не сдерживай себя. Я хочу услышать твой голос.       Сакура похотливо улыбнулась и, чуть приподнявшись, припала к шее мужа, больно укусив. Ниндзя нахмурился от такой дерзости, параллельно издав сдавленный звук, похожий на кроткое гудение. Однако его лицо ничуть не исказилось от дискомфорта, напротив — ему понравилось. Он с силой раздвинул ноги хозяйке, из-за чего та прогнулась вперёд, изогнув спину в экстазе: она долгое время не испытывала подобных ощущений. Нисколько не отставая от заданного темпа, мужчина вцепился в большие твёрдые ягодицы возлюбленной. Грубо схватив их, он поспешно снял такое ненужное сейчас уже совсем влажное нижнее бельё и надавил всем своим весом на колени любимой, полностью лишая возможности как-то двигать ими.       Целительница заёрзала. Мышцы неприятно заныли. Напрочь игнорируя это, Теневой Хокаге продолжал уверенно давить на неё, с удовольствием наблюдая за реакцией. Нельзя было сказать, что ей не нравилось: боль только усиливала возбуждение. Буквально за долю секунды Саске снял с себя оставшуюся одежду.       Девушка сглотнула. Его член уже давно встал, набухая больше с каждой секундой. Куноичи уже успела позабыть, сколько удовольствия он ей доставил. Тем не менее, по неизвестной ей самой причине, её тело внезапно сковал страх — неужели она волнуется? Или просто Саске слишком поторопился? В надежде как-то оттолкнуть партнёра, зеленоглазая упёрлась руками в его грудь. Но силы было недостаточно. Не то, чтобы она была слабой, просто сейчас её тело и её разум в буквальном смысле находились отдельно друг от друга: если сознание говорило прекратить (из-за сильного смущения), то тело в свою очередь просило продолжения.       «Я трушу?» — пронеслось в голове у медика. Розововолосая опустила все попытки побега и несколько раз подряд себе кивнула.  — Давно не было, да? — усмехнулся Глава Клана — Трусишка…       Такие слова явно взбесили бывшую Харуно и, чуть прищурившись, поймав азарт, она ловко притянула обзывателя к себе, обхватывая его пояс ногами. Учиха ещё раз усмехнулся такой смелости. Это действие дало понять всю готовность возлюбленной, поэтому уже измученный томительным ожиданием, он с резким упором вошёл в неё.       Влюблённая вздрогнула и ещё сильнее прижала к себе мужа.       Саске низко рыкнул прямо на ушко любимой и сразу же облизнул его, вызывая мурашки у девушки. Та лишь ещё раз улыбнулась такой неожиданной ласке и откинула голову назад, открывая ещё больший простор для «удовольствия», чему Учиха был несказанно рад.       Небольшое расслабление сменили плавные рывки, предвещая активные действия. Девушка схватилась за простынь, сильно её сминая, и, чуть дыша, потянулась за новым поцелуем. Пальцы задрожали.       Пот скапливался в тяжёлые капли и падал с лица Главы на многострадальные одеяла. Мужчина просто не мог устоять перед милым личиком своей раскрасневшейся жены.       Темп тем временем всё возрастал и Сакура начала подмахивать бёдрами в такт движениям инициатора, всё больше углубляясь в такую забытую для себя бездну удовольствия, буквально утопая в ней, и затягивая за собой своего мужчину, чтобы вместе захлебнуться вязкой чёрной страстью и, наконец, утонуть вдвоём в этой тёмной воде, трепыхаясь, как случайно попавшие в воду мотыльки, отчаянно пытающиеся спасти своё существование, из последних сил цепляясь своими лапками. Но стоит ли оно того? Порой просто отдаться страсти и чувствам, познать тот самый корыстный грех намного лучше долгих расчётов. В голове девушки не осталось мыслей, вся она, всё её существование сейчас было сосредоточено лишь на одном единственном, кто, казалось, заполнил всё вокруг, не оставляя даже места для печалей и горя.       Плавные рывки постепенно превратились в сильные толчки, на что куноичи больше не могла сдерживаться и громко застонала, однако после сразу же закрыла рот ладонью. Яростное ощущение стыда не давало полностью отдаться стадному чувству похоти. Увидев это, Теневой Хокаге запрокинул обе её руки себе за спину. Теперь ничто не препятствовало голосу и спустя пару секунд сладкие стоны были слышны по всему дому. Такая перспектива больше удовлетворяла его.       С каждым мигом шиноби всё больше и больше ускорялся, рывки становились глубже. Целительница резко вцепилась ногтями в кожу любимому, в который раз оставляя ярко-красные царапины, на что темноволосый укусил её в шею, будто сорвавшийся с цепи голодный волк.       В предчувствие скорого завершения, молодая мама, будучи совсем изнеможённой и уставшей, как можно сильнее обхватила торс мужа ногами сзади и мягко приобняла за плечи, носом упёршись в грудь. Нежно поцеловав вторую половинку в лоб, он взял несколько прядей её длинных волос и поднёс к губам, наслаждаясь этими горячо любимыми им моментами: время, когда они находились в полном уединении, только вдвоём. Казалось, сейчас мир был полностью закрыт от этой пары, они словно стали одним целым. Их тела двигались в унисон, а реальность и мечты- сосредоточены на друг друге.       Протяжно простонав, Сакура блаженно закрыла глаза и откинула голову назад, обессиленно падая на шёлковую простынь. Саске глубоко выдохнул и издал сжатый звук сквозь зубы, медленно опускаясь на возлюбленную, крепко обнимая за узкую талию. Они кончили одновременно.       Спустя пару минут Учиха отстранился от жены и блаженно прилёг на кровати, тяжело дыша. Влюблённые всё ещё держались за руки. Часы постепенно приходили в своё обычное русло, замедляясь и принимая первичный заданный ритм. Хозяйка расслабилась до того состояния, когда уже всё равно на то, что происходит вокруг тебя, ей хотелось только лежать рядом со своим Заблудшим Странником, наслаждаясь вечером. Неизвестно, сколько ниндзя ещё находились в таком положении, однако через определённый промежуток времени Саске плавно потянулся и медленно приподнялся на ноги. Стоять было тяжело, позднее время суток давало о себе знать, сознание клонило в сон.       Он лениво поднял с пола откинутое в порыве страсти одеяло и аккуратно укрыл им обнаженную супругу. Та немного поёрзала и уже хотела провалиться в сладкое небытие, как неожиданно открыла глаза и поднялась с кровати.  — Саске! Я совсем забыла про ужин и уборку! — Девушка начала оглядывать комнату в поисках одежды, пока на её плечо не опустилась тёплая рука.  — Успокойся, — мужчина спокойно смотрел в глаза Сакуры, — я всё сделаю сам.       Странник опустил возлюбленную на мягкие простыни и буквально насильно укрыл её одеялом, под возмущённые взгляды.       Бывшая Харуно сейчас не могла противостоять темноволосому, да и, впрочем, совершенно не хотела. Выходных было ничтожно мало, а сейчас такая возможность. Глаза сами закрывались, переставая улавливать цвета, а сознание вскоре провалилось в объятия Морфея.       Учиха улыбнулся такой милой слабости своей жены и вышел из комнаты. Хоть он и не был примерным семьянином, но приготовить ужин он точно может. Сарада что-то припозднилась.

***

      Девочка ещё ниже опустила голову, её лицо полностью закрывали чёрные волосы. Скрывать что-то уже бессмысленно, учитель слишком проницательный.  — Отец… Отец вернулся.       Такой ответ явно удивил учителя, однако вскоре недоумение сменилось тёплой улыбкой и понимающим взглядом — Тебе ведь тяжело привыкнуть к абсолютно новому человеку, да?       Будущий генин едва слышно опустился на старые потрёпанные временем качели и сжал кулаки, как бы направляя в них все свои эмоции и при этом никому их не раскрывая. Однако за плечами директора стояли годы опыта работы с детьми, их воспитания, он прекрасно видел все страдания юного шиноби. Брюнетка настолько сильно была поглощена своими мыслями, что даже не заметила, как Ирука положил свою широкую и грубую ладонь ей на голову, поглаживая по волосам. Его взгляд сейчас был направлен далеко вдаль, на массивные крепкие стены новой академии, а губы плавно исказились в мягкой улыбке, вызванной глубокой ностальгией — Когда-то я стоял здесь с другим человеком… Таким же потерянным и заблудшим на жизненном пути, поникшем в грусти и отчаянии.       Почему-то сейчас, как никогда раньше, девочке захотелось просто заплакать. Мало того, что в последнее время её отношения с матерью совсем не клеятся, так теперь к ним домой заявился незнакомый для неё человек, который по счастливым обстоятельствам является и давно забывшем про неё отцом.       Сарада вздохнула как можно глубже, пытаясь хоть как-то успокоить себя, но сейчас не помогал даже ароматный запах свежих листьев деревьев, окружавших их. Глава академии чуть прикрыл глаза и тихо, но ясно и отчётливо, чтобы не спугнуть и без того несчастного ребёнка, сказал:  — Можешь расслабиться. Всё хорошо. Тебе нужно выпустить все эмоции и тебе станет легче, я знаю. Она приподняла голову на говорящего, несколько прядей тёмных смоляных волос упали на бледное лицо. Глаза, будучи наполненными слезами, блестели в ярких красных лучах уходящего солнца. Однако ни одной капли не потекло по розоватым щекам: маленькая Учиха утёрла веки руками, придя в себя. Её стойкому характеру могли позавидовать даже некоторые устоявшиеся чунины.  — Всё в порядке. Мне не нужна помощь.  — Иногда бывают такие дни, когда любому, даже самому храброму и сильному войну нужна поддержка. Ты не обязана взваливать на себя такой большой груз, понимаешь? Я не прошу рассказывать мне всё, я лишь хочу видеть тебя такой, какой ты была прежде — радостной и спокойной.       Мужчина перевёл взгляд на девочку: реакции не было никакой. Конечно, она его слушала, это было видно, но, оставаясь привязанной к бесконечной апатии, ниндзя давно оставила ненужные эмоции в стороне. Выговориться сейчас явно не было настроя. Выдержав определённую паузу, директор, чуть задумавшись, спросил:  — Если тебе не нужна помощь, тогда чего ты хочешь? Ведь есть то, ради чего ты стараешься. То, ради чего ты страдаешь.       Такие слова поставили будущего шиноби в тупик. Она никогда не думала над такими вещами. Само собой, у неё была мотивация, тем не менее главная её мечта всегда оставалось за толстой шторой суровой реальности. У всех людей должна быть мечта. Сарада же попросту не придавала этому значения. Сейчас она не могла ответить.  — Я не знаю…       Ирука вздохнул, ему тяжко видеть детей в таком плачевном положении. Он присел на корточки, чтобы смотреть девочке прямо в глаза.  — А мне кажется, что знаешь, — директор легко улыбнулся, как улыбаются ещё совсем ничего не понимающим детям, — неужели ты забыла письмо, которое вы все писали при поступлении?       Учиха снова углубилась в воспоминания. То, что раньше казалось приятным явлением, сейчас лишь затягивало в неотвратимую пучину мрака. Такие добрые и светлые силуэты памятования сейчас приносили неимоверную боль. Неужели сплетение обстоятельств способно отравить невесомую связь с прошлым?  — Тогда ты написала, что обязательно станешь сильной, чтобы папа вернулся домой. — Директор высвободил юную ученицу из пленительного омута прошлого.       Грустная улыбка появилась на молодом лице, освещая болезненную сейчас картину. Конечно, Сарада помнила о том письме и о своём желании, но это всё казалось лишь детской мечтой, которая ни к чему не приведёт, а посеет лишь ложные надежды.       Учитель прекрасно понимал, что сейчас в маленькой голове крутится слишком большой ворох взрослых мыслей, но ему совершенно не хотелось мешать мыслительнице, она должна сама всё осознать и принять. - Я помню то письмо, - наконец выдохнула темноволосая, отстраняясь от качелей, - и я помню своё желание, помню, к чему шла. - Так зачем же прекращать? Зачем останавливаться на этом? - Ирука потрепал её по голове, взлохмачивая чёрные пряди.       Сарада в ответ широко улыбнулась и захихикала. В общении с директором можно найти столько важных для себя слов, и теперь Учиха это понимает. Этот уход в меланхолию явно не сулил ничего хорошего.       Наконец ребёнок позволил себе перевести взгляд на залитую солнцем вечернюю Коноху - Уже вечер, - директор устремил свой взор на живописную долину, - тебя заждались. Беги домой.       Девочка поднялась на ноги и, отряхнув свою одежду, обняла учителя, в благодарность за всю поддержку. Ирука и сам опешил от такого, но виду подавать не собирался. Он лишь обнял юную Учиху в ответ.       Солнце уже почти зашло. Однако это ничуть не тревожило юную куноичи. Сейчас всё её внимание было сконцентрировано лишь на собственных размышлениях.       "Чего я хочу?"       Этот вопрос вертелся в голове бесконечными кругами, образуя настоящую центрифугу мыслей. Тогда сенсей упомянул письмо, написанное в первом классе, однако, как бы она не старалась, этого не хватало, чтобы полностью утолить боль тех лет.       К тому моменту, как маленький ниндзя дошёл до дома, луна уже ярко возвышалась над горизонтом. Желтоватое свечение уличных фонарей тускло освещал тротуары и тропинки. Вдалеке уже виднелась одинокая звёздочка света, создаваемая окном кухни. Родители до сих пор не спят.       Подходя ближе и ближе к порогу главного входа, брюнетку по мере приближения всё сильнее поглощало резкое чувство отвращения и нежелания заходить. Возможно это потому что она знает, что папа там? Надоедливый вопрос никак не мог покинуть сознание. Казалось, его назойливость и громкость только возрастала.       Медленно и, как можно незаметнее, Сарада тихо открыла дверь и быстро проскочила внутрь. На удивление коридор сиял несказанной чистотой: на комоде не было ни единой пылинки, вся верхняя одежда бережно сложена в шкаф, а полы - блестели. Возле коврика для обуви стоял маленький тазик и мокрой шваброй, что говорило о недавней уборке. Неожиданно в прихожей одним разрушившим всю тишину помещения щелчком включилась лампа. В коридоре стоял Саске, слегка потрёпанный, в кухонном фартуке и с маленьким ножиком в руках. - Почему так поздно? Ты видела время? - строго спросил он. Темноволосая отвела взгляд, промолчав. Проследовала минутная пауза, после чего старший Учиха вновь начал говорить, только его тон стал значительно мягче, а взгляд заметно потеплел - Готовилась к экзаменам, да? Буквально одним внезапным толчком будущей куноичи что-то ударило в голову. Экзамены...       "Я хочу, чтобы папа пришёл на выпускной"