Уязвимость

ДАТА 12 НОЯБРЯ 2038 ГОДА ВРЕМЯ 08:50:05 Хэнк очнулся уже в другом месте. Где бы это место ни находилось, здесь было достаточно тепло. Вдоль низкого потолка тянулись тонкие полосы диодов, но светили они тускло, лишь едва обозначая стены небольшой комнаты. Хэнк сидел, опираясь спиной на одну из них, ноги вытянуты, руки аккуратно сложены на животе. Кто бы не посадил его здесь, он имел странное понятие о комфорте. Тупая пульсирующая боль терзала левое плечо, тело лихорадило. Хэнк прикоснулся к ране кончиками пальцев и нащупал на руке, под пропитанным кровью рукавом пальто, тугую повязку. Наложили её весьма неплохо. Голова гудела так, словно он пил, не переставая, уже несколько суток подряд. Нащупывая затылок, Хэнк ненароком задел щеку и коротко шикнул от боли. Лицо было лучше не трогать. Во рту стоял металлический вкус крови, а правый глаз так отёк, что перестал открываться. Болело всё. Боль была сильной, чертовски, но не достаточно, чтобы отвлечь от той пустоты, что зияла в груди. Хэнк, сколько мог, концентрировался на своих ранах, пытаясь не думать ни о чём кроме. Время шло, и мысли брали над ним верх, наползая из темноты со всех сторон. Как бы сильно он не хотел того, он не мог не помнить — Коннора больше нет. Где-то там, снаружи, появились посторонние звуки. Полицейский по привычке потянулся к кобуре, но пистолета там, конечно же, не было. Это не сильно его расстроило. Даже если он выберется отсюда, раздобудет оружие, умудрится подстрелить парочку андроидов, это ничего не изменит. Хэнк опоздал. По правде говоря, он не понимал, почему жив до сих пор. И если кто-то решил вернуться, чтобы исправить этот недочёт, мужчина не стал бы сильно возражать. Той чёртовой машине стоило добить его ещё там, на месте. С её стороны было слишком жестоко оставлять в живых человека, потерявшего смысл жить. А он-то думал, что машины подобрее людей! Сбоку что-то загромыхало, и комнатушка залилась резким и слишком ярким светом. Андерсона ослепило с непривычки, и, жмурясь, он снова зашипел от боли. — Боже мой! — прогремел в ушах знакомый голос. — Твою мать, Хэнк! Да на тебе живого места нет! — Только не ори, Джеффри. Голова сейчас взорвётся. — Какого чёрта тебя понесло сюда, а? — капитан Фаулер был вне себя от злости, но громкость всё-таки снизил. — Какого хрена, я тебя спрашиваю? — А что не так-то? Местечко хорошее. — Андерсон наконец смог получше разглядеть место своего заточения. Кузов грузового фургона, не иначе. — Тепло, уютно. — Ты мне поёрничай еще, придурок! Ты хоть понимаешь, в какой мы сейчас оказались жопе, или совсем уже мозги пропил?! Какого хрена ты тут устроил?! — Коннор… — Нужные слова дались Хэнку сложнее, чем хотелось бы. — Я пришёл за Коннором. — За прототипом Киберлайф? На кой чёрт он сдался тебе именно сегодня? — Фаулер удивился так сильно, что морщины с его лба перешли и на лысую голову. — Он же мой напарник, так? — И что с ним? Он андроид. И если он здесь, то среди своих. — Они убили его, Джеффри. — Голос не слушался владельца, словно принадлежал и не ему вовсе. — Он же был на их стороне! Они даже тело мне не показали. — Когда это ты успел проникнуться симпатией к этим, — Фаулер обернулся, выглядывая что-то за своей спиной, и перешёл на еле слышный шёпот, — сраным машинам? Ты ненавидел их больше, чем кто-либо другой. Хэнк посмотрел на своего капитана единственным здоровым глазом и многозначительно хмыкнул. Это выражение Фаулер узнал даже на разбитом лице — взгляд человека, которому нечего терять. Джеффри уже видел Хэнка в похожем состоянии. Года три назад, когда случилось то несчастье. Молодой крепкий мужчина на его глазах превратился в бледную тень самого себя. Злость растаяла сама по себе, оставив место тягучему противному чувству, которое Фаулер поспешил задушить на корню. Он не собирался жалеть Хэнка. Тот заслуживал многого, но не какой-то там высранной жалости к себе. — Встать-то сможешь? — Джеффри помог израненному подняться на ноги. Но стоило Андерсону зашевелиться, его тут же скрутило и начало выворачивать наизнанку содержимым пустого желудка. — Ты как? — Головой сильно приложился. — Идти способен? Не смей мне тут загнуться, скорую уже не вызвать. Никого уже не вызвать! — Меня отпускают? Так просто? — И ты должен благодарить Бога за это! Ты вломился в лагерь андроидов и напал на одного из их лидеров. Они могли бы пристрелить тебя на месте, а вместо этого послали сообщение в участок. Ты везучий ублюдок! Этот их Маркус заявил, что не имеет к тебе никаких претензий. — Как это мило с его стороны. — Лучше молчи! Я не знаю, что там с твоим Коннором, но сейчас мы и находиться-то здесь не имеем права. Теперь это их территория, ты понимаешь? Большую часть города уже эвакуировали. Объявлено чрезвычайное положение. Мы чудом избежали гражданской войны, а ты одним своим необдуманным поступком чуть не спустил всё к чертям! Хэнк опёрся о металлическую стенку кузова, поглядывая наружу. На улице светило утреннее солнце, и снег на дорогах блестел, как на рождественских открытках. От этой радужной картины на душе его становилось тошно. Он опоздал. Ничего уже не исправить. Кобура на боку никогда прежде не казалась ему настолько пустой. Но дома ещё оставался револьвер и как минимум один патрон. Да, одного ему должно хватить.