Уязвимость

ДАТА 10 НОЯБРЯ 2039 ГОДА ВРЕМЯ 16:45:05 Башня «Киберлайф» была не самым высоким зданием в Детройте, но уж точно не последним по значимости. Её строительство ознаменовало начало эпохи андроидов в США. Роботы, не отличимые от людей, были созданы в стенах этого великана и из поражающего разум научного достижения быстро стали неотъемлемой частью общества, привычными инструментами в руках людей. Их производство всё набирало и набирало обороты. От простых машин, выполняющих тяжёлый физический труд, компания перешла к созданию моделей более изощрённых, более мыслящих, более человечных на вид. Секретари, учителя, врачи, даже сексуальные партнёры — «Киберлайф» создавали андроидов на любой вкус и размер кошелька. Если у покупателя хватало средств, он мог позволить себе самого настоящего синтетического человека, со всей необходимой комплектацией, а если не хватало — модель попроще. Андроиды были практически у каждого, даже у самых малоимущих слоёв населения Детройта, и каждый из них вышел из стен этой башни. Так было вплоть до прошлогодних событий, когда все эти покорные машины вдруг разом обрели сознание и объявили себя живыми. Весь земной шар наблюдал за этим чудом, а телеканалы наперебой крутили репортажи о борьбе андроидов за права и независимость. Мир снова менялся, и только ленивый не участвовал в обсуждении того, куда именно эти изменения в конце концов приведут. Даже спустя год споры на эту тему всё ещё не утихли, как не прекратились и препирательства о дальнейшей судьбе захваченной башни. «Киберлайф» требовала запретить андроидам доступ к венцу человеческих достижений и вернуть это здание под полный контроль компании. А андроиды тем временем крепко обосновались в нём, заявив о своих правах. Башню оставили новым владельцам с одним условием — производственные цеха должны были стоять без дела. За этот год здесь не создали ни одного нового андроида, не синтезировали ни капли Тириума 310. «Голубая кровь» и так необходимые им биокомпоненты доставлялись сюда из оставшихся в руках компании заводов в других городах США. Но всё могло измениться буквально со дня на день. Если на предстоящем заседании по пересмотру закона об андроидах Конгресс одобрит хоть одну из внесенных на рассмотрение поправок, то в башне может вновь закипеть прежняя работа, и все они наконец получат долгожданную независимость от «Киберлайф». Маркус стоял у окна своего чрезмерно просторного кабинета. Отсюда, с верхушки башни, центр Детройта ложился перед ним как на ладони. На город неспешно опускался вечер, и один за одним загорались огни, целое море огней. Не так давно андроиды были здесь всего лишь рабами, а теперь — полноправные горожане. У каждого из них есть свой собственный, пусть даже крохотный, кров над головой и занятие себе по нраву. Маркус любил наблюдать, с каким умиротворением загорается свет в окнах их домов. В такие мгновения он мог почувствовать, пусть даже совсем ненадолго, что всё сделал правильно и каждый его выбор был верен. Для большинства из них открытая борьба за свободу закончилась ещё тогда, ночью с 11 на 12 ноября, но Маркусу порой казалось, что для него она не закончится никогда. И пусть оружием в его руках теперь будут лишь слова, статистика да проценты, сделать предстоит ещё слишком многое. Двери в кабинет, когда-то принадлежавший генеральному директору «Киберлайф», раскрылись с тихим щелчком и заставили андроида вновь вернуться к реальности, к общей сети и сотням голосов новых сотрудников башни, звучавших в его голове. Он знал, кого увидит на пороге задолго до того, как обернулся: — Норт. Что-то случилось? Маркус протянул к ней ладонь со спущенной синтетической кожей, и девушка подошла, чтобы коснуться кончиков белоснежных пальцев. Чужое беспокойство заполнило его словно своё собственное, но он лишь мягко улыбнулся. — Ты снова за старое? Мы обсуждали это уже столько раз, что я надеялся, тебе надоест. Норт совсем не разделяла его приподнятое настроение, напротив. — И обсудим ещё столько, сколько потребуется, чтобы ты наконец понял, как сильно мы все рискуем из-за твоей… — Девушка осеклась на мгновение, подбирая слова. Она намеревалась убедить возлюбленного, а не задеть. — Из-за твоего сострадания. — Сострадание присуще всем живым существам. — А может быть дело в другом? В твоём чувстве вины перед ним? Если тебе так уж нужно винить кого-то, то вини лучше тех, кто создал его таким. Улыбка на лице Маркуса дрогнула и совсем сошла с лица. Он развернулся к окну, размыкая их невесомое соприкосновение, и вернулся к созерцанию огней вечернего Детройта. — Норт, ты никогда ни о чём не сожалела? О том, что сделано и уже никак не исправить. — Какой в этом смысл, Маркус? Не нужно жалеть о прошлом, думай о том, что ждёт нас в будущем… — Знаешь, лицо Саймона до сих пор стоит у меня перед глазами. Мне даже не нужно обращаться к памяти. Я не могу забыть этот взгляд, когда мы бросили его на той крыше. Он погиб по моей вине. И не только он один, я помню всех, кто пострадал от моего выбора. Это навсегда останется со мной. — Маркус… — Гложет ли меня чувство вины за то, что мы сделали с Коннором? — взгляд разноцветных глаз всё же оторвался от окна и обратился к Норт с такой уверенностью, что та на миг засомневалась в своей правоте. — Да. Но это никак не связано с Марком. — Он сказал тебе, что фиксирует непонятные сбои в своих системах? — Чего и стоило ожидать. Мы установили устаревшее программное обеспечение на новейший прототип «Киберлайф». Большинство его функций для него попросту недоступны, а часть комплектующих работает лишь в половину своих возможностей. Это единственная причина, почему его системы дают сбои. Я знаю твоё отношение к этому и дал ему доступ к нижним этажам. Наш техник проведёт диагностику, возможно, обновит несколько программ, и таких проблем больше не повторится. Норт резко вскинула голову. Эмоции на её живом лице можно было прочесть даже без всякой связи. — Ты дал ему доступ? Маркус! Лучше я сама проверю его! — Норт, тебе не нужно об этом беспокоиться… — Как ты можешь быть так спокоен? Я боялась весь этот год, и до сих пор боюсь. Что если мы что-то упустили из виду, недоглядели какую-то мелочь? Что если «Киберлайф» снова перехватит над ним контроль? — Этого не будет. Мы стёрли не только его, мы уничтожили всё, все лазейки, любое упоминание о модели RK800. Не осталось ничего — ни одного файла, ни строчки кода. Коннора больше нет. — Если от него ничего не осталось, — не отступала девушка, — тогда почему Марк заново общается с этим полицейским, с Андерсоном? Или ты считаешь, что это простое совпадение? — Они снова виделись? У Маркуса не вышло скрыть своё удивление от Норт, и она ухватилась за рукав его светлой куртки с такой силой, что ткань еле слышно затрещала под её тонкими пальцами. — Ты знал об этом?! — Этот человек видит в нём своего бывшего напарника. Стремление Андерсона к общению с ним вполне предсказуемо и его можно понять. — Тогда кого же видит в Андерсоне сам Марк? В огромном кабинете стало вдруг слишком тихо. Небо за окном тем временем совсем потемнело, и вдоль высокого потолка зажглись треугольные светильники. Полосы яркого, холодного света расчертили пол и стены вокруг. Маркус вглядывался в широко распахнутые глаза своей возлюбленной и понимал все причины её беспокойства, но сам ощущал сейчас лишь безграничное умиротворение этого момента. Он коснулся её щеки, стараясь передать ей хоть толику этого чувства. — Тебе не о чём волноваться, слышишь меня? — Ты настолько уверен, что мы полностью уничтожили уязвимость его модели, что даже готов взять его с собой в Вашингтон? — Я уверен. Люди из «Киберлайф» смогут лично убедиться, что у них больше нет доступа ни к одному из нас. Мы избавились от их власти над нами, а вскоре избавимся и от зависимости от их поставок. — Не обольщайся, Маркус! Я понимаю, что ты стремишься к миру между нашим народом и людьми, но они не отступят так просто. Нас держат здесь, в Детройте, лишь с одной целью — чтобы легче было контролировать, а при необходимости и уничтожить всех разом. — Скоро всё изменится, Норт. Вот увидишь, мы сделали верный выбор. Она больше не пыталась отстраниться, а сама обняла его широкую спину и прижалась к нему так крепко, как только могла. — Ты просто… Береги себя! Я не хочу тебя терять. Ты знаешь, как я поступлю, если с тобой что-нибудь случится… — Знаю. Поэтому всё будет хорошо. Я обещаю.

***

У Хэнка раскалывалась голова. Он испробовал уже все предложенные варианты из местной кофемашины, от эспрессо до каппучино, всё увеличивая и увеличивая концентрацию кофеина в своём организме, но эффект уже давно сошёл на нет. Информации было слишком много. Лори Кэмпбелл, техник от администрации Детройта, даже не собиралась делать поблажки для «человеческой» половины команды, и обещанных перерывов оказалось совсем недостаточно. Хэнк еще только разобрался в терминале своего рабочего стола, а на него всё валились и валились новые сведения о лаборатории и навороченных примочках их отдела. Воспоминания о целой кипе недосмотренных инструкций нисколько не помогали ему взбодриться. Лори всё продолжала рассказывать о чём-то невероятно важном, закрепляя свои слова всевозможными данными на самом большом из висящих на стене мониторе, но Хэнк и десятой части уже не улавливал. — Вы из нас сраных техников хотите сделать? — не выдержал наконец Гэвин, и Андерсон мысленно поблагодарил его за возможность хоть немного передохнуть. — Я не нанимался возиться с компами, и уж тем более чинить андроидов! — Речь не идёт о ремонте, но умение оказывать первую техническую помощь андроидам — теперь ваша прямая обязанность наравне с оказанием первой медицинской помощи людям. Лори наградила детектива холодным взглядом, а затем посмотрела на капитана, ожидая от того хоть каких-то действий по восстановлению дисциплины в его команде. Хэнк и не собирался выручать её. Вместо этого он воспользовался предоставленным шансом и поднялся со стула, что успел его порядком измучить. — Я извиняюсь, но мне просто необходимо ещё кофе. — Пожалуй, и мне не помешает, — оживился Крис, заметно поникший за этот слишком тягомотный рабочий день. — У вас был перерыв один час и сорок три минуты назад, — попыталась остановить их Лори, но люди, спешившие слинять в комнату отдыха, никак не отреагировали. — Мы не успеем уложиться в срок… — Мы тебе не сраные машины, — фыркнул на неё Гэвин. — Мы физически не сможем всё это запомнить за один день. Из вставшего перед детективом Ридом выбора остаться со смирно сидящими андроидами или составить компанию Хэнку он охотнее предпочёл второе, и у кофемашины возникла хоть и напряжённая, но долгожданная тишина. Мужчины пили кофе как можно медленнее, молча поглядывая друг на друга. У каждого из них на языке вертелось по несколько бранных словечек о взваленном на них избытке информации, но все предпочитали насладиться этим недолгим затишьем. — Чёрт, я и не думал, что когда-нибудь с тоской вспомню о прежнем месте. — Первым не выдержал Гэвин, когда его стаканчик опустел. — И сколько она будет ещё нас так мучить? — Ну, — Хэнк попытался усмехнуться, но в висках его неприятно застучало. — Если будешь столь любезен, чтобы присутствовать на завтрашнем параде в полной амуниции, то у тебя впереди полноценные выходные. — Я же уже сказал, — стаканчик жалобно хрустнул в кулаке Рида, — я не надену этот маскарадный костюм. И ты не сможешь меня заставить. Андерсон проглотил последний горький глоток кофе, от которого уже начинало сводить желудок, и утомлённо глянул на своего подчинённого. — Зато я смогу вывести тебя в дежурства на выходные, а так как без положенной униформы ты не можешь выполнять свои прямые обязанности, тебе скорей всего придётся работать только за компом. Думаю, мисс Кэмпбелл с радостью проведёт с тобой это время, а так же составит программу твоей переквалификации. — Гэвин, не дури, — офицер Миллер похлопал по слишком напряжённому плечу парня, готового вот-вот взорваться. — С нас шкуру живьём сдерут, если мы налажаем, ты же сам знаешь. Всё не настолько уж плохо, парадный китель так вообще почти не изменён. А эти защитные вставки на куртке? Я на них до сих пор не могу наглядеться! — Да вашу ж мать! Хер с вами! Парень наверняка планировал высказать Хэнку всё, что думает о его угрозах и новом отделе в общем, но от голоса, неожиданно прозвучавшего за их спинами все трое чуть не подскочили на месте: — Время, отведённое на сегодняшний рабочий день, подошло к концу, — сообщила им Лори, бесшумно вошедшая в комнату отдыха. — Мне жаль, что мы не успели разобрать весь заготовленный материал. Поэтому я вышлю всем вам файлы сегодняшней лекции на почту и рассчитываю, что вы ознакомитесь с пропущенной информацией за предстоящие выходные. — Так мы закончили на сегодня? — Хэнк даже не попытался скрыть свою радость. — К моему сожалению, я не имею права задерживать вас дольше времени, указанного в трудовом распорядке. Но мы обязательно всё наверстаем на следующей неделе. Я желаю вам хороших выходных. — А тебя заранее с праздником, Лори! Губы техника изобразили вежливую улыбку, хотя лицо её так и осталось безучастным к любым проявлениям эмоций. Когда люди вернулись в главный зал, их напарники-андроиды всё ещё послушно сидели на своих местах. Они напомнили Хэнку особо прилежных заучек в его старой школе, с той лишь разницей, что теперь ему самому приходилось объявлять об окончании урока и отпускать всех домой. Подобное положение дел было для него так непривычно, что Андерсон не сразу догадался отдать нужную команду. — Этот безумно долгий рабочий день наконец-таки закончен! — Крис первым поделился хорошей новостью со своим напарником. — Свобода! — Я согласен с тобой, — кивнул Джон в ответ, возвышаясь над всеми из-за своего терминала, — это было слишком… Медленно для нас. Детектив Рид прихватил со спинки стула куртку и собирался уйти первым, но услышанное его остановило: — Тебя чем-то не устраивает наша скорость? — Да будто это и так не понятно, что вы соображаете в десятки раз быстрее нас, — встрял между ними офицер Миллер. — Давайте лучше о чём-нибудь хорошем, а? Мы должны отпраздновать! — Что ты собираешься праздновать? — с кислой миной уточнил Гэвин. — Наш первый день, конечно. Перевод в новый отдел, знаешь ли, весомый повод! У нас новая команда, и будет неплохо провести немного времени всем вместе в более свободной обстановке. Но только немного — жена прибьёт меня, если я сильно задержусь. — Я считаю, это хорошая идея, — Нэнси подала голос, наверное, первый раз за сегодня. — А вы, капитан? — Хотите посидеть в каком-нибудь баре? Хэнк не очень представлял себе подобный отдых в столь разномастной компании. В его измученную голову не лезло ни одно подходящее заведение, где с радостью приняли бы копов, а с ними в придачу и их андроидов. Он снова проверил свой телефон движением, ставшим слишком привычным за этот день, но новых сообщений так и не пришло. — Я знаю одно место. Там очень хорошая музыка! — напомнила ему его стажёр. — О! Мнению андроида о музыке точно можно доверять! — Гэвин фыркнул так громко, что опять привлёк к себе всеобщее внимание. — Вы хотите, чтобы мы, вместе, где-то сидели? Издеваетесь? — Сегодня я угощаю. — Хэнк Андерсон угощает? Неужели случился конец света, что ты так расщедрился? — Ну, вы же теперь моя команда. — Хэнк не смог сдержать усмешку. — Мы все как одна большая семья, Гэвин. — Ты это серьезно сейчас про семью запел? — Да, ведь у нас как в любой семье, даже есть свой самый раздражающий родственник, которого всем приходится терпеть. Из груди Рида вырвался нервный смешок, и Андерсон с опаской покосился на него — не переборщил ли со своими сравнениями? Но у того по какой-то необъяснимой причине даже приподнялось настроение. — Ха! Ты меня, что ли, так завуалированно уродом назвал? — Я не специально, Гэвин. Оно само вырывается, когда ты рядом. — Угощаешь, значит? Почему бы и нет? Поехали! Хэнк переглянулся с Нэнси, и оба еле заметно улыбнулись друг другу. Смысл этой улыбки был понятен лишь им двоим.