Приглашение

      — Проклятье! — открыв глаза, Гермиона подскочила на кровати. Сурово посмотрела на дневник. — У меня нет воображения. Я не вижу сны. Не запоминаю их. Мне нравилась эта привычка — двадцать лет просыпалась с ясной головой и дальше планирую. Всё, пауза, делаем перерыв — больше никаких воспоминаний, снов, видений из прошлого и бестолковых слизеринцев. За книги и окклюменцию спасибо, конечно, но две ночи подряд смотреть такие сны — пожалуй, пора остановиться, — она спустила ноги на ковёр, погружаясь пальцами в пушистые ворсинки. Неизменный утренний ритуал, от которого хочется урчать как кошка. — Мерлин, я схожу с ума и продолжаю разговаривать с книгой. Может, черепашку завести, чтобы не так странно было?       Собравшись на лекции, она уверенно подхватила дневник, поставила его на самую верхнюю полку в книжном шкафу, куда с трудом дотягивалась и хранила давно прочитанные и малополезные книги. И с настроением победителя отправилась на занятия.       Учёбу Гермиона любила, самозабвенно отдавалась получению и поиску новых знаний, заслуженно удерживая звание лучшей студентки курса. Больше месяца не возвращалась к странному дневнику, с головой уйдя в привычную рутину — посещала все лекции, дополнительные занятия, пропадала в библиотеке, заранее готовя эссе и рефераты. Один раз встретилась с друзьями на выходных и ещё дважды с Роном отдельно. В их привычном мире отношений ничего не изменилось — цепляя слово за слово, они вздорили по никчёмным поводам, ругались на пустом месте, закончив обе встречи обиженным молчанием и прохладным поцелуем на прощание. Она раз за разом прокручивала в голове начало ссор, пытаясь понять, можно ли их было избежать. Анализировала поведение своё и Рона в попытке найти болевые точки, ведущие к перепалкам. Что-то находилось, но в общую систему никак не складывалось.       Вот и сейчас, на собрании КВИДИМИЯ она смотрела на черновики проектов, но мысли витали вне теории контрзаклятий.       — Да? — она растерянно заморгала, понимая, что кто-то позвал её в третий раз.       — Аманда и Рик нашли что-то стоящее? — рядом стоял Ант и смотрел на свиток в её руке.       — Что? Кто нашёл?       — Ты смотрела в этот свиток так, словно он открыл тебе тайны сотворения мира.       — Нет, нет. Тут минимум материала — книги, что они успели изучить, почти копируют друг друга, как обычно. Я так, просто задумалась.       — Прости, не хотел отвлекать.       — Ничего страшного. Как продвигается твой проект?       — Примерно также, — он кивнул в сторону свитка. — На старте всегда пробираешься через море воды и туман ошибок, чтобы добраться до жемчужины. Но у меня есть вопрос, не касающийся проекта, уделишь мне пару минут?       — Да, конечно, — она сдвинулась в сторону, указывая на свободное место на оттоманке. — Присаживайся.       — Благодарю, — Ант сел, соблюдая расстояние. — На каникулах, когда вы показали мне особняк Блэков, я не поблагодарил, как следует.       — Ну, ты же сказал «спасибо», даже не один раз, этого вполне достаточно, — девушка тепло ему улыбнулась.       — Этот визит для меня очень важен, — он на мгновенье умолк. — Наверное, не смогу описать всю значимость этого поступка, но я хочу проявить благодарность и пригласить вас отдохнуть на пасхальных каникулах.       — Что? Куда? — девушка опешила от поступившего предложения.       — Во Францию. У нашей семьи есть коттедж на побережье, там будет достаточно тепло, чтобы отлично провести выходные. Естественно, я приглашаю всю вашу компанию.       — Ант, но это слишком… несоразмерно простому посещению дома.       — Позволь не согласиться, — он деликатно улыбнулся. — Хотелось бы отблагодарить ответным визитом. Вся подготовка и размещение полностью на мне. Конечно, я не смею настаивать и принуждать. Лишь прошу передать моё предложение твоим друзьям и узнать, смогут ли они найти для этого время в следующие каникулы. Не стал бы докучать с подобной просьбой, но мы с ними мало знакомы и я не могу обратиться лично.       — Вам с Гарри приходят в голову на удивление безумные идеи. Это какая-то особенность представителей дома Блэк? — девушка нервно хихикнула на удивлённый взгляд собеседника. — Да, конечно, я спрошу у них и передам тебе наш ответ.       — Благодарю, что согласилась помочь. И за уделённое время, — встав, он слегка поклонился. — Буду ждать вашего решения. А теперь прошу простить       «Аристократ до мозга костей, говорит даже как по учебнику — «Позволь, докучать, прошу простить». Ужас, — Гермиона усмехнулась, глядя вслед Анту. — Встреча послезавтра, вот и спрошу у ребят, что они думают про эту авантюру».       К её полнейшему ужасу, все встретили идею просто отлично, начав планировать неожиданный отпуск.       — Как вы могли так легко согласиться? Мы же его совсем не знаем, — она не оставляла попыток найти в своих друзьях остатки благоразумия.       — Думаешь, он маньяк какой-нибудь? — Гарри озорно сверкнул глазами из-под очков. — Так даже интереснее, вспомним молодость и приключения.       — Он вроде не похож на маньяка. На первый взгляд, по крайней мере.       — Ну, тем более, — радостно подхватил Рон. — Тогда не о чём переживать. Ты его знаешь, а мы знаем тебя, всё схвачено.       — Мне кажется неловким принимать подобные предложения, — ещё один аргумент.       — Ой, да что в этом такого? Дом семьи, мы ненадолго погостить, не дарит же он его.       — Но я мало с ним общалась, чтобы вот так в гости…       — Будет тебе, Гермиона, нас много, не успеем заскучать, — Джинни обвела взглядом всю шумную компанию. — Меня больше волнует, сколько купальников брать: два или одного хватит?       — Там же холодно в апреле, вода градусов семнадцать!       — Тогда поедем во второй половине — успеет прогреться до двадцати. Вполне нормально, нас после шотландских зим прохладной водой не напугать!       — Решено: первую неделю катаем по друзьям-бабушкам, на второй едем развлекаться!       И снова, как в школьные годы, дружная компания увлечённо строила планы, шумно обсуждая уже не походы в библиотеку и расписание тренировок и занятий с Отрядом Дамблдора, а стоит ли вносить в это маленькое путешествие культурные мероприятия или ограничиться ничегонеделаньем и пляжным волейболом. Даже привычные перепалки между Роном и Гермионой так и не переросли ни в одну ссору, напоминая учебные времена, когда она менторским тоном пыталась его вразумить, а он беспечно находил на всё контраргументы.       Возвращаясь с прогулки в очень хорошем настроении, тренируя ментальный навык, девушка распределяла сегодняшний вечер на фрагменты, закрепляя за ними эмоциональный статус. Не забывая о поставленных задачах, за прошедшее время она изучала теорию защиты сознания, по вечерам выполняла практические упражнения по очистке мыслей и их контролю. Благодаря регулярным тренировкам, научилась с лёгкостью перебирать в памяти воспоминания и даже пыталась «сворачивать» их образ в кокон или трубочки. Чтобы закрепить успех, хорошо было бы найти куратора, с кем можно попрактиковаться. Мысли об окклюменции незаметно привели её к дневнику. Решив, что прошло достаточно времени, чтобы заново взяться за изучение этой загадки, Гермиона дотянулась до зелёной книжки и сняла её с полки. «Неплохо, когда листы склеены — никакой закладки не нужно, чтобы найти место, где остановилась в прошлый раз», — удобно устроившись в кресле, девушка поставила рядом стакан с тыквенным соком и продолжила чтение.       Привычные заметки об учёбе прервал новый поток восхищения Волдемортом и его курсом — пасхальные каникулы и очередная встреча в мэноре. Перенеся в личный дневник несколько новых лозунгов и идей, попутно дополняя своими размышлениями, Регулус вернул повествование в привычное русло. По мере приближения сдачи экзаменов записи становились реже, иногда конспектировалась интересная информация, подчерпнутая в новых книгах, которые Гермиона тут же переносила в блокнот. В какой-то момент появилась большая пауза, затем Блэк достаточно кратко пометил, что хорошо сдал всё хорошо и начались каникулы. Записи снова стали регулярными, повествуя о новых исследованиях и выборе профессии в реалиях нового мира, который их ждёт под чутким руководством величайшего волшебника всех времён — Лорда Волдеморта. Девушка хмыкнула, пробегая глазами рассуждения Регулуса о прекрасном будущем. Затем сердце пропустило удар, когда на следующем развороте взгляд наткнулся на единственную строку, чернеющую на светлом фоне пустых страниц: «Это было больно».       Гермиона нервно выдохнула, с опасением переворачивая лист, — поняла, что Регулус получил заветную Тёмную Метку. Было немного боязно знакомиться с произошедшим, хоть она и ждала, что встретит это в дневнике, но прошлая запись вызвала в ней смешанные эмоции — полученный опыт явно был травмирующим для него, обычно записывающим свои мысли педантично и аккуратно. Однако, описание той ночи было лишённым эмоций и чувств — впервые он просто переносил факты на бумагу, без личной оценки. Пересказал прошедшую встречу, обсуждения идей, планы реализации, будущие возможности и перспективы. Сухо, бесстрастно — уравнения, выписанные построчно в столбик. Метку в ту ночь получило около полудюжины магов. Когда они пришли в себя после ритуала, им вновь рассказали о великой чести, которой могут быть удостоены единицы, в число которых они теперь входят, показали возможности Метки, в том числе и связь друг с другом.       Текст снова вернулся к привычному стилю — тренировки, книги, зельеварение и редкие встречи с соратниками. Только она почувствовала, как что-то изменилось в Регулусе — пропали восхищённые абзацы, посвящённые силе и благородству Тёмного Лорда. Юный Пожиратель Смерти также продолжал верить в его политику, разделял их идеи и готов был всячески содействовать, но исчезло безоглядное благоговение перед лидером. Болезненное получение Метки оставило отпечаток в уме неглупого Регулуса — если даже ближайшие соратники проходят через подобное, то будет ли Волдеморт менее суров к презренным магглам и магглолюбам? Впервые в дневнике появились вопросы о том, какой ценой они получат новый мир. Пока смутные и неясные, не до конца сформированные сомнения только зарождались в размышлениях автора. Но они появились, что не могло не радовать Гермиону, хоть она и знала трагичную развязку этой истории.       После наступления совершеннолетия Регулусу стали приходить задания от соратников. Вместе со Снейпом он пополнял запасы зелий — среди них были Веритасерум, Оборотное, Зелье Сна без Сновидений, Костерост и даже Бодроперцовое, ведь приближалась осень. Конечно, их можно было и купить, но зачем, когда среди них есть талантливые зельевары? В конце августа участвовал и в полевой работе — слежка за магглорожденным сотрудником Министерства, проталкивающим законы в пользу простецов. Они тщательно фиксировали его поведение, привычки, места посещения и распорядок дня. Ничего опасного или серьёзного.

•◦⊷⊶⊰⌘⊱⊷⊶◦•

      Небольшое душное помещение, похожее на подвал. На стенах чадят зажжённые факела, в воздухе витает дымок благовоний и странных тёмных свечей. Они стоят в ряд — краем глаза замечает несколько человек справа и слева. Впереди у стены полукругом маячат фигуры в низко надвинутых капюшонах. В центре комнаты высится странный каменный постамент, похожий на алтарь — на нём расположены в ряд флаконы зелий, нож, непонятные предметы. За этим пьедесталом стоит Волдеморт, тоже в капюшоне, но видно нижнюю часть лица и красноватое свечение в области глаз — то ли отблеск пламени, то ли собственный свет.       «Наследник и надежда благородного дома Блэк» — его зовут первым. До алтаря больше десяти шагов. Каждый шаг на удар сердца. Тело непослушное, словно свинцовое. Всё вокруг плывёт и смазывается в сизом дыме. Воздух с трудом проходит в грудь — тяжёлый, насыщенный ароматами, он обволакивает рот, нос, вызывая лёгкое удушье. Волдеморт что-то говорит ему — он не понимает, не слышит из-за гудения в голове, но подаёт левую руку, кладёт на холодную поверхность пьедестала. Успевает заметить, как, сверкнув в неясном свете свечей, лезвие оставляет на предплечье порез, наблюдает, как тонкой струйкой льётся на свежую рану тёмное зелье, даже успевает услышать шипение сворачивающейся крови и как Волдеморт нашёптывает незнакомое заклинание: «…et solus mors habet potestatem…»       А дальше наступает ад.       Кипящим потоком лавы боль бежит по венам вверх, к плечу, достигает груди и, сжигая всё на своём пути, разносится по телу. Глаза закатываются, горло давит спазмом, и нет даже возможности кричать — лишь запрокинув голову, открыть рот в немом крике, пока разум бьётся в агонии и тело горит вечность и один миг.       Потом всё проходит, лишь пульсация в левой руке напоминает об отголосках той боли. Кажется, у висков холодит разгорячённую кожу влага — его нечаянные слёзы. К телу возвращается возможность двигаться, и он делает шаг навстречу отделившейся от полукруга фигуре, протягивающей ему чёрный плащ и тёмную маску.       Подвал исчезает в белых завихрениях. В пустоте этого ничего слышатся резкие выкрики Снейпа: «Соберись! Защищай сознание! Приготовься! Доведи до автоматизма!» Они повторяются и повторяются, а Гермиона, только что пережившая всё вместе с Регулусом, в панике пытается отгородиться от произошедшего. Её коконы и трубочки совершенно беспомощны, когда она вновь оказывается в задымленном помещении и делает шаг к пьедесталу. И уже сама себе кричит: «Соберись! Защищай сознание!» Неожиданно в памяти всплывает тот сон и защита Регулуса. Прикладывая неимоверные усилия, девушка ментально создаёт перед собой высокую прозрачную стену, фиксируя за ней подвал. Не теряя концентрацию, дрожа от пережитых эмоций, отталкивает от себя, покидая сознание Регулуса и оставаясь за его спиной. Это напоминает кинотеатр, где ты — зритель, а происходящий в подвале ритуал лишь картинка на большом экране. И как только она понимает, что больше не является участником этого кошмара, сон прерывается, и Гермиона открывает глаза.