Клетка порока

Тэхен засыпает почти сразу, чем спасает их обоих от разговоров, да и грызни, которая в любом случае произошла бы, потому что оба слишком озлоблены своей обидой. Чонгук же спать не может, хотя и вымотан знатно, он эту неделю места себе не находил, все пытался голову чем-то занять. И сейчас, пока у Тэхена в болях перерыв, пока ему не хочется еще и есть возможность отдохнуть, он не может уснуть. Вытирает с живота и бедер парня разводы и перекладывает на подушку, тот что-то бубнит, но не просыпается. Его демоны его тоже вымотали. Чонгук не знает, что делать дальше, как выпутываться из всего этого дерьма. Он боится Тэхена и того, что он побуждает в нем, боится снова обжечься. Ему куда легче срывать злость на ком-то, язвить, оскорблять, унижать, но не говорить о том, что ему кто-то нужен. Что он нуждается в тепле Тэхена, не только в его теле. Тел много, и все они утоляют потребность, но и тут Тэхен подгадил, потому что омега гребанный истинный, словно идеально под Чонгука сделанный. Чонгуку больно и проще сдохнуть, чем терпеть. Телефон на столе вибрирует, вовремя. - Да, - Чонгук уходит на кухню, чтобы мальчишка выспался, а на том конце Чимин взволнованный. - Ты где? - Дома, а что случилось? - Я зайду сейчас. - Чим, не время. Говори так, - на ругань в стиле «да вышвырни ты ее просто, нам нужно поговорить». – Со мной Тэхен, он спит. - Что он у тебя делает? – в голосе омеги любопытство напополам с игривостью, что заставляет Чона тяжко вздохнуть. - Я же сказал, спит. У него течка, так что я в любом случае собирался позвонить тебе и попросить отменить все встречи. - Ты сейчас серьезно? Вы проводите его течку вместе? - Чимин, я не хочу это обсуждать, говори что хотел, - на той стороне разочарованный вздох и копошение, а еще кажется Чонгук слышит, как дождь стучит по стеклу. - В общем, у твоей бурной встречи с Тэхеном, несколько недель назад, были свидетели, которые тебя узнали. В сети сейчас фотки летают, где ты мальчишку к машине прижимаешь, и как в нее же заталкиваешь. И благо, решили, похоже, дальше не снимать, пожалеть собственные нервы, потому что сомневаюсь, что одними обжиманиями все обошлось, - Чонгук растирает лицо ладонью и глухо стонет. - Лица видно хорошо? - Только твое, ты мальчика собой закрыл, так что ему повезло. Но лучше ему знать. Если твои похождения уже никого не удивляли, то сейчас народ на ушах и жаждет скандала. - Спасибо за предупреждение, Чим, - Чонгук заглядывает в комнату, где Тэхен свернулся калачиком на его кровати и снова вздыхает. – Сможешь поговорить с директором, чтобы оправдать мой отпуск? - Уже, он сам хотел, чтобы ты пока не светился, а еще сказал передать: «Я совершенно не это имел в виду сегодня утром!» - омега отлично спародировал тон мужчины, вызывая улыбку. – Ладно, позвонишь мне, как сможешь, я пока к тебе наведываться не буду, не хочу помешать. И Чонгук? - М? - Постарайся поговорить с ним. Вы оба друг другу нужны, - Чонгук не отвечает, прощается и сбрасывает. Он умывается холодной водой на кухне, растирая лицо и шею, а потом возвращается в комнату и не думая, ложится на кровать. Хватает несколько минут, чтобы омега сонно заворочался и подлез под бок, прижимаясь к источнику тепла. Чонгук неуверенно, но все же обнимает мальчишку, понимая, что не имеет права. Глаза закрываются сами, и он не замечает, как засыпает. Просыпается от стона, и почти сразу соображает, что засыпал он в другой позе, сейчас Тэхен лежал на его руке, а второй альфа его крепко к себе прижимал. Омега еще не проснулся, но судя по тому, как он ерзает, его состояние к нему вернулось, так что до того, как он откроет глаза остается… Тэхен поднимает голову, смотрит на него сонно и удивленно, открывает рот, чтобы что-то сказать, но вместо этого стонет, дернувшись. - Снова плохо? – Чонгук ненавидит себя за то, насколько обеспокоенно звучит его голос, но он сдается, не собирается скрывать, гладит мальчика по спине и касается губами лба. – Как ты все это время справлялся? - Никак, - Тэхен прячет лицо в его груди, кусает губы и сжимает бедра. – Терпел. Чонгук морщится как от удара. - Когда я уехал, легче не стало? – за этот вопрос он получает кулаком в живот, не особо больно, но сам факт. Тэхен его отталкивает и смотрит озлобленно. - Из-за чего мне должно было полегчать-то? Из-за того, что я нашел своего альфу, но не мог проводить течки с ним, потому что он бросил меня? - Тэхен сел на кровати, прижимая колени к груди, обнимая их руками. Беспокойства в тоне Чонгука становится меньше. - Не я тебя бросил, а ты меня, изменив с каким-то малолеткой. А я лишь уехал, чтобы не мучить ни тебя, ни себя. - Ты так это видишь? Да? То есть, ты мне мог изменять, а моя единственная ошибка, которая была совершена из-за эмоциональной нестабильности в тот момент, это предательство, так? - Я тебе не изменял. - Ой, да конечно! - Я серьезно, - Чонгук улыбается и уводит взгляд от омеги. – С той самой первой ночи, когда я пришел к тебе в комнату, и до того самого момента, как увидел тебя сосущимся с непонятно кем… Все то время я даже не думал о ком-то другом, не говоря уже о том, что не успел бы, я все время был с тобой. Чонгук прикрывает глаза, чтобы не смотреть на Тэхена, не видеть его выражение лица, только и замечает, что тот ерзать продолжает и хрипит от боли, а запах его усиливается. - Ты переспал с моей матерью. - Дважды. - Вот именно! Дважды! - И оба раза я не был с тобой, и оба раза она сама на меня запрыгнула. Первый раз из-за течки, второй потому что, как оказалось, она хотела меня себе, а не о тебе беспокоилась, - Чонгук поворачивается к Тэхену и тянется к его лицу, проводя пальцами по щеке. – Из-за этого она нас хотела поссорить. Ким плачет, даже слезы не утирает, только пытается спрятать лицо в коленках, а Чонгук улыбается мягко, по волосам его ведет. - Это ничего…- мальчишка всхлипывает, – не меняет. Прошло четыре года, у меня своя жизнь, у тебя своя, и я уверен, мы оба спокойно жили по отдельности. Меня не должно быть здесь, так что я сейчас выпью подавители и уйду. Инстинкты это не оправдание. Чон хмурится, ловит мальчишку за руку, валит на кровать и смотрит в глаза. - Ты прекрасно знаешь, - оказавшись между ног мальчишки, альфа начинает тереться пахом о его задницу, от чего тот стонет. – Что ты как раз должен быть здесь, - Чонгук кусает его за подбородок и ведет губами по шее к груди. – Как бы мы не ненавидели друг друга, - прикусывает сосок омеги и ловит его руки, чтобы он не вырывался. – Как бы мы не пытались сбежать, - проводит языком по груди и шее и выдыхает в губы. – Твое место здесь, - Тэхен уже сам трется задницей о его пах. – Как и мое… - Чон усмехается, толкаясь в задницу парня, имитируя движение, – вот здесь. - Я тебя ненавижу. - Я тебя тоже. - Ты разбил мне сердце. - Кто еще кому. - Ты и правда любил меня? – Чонгук замирает и не знает куда спрятаться от взгляда омеги, в котором столько всего, что становится дурно. Чон отпускает руки Кима, и стягивает влажные от омеги брюки, и тут же входит в него. - Любил, - на выдохе, едва слышно, но все же произносит, и несмотря на собственный стон, омега, кажется, слышит его, потому что сжимает внутри себя крепко, как впервые, и ловит ладонями его лицо, заставляя посмотреть себе в глаза. – Любил, - повторяет, несмотря на страх. – И не забыл, как бы не старался. И даже сейчас, смотрю и не понимаю, что сильнее - моя любовь или ненависть к тебе. Тэхен тянет, целует, не может слушать, а Чонгук напротив, только начал, только осознал, что может говорить честно, что может признаться и себе, и Тэхену. Хуже от этого все равно не станет. Хуже уже некуда. Чонгук переворачивает Тэхена на живот, нажимает на поясницу и вновь входит. Он сжимает одной рукой его руки над головой, второй опирается о кровать, кусает спину, шею, плечи, ловит губами всхлипы. Мучает, не ускоряется, и не собирается в этот раз поддаваться мольбам. Он хочет сделать все так. Как-то так получается, что он уже не удерживает руки Тэхена, как-то так получается, что их пальцы переплетены, Чонгук вжимает своим телом Тэхена в матрас, движется плавно и глубоко, и не уступает мольбам, отвечает шепотом. - Сильнее… - Нет. - Ну Гуки… - Нет, ты должен прочувствовать, - целует выступающие позвонки, и позволяет мальчишке лишь слегка прогнуться и снова начать стонать. Чонгук оставил грубость на потом, после сказанного у него не остается сил быть грубым. Ему хочется целовать и ласкать мальчишку, изводить этими ласками, изводить чувствами, которые самого его душат. - Ненавижу тебя, - хнычет омега. - Знаю. - И люблю… черт возьми… все еще люблю… - Тэхен тянет их ладони к своим губам, целует ладонь Чонгука и плачет. – Люблю… Мальчишка задыхается, захлебывается стоном и слезами, и кончает, сжимая зубы на запястье Чонгука, а затем, высвободив руку, заводит ее назад и прижимает альфу к себе. - Не выходи. - Я без презерватива. - Знаю, не выходи, кончи в меня. - Ты забеременеешь. - Я этого и хочу. Чтобы у меня хоть что-то от тебя осталось, когда ты меня опять оставишь, - Чонгук убирает руку омеги, и выходит из него, переворачивает обратно на спину и целует заплаканное лицо. - Я тебя не брошу. Не в этот раз.