***
Лорд Мракс был прав. На следующий день Пророк захлебывался ядом и поливал грязью Поттера. Написавший статью журналист был уверен, что зарвавшегося малолетку, который слишком много на себя берет, наконец призовут к ответу. Другие издания были сдержаны и нейтральны, кое-где даже проскальзывало осуждение подобных действий магической власти. Но однозначно ничего сказано не было. Все ждали шумного и скандального разбирательства. Один «Пророк» был уверен, что оно будет напоминать публичную порку Избранного. Желтая газетёнка, на которую и были подписаны, в большинстве своём, ученики, раздувала скандал со всей отдачей, на которую только была способна. Все выходные были наполнены информационной шумихой. Директор Дамблдор казался невозмутимым и печальным. Снейп искоса следил за ним, не понимая пока, что задумал старик и что предпримет дальше. Но в итоге и самого директора провели. Министр обещал проинформировать того о времени слушания. Изначально оно было назначено на десять утра. О том, что его были вынуждены экстренно перенести, достопочтимому директору сообщить просто не успели. Слушание началось в восемь.***
Для Габриэля день слушания начался намного раньше. И начался он не с завтрака, а с прибытия его адвоката — мистера Кента. Два дня, которые парень провел в аврорской камере, были очень длинными и муторными. Наверняка эта изоляция была заранее продумана Фаджем, для того, чтобы нагнетать обстановку, запугать и вывести парня из равновесия. Возможно, это бы сработало, если бы парня обыскали и изъяли все что у него при себе было. Просьба юноши отнести его школьную сумку в спальню, была не просто так. На тот момент он просто переключил внимание авроров на нее. Сдать палочку молодому человеку просто пришлось. В итоге парня оставили в покое, и у него была возможность пользоваться всем, что он прихватил с собой. — Доброе утро, милорд! — воскликнул Шеймус Кент, проходя к Габриэлю с объёмным свертком. Они эти два дня очень плотно общались, выстраивая защиту и проговаривая все слова, которые будут сказаны сегодня в зале суда. — Доброе утро, мистер Кент, — Габриэль поднялся, приветствуя мужчину. — У меня все готово! Ваши наставники уже получили право присутствовать на слушании, — начал отчет мужчина, раскладывая вещи, только после того как дверь за ним была плотно закрыта. Он так же активировал несколько заглушающих чар на дверь и вскоре начал колдовать. Трансфигурация у мага была вполне обычной, полностью лишенной изящества. Мужчина создал все необходимое для того, чтобы Габриэль помылся. Остальное он принес в своей сумке. Там были прочие принадлежности и костюм, который подобрала для него Сабрина. Пока Габриэль быстро обмывался, спрятанный за специальной ширмой, мужчина готовил все необходимые бумаги. Они ещё раз просмотрят все нюансы и обсудят детали: — Мне доподлинно стало известно, о том, что рассмотрение Вашего дела, было перенесено на более ранний час. Вот ваша повестка, время в которой указано не актуальное. А потому мы с вами сейчас быстро собираемся и идем в главный зал. Там уже собираются члены Визенгамота. Мы не опоздаем, но появимся в числе последних. Вы готовы? Габриэль критически осмотрел себя в зеркале, расправив плечи. Увиденным молодой человек явно остался доволен. — Идемте, мистер Кент. Надеюсь, это слушание войдет в десятку ваших легчайших дел, — улыбнулся парень. Мужчина на слова юноши усмехнулся и громко постучал в дверь, подавая сигнал аврорам, чтобы им открыли. Задержанный был готов к сопровождению в зал суда.***
Министр магии Корнелиус Фадж довольно осматривал заполняющийся главный зал. Члены Визенгамота, в тяжелых бордовых и синих мантиях, рассаживались по своим местам. Министр раскланивался со знакомыми магами и раздувал щеки от важности. Его верный секретарь Перси Уизли подобострастно смотрел на него, стоя за правым плечом. В зал прошли нейтральные семьи, во главе с лордом Прюэттом и Гринграсс, за ними свои места заняли лорды Нотт и Нортфолк. Другие представители семей, чьи Лорды не смогли или просто не захотели разменивать свое время на заседания Визенгамота, действовали через доверенных лиц. Лорд Малфой в бордовой мантии восседал рядом с новоявленным Лордом Мраксом. Корнелиус взволнованно сглотнул. Этот мужчина одним своим появлением помог ему не только сместить Дамблдора с поста председателя и члена МКМ, но и довольно уверенно начал обживаться в Англии и обзаводиться полезными связями. Ему доносили, что состояние Мракса весьма внушительное, и что он занимается восстановлением семейного дела и сосредоточен на общем благополучии семьи, а также не прочь заняться благотворительностью. Это, в свою очередь, означало, что этот чистокровный был еще одним источником потока золота в казну Министерства, а из нее в собственный карман Министра. Фадж нервно потер руками, весьма радушно приветствуя Лорда Мракса. Ранее политика Дамблдора и сам старик были ему весьма полезны. Но это было ровно до того, как директор начал свою странную деятельность. Роспуск этих сомнительных слухов о возрождении Неназываемого стал последней каплей. Министр ясно видел в этом попытку поднять настоящую бурю и на этой волне популярности и отчаяния у народа, взлететь вновь на вершины. Кто знает, быть может старику уже мало Хогвартса и прочих постов. Возможно, он метит в кресло Министра Магии или хочет посадить на него свою марионетку, опутанную клятвами. Когда-то и его самого, Корнелиуса, Дамблдор пытался провести. Но Лорд Малфой вовремя указал ему на интригу белобородого, и Фадж с тех пор затаил обиду. Теперь-то старик, он в этом был уверен, точно останется с носом. Заседание пройдет раньше запланированного, и за это время слушание не только пройдёт, но и живое знамя Дамблдора, Мальчик-который-выжил, сядет в Азкабан. Авторитет и популярность этого молокососа у народа никак не иссякает, даже несмотря на обличающие статьи в Пророке. Сомневающихся намного больше, чем того хотелось бы министру. Фадж рассчитывал раз и навсегда, бескровно, просто удалить проблему. Но план с дементорами провалился. Теперь он зашел с другой стороны. Это будет процесс века, и за ними будут наблюдать все самые известные магические издания. Благо, он сам вовремя вспомнил о безутешном отце — Амосе Диггори. Фадж посмотрел на чиновника министерства. Мужчина с бледным лицом сидел на стороне обвинителей и смотрел в одну точку. Убедить убитого горем отца не составило никакого труда. Заявление от его имени, с обвинением Гарри Поттера, было в аврорате уже через пару дней. Министр довольно усмехнулся, поднимаясь на свое место. Судейское кресло заняла Амелия Боунс. Более беспристрастной законницы, упёртой, въедливой и дотошной, было просто не найти. Именно она стала новым председателем магического суда. К удивлению Фаджа, кроме журналистов из всевозможных изданий, которые заняли отведенные им места, места со стороны обвиняемого тоже не пустовали. Там расположилась пара, волшебник с волшебницей, которые тихо переговаривались между собой. Они не были ему знакомы совершенно, а, следовательно, не опасны. В зал спешно прошел аврор и подойдя к мадам Боунс тихо отчитался перед ней. Дама только понятливо кивнула. Элегантный взмах палочки и послышался легкий переливчатый звон. — Леди и Джентльмены, прошу всех занять свои места. Суд начинается, — возвестил, немного усиленный, голос волшебницы. Министр Фадж довольно потер руки и сел в свое кресло. Перси занял место рядом с мужчиной и приготовился в подробностях записывать все, что будет происходить в зале суда. Попутно с ним это же делало и два самопишущих пера, чтобы точно не допустить ошибки и не упустить деталей. — Введите задержанного по обвинениям в попытке разжигания паники в магическом мире, и подозрении в убийстве Седрика Диггори, — возвестила мадам Боунс, после чего двери зала распахнулись, пропуская внутрь одного аврора, который пройдя внутрь замер у дверей, придерживая их. Корнелиус, с затаенным злорадством, был готов насладиться зрелищем замученного, издерганного и растерянного школьника, который совершенно не знает, что его ждет и как себя лучше вести. Но все сразу пошло не так, как он предполагал. Вошедший маг в темно-синей мантии члена Визенгамота, с золотой цепью Лорда на груди, и с совершенно ясным взором, никак не мог быть Гарри Поттером. Тем мальчишкой, который ещё в прошлом году, как ослеплённая сова, моргал в объектив камеры на церемонии проверки палочек. Да, Фадж видел еще там в Хогвартсе, что юноша повзрослел, но школьная форма делала всех студентов одинаковыми. Но он все равно совершенно не походил на того человека, который теперь предстал перед судом. Молчание было просто оглушительным. Поттер медленно прошел к креслу и встал подле него. Изящным жестом распахнув полы мантии, подросток опустился в кресло. Цепи под его креслом даже не шелохнулись. Только в этот момент ожили фотографы и пресса. С разных сторон заискрили вспышки, на которые парень не обратил ни малейшего внимания. Министр пришел в себя и подскочил со своего места. — Мальчишка! Во что это ты вырядился? — от гнева на виске мужчины вспухла и запульсировала венка. — К порядку! К порядку! — Призвала Мадам Боунс. Между тем к ней подошел импозантный джентльмен, в строгой серой мантии, и протянул свиток. Неприятности продолжались. Министр узнал адвоката из знаменитой конторы Кента. Это был сам Шеймус Кент. — Госпожа судья, меня зовут Шеймус Кент и следуя заключенному договору между мной и Лордом Поттером, — при этих его словах глаза Фаджа, Перси Уизли и ещё нескольких магов буквально полезли из орбит, — я уполномочен представлять его интересы и защищать в суде. Мадам Боунс, кивнув, взяла свиток и взмахнула над ним палочкой проверяя подлинность договора. — Прошу запротоколировать: мистер Кент является адвокатом Семьи Поттер со второго августа тысяча девятьсот девяносто четвертого года. Договор магический сроком на пять лет, с возможностью продления, — мадам строго взглянула на Перси и тот, спохватившись, принялся за работу. Министр Фадж сжимал и разжимал кулаки. Он недовольно сверкал глазами на адвокатишку, занявшего свое место перед обвиняемым магом. — Начнем, — произнесла мадам Боунс и зачитала обвинения. Сейчас, смотря на этого юношу, практически молодого мужчину, министр был не уверен в своей безоговорочной победе. Он гневно сверкал глазами. Ему очень хотелось выяснить, в чем причины такой разительной перемены, и с какой стати он обрядился в одежду члена Визенгамота. Причем не просто Лорда, а сразу представителем Древнейшего и Благороднейшего рода. Жиденькие строки обвинения звучали совершенно не убедительно, когда их зачитывали такому Поттеру. — Вы, маг известный как — Гарри Джеймс Поттер? Ещё перед тем, как мадам Боунс задала этот вопрос, Поттер поднялся и положил руку на специальный кристалл, который изменит свой цвет если говоривший будет лгать. — Да, это я, — спокойно ответил парень. — Согласны ли вы с обвинениями? — следующий вопрос не заставил себя ждать. Кристалл уже убрали, а юноша вернулся в свое кресло. — Нет, не согласен, по всем пунктам. — Я протестую! Мальчишка лжет! — самоконтроль, в этой гнетущей обстановке, отказал Министру. Мадам Боунс звонко ударила молоточком. — Я попрошу Вас, министр Фадж, не вмешиваться в судебный процесс. Будете говорить только тогда, когда Вам будет дано слово. Попрошу соблюдать протокол. Министр резко кивнул, зло сверкая на Поттера глазами, которому его взгляды были совершенно безразличны. Будущей весной переизбрание министра, и перед выборами ему совершенно не выгодно прослыть истеричкой. А значит, нужно держать себя в руках, четко следовать намеченному плану. «Следовать плану, утопить паршивца», — как мантру повторял про себя Фадж, когда ему наконец дали слово. Министр не предполагал, что слушание приобретет такую официальную форму, вместо запланированного фарса. Свою заготовленную речь он произнес быстро, а свои обвинения высказал не только наглому мальчишке, но и судье, а также всему Визенгамоту. — Мистер Поттер во всеуслышание заявляет о возрождении Того-Кого-Нельзя-Называть. Сеет смуту и раздор среди граждан магической Англии, — мужчина встал в пафосную позу, готовый к тому, что после следующей своей фразы, его будут фотографировать. — Я уверен, что все это им планировалось изначально, только для того чтобы отвести подозрения в убийстве Седрика Диггори! — обвиняющий перст министра был направлен точно в лицо Поттера. Отец Седрика вздрогнул, когда прозвучало имя его сына. Фадж на минуту замолчал, пережидая рокот и вспышки колдкамер, а после продолжил. — Я уверен, что будучи четвертым чемпионом, Поттер убил своего соперника, дабы приз и слава достались ему одному. А после попытался запугать всех именем Того-кого-нельзя-называть. Директор Дамблдор, покрывая и преследуя свои цели, поддержал эту легенду и сейчас продолжает упорствовать. Я же считаю все это чушью и требую приструнить и покарать убийцу, — пафосно, как ему казалось, закончил Министр. Мужчина выдержал драматическую паузу, после чего гордо прошествовал к своему креслу. — Слово предоставляется защите, — после того как судье удалось навести порядок и тишину в зале, Амелия Боунс дала слово адвокату Поттера. — Благодарю вас, судья Боунс. Министр Фадж, я попрошу вас выйти, как свидетеля и ответить на некоторые мои вопросы. Ваша речь была достаточно экспрессивной, но мне до сих пор не хватает некоторых деталей, — обратился адвокат к министру. Тот недовольно нахмурился в ответ, пересаживаясь в кресло для свидетельствования. — Благодарю. Итак, Вы дали добро на проведение Турнира Трех волшебников. Следовательно, Вы были гостем, когда Кубок Огня выбирал чемпионов, как и прочие приглашенные судьи. — Верно, — нехотя ответил Фадж. — Когда Кубок выбрал четвертого участника, мистера Гарри Поттера, вы ничего не могли сделать и вслед за директором Дамблдором признали его полноправным участником Турнира? — поинтересовался адвокат. Самопишущие перья строчили без перерыва. — Что мне оставалось делать, раз Артефакт буквально выплюнул его имя. Мальчишке удалось как-то провести Кубок, это всем было ясно, — Фадж обвиняющие кивнул в сторону невозмутимого парня, который рассматривал один из перстней на своей руке. — К этому вопросу мы ещё вернемся. Итак, вы согласились, согласился и директор Школы Чародейства и Волшебства, — кивнул адвокат и повернулся к собранию Визенгамота. — Позвольте напомнить, уважаемые судьи, о том, что в отсутствии родителей-волшебников или опекунов, опекуном каждого сироты в школе и магглорожденного ребёнка является — Директор. Мистер Поттер, как всем в этом зале доподлинно известно, сирота, — тихий ропот пошел по рядам слушателей. — Артефакт был рассчитан и настроен на совершеннолетних волшебников и именно таковым, волей директора-опекуна, стал мистер Поттер. Министр же, со своей стороны признав его участником, сделал мистера Поттера совершеннолетним по законам Министерства. Вот запись, подтверждающая это. Выписка из книги Хогвартса и Министерского Архива! — перекрикивая начавшийся шум, маг поднял в воздух два документа, которые тут же отлевитировал на стол к судье Боунс. Женщина, не обращая внимание на шум, изучила документы и только после этого, призвала всех к тишине. Министр Фадж полыхал от гнева, лицо его пошло алыми пятнами. Он и подумать не мог, что его действия имели такие последствия. — Все верно, как и говорит мистер Кент, — подтвердила волшебница. — Чтобы мистер Поттер считался совершеннолетним, ему нужно было только завершить Турнир. Что он и сделал. Указ об этом вступил в силу сразу по завершению третьего испытания. — Именно поэтому, данный молодой человек волей Магии, ещё до своего пятнадцатилетия, перестал быть просто Наследником рода Поттер. После своего дня рождения его магия и ядро полностью перестроились, и магия признала его своим Лордом. Перед вами, дамы и господа, Лорд Поттер, — на этих словах Габриэль резко вскинул голову, обводя взглядом ряды членов Визенгамота. — Прошу прощения за данное отступление, но оно важно. И следует учитывать, что обвиняется не просто Наследник, а Лорд Поттер. — Принято и засвидетельствовано, — бесстрастно, в отличие от всех присутствующих, произнесла судья Боунс. — Министр Фадж, вы так же присутствовали и на последнем испытании. Именно Вы должны были произнести речь и поздравить участников и победителя турнира, вручить ему выделенный Министерством приз? — вновь обратился мужчина к Фаджу. — Все верно, — нехотя произнес мужчина, подозрительно глядя на адвоката и ожидая его дальнейших слов и подвоха. — Тогда не припомните, что произошло, когда Лорд Поттер появился с Кубком и ещё одним участником турнира? — полюбопытствовал адвокат. — Конечно! Он вцепился в тело бедного парня мертвой хваткой и бормотал: «доставил его родителям, доставил родителям», а также «он вернулся, вернулся», — торжествующе проговорил Министр. — Я готов предоставить воспоминания того вечера. — Раз Вы сами на этом настаиваете, — усмехнулся адвокат. — Поскольку обвиняемый является Лордом, то я имею полное право потребовать этого, но раз вы сами вызвались, прошу… Фаджу ничего не оставалось делать, как с помощью невыразимца, который находился в зале суда, передать необходимые воспоминания. Какое-то время ушло для того, чтобы настроить проектор, дабы все могли просмотреть воспоминания Министра.Воспоминания
Торжественный вечер в самом разгаре, магические музыканты готовы приветствовать победителей. Легкое волнение и ожидание накрыло трибуны. В яркой вспышке света появились двое. Оба юноши не устояли на ногах, и сразу рухнули на землю. То, что, что-то не так Корнелиус понял не сразу, и поторопился к прибывшим. - …Доставить родителям…я смог… — четко услышал мужчина бормотание растрепанного мальчика, маленького и худенького, со шрамом на лбу и в круглых разбитых очках. Если сравнить этого Поттера и того, что сидел в кресле для обвиняемых, то было стойкое ощущение, что это два разных человека. — Директор! Он вернулся, что-то сделал с Седриком, я не знаю… — трясущегося, грязного и сильно уставшего парня перепоручили Грюму, который властно увел еле передвигающегося подростка, который то и дело спотыкался. — Все ясно, министр, — в воспоминании Фаджа появился Дамблдор. — Волдеморт вернулся!Конец воспоминания
На этом пафосном моменте воспоминание оборвалось. Фадж победно смотрел на Поттера и его адвоката. Он считал, что Кент сам утопил своего клиента. Адвокат юноши был спокоен, как и сам Габриэль. Было видно, что парню неприятно и тяжело было смотреть на эти воспоминания, но он сдержался. Рокот и перешептывания в зале длились минуту, пока мадам Боунс не призвала всех к тишине и спокойствию. — Прошу заметить, уважаемый суд. Мой подопечный ничего не говорил о возрождении Неназываемого. Это сказал директор Дамблдор! — в звенящей тишине проговорил адвокат. Только после его слов до всех дошло, что это и правда было так. Поттер ничего не говорил о возрождении Волдеморта. — Я протестую! — неожиданно двери зала распахнулись и раздался звучный громкий голос директора Дамблдора. — Я здесь как опекун несовершеннолетнего ученика школы и я буду защищать интересы Гарри, — Министр скривился. Произнеся это Дамблдор оглянулся и изумлённо посмотрел на сидящего в кресле Поттера. Вначале он даже подумал, что ошибся залом. За его спиной заглядывал в зал Артур Уизли, видимо вот тот источник информации, из-за которого директор узнал о времени слушания. — Прошу прощения? Директор Дамблдор, вы мешаете суду, — строго проговорила судья Боунс. — Мы выяснили, что лорд Поттер — совершеннолетний волшебник, и в опекуне не нуждается. Как и в защитнике — у него есть свой адвокат. Только из уважения к Вам и Вашим заслугам, я не выставляю вас из зала. Можете присутствовать. Но отвлекать или как-то иначе вмешиваться в процесс Вам не позволено. Дамблдор пораженно замер. — Как это… совершеннолетний, — мужчине никто ничего не объяснял. За директором увязался Артур Уизли и сел на лавку присутствующих наблюдателей. Рыжий мужчина старался не отсвечивать, чтобы не выгнали, но информацию впитывал в себя словно губка и глаз не сводил с парня в кресле подсудимого. — За чужие домыслы и недопонимание мой клиент ответственности не несет, — заключил адвокат, вновь возвращаясь к суду. — А как же мой сын? — в тишине подал голос Амос Диггори. — Мой сын… — Мистер Диггори, — адвокат повернулся к мужчине. — Скажите пожалуйста, кто вам сказал, что ваш сын — мертв? Кто проводил экспертизу, после которой это было выяснено? — Я точно не помню… — Амос Диггори поднялся, отвечая перед судом. — Все было как в тумане. Появляются мальчики, Гарри что-то кричит… Что доставил тело родителям. Тогда я понял, что случилось страшное. Это было видно сразу. Безжизненный, бледный, со страшными ранами. Мой мальчик был мертв… Мадам Помфри сказала, что ничего не может сделать для него… Глаза адвоката торжественно сверкнули. — Я не хочу больше утомлять суд. Следующим моим свидетелем будет — Лорд Поттер, — адвокат повернулся к парню. Тот с готовностью выпрямился. Амос Диггори рухнул на свое место, а Артур Уизли беспокойно завозился. Гарри оказывается теперь — Лорд. — Мистер Поттер, скажите кто-нибудь из представителей прессы брал у вас интервью. Насколько мы все знаем, все это лето Ежедневный Пророк не смолкая заявлял о том, что вы твердите всем и каждому о возрождении неназываемого? — начал подготавливать почву адвокат. — Никаких интервью я не давал. Единственное подобие на него было взято у меня Ритой Скитер перед церемонией взвешивания палочек Турнира трех волшебников. Впоследствии, ничего из того, что я говорил, не было напечатано. Ни единого слова с моей стороны. Также никто не брал у меня интервью для книг и изданий, которые наводнили полки книжных магазинов, с повествованием о том, что произошло в ночь на 31 октября 1981 года. А этим летом меня вообще не было в Англии, — спокойно ответил парень, на что Дамблдор тут же вскинулся. — Мальчик мой, тебе не следует бояться, просто признай это, — чувствуя, что последние нити контроля буквально уходят у него из рук, проговорил Дамблдор. — Директор Дамблдор, выношу вам предупреждение за выкрики с места. В следующий раз я буду вынуждена наложить на вас штраф и Силенцио на все места рядом с вами, — проговорила мадам Боунс. — Продолжайте, мистер Кент. — Благодарю. Лорд Поттер, так вы утверждаете, что Тот-кого-нельзя-называть вернулся? — произнес мужчина. — Конечно же, я этого не утверждаю, — спокойно произнёс Поттер. И юноша совершенно не врал. Он не утверждал, он просто знал это. Огромного труда стоило ему не перевести взгляд на Лорда Мракса, который следил за происходящим, не скрывая своего восторженного взгляда. Люциус повернувшийся было к Лорду, чтобы что-то сказать, тут же замолк, понимая, что его не услышат. Малфой поразился расслабленной позе и тонкой улыбке, которая играла на губах Лорда Мракса. Кажется, тот просто наслаждался представлением и был полностью поглощен действием. — Тогда уточните момент, который ввел в заблуждение министра Фаджа. Кто вернулся? — вопросы адвоката выглядели провокационными и четкими. У судей даже закралось подозрение, что это не адвокат Поттера, а сторона обвинения. — Питер Петтигрю. Вернулся Питер Петтигрю и именно его я вижу виновным в том, что я стал участником Турнира и того несчастья, что случилось после, — ответы парня были уверенные и четкими. Говорил Габриэль тихо, но при этом его было слышно в каждом уголке зала. — Питер Петтигрю мертв! Его убил Сириус Блэк, а также прихватил с ним жизни еще тринадцати магглов! — вскричал Фадж, гневно пылая взглядом. — К порядку в зале суда. Министр, я вынуждена воспользоваться Силенцио и выписать Вам штраф! — мадам Боунс указала на мужчину молоточком. — Не мешайте процедуре свидетельствования. — Тот самый Питер Петтигрю, который был другом ваших родителей? — адвокат продолжил настаивать. — Да, именно тот самый Питер Петтигрю. Он жив. И жил все это время в своей анимагической форме, в виде обычной серой крысы. Он затаился в семье волшебников, и имел полный доступ к информации, о событиях, происходящих в Волшебном Мире. Таился там до тех пор, пока его не раскрыли. Сириус Блэк сбежал не для того, чтобы убить меня, как считали все досужие сплетники. Волей случая он увидел фотографию той семьи, в которой жил анимаг, как домашний любимец, и понял, что Петтигрю жив и находится в Хогвартсе. — Вы готовы предоставить воспоминания для просмотра? — уточнил адвокат. — Конечно, я готов к этому, — кивнул молодой человек. — Воспоминания несовершеннолетнего не могут быть использованы, как доказательство! — встрял Дамблдор. — Директор Дамблдор. Штраф и Силенцио. Вы правы, мы бы не могли рассматривать воспоминания школьника в качестве доказательства. Но, волей Магии, мистер Поттер совершеннолетний и он является Лордом. Порядок рассмотрения этого дела — изменён. Сотрудник Отдела Тайн, прошу Вас взять у мистера Поттера воспоминания и предоставить их суду для ознакомления. В течении следующих сорока минут члены Визенгамота, судья и журналисты, с прочими наблюдающими, уже смотрели воспоминание Поттера. Вечер казни гиппогрифа. Тот момент, когда неразлучная троица пришла, чтобы поддержать Хагрида и когда тот передал Рону его крысу. Всем сразу стало ясно, какая конкретно семья имелась в виду. Артур побледнел от количества взглядов, обращенных в его сторону. История Сириуса Блэка и финальное обращение крысы в Петтигрю произвели на собравшихся неизгладимое впечатление. Обрывалось воспоминание в тот момент, когда Питер, издевательски взмахнув рукой, обратился обратно в крысу, и удрал. Шум, поднявшийся после окончания воспоминания, был просто неимоверный. Журналисты выкрикивали вопросы, обращенные к Поттеру, и что-то постоянно записывали. — Тишина в зале суда, — громыхнула судья Боунс. — Заключение невыразимца? — Женщина обратилась к закутанному в плащ магу, лицо которого скрывал капюшон, с мелькающими тенями под ним. — Воспоминание подлинное, Ваша честь. Как и следующее, которое отдал Лорд Поттер, — гулко пробасил мужчина. — Следующее? Да, я видела, что было два флакона. Что же там? Ситуация после Турнира Трех волшебников? — догадалась ведьма. — Да, Ваша честь. — Тогда давайте посмотрим и тот эпизод, — решительно заявила судья и невыразимец опрокинул флакон с воспоминанием в омут памяти.*Воспоминание Поттера, продемонстрированное на суде*
Седрик и Гарри, на счет три, довольные из-за того, что они прошли испытание, оба берутся за кубок. Юноши договорились, что принесут победу Хогвартсу и Англии вместе. Но вместо ожидаемых зрительских трибун, поздравлений и громкой музыки их переносит на кладбище. Огромный черный котел, с бурлящей массой внутри, тут же притягивал к себе взгляд. Седрик, который первым сделал шаг вперёд, наступил на руническую ловушку, мгновенно активировавшуюся. Глаза молодого человека стекленеют. Одновременно с этим происходит и другое событие. — Лишний, убрать лишнего, — зелёный луч Авады Кедавры летит в Диггори, но тело парня уже начало заваливаться, а потому чуть отклонилось. Какой-то жалкий миллиметр пространства отделял его кожу от смертельного проклятья. Всем присутствующим было очень хорошо видно, что луч разбился о надгробие позади Седрика, но пораженный ловушкой парень падает бездыханный. Гарри в полной растерянности, просто не успел оказать никакого сопротивления. Хвост, мерзко смеясь, привязывает его к надгробию в виде ангела, подготавливая страшный ритуал, в котором помимо крови парня приносит в жертву еще и младенца. Обычного малыша, кажется, совершенно недавно рожденного. Питер Петтигрю явно безумен. Он взывает к темным силам и просит о возрождении Темного Лорда, и те, кажется, поначалу откликаются на его зов. Все обрывается страшным взрывом котла, ошибка в ритуале не дает ему завершить начатое. Дым медленно поднимается над землей, формируя темную фигуру и… тут же рассеивается. Поттер с трудом вырывается из пут, уворачиваясь от заклятий ошпаренного и дезориентированного врага, наваливается на Диггори и приманивает кубок чарами. После этого они оба переносятся к ликующей толпе.**Конец воспоминания**
Дамблдор, не обращая внимания на новый взрыв шума в зале, неотрывно смотрит на Поттера. Он же сам видел его воспоминания. Он сам воссоздал в них разговор с Томом, после его удачного возрождения. Было совершенно непонятно, откуда взялось это воспоминание. Невыразимец, который собрал его, подтвердил его истинность. Директор засомневался, что перед ним настоящий Гарри Поттер. Попытка проникнуть в разум парня, пока шумиха вокруг не улеглась, не увенчалась успехом. Раньше он был открыт, как книга и дыряв, как решето. Сейчас же в его разуме стояла мощная ментальная защита. Дамблдор начал давить её, пытаясь прорваться внутрь, как неожиданно его самого ударило в ответ. Сильнейшая головная боль, грозилась просто взорвать ему голову. Мужчина, не сдержавшись, сжал виски. Это точно не Поттер. — Мистер Диггори. Эта рунная ловушка, иначе говоря — усложнённая версия заклятья стазиса. Ваш сын был укушен акромантулом, и его яд всё ещё в его теле. Эта ловушка замедлила его и спасла от луча Авады. Скажите, вы похоронили его? — тихо спросил Габриэль, когда вокруг воцарилась абсолютная тишина. — Нет, магия… не позволила провести погребальный обряд… мой мальчик…он в склепе… — бледнея до синевы, прошептал Амос Диггори. — Ваш сын жив. Был жив, на тот момент, когда я доставил его на поляну. Надеюсь, что это все еще так, и его собственная магия и ваша ещё поддерживают его. Поторопитесь.