Сангвинем

Когда Элина вошла, на её щеках проступал лёгкий розовый румянец, но её руки были холодны, словно лёд. Она вытащила из кармана листок и отдала его академику со словами «здравствуйте». — Что это? — спросил Сарданапал, увидев бумажку. — Посмотрите, пожалуйста, — решительно сказала она — Вы слышали, как меня называют? — Да — сказал академик Черноморов, не отводя взгляда от листа бумаги. Почерк Элины был красив, нежен и плавен. Все буквы кругленькие, ровненькие и одинаковые. Хотелось любоваться этим письмом вечно. Элина дождалась, когда Сарданапал дочитает до конца, а затем сказала: — Можно ли быть одним человеком, когда я подхожу под многие параметры? Академик мягко улыбнулся и предложил сесть напротив него. А затем ответил на вопрос: — Моя дорогая, ты забываешь кое о чём. Сангвинем — это полустраж, полумаг. А следовательно ты и должна подходить под все пункты. Однако сангвинем это сумма всех твоих качеств и параметров, состоящая из равных слагаемых. А у тебя они не совсем равные… — Хорошо, — оборвала Элина, — ну, а что вы скажете про моих родителей и золотые крылья? — она подняла цепочку с золотыми крыльями и показала их лауреату подтяжек. — Именно по этой причине я не рассказал тебе кто ты. Потому что сам не знаю. Но, я ищу эту школу. С первого сентября ты будешь учиться там. Тебе всё расскажут и даже покажут. Её губы дрогнули и превратились в счастливую и примирительную улыбку, однако глаза выдавали усталость и раздражённость. — А теперь, пожалуй, начнём. Когда ты туда прибудешь, боюсь, в первый класс тебя не отправят, так как ты для них старовата — академик усмехнулся и накрутил один ус себе на палец, а затем снова распустил его. — Поэтому придётся подучиться… Вот книга, по которой ты будешь заниматься — говорил глава Тибидохса, вытаскивая из полки книгу «Заклинания для преподавания с 1 по 5 курс. Автор бестселлера — Керентий Пандориков». Он открыл оглавление и, повернув к девушке книгу, начал водить указательным пальцем: — Здесь несколько глав. Первая глава — боевые, ты будешь изучать её с Поклёпом Поклёпычем. Вторую главу, сглазы, с Зубодерихой. Третью, защитные, с Медузией, ну и четвёртую, под не очень подходящим названием «прочие», со мной. Элина внимательно смотрела, сидя на стуле, рядом с академиком, и периодически кивала. — Сегодня выучим первые 5 заклинаний: хап-цап, аммиакус нашатырюс, бантикус трибантикус, болеус обуздатус, взбодреус виагрис. Итак, начнём. Хап-цап — перемещение предметов на малые и средние расстояния. Без особой необходимости лучше не использовать. Прежде чем произнести формулу заклинания, ты должна чётко представить весь путь этого предмета, вплоть до мелочей. Иначе, не исключено, что перенесённый предмет окажется разбитым вдребезги. Хап-цап. Теперь, пробуй. — Ага — кивнула Элина и приподняла закрытый кулак — Хап-цап — затем раскрыла ладонь, откуда вырвалась яркая голубая искра. Платок, висевший на клетке с тёмными книгами, взметнулся сначала вверх, врезался в потолок, затем в ближайшую стену, потом пролетел в сантиметре от головы Элины (она успела лечь на пол), затем опять в стену и безжизненно упал на пол — заслуга Академика. — Неплохо, но ты должна чётко представить, как лоскуток летит и падает тебе на колени. — Посоветовал Сарданапал. Через 15 минут лоскуток ткани послушно взмывал и плавно ложился на колени. — Великолепно. Продолжаем Дальше. Они занимались так два часа и отправились в Зал Двух Стихий на обед. Сложнее всего Элине далось болеус обуздатус. Академик взял иголку и уколол себе большой палец. Девушка должна была устранить боль. В первый раз из ранки хлынула кровь, и лилась, лилась, лилась, что даже бинт не останавливал. Во второй, рана сильно загноилось, и Сарданапал чуть не взвыл от боли. Ему хотелось отрубить себе сразу всю руку. В третий раз рана увеличилась, и весь палец стал ободранным. Элина закричала и зажмурилась. Четвёртый был самый безобидный: три капли крови змейкой вышли друг за другом и сделали форму сердца. Следующие десять раз было почти то же самое, зато в 16 всё получилось. На это заклинание ушло около 40 минут. После обеда Элина пошла в комнату, её проводили Пупсикова и Попугаева. Она вошла в комнату и… ахнула. На её кровати лежал букет из трёх пионов. Они были радужных цветов. Цветок имел пару лепестков жёлтого, пару красного, пару голубого, также по три-четыре лепестка фиолетового, лилового, розового, морского цветов, а серединки были бирюзового. — Невероятно… Они великолепны — сказала она в воздух. Девушка подошла к букету, взяла его, поднесла к лицу. Они выглядели, как настоящие, и пахли, как настоящие. Они были живые. — А раз так, то надо срочно поставить их в воду — сказала себе Элина — пришло время проверить, насколько хорошо я выучила заклинания… Так-так-так… Она внимательно оглядела комнату: «Тю-тю, ни вазы, ни воды». Девушка вспомнила, что в кабинете академика стояла ваза с водой и увядшими засохшими ромашками. «Так, думаю Сарданапал Черноморов не будет против. Как там меня учили? Точный маршрут». Она закрыла глаза и представила кабинет и вазу, затем подумала, как она поднимается плавно и медленно, вылетает из окна, облетает школу и залетает в её окно. — Хап-цап. — чётко сказала Элина и открыла окно. Через некоторое время у девушки в руке была ваза, красивая хрустальная, с водой. Она поставила вазу с цветами на столик возле кровати. — Я не знаю как академик, но я точно горжусь мной. К ужину возле Элины лежала гора различных вещей: книги, подушки, обувь (причём вся с завязанными шнурками), косметика. Всё это время она повторяла весь пройденный сегодня материал. В Зал Двух Стихий девушка отправилась самостоятельно. Когда же пришла очень обрадовалась тому, что, наконец, выучила дорогу. Элина села на своё место, поздоровалась с учителями и пожелала им приятного аппетита. Она как обычно, начала оглядывать присутствующих: не было только некромагов и Тани с Ягуном и Ванькой. Они не присутствовали и на обеде, но тогда девушка не обратила на это внимание, а сейчас её что-то насторожило. — Академик, извините, а где они? — спросила она, указав пальцем на свободные места. — Они вернутся через две недели, не переживай. — дожевав ответил Сарданапал. — Но… — Извини меня, но мне пора идти — перебил ту Академик и, встав из-за стола, ушёл из Зала. Вечером она долго не могла уснуть. Элина смотрела на цветы и думала, где же они сейчас могут быть. За всё время, не только эти последние дни, но и те годы, когда она читала книгу, девушка привязалась к Бейбарсову. Особенно сейчас, когда он подарил ей цветы и сделал такой комплимент. Да, она неравнодушна к нему. Да, Глеб нравится ей. Но, она не любит его, по всё той же причине, что и была раньше. Поэтому Элина не хотела, не быть с ним, не встречаться, она просто хотела быть его другом. Ведь порой, от друга можно добиться большего, чем от возлюбленного. Девушка не говорит о том, что она не хочет никого любить, нет, наоборот, хочет, но только не Глеба. Для него она нашла роль получше: быть её другом. И надо бы побыстрее оповестить её друга о том, что он её друг. Следующие четыре дня Элина просто умирала от скуки. Эти 96 часов тянулись, кажется, вечно. Все 5 760 минут она жила одним расписанием: подъм-еда-уроки-еда-комната-еда-спать-под-еда-уро-еда-ком-еда-спа-п-е-у-е-к-е-с. С 1 по 345 600 секунды девушка жила, будто во сне, совсем не отличая её от реальности. Ей было одиноко. Очень одиноко. Элина разговаривала лишь с учителями, и то только на уроках или трапезе. К тому же Глеб ещё не вернулся. Ко всему этому добавляется то, что с ней никто не хочет подружиться, ну, или хотя бы вступить в контакт, пообщаться. Самой ей подходить к кому-либо, было запрещено Сарданапалом. Он сказал, что так как Элина здесь ненадолго, налаживать связь не стоит, только если ученики сами того не пожелают. А они, как кажется девушке, точно желать не будут.