Сбившийся с пути, вновь обрети дорогу

      - Лука, привет! — Рима вышла на контакт по видеосвязи.       - Привет, милая! — доброжелательно улыбнулась блондинка.       В последнюю встречу у Ичизде-сана, узнав, что у них появились большие не озвученные секреты, и, поняв, что кроме прошлых общих воспоминаний обсудить им стало особенным образом нечего, подруги решили бороться друг за друга и компенсировать то расстояние, что разделяло их. Они обе остро нуждались в этом. Рима, несмотря на характерную для нее интроверсию и старания Шики отвлечь ее от хмурых мыслей, чувствовала одиночество и тоску по жизни, наполненной старыми друзьями. Лука, став мамой, очень редко виделась с кем-то, кроме дочки, мужа и его родственников. Она ощущала потребность в том, чтобы быть частью мира, начинающегося за пределами четырех бытовых и рутинных стен ее квартиры. Девушки созванивались несколько раз в неделю, выкраивая время в перерывах между съемками Римы и мамскими делами Луки.       - Божечки! Твоя грудь не помещается в моем экране! — пошутила рыжеволосая модель, — после вашего примирения, Акацуки, наверное, наслаждается этим периодом по полной программе?       Лука нервно засмеялась. Не то, чтобы эта тема была неприличной. С Римой они обсуждали и более откровенные вещи, просто подруга своими остротами невольно попала в больную точку.       - Знаешь… мы помирились не так давно, и честно говоря, он до сих пор не прикасался к моей груди. Ровно, как и ко всем остальным частям тела, — замялась Лука, — хотя этого хочется. Очень хочется, — решительно добавила она.       - Подожди? — собеседница решила уточнить момент, вызвавший у нее сомнение, — я правильно понимаю, вы помирились почти два месяца назад, живете в одной квартире и у вас до сих пор не было… Ничего?       - Рима, все еще хуже! Мы даже не спим вместе! — в отчаянии воскликнула Лука.       Она думала, что все встанет на круги своя, как только они съедут от родителей, но… в первый вечер ребята не закончили с переездом и перевозкой крупногабаритных вещей. Акацуки, как джентльмен, уступил своим дамам спальню, обосновавшись на диване. Однако после сборки и установки детской кроватки, Лука с дочкой все так же продолжали спать вместе, а Акацуки остался на своем диване, к которому, похоже, успел душой прикипеть и сродниться. Лука прекрасно понимала, что вопрос «Кто, где спит» — это, черт знает какое, по счету следствие их прошлого конфликта, но что поделать с этим, девушка не знала.       - Вы нормально общаетесь? Есть хоть какая-то романтика в Ваших отношениях? — недоуменно спросила Рима. Даже не услышав ответ, она осознавала, что в данном случае о «нормально» говорить явно не приходится.       - Нет, Рима. Мы общаемся скорее как сожители, соседи, старые друзья… Я не знаю, что делать!       Наступило секундное молчание. Модель вспоминала Акацуки и Луку до ссоры, какой красивой парой они были, и как ожесточенно судачили о них светские сплетни. Для подтверждения этого факта можно было лишь взглянуть на них в обществе — на людях они никогда открыто не делали ничего эксцентричного и провокационного. Была лишь естественная чувственность по отношению друг к другу. Они казались, словно металл и магнит, две стихии, которым было безразлично, что о них говорят назойливые мелкие людишки. Они упивались друг другом в каждом прикосновении и взгляде. То, что сейчас рассказывала Лука, совсем не укладывалось в голове.       - Так, начнем с того, что ты делаешь для того, чтобы изменить ситуацию? — подруга была полна решимости помочь, — как ты показываешь ему свой интерес?       Девушка задумалась. Действительно, как? В последнее время ее голова была целиком и полностью забита мыслями о ребенке, его потребностях, а жизненное расписание было подогнано под режим Рей. Какое место в этом расписании занимал Акацуки? Лука начала понимать корень проблемы.       - Лука! — возмущенный возглас Римы вывел девушку из задумчивости, — если бы я была на месте твоего мужа, я бы тоже не хотела спать с тобой! Акацуки — рыцарь в серебряных доспехах, который, похоже, вынужден всю свою жизнь отстаивать право быть достойным тебя, но знаешь, палку не перегибай! Любому мужчине будет приятно внимание со стороны его женщины, восхищенный взгляд, ненавязчивое прикосновение. Но уж точно не холодность и бесстрастность!       - Знаешь, на самом деле, есть еще кое-что…- это была тема, которую блондинке было неловко обсуждать даже с лучшей подругой. Тем более с подругой-моделью, имеющей безукоризненный внешний вид, — я немного комплексую после беременности по поводу своей внешности. Мне кажется, я могу быть для него не такой привлекательной, как раньше.       - Не будь дурой! Ты такая же, как прежде. Я весь сегодняшний разговор не могу оторвать взгляд от твоей груди! Проблема не в твоей внешности, а в голове. Разберитесь со своими мозгами оба! — сказала Рима, параллельно подкрашивая губы. Слыша неопределенное молчание с другой стороны экрана, подруга пояснила, переведя на собеседницу взгляд, — Лука, ты страшная эгоистка! На тебе женился страстный мужчина, которого ты умудрилась превратить в ментального кастрата!       - Ты думаешь все настолько плохо? — глаза Луки расширились от ужаса.       - Я не думаю, я это вижу, — воскликнула девушка, — хватит строить из себя неприступную Снежную королеву. Ты его настолько затравила своими придирками, что бедняга боится тебе слово лишнее сказать, чего уж говорить про нежные намеки и подкаты. Будь свободнее и ласковее по отношению к Акацуки, не стесняйся своих желаний. Хотеть мужа — это нормально! Одень что-нибудь особенное, приобними его, намекни, что он желанен для тебя. Не мне тебя учить таким вещам! — заговорщически улыбнулась подруга. Лука поняла ее намек, Рима вспоминала тот безбашенный опыт, о котором блондинка рассказывала ей давным-давно.       Лука и Акацуки были молодыми и незрелыми на первых этапах своих отношений. Их темные стороны в полной мере оправдывали свои социальные ярлыки, тем самым раздражая светское общество — Wild вполне мог выкинуть дикую и дерзкую выходку, Snow Qween безжалостно отшивала ухажеров одного за другим, упиваясь своим превосходством.       Горячая кровь бурлила в их жилах. Когда-то они были раскрепощенными и уверенными в себе настолько, что это позволяло им проворачивать не самые приличные вещи в самых приличных местах. Луке внезапно вспомнился случай, когда они с Акацуки сбежали с презентации книги Мэдоки-сана. Пока отец в актовом зале с жаром и упоением рассказывал о своем новом произведении, этажом выше в его кабинете на письменном столе сын с не меньшим жаром и упоением наслаждался своей тогда еще будущей женой.       Девушка с усмешкой вспоминала забавную ситуацию, когда она проучила его. На одном из светских приемов, Акацуки вывел Луку из зала в безлюдный коридор и зажал в темном углу. Парень явно рассчитывал смутить этой выходкой благородную леди с безукоризненным воспитанием. Блондинка, в свою очередь, опустилась перед ним на колени и без тени смущения расстегнула ширинку на его штанах.       - Ты блефуешь? — слышала она изумленный шепот Акацуки.       Лука доказала ему серьезность своих намерений. Какое удовольствие она получила, когда видела, как усмешка в его глазах сменяется уважением и азартом, а после взгляд затуманивается похотью. Он кусал губы, заламывал пальцы, тяжело дышал, сдерживая рвущиеся наружу стоны. Одна из служанок видела их тогда, но разве это могло остановить?       «Пусть смотрит», — подумала Лука и приложила еще больше усердия. Акацуки с наслаждением кончил ей в рот и больше никогда в жизни не допускал мысли о стереотипности ее мышления.       А чего стоил случай в «Smog», когда он приревновал ее к какому-то щеголю. На тот момент они встречались несколько лет, и воспоминания о влюбленности Луки в Канаме-сама были довольно свежи. В те времена клуб еще не принадлежал им, владельцем был тогда еще живой Такаши, а Акацуки и Лука его постоянными гостями. Незнакомый брюнет с карим взглядом весь вечер пожирал блондинку глазами, без тени смущения, полностью игнорируя присутствие Акацуки рядом с ней. Девушка не обращала на эту визуальную войну никакого внимания, получала удовольствие от танцев, алкоголя и горячих объятий своего парня до тех пор, пока, прямо на танцполе его рука не начала протискиваться под ее короткую юбку. Тесно окружающая толпа была идеальным прикрытием.       — Меня бесит, как пялится на тебя этот мужик, — яростно прошептал он ей на ухо, и, преодолев преграду нижнего белья, бесцеремонно вошел в нее пальцем.       У Луки сперло дыхание. Она пыталась сфокусировать затуманенный алкоголем и возбуждением взгляд на темноволосом хлыще, что вызвал столь бурные эмоции. Он, в свою очередь, не сводил взгляда с них. Палец внутри не давал девушке думать внятно, однако понимание ситуации было абсолютно четким! Что творит этот горделивый рыжеволосый стервец! Прямо на глазах у кого-то он заявлял на нее свои права.       — Он смотрит так, будто хочет тебя. Охренеть можно. Готов поспорить, член уже дымится в его штанах. Я не хочу больше ни с кем делить тебя даже в мыслях, — Акацуки протолкнул свой палец до упора. Лука плотно сжала бедра, эта сладкая боль, что отдавалась в позвоночнике, заставляла дрожать. Она томно дышала, щеки раскраснелись, а Акацуки, глядя в глаза выдуманному им самим сопернику, бесстыдно трахал ее пальцем посреди танцпола в тесноте ничего не подозревающей толпы. В кульминации трека парень прикусил ее шею, окончательно давая понять, кто владелец этой красивой и дорогой куколки, Лука забилась в сладком оргазме, а незнакомец просто развернулся и ушел из их жизни навсегда.       -Ты бессовестный говнюк, — шептала она, переводя дыхание.       - Прости. Я знаю, — виновато ответил Акацуки, однако было видно, что он упивался своей победой и тем, как отстоял свою женщину. Точнее она позволила ему эту унизительную, и в то же время, сексуально-волнующую выходку, чтобы он раз и навсегда осознал, что у него нет конкурентов. Нет и быть не может.       Сейчас Лука вспоминала эти откровенные истории из их жизни и улыбалась.       - Рима, спасибо тебе большое! — хитро произнесла блондинка, — теперь я знаю, что нужно делать.