Book of Faith

Она вежливо постучала в дверь трейлера, хотя, вообще-то, могла ввалиться прямо со сцены. Рашер, открывший дверь, не был рад её визиту. - Тебе мало? Пошла вон отсюда. Он оставил открытой узкую полосу, так что ей трудно было разглядеть внутреннюю обстановку; но она была уверена, что ведущий по-прежнему внутри, развалился в своём кресле и пытается унять тремор. - Эй, Слинк, есть дело! - она крикнула из-за плеча парня. - Впусти её. Так и есть, сидит у столика и пялится на себя в огромное зеркало. Рашер повернулся к ней со скрещенными руками и поднял бровь. - Знаешь, я предпочла бы пообщаться без твоего лакея. - Пошла. Нахер. Говори или выметайся. Игнорировать этого выползка было даже забавно. - Правда, это не для лишних ушей, - она нашла взгляд Слинка в отражении. Тот лишь махнул рукой, и Рашел вылетел прочь, напоследок хлопнув дверью. Только теперь Слинк повернулся к ней корпусом. В этом кабинете, напоминающем цирковую гримёрку, он смотрелся до того нелепо, что Элис задалась вопросом: когда и зачем он в принципе во всё это полез? Может быть, она скоро узнает. - Всё дело в витках. Он поднял бровь, так же, как Рашер минутой ранее. - С каждым новым циклом синтеза количество витков в белковых структурах сокращается, в определённый момент снижаясь до критической точки, когда дальнейший синтез уже невозможен. С приближением к этой точке возрастает количество побочных продуктов, которые организм не в состоянии ни вывести, ни переработать, они накапливаются в первую очередь вокруг ногтевых пластин и в зубной эмали. Также наблюдается раздражение слизистой глаз. В мозгу прежде всего страдает нервная система, вызывая... - Кто ты такая? Он пялился на неё большими-большими глазами. Она та, кто часами читала дядины лабораторные журналы, периодически запоминая оттуда всякую фигню. - Да так, неважно. Сколько тебе осталось, дня три? То, что сидело перед ней, не было в полном смысле слова человеком - искуственное, лишённое недостатков тело, в которое талантливые инженеры смогли запихнуть полноценное самосознание. Единственный минус его в том, что оно существует четыре-пять недель, затем начинает распадаться. И, судя по симптомам, жизнь нынешней оболочки подходила к концу. Элис быстро осмотрелась, цапнула бумагу с ручкой, и по памяти нарисовала длинную химическую формулу. Она понятия не имела, что эта штука означает, но в журнале была подписана как "соединение усилено в 15 раз, отл. в пробирке, исп. на новом образце". Как удачно, что дядя в своё время пытался модернизировать так называемых репликантов, а Элис развлекалась теми самыми его заметками. - Попробуй это, - она протянула Слинку листок; тот молча принял его, зависнув на несколько секунд, затем вскочил на ноги (слегка покачнувшись, да), извлёк из кармана плаща пульт и вызвал... эм-м, портал? По крайней мере, оно не смердело так же мерзко, как выглядело. Ведущий вошёл в эту штуку, оставив шляпу на полке. Это выглядело так, будто она смогла его впечатлить. Хорошо. Довольная эффектом, и рассчитывающая, что он вернётся только к утру, Элис отправилась спать. ...Её вытащили из Ягуара и, крепко схватив за руки, повели к лагерю. Стоял тот дремучий предрассветный час, когда даже самые выносливые тусовщики уже отправились спать, а гонщики ещё не проснулись; пробуждающийся день был тих и безлюден, а обстановка в очередной раз напоминала апокалипсис. Хотя, может, это он и был. Ей безумно хотелось врезать одному из охранников по яйцам, но она понимала, что с обоими точно не справится. Видимо, Слинк так впечатлился той штукой, что она ему написала, что решил всё выяснить не медля. Она зевнула во весь рот и стала представлять, что за допрос он ей устроит. Подумаешь, узнала, что он существует в синтетической оболочке. На фоне кровавых движков это звучало слишком высокопарно и, как следствие, скучно для подавляющего большинства населения. Или, раз уж репликанты изобретение Харт, он не хочет афишировать связь компании со своей гонкой? Да ладно, сейчас даже дети знают, кому принадлежат все передовые технологии, особенно вкупе с каким-нибудь аморальным пиздецом. А если он хочет попросту убить её? Чёрт, нужно было думать раньше, вон уже дверь его трейлера. Её заволокли внутрь и швырнули на стул, прямо напротив раскинувшегося в своём кресле Слинка. Затем их оставили одних; снаружи щёлкнул замок. - А теперь поговорим, - сказал ведущий, и из-под губ его проступили идеально белые зубы. Такими же идеальными пальцами он постукивал по подлокотникам. - Ты знаешь, что я хочу услышать, так что просто начинай рассказ. Она вроде бы и знала. Но подходящие слова всё никак не находились. Вывалить на него всё своё детство, полное белых стен и не-мешай-я-знаю-лучше-тебя тупых людей? Без контекста будет непонятно, откуда человек вроде неё достал инфу о специфическом секретном проекте. Ну, раз уж он вынуждает её защищаться, она знает, что делать. Нападать. - Эта штука помогла? Вижу, что да. Значит, пора проверить на прочность твои так называемые высокие чувства. Конечно, я сделала это не ради твоего личного благополучия. И вот как ты меня отблагодаришь: во-первых, больше ни за что. Не станешь будить. Посреди ночи. Во-вторых, ты закроешь глаза на любые мои отношения с будущим чемпионом. И, в-третьих, не станешь допытываться, откуда я знаю формулу. Она замолчала, давая ему переварить сказанное. Обычно люди теряли слова, пытаясь ответить на подобные тирады, хотя он как раз и не попадал в человеческую категорию. И ей даже не интересно, как и зачем его создали. Совсем. Ну разве что чуть-чуть. Он прищурил глаза и наклонил голову, не сводя с неё внимательного взгляда. Пальцы застыли, перестав отстукивать идеальный четырёхтактный ритм. Его губы безумно медленно растянулись. Взгляд остался прежним, только теперь от него хотелось укрыться. - Прекрати уже! - Ты не оставила мне выбора. Он резко встал, почти опрокинув стул; голова слегка отклонилась назад на этой тонкой гибкой шее. Перед тем, как быть сброшенной на пол, Элис подумала, что его пристальное внимание было в последнюю очередь связано с её заездом. Он поднял её, схватил за горло и влепил в заднюю стену трейлера. Ей стало трудно дышать, хотя Слинк, судя по силе хвата, всё же берег её горло. До того, как она вспомнила о сопротивлении, он свободной рукой схватил её за запястье правой и тоже придавил к стене. - Точно ничего не хочешь мне рассказать? Если б она только знала, что поможет ей отделаться от него. Это искусственное лицо, такое патологически идеальное, теперь занимало почти всё её поле зрения. Ах да, эти штуки гораздо сильнее настоящих людей, даже с её запасом энергии. Слинк жадно поцеловал её, не закрывая глаз. Она плотно сомкнула губы. С-сука! Он покойник! Если б не его хватка, она бы перебила ему трахею, перегрызла бы! Ничего общего с достижением её целей - всего лишь чья-то прихоть! Когда тот коллекционер Холт избивал её до полусмерти в своём пентхаусе, Элис терпеливо выжидала, ни капельки не затронутая его наклонностями. Почему она вспомнила о Холте сейчас? Да потому, что, каким бы он ни был извращённым ублюдком, его низменные страсти она хотя бы могла объяснить. Слинк закончил, отстранился, ни разу не моргая, смотрел на неё, будто глаза были скальпелями. Так дядя над ней, маленькой девочкой, заносил нож, чтобы взять очередной образец крови и проверить новую свою теорию. - Иди. Ты всё равно не поймёшь, что сейчас произошло. Он задом ковылял, смотря куда-то в угол, и когда Элис уже была готова сделать замах по этой роже, повернулся к ней спиной. Упал в кресло, сгорбился, умащивая голову на согнутые руки. Ей на секунду показалось, что это всё то же погибающее тело, так он дрожал. Воздух вокруг стал дымом, ей захотелось выбраться на улицу и, согнувшись пополам, выкашливать его всю ночь напролёт. Почему? Как? Что он сделал?! Солнце прибивало её к капоту машины, мешая встать и ответить на его дерзость. Сколько времени она здесь провела, позорно сбежав из трейлера? Хотелось провести так весь день, давая согреться озябшей коже. Что-то помешало ей: тень, закрывшая от тепла. - Ты идёшь или нет? Фрэнк ожидал её в своей машине на сегодняшний заезд. Ёб его мать, как же невовремя! Она чуть не послала его нахер вместе со всей сраной гонкой. Но Фрэнк был потенциальным носителем десяти лямов, которые она мысленно не то что присвоила себе, а успела расписать по тратам. Придётся терпеть его и изображать хорошую девочку. Из турнирной таблицы исчезла половина имён: хороший знак близкого финала, ей не хотелось вариться в этой срани ни одного лишнего дня. Вот какого он, спрашивается, хера к ней полез? Элис ожидала встречных условий, была готова с ним спорить или даже слегка подраться, но его тупая, собственническая выходка не была обусловлена абсолютно ничем. В наличие у него так называемых романтических чувств она не верила совершенно, а если это вдруг окажется правдой, он окончательно потеряет ценность в её глазах. Тогда почему? Может, он думал... может, рассчитывал не на себя, а на неё? Хотел с помощью манипуляций подвести под свой контроль? Пытался отвлечь от Фрэнка, чтобы никто не мешал ему дёргать за ниточки; а, может, и на неё саму у него уже вызрел план. Мастер, блин, интриг, и бог манипуляций. Только его затея полностью и бесповоротно провалилась, и теперь он выберет новый метод воздействия. Пытки? Убийство? Подкуп? Не стоило забывать о важной детали, в которой он давно признался сам: Элис была ему интересна. Это делало её положение чуть безопаснее, но менее предсказуемым. Только вот она не знала, какие может принять контрмеры, поэтому решила придерживаться изначального плана и делать вид, что в трейлере они достигли договорённостей. Подумать над местью Слинку она может и после того, как получит свой выигрыш. - Что, никаких вопросов? - Пока что я наблюдаю. Фрэнк хмыкнул и понизил передачу перед резким поворотом, затем снова втопил под сто пятьдесят. За время её раздумий они успели стартовать и прилично оторваться от остальных; даже Томми болтался где-то позади, не то медлительный с похмелья, не то заправляющий машину. Фрэнк позаботился о топливе задолго до старта: в багажнике она мельком видела пару полных канистр. - Вчера ты была более заинтересована в этой поездке. Вчера вообще многое было иначе. А теперь её голову заполонила дымка, мешающая думать о чём-то кроме утренних воспоминаний. - Извини, я не выспалась. Но с удовольствием выслушаю пару советов, - давай, натрынди мне чего-нибудь, от чего между нами типа растает лёд. - Твоя вчерашняя ошибка, - на этих словах из тумана пробилось раздражение, - в том, что ты слишком сосредоточилась на финише и забыла обо всём остальном. Знаешь, на машины устанавливают такие штуки - зеркала? Как раз на случай, если тебя решит протаранить какой-нибудь хрен. Знаю, азарт погони, попытка удержаться вровень со мной, и ты уже где-то далеко от реальности. Это может прокатить на дрэге или кругах на время, но там, где соперник едет бок о бок с тобой, одно мгновение будет стоить победы. Бесит, как же он бесит. Если и дальше будет выдавать настолько тупые советы, она забросит его в собственный движок. - И как же сам великий чемпион следит за дорогой? - Не нужно иронизировать, всё проще, чем ты думаешь. Прими удобное положение, откинься назад и не сосредотачивайся ни на чём конкретном. - Ты как будто говоришь о первом сексе для девственниц. Фрэнк слегка улыбнулся; можно и дальше применять к нему это подобие юмора. - Всё дело в привычке. Мозг, особенно в экстремально опасных ситуациях, пытается из любых источников получить необходимую для выживания информацию. Не давая ему одного конкретного, ты вынуждаешь обращать немного внимания на все в ближайшей доступности, и подсознание на их основе само строит картину происходящего. Поэтому максимально отодвинь кресло, держи зеркала на периферии, и не мешай этой штуке, - он поступал пальцем по виску, - делать всю работу за тебя. - Хреновый совет для новичков. - Так ты вроде не новичок. А отсутствие опыта лечится практикой. - Ты сам-то откуда взялся такой опытный? Вряд ли просто гонял ночами по улицам. - Не скажу за всех, но у Томми получилось как раз-таки с улиц перебраться сюда. - Что я слышу - нахваливаешь соперника? - Он хороший гонщик, это я признаю без проблем. Но подобные состязания не выигрываются порывами, это методичная работа над собой и автомобилем. - В турнирной таблице твоё имя стоит под его. - Ненадолго. И без того хреновый разговор свернул куда-то не туда. Элис не представляла, как будет ещё несколько часов слушать этот гундёж, особенно на голодный желудок. - А серьёзно - где ты научился так водить? - Я двухкратный чемпион NASCAR. Это такая кольцевая гонка с овальным... - Я знаю, что такое NASCAR! - она посмотрела на него с неподдельным интересом. - И какого чёрта тебя занесло в этот цирк? - Хочешь всю историю моей печальной жизни? - Разве что последних нескольких месяцев. Ей нужно додавить его. Когда он выплеснет всё на якобы понимающие уши, с ним станет легче играть. В голове она перебирала разные варианты, от лести до грубых провокаций, но воображаемый Стоун не среагировал адекватно ни на один из них. Реальный же просто молчал. - Фрэнк. Ноль реакции. Элис тяжело вздохнула. - Знаешь, иногда я вообще не понимаю, зачем делаю всё это. Зачем поднимаюсь ни свет ни заря, завожу машину и отправляюсь в очередную беспросветную даль. Вроде как поиск счастья, о котором постоянно говорят. Протискиваешься сквозь каждый новый день, потому что сидеть на месте ещё хуже, чем тащить себя куда-то за загривок. Сначала мне показалось, что внутри гонки всё по-другому: эти люди просто получают удовольствие, кто за рулём, кто перед сценой. - К чему ты это? - он обронил, не поворачиваясь, только пальцы крепче обхватили руль. - Я хочу понять, что за грандиозная цель привела сюда человека вроде тебя. Может, она подойдёт и мне. Тут он тихо засмеялся, и Элис увидела, что победа сегодня за ней. - Поверь мне, такую цель невозможно просто придумать. Я был идиотом и считал, что личные достижения и сильная тяга к чему-то могут оправдать любое дерьмо. Однажды, задержавшись у любовницы, я обнаружил дома жену, истёкшую кровью, и нашу двухгодовалую малышку под её остывшим боком. Любовница не подтвердила моё алиби, не желая сама попасть под подозрения, и меня кинули за решётку. Потом из ниоткуда выскочил этот молодой дотошный адвокатик, который хотел сделать себе имя одним громким случаем... Короче, меня выпустили спустя два года, но карьера к тому времени оказалась безнадёжно похерена, сбережения по большей части обесценились, а дочка к тому времени была усыновлена анонимной парой. Адвокат готов был взяться за возвращение мне права опеки, но я быстро пришёл к мысли - а какого чёрта? Разве четырёхлетнему ребёнку нужен единственный родитель - условно отмазанный убийца, ещё и без гроша в кармане? Тогда-то Слинк и нашёл меня, уж не знаю, каким волшебным образом. Я либо выиграю десять лямов и смогу предложить дочери нормальную жизнь где-нибудь далеко отсюда, либо сгину по дороге. Сейчас меня устраивают оба варианта. Семейная драма... Значит, сопереживание и участие. - Это было здраво. Он взял паузу, прежде чем ответить: - Сам знаю. Но я удивлён, что ты не закидываешь мне про семейные узы, и что бабки не заменят любовь. - Потому что это чушь собачья. Я рано лишилась родителей, жила и с кровным родственником, и в приюте, а в один прекрасный день получила неожиданное наследство. Деньги правят миром. Если хочешь построить нормальные отношения с дочкой, а также сохранить её психику, лучше всего будет подвалить к ней с мешком бабла. Или смирись, что она растёт счастливой с кем-то другим. Она откинула голову, лениво уставившись на горизонт по правую руку. В груди образовался странный ком; ей вдруг разонравилась идея с присвоением призовых, и Элис почти что решила оставить мужика в покое. Но тогда она вернётся к безнадёжно бедному существованию, и кем? Дурой, которую спугнули несколько жалких слов и один идиотский поцелуй? Хотя, как раз он тут совершенно ни при чём! Чего бы этот мудак ни хотел добиться, она получит эти деньги и съебёт подальше. Они проехали ещё немного, прежде чем Фрэнк дозаправил машину на минутной остановке. В зеркало она видела, как он отточенным движением прикрутил к канистре лейку и залил половину её содержимого, не пролив и капли на заднее крыло. Чёрный Мустанг, в это время остававшийся заведённым, довольно всхрапывал. И её тогда впервые посетило это ощущение, не замеченное ранее ни в одной из собственных машин: она сидела внутри огромного кита, что позволил ей забраться в его брюхо, и теперь стремительно бороздит океан. Впервые ей было не всё равно, как отнесётся к ней другое существо; ей почти требовалось его одобрение на то, чтобы столь комфортно развалиться в салоне. Хотя на Фрэнка, что уже вернулся и выжимал газ, Элис было по-прежнему плевать. Интересно, все кровавые тачки такие? Если да, она теперь отчасти понимала гонщиков. Имея столь универсальное средство, не зависящее от цены за баррель, они могли просто свинтить в закат и жить припеваючи, но почему-то все предпочли смерть на прочерченной чужим пальцем дороге. И теперь ей захотелось прокатиться за рулём. - Слушай, сколько обычно длится заезд? Часов семь-восемь, в лучшем случае? - она начала, даже не парясь о линии разговора. - Да, для кого-то вроде меня, - он хмыкнул. - Тебя ещё не заебали эти ежедневные рутинные поездки? - Не такие уж и рутинные. Но к чему ты клонишь? - Что, если я ненадолго сяду за руль, а ты тем временем сможешь отдохнуть? - Ах вот оно что. Быстро же ты распробовала, - он собственнически похлопал ладонью по приборной панели. Как её взбесил этот жест. Элис хотела, безумно хотела то же самое, что было у него с машиной. - Ну так что? - Ты спрашиваешь серёьзно? Я никому не собираюсь уступать руль. Но ты бы сама это поняла, если бы нашла ту самую машину. Я хочу такой движок, чёрт, хочу кровавый движок, стучало у неё в голове. Но глупо ради этого херить план с деньгами. А вот когда Примо принесут в жертву на этой церемонии, ничто не помешает ей забрать его тачку. Ну, почти ничто. Это, по всей видимости, ей придётся внести четвёртым пунктом. В отрешённом, подёрнутом дымкой состоянии она дотерпела до финиша. Фрэнка вновь приветствовала безумная свора, ей же удалось улизнуть из Мустанга избегая всеобщего внимания. Cтоун не упоминал, что она может прокатиться с ним и завтра, но в течение дня Элис собиралась добиться места его постоянного штурмана. И нахер эти попытки втереться в доверие, она будет молча сидеть и слушать этот движок. Вечером оказалось, что Томми повздорил с соперником по дороге; обошлось без жертв, поскольку это запрещено правилами, но оба прикатили одними из последних, что невероятно злило заносчивого красавчика. Сегодня Фрэнк был прав насчёт самоконтроля. - Отличный день у нас выдался на трассе, не так ли? - Слинк обращался с очередной речью, - сегодня мы видели как неожиданный прорыв в нижней части списка, - кивок в сторону аутсайдера, который как-то умудрился прийти вторым, - так и грандиозное падение, - здесь он задержался на Томми. - Также, разумеется, один из вас, дорогие зрители, решил повторить недавний подвиг и проехаться по дороге вместе с избранными!.. Приветствуем же Спайку, чей движок быстро перемолол этого лузера! Некоторые, значит, восприняли её заезд как вызов. - Если кто-нибудь ещё желает попробовать - торопитесь, у вас всего одна попытка! На этих словах люди вопросительно зароптали, а сама Элис напряглась в ожидании хорошей новости. - Да, леди и джентльмены, вы всё поняли правильно: завтрашний заезд станет последним перед Гранд-финалом! Толпа окатила Слинка овациями, и девушке захотелось похлопать вместе с ними. Наконец-то, блять!.. Всего два дня, и никакого больше пьяного быдла, никаких мучительных попыток наладить отношения; она просто заберёт свои деньги и укатит в закат - хотелось бы - за рулём Мустанга. К сожалению, после самих заездов следуют пара недель всяких примовских вечеринок, но уж там она безраздельно завладеет вниманием чемпиона и убедит его стать поручителем на "какой-нибудь крайне непредвиденный случай". Наверняка все мысли горе-папаши будут о воссоединении семейки, и он захочет быть уверенным, что деньги пойдут по нужному адресу. Слинк выглядит крайне ненадёжным в этом вопросе, кто бы в здравом уме доверил ему свои кровные? А она, такая понимающая и готовая помочь, как раз тут, под боком. После речи она пошла на стоянку подышать воздухом. Фрэнк поджидал её, хотя они не договаривались о встрече. - Поздно ты, оказывается, спохватилась, - он приподнял кончики губ, - двух заездов будет недостаточно для превращения тебя в настоящую гонщицу. - Двух?.. Значит, на финал меня не пустишь? - Рехнулась? Слишком важный заезд, чтобы тащить с собой пассажира. К тому же, что-то мне подсказывает, что внутри наших тачек будет не слишком безопасно. - Что со мной может случиться в машине будущего чемпиона? - Что угодно. К тому же, я озвучил другую причину. - Ну, раз ты уже решил... Тогда буду ждать на финише с плакатом. Элис, поддавшись порыву, закурила одну из своих тонких сигарет. Фрэнк отказался от предложенной пачки, но не отстранился от дыма. - Зачем оно тебе? - Надо же, в тебе наконец-то прорезалось любопытство? - Учитывая, что наше... взаимодействие скоро подойдёт к концу, хотелось бы всё прояснить. Она в ответ пустила в него колечко дыма. Пару лет назад её этому научил один знакомый; простой трюк, но многие впечатлялись. - Я не знаю, чем хочу заниматься по жизни. Ни малейшего представления. У меня слишком мало денег, чтобы беззаботно их растрачивать, но слишком много для копеечной работы. Вот и держусь где-то посередине, пытаюсь найти своё призвание. - И как, нашла? - он окинул взглядом лагерь. - Пока не знаю. Но мне определённо нравятся здешние авто. - И никакого отвращения к убийствам? - А у тебя? Кстати, я ни разу не видела, как ты это делаешь. - Глубокой ночью хожу по лагерю с иглой и выкачиваю кровь у спящих. Он произнёс это с нейтральным лицом, и Элис не могла понять, шутка ли это. - В такой крови, должно быть, куча алкоголя. Как твоя тачка с этим справляется? - Я не спрашивал. А стоило... На месте Мустанга она бы выплёвывала такое топливо в лицо водителю. Когда она докурила, гонщик развернулся к палаткам. - Не проспи заезд, ждать тебя не буду. Не ответить ли ему какой-нибудь провокационной фразой? Лучше завтра, когда он несколько часов не сможет убежать от неё. - Спокойной ночи, Фрэнк. Проводила его взглядом, но сама осталась на месте, зажигая вторую сигарету. Элис никогда не курила больше одной, а сейчас что-то потянуло. Странное беспокойство, не свойственное ей, заполняло дальние уголки сознания, и Элис не понятен был его источник. Ночь такая тёмная и тёплая, как черничный джем. Песок отражал скудные блики их огней, и горизонт становился похож на печенье с мармеладом. Откуда эти ассоциации с едой? Ей вспомнился горький приютский чай, который ненавидели абсолютно все дети; иногда к нему давали по кубику сахара, и тогда Элис тайком воровала, или даже отбивала немного у соседей по столу. Сахар в детстве был чем-то прекрасным, он давал силы и повышал настроение, а уж когда она добралась до полноценного шоколада... В лагере, ясное дело, сладостей не водилось, их успешно заменяли пиво и стейки, только ей вдруг захотелось чего-нибудь сладкого. Она выбросила недокуренный бычок, вытерла губы, пытаясь избавиться от навязчивого вкуса ментоловой сигареты. Запасы из Ягуара она сточила уже давно, ближайший магазин, дайте подумать, в Лос-Анджелесе в двух днях пути... Ну, ради такого можно пошариться по лагерю. Ряды глухих палаток ожидаемо обрывались перед центральной площадью. Зрители, пьяные и обдолбаные, дёргались под орущую музыку, небольшие группы занимались своими делами на обочине: жрали, трахались или просто кайфовали в своеобразном трансе. В толпе она видела нескольких гонщиков, хотя тем бы уже не помешало отдохнуть. Что, вот что она здесь забыла? Насколько утренняя предстартовая возня была непохожа на вечерний отрыв, настолько она любила одно и ненавидела другое. Дневной свет всегда был основой цивилизации, он давал энергию, призывал к движению. Прогонял холод. Только с приходом аномальной жары Элис перестала зябнуть ночами, но по-прежнему не обходилась без тёплой одежды. Интересно, репликанты вообще чувствительны к температуре? Слинк одевался, как герои её старых фильмов, и совсем не выглядел обеспокоенным жарой. Его восковая кожа почему-то не таяла на солнце. Её прошибла искра, когда она поняла, что не просто думает о Слинке, но и видит его перед собой. Они с Рашером о чём-то спокойно беседовали, скрытые от поклонников декорациями, но в момент парень подскочил с перекошенным лицом и почти бегом скрылся. Это происходило метрах в двадцати от неё, ведущий так и сидел, пялясь в никуда. Дурацкое чувство голода толкнуло её вперёд. Она была уже совсем близко, когда Слинк поднял на неё рассеянный взгляд. - Здесь водится что-нибудь сладкое? Он по-сценически широко улыбнулся. - Эти сладкие моменты победы, которые мы все здесь так любим. Кажется, тебе тоже кое-что перепало? - Я имею в виду что-нибудь, что можно положить в рот и прожевать. Теперь, хотя она знала, что его актёрские способности простираются настолько далеко, Элис впервые увидела, как это подвижное лицо схлопывает улыбку, заталкивает её в дальний угол, становясь тут же разочарованно-скорбным. Ей подумалось, ещё немного - и он свалит нахрен переваривать эту маленькую трагедию. - И вот так здесь обслуживают вип-гостей? - она демонстративно высунула из кармана пропуск, который он же ей и дал пару недель назад. Что за тупая попытка удержать его на месте. - Есть виноград, - сказал он безучастно. - Где? На это Слинк мотнул головой в сторону, при этом самую малость приподнимая кончики губ (хотя Элис не была уверена, что ей не показалось) и вставая сам. Ей ничего не оставалось, как пройти за ним половину лагеря, чтобы оказаться у сценического трейлера. И суток не прошло с тех пор, как он её там чуть не прибил, а потом нагло вломился в личное пространство - и сейчас уже спокойно предлагает виноград? Ноги стали такими тяжёлыми, ей бы не удалось сделать и шагу по направлению к двери. Сама подошла, сама увязалась, хотя на поверхности ещё клокотало желание свернуть ему шею. Почему она здесь вообще? Пока Элис тупила, ведущий вышел из трейлера. Шляпу он оставил внутри, одна рука была занята стеклянным блюдом, а вторая - бутылкой. - Это что? Просто отдай мне жрачку, и я свалю. - К винограду полагается вино, - ответил он с интонацией того самого взрослого, который знает лучше. - Я не пью вино! - Неправда. Какого хрена он снова придумал?! От мимолётного выражения его лица ей захотелось... она не поняла, чего, но стоять на месте вдруг стало невыносимо тяжело. В этот момент он впихнул вино ей в руки и стал обходить трейлер; с обратной стороны обнаружилась неприметная лестница на крышу, по которой он ловко взобрался, всё ещё удерживая виноград в одной руке. Она вылезла наверх, когда Слинк уже уселся, свесив ноги вниз. Эти неприлично тонкие ноги в тёмной материи оканчивались начищенными до блеска остроносыми ботинками, и уж точно он не должен был оставлять их в такой фривольной позе. Интересно, он приземлится, как кот, на четыре лапы, если скинуть его вниз? Элис плюхнулась рядом. Их разделяла тарелка винограда, а внизу плескался вечериночный хаос. Никто не обращал внимания на две маленькие фигуры - ну, или ей так казалось. - Давай сюда, так и просидишь с ней в обнимку. До неё не сразу дошло, что он просил отдать вино. Слинк быстро откупорил горлышко, вытащил откуда-то два фужера и, недолго думая, наполнил их до краёв. Едва Элис протянула руку к ближайшей грозди, как один фужер очутился в её ладони. - Ты просто не хочешь пить один? - Может быть, - он ответил, глядя вдаль. Как бы её ни напрягала эта ситуация, встать и уйти казалось тяжелее, чем сделать первый глоток. Тёплая, кисловатая мерзость прокатилась по языку словно сухая ткань. А на запах было ничего. Теперь нужно отслеживать свои реакции, иначе в какой-то момент она перестанет себя контролировать. С этой мыслью Элис таки добралась до винограда. - Ты в детстве животных не мучила? Её так поразил вопрос, что она чуть не выплюнула очередную ягоду. Какого вообще?.. Кажется, всякий раз при общении со Слинком в её голове повисал жирный знак вопроса. - Мы договорились, что ты не станешь до меня докапываться! Расспрашивает о её жизни в лаборатории - неужели уже догадался, откуда она могла знать ту формулу? - Я не помню, чтобы мы о чём-то договаривались. Он смотрел прямо на неё, и ей захотелось самой спрыгнуть вниз. Ответить вслух оказалось неожиданно трудно. - Прошлой ночью. Я совершенствую твою оболочку, а ты от меня отстаёшь. - Хм, вот о чём оно было, - Слинк сузил глаза, переводя взгляд, и она смогла выдохнуть. - Я и не пытаюсь выведать твои секреты, не так ли? - Ну да, это абсолютно нормальный вопрос незнакомцу. - Мы все друг другу незнакомцы в этом мире. Человека, которого ты думаешь, что знаешь, на самом деле не существует; это совокупность его притворства и твоих додумок. Почему бы просто не сказать ему всё, что хочется? Упругая волна возмущения поднялась в ней. Серьёзно, и этот человек притворяется повелителем масс? Как его с такими взглядами ещё нахер не разорвали? - Ты сам так не делаешь! - С чего ты взяла? Потому что все эти его речи, и жесты, и сценический образ! Она зло поставила фужер, чуть не разбив его. - Ты это не серьёзно. Он терпеливо ждал от неё какого-то ответа, но ей бы пришлось вывернуть себя наизнанку, чтобы нормально объяснить. - В тебе слишком многое. Человек не может быть всем этим сразу. - Польщён. - Это, блять, не комплимент! Ты или притворяешься - или так запрограммирован, что невозможно, поскольку в таком теле можно поселить уже устоявшийся рассудок, а не создать его с нуля! - Вот теперь мне стало интересно, откуда ты столько знаешь. Ей захотелось потереть виски. Почему с ним так сложно разговаривать? - Слинк. Я не... - пыталась мучительно вспомнить, что же она "не" за этим тупым разговором. - Я сейчас просто нахер уйду. - Ты же хотела попробовать виноград. Как тебе, кстати? Она только тут осознала, что не помнит вкуса. Что-то жевала, снова и снова клала в рот, но всё это разъела сухость, от которой хотелось сглатывать вязкую слюну. Теперь она смотрела на ягоды, которые будет дикостью пробовать по-настоящему после этих слов. Слинк молча подвинул к ней блюдо. - Иди ты куда подальше вместе со светскими разговорами! Элис подскочила на ноги, спинывая вино с крыши. Бутылка разбилась россыпью изумрудных брызг и покрыла часть асфальта багровым пятном, впрочем, из-за шума никто внизу этого не заметил. - Какая жалость, - ведущий поджал губы, - это было отличное испанское вино. - Я больше люблю французское! - она выпалила, только чтобы его уколоть. Ноги понесли её к лестнице. Ну же, давай, пошли вдогонку острую фразу для логического завершения! Она остановилась в тишине. Нельзя просто так свалить, это оставляет пространство для ответных манёвров; ей нужно добить его, чтобы оставшиеся пару дней он к ней совсем не лез. Губы неожиданно засаднило. Слинк не менял позы, теперь, со спины, было видно, что сгорбленной, с этими руками, примостившимися на бёдрах. - Ну что ещё? - она почти выкрикнула в его приглаженный гелем затылок. - Что - что? Делай что-нибудь! Вскочи следом, злись! Она запрокинула голову, пялясь в дикое безоблачное небо. Где-то за ушами еле слышно пульсировала кровь. Распахнутая куртка чуть сползла с плеч, и ночной холод стал пробираться внутрь. Пока она накидывала её обратно и возилась с молнией, краем глаза наблюдала за абсолютно неподвижной фигурой. Как же он её бесил! Остальные, конечно, тоже, но их она могла заговорить до помешательства, и торжественно выйти победительницей любого спора; сейчас же сама позорно хотела сбежать - и не в первый раз! Что с ней происходит в этом чёртовом месте?! Скрещенные ладони упёрлись в носовую перегородку, она тяжело опиралась на них, как будто ограждаясь от неприятных мыслей. С глубоко закрытыми глазами простояла, пытаясь унять нарастающее внутри давление. - Успокойся и садись. Я больше не буду задавать вопросы, на которые ты не хочешь отвечать. За этой бронёй до неё долго доходил смысл сказанного. - Зачем мне это? - она глухо проборморала, но он её всё-таки услышал. - Затем, что тебе скучно, Элис, и даже охота за денежками будущего чемпиона это не изменила. - Ты и об этом знаешь? Ты что, их внештатный телепат? Вдобавок к тому, что фокусник и гипнотизёр, - она уже прикидывала, чем ей грозит его догадливость. Одно дело, если с его протеже мутят шашни, и совсем другое - когда нацелились на огромный приз. - Фокусы - это когда не по-настоящему, - сказал он с усмешкой и вытянул нож, которым быстро пробил себе ладонь. Девушка наблюдала, как рана начинает затягиваться. Как у неё, только гораздо быстрее. - И новая белковая структура никак не это не повлияла? - К счастью, нет, было бы обидно менять тела из-за каждого пустяка. - А пустяк для тебя, значит, всё, кроме серьёзного пожара, намертво поджаривающего соединения. - Повреждения костей тоже не из приятных, - проворчал он, совсем как обычный человек, жалующийся на жизнь соседу в баре, - берцовая срастается весь день и с таким хрустом, что зубы дрожат. А травма позвоночника почти наверняка выводит из строя. - А если голову отрезать, прирастёт? - Не пробовал, - совершенно серьёзно сказал он в дюймах от её лица, и Элис поняла, что умудрилась снова усесться на краю крыши. - Захочешь проверить, позови. - Ага, - и Слинк бесцеремонно потянулся к её недопитому фужеру, потому что его собственный давно опустел. Пробитая рука совсем не мешала его движениям. - Ты и боли не чувствуешь? - что-то такое она ожидала от этого чуда научного прогресса, но было интересно услышать подтверждение. - Только небольшой дискомфорт. Как и ты. Она не стала даже задавать очевидный вопрос, только подняла брови. - Да брось, нужно лишь немного понаблюдать за тобой, чтобы это увидеть. - Ну да, ты же сраный телепат. Тут Слинк тихо рассмеялся, и Элис подумала, что этот смех подходит ему больше, чем всё его театральное веселье. - Если б хартовские гениальные инженеры смогли изобрести нечто похожее на телепатию, верхушка бы давно засекретила проект и внедрила технологию себе в мозги. - Может, ты умудрился сохранить это в секрете ото всех? Мало ли какая аномалия могла возникнуть при калибровке, не обязательно же трепаться всему миру. Его неширокая улыбка тут же угасла. - Да ладно, я угадала? - теперь ей самой стало смешно. А ведь только телепатии не хватало этому сверхчеловеку! - Может, это ты телепатка? Или тебя вообще создали, как побочный продукт? Хотя нет, я бы знал об этом. - А ты знаешь обо всех их секретных разработках? - Обо всех, что стоят внимания. Хорошо, что ему неизвестно, чем в своё время занимался дядя. Тогда у неё на руках не оказалось бы вовремя такого шикарного козыря, а её саму давно бы нашли и упекли обратно в белые стены. И всё-таки, несмотря на риски, ей хотелось подразнить задремавшего льва. - К чему был вопрос про животных? Слинк демонстративно провёл пальцами вдоль губ и сохранил молчание. То есть, ему можно спрашивать что угодно, а ей - нет? Хотя, она тоже так и не ответила. Он заговорил снова спустя пару минут. - А тебе и правда не нравится вино. - Нет, я же говорила. - Тогда зачем ты его столько выпила? И вот... вот как ему на это ответить?! Потому что не представляла, как иначе поддерживать этот дурацкий разговор? Из этого следует новый вопрос: на кой чёрт ей вообще этот разговор сдался? На тот, что он прав. Со Слинком ей было интересно, и, когда он её не провоцировал, даже по-хорошему интересно. Что бы это ни значило. - В следующий раз притащи мне шоколадный торт. - Следующий раз? - он переспросил с вернувшейся улыбкой. - Иди спать, Элис, у тебя завтра важный день. Точно телепат. Столько времени знал о её тщательно скрываемом плане, наблюдал, как она подбиралась к Стоуну всё ближе, и в итоге даже пролезла в самое сокровенное место гонщика - его машину... Наблюдал молча, даже не пытаясь ей помешать. Чёртов вуайерист-исследователь. Если так, плевать ему на Фрэнка и всё, что случится с ним перед славной казнью - лишь бы шоу продолжалось до конца. Однако не лишним будет прояснить этот деликатный момент. Она уже собралась вести переговоры на тему фрэнковых призовых, как другая зарубка в мозгу перехватила её внимание. - Откуда ты знаешь моё имя? Я не называла его никому в лагере, даже Стоуну, и никаких бумажек у меня с собой нет. Слинк расслабленно смотрел куда-то вдаль. - Я же говорил, что буду первым, кто назовёт тебя по имени. Спокойной ночи, - и легко спрыгнул вниз, как срывающийся с цветка мотылёк. Она опустила голову - перед трейлером никого не было. Слова про его позёрство так и не сорвались у неё с языка.