Last Hope

      Депрессия... Что для вас значит это слово? Что вы представляете, когда его слышите? Для меня это тонущий корабль. А находящиеся в нем люди — уже не более чем трупы. Ведь именно это происходит с человеком. Мы все глубже и глубже погружаемся в свои страдания, забывая обо всех и обо всём, теряя интерес к жизни. И мы никогда не думаем, что своими действиями заставляем страдать других, что тянем их за собой на дно. В конце концов это нас убивает, а вместе с нами погибают все, кому мы были дороги.       Чаще всего, слыша этот диагноз, люди, конечно же, идут к психотерапевту. Вот только, есть ли от этого толк? Не могу сказать. Но знаю одно, что многие сильные духом не поддавались отчаянию, пересматривали жизнь, ища то, за что стоит бороться. И именно это становилось их счастливым билетом, спасательной шлюпкой. Они всего лишь не сдавались. POV Betty       Очередной день, прожитый впустую. Мне кажется, что я давно уже не жива, зажглась и потихоньку догорела*. Подходя к дому, я не оставляла надежды, что мать, наконец-то, образумилась и вернулась. Но нет. Как обычно, я вхожу в пустой дом, и единственное, что меня встречает это холод и пыль. Давно пора прибраться, но мне не хватает сил.       Последний месяц меня не оставляет усталость. У врачей на мои жалобы ответ один — меланхолия, в сочетании с полным отсутствием влечения к жизни. Что ж, хоть в чем-то они правы. После всех событий произошедших в нашем городке за 2 месяца, в живых захочет оставаться либо псих, либо законченный оптимист. Хотя это ведь одно и тоже. Единственное, что не дает мне покончить с собой — моя подруга, Вероника. Она единственная, кто ещё меня поддерживает.        Моя мать сошла с ума и сбежала вслед за сестрой на ферму, твердя о том, что все заслуживают прощения. А я до сих пор не могу поверить, что от сильной, яркой, полной жизни женщины осталась лишь поблекшая, выцветшая сектантка, постоянно повторяющая то, что им вбили в голову. Отец и Арчи в тюрьме, но если дорогой папаша находится там заслуженно, то Арчи невиновен. Он всего лишь стал жертвой политических интриг Хирама Лоджа. Ему сейчас тяжело, ведь нам не разрешают даже позвонить ему, не то что посетить. А Джаг... Я не видела его больше месяца, да и вряд ли увижу. Он полностью погряз в борьбе с Упырями. И он же стал первым событием, подтолкнувшим меня к депрессии. Flashback — Хватит, Бет! Я так больше не могу! Ты противоречишь каждому моему решению! Ты хочешь сделать из всех Змей трусов! Когда ты стала такой? Когда ты превратилась из гордой, сильной девушки в зашуганную, серую мышь? Нет, не отвечай! Просто скажи, ты готова бороться дальше? Готова противостоять Лоджу? — кричал Джаг. — Готова, но не так. Я не хочу насилия, и все ещё считаю, что конфликт можно решить дипломатическим путем. — спокойно отвечала Элизабет. — То есть, на каждое, совершенное Лоджем, преступление ты хочешь отвечать словами?! Ты забыла как ОН перекрывал кислород всему городу? Забыла, как он лишил вас возможности говорить людям правду? — Нет, но... — Если ты забыла кто ОН, то просто посмотри в любой проулок, в любую газету, да и вообще, просто взгляни на улицу! Что ты там видишь? Ну же, скажи! — все больше повышал голос Король Змей. — Я... я... — Бетти пыталась произнести хоть что-нибудь, но все было и так ясно. — Я так и думал. Ты изменилась, Бет, никогда не думал, что ты... — Что, я что?! Трусиха? Да уж лучше быть трусихой, чем поступать как ты. Ты становишься таким же как Лодж. Таким же жестоким, неуправляемым, бесчувственным. Ты... — НЕ СМЕЙ СРАВНИВАТЬ МЕНЯ С НИМ! Я — НЕ ОН, И НИКОГДА НЕ СТАНУ ТАКИМ! — Уже стал, — тихо ответила, некогда его королева. — Так раз я такой, как он, то почему ты ещё здесь? — в совершенно спокойном тоне Джонса сквозило ледяное безразличие, — Почему не ушла? — Я не знаю, — прошептала Купер. — Отлично. Тогда уходи. Это все. Финал. Точка. Называй как хочешь. Я изгоняю тебя из Змеев, поэтому не советую появляться на южной стороне, да и вообще пытаться с кем-то контактировать, ибо это закончится очень плохо, — все с тем же ледяным спокойствием произнес Джагхед. — ЧТО?!? НЕТ! ТЫ НЕ МОЖЕШЬ ТАК ПОСТУПИТЬ! ПОСЛЕ ТОГО КАК... — вскрикнула Бетти и умолкла. Она никому не рассказывала про сумасшествие матери, говоря, что та уехала на заработки в Нью-Йорк. — После того как что? — безразлично вопрошает Джонс. — Ничего. Ты прав. Я ухожу. Но знай, когда тебя убьют, я не буду плакать. Я даже не приду на похороны. Прощай, — произнесла девушка, выходя из трейлера. Она сделала это с такой легкостью, что можно было подумать — ей наплевать. Никто не знал, что с каждой произнесенной фразой она ломалась, а выходя, от прежней Элизабет Купер ничего не осталось. Лишь жалкая горстка осколков...

***

Именно после разрыва, сильная, никогда не ломающаяся, идеальная Бетти Купер превратилась в ту самую мышку, которой назвал её Джонс. Между тем город разделился на 2 части. Началась самая настоящая война Севера и Юга, и я не удивлюсь, если по главной улице пройдет сама Маргарет Митчелл**, черпая идеи для своего романа.        В школе дела обстояли ещё хуже. Не было ни одной перемены без драки. Не было ни одного дня без посещения травмпункта как минимум шестью учениками. И не было ни одного дня, в котором Бульдоги не издевались бы над Купер. Каждый день её преследовали выкрики змеиная шлюха, в соц. сетях распространяли её фотографии подписанные этими же словами. Но сегодня они перегнули палку. Намалевав на её шкафчике унизительное послание, они прибили туда еще живую гадюку.*** POV Betty        Забавно наблюдать, как люди стараются изменить предначертанное. Стараются стать теми, кем быть не суждено. Они противоречат своей судьбе и в итоге погибают. С течением времени я убеждаюсь — моя жизнь близится к финалу. Направляясь в ванну, я гадала — "А больно ли это? Умирать? Что ждет нас за чертой? Способен ли тот, кто переступил её, вернуться назад?". Ответа у меня не было. Беря в руки лезвие, я была уверена в том, что поступаю правильно, что мне пора уйти и не мешать остальным. Проводя лезвием по предплечью, я начала сомневаться — действительно ли это правильно? Стоит ли моя жизнь этого? Ответ пришел моментально. Без всякого сомнения.       К счастью я не успела наделать глупостей. Это был даже не порез. Всего лишь царапина. Почти сразу пришло облегчение. Я ЖИВА. Я полна сил. Я могу сделать что-то достойное. Но ликование длилось недолго. Буквально через минуту пришла боль. Казалось, что кто-то ударил меня ножом в живот. За болью последовала тошнота. Голова раскалывалась, глаза слезились, а в животе будто находилось множество осколков.       Но ничто не длится вечно. Придя немного в себя, я была в ужасе. Что это за приступ? Я, в растерянности, набрала номер единственного дорогого мне человека. Мне повезло, она сразу же сняла трубку — Да, Бет. Все в порядке? — Ви, мне стало плохо. Какой-то приступ. Казалось, что я умираю, и... — Ничего не говори. Буду через 15 минут.       Вероника... Мы остались вдвоём. Остальные либо сошли с ума, либо уехали. Нам ничего не остается кроме взаимной поддержки.       Даже сейчас она приезжает за 10 минут. Уже с порога она начинает спрашивать о симптомах и, не давая раскрыть мне рта, рассказывает все, что успела раскопать. Через полчаса непрерывного монолога, вконец охрипнув, она успокаивается и требует в подробностях рассказать, что произошло.       Я же, ничего не тая, даю свой ответ. Ожидая, что неугомонная, знающая все Ви, подскажет, что мне делать, я поразилась тишине. Поднимая взгляд на подругу, я была в шоке от её побледневшего лица. Надеялась на любую фразу. Но была лишь тишина — Ви, ты меня пугаешь, скажи хоть что-нибудь! Не молчи! — в ужасе воскликнула Бетти — Би... — тихо начала Вероника. — Я думаю, что тебе следует сходить к врачу. — Что они мне скажут, Ви? Повторят тоже, что и всегда — меланхолия, в сочетании с полным отсутствием влечения к жизни. Ничего умнее ты от них не дождешься. — Я не про то. Ты хорошо чувствуешь себя последнее время? — не отставала Вероника. — Как всегда. Только устаю быстрее обычного, но учитывая все происходящее... — А как аппетит? Возрос? — Если только немного. Ты намекаешь на то, что я поправилась? — Нет, но... — было видно, что Ви хотела что-то добавить, но не могла заставить себя говорить. — Да говори уже! Судя по всему, ты знаешь, что со мной, но упорно молчишь! Что ещё может произойти в этом чертовом городке! — Прости меня за нескромный вопрос, но, перед разрывом, были ли у вас с Джагом... — Был ли секс? Два месяца назад, в ночь перед арестом Арчи, — немного замявшись ответила Би, зная что подруге больно об этом вспоминать. — А давно ли у тебя был ПМС? — не отставала Вероника. — Ты намекаешь на то, что я могла забеременеть?! — начинала сердиться Купер. — Всего лишь предполагаю, — невозмутимо отвечала Лодж. — Да у меня задержка! Но это из-за стресса. И не более, — резко ответила Бетти. — И долго ли? — с той же невозмутимостью спрашивала Ронни. — Почти 4 недели. Но... — Хватит! Ты завтра же идешь к врачу. И точка! — припечатала Вероника. Сердито поднявшись с дивана она резко вышла из дома хлопнув дверью, оставляя меня в полнейшем шоке. Беременна       "Проклятие семьи Куперов" — так называла это мама. Именно ее пример вставал у меня перед глазами. Именно на её опыте я убедилась, что это никогда не заканчивается хорошо. А после ситуации с Полли, так вообще думала, что дети у меня будут не раньше 30. Что мне теперь делать...       Так, стоп! Не ныть! Ещё ничего не ясно. Сейчас не время распускать сопли. И все же Ви права, ко врачу сходить надо. Записавшись на прием к доктору, который наблюдал Полли, я со спокойной душой легла спать, еще не подозревая, что принесет грядущий день...