Другая жизнь: Жена для демона

План Наруто пошел биджу под хвост ровно в тот самый момент, когда ей пришлось выпрыгнуть на поле для того, чтобы заслонить собой раненую мать. Хотя о каком таком плане шла речь-то? Ни о каком! Наруто как и обычно собиралась импровизировать и полагаться на свою живучесть-везучесть. Так что, если отмести тот факт, что Гаара завидев ее рассвирепел еще сильней и перевел все внимание на нее, то ее никакой план очень даже удался! Чувство дежавю накрыло ее с головой. Когда-то давно то же самое сделала для Саске Сакура отчаянно, и можно даже сказать, безбашенно, выскакивая перед злобным монстром с кунаем наперевес. Что может небольшой, но все же острый кунай против нестабильного джинчуурики, у которого уже начиналась трансформация? Ничего! Ну если только пользователю оружия дать крохи намека на то, что защищён. Ложная надежда она такая! Кушина с полными боли глазами смотрела в спину дочери, ощущая, как внутри ломается все от жуткого и всепоглощающего страха за своего родного ребенка. В серых глазах очень четко отразилось это чувство. Гаара, поняв этот поступок как и положено, схватился за голову, испытывая жуткую боль. Каждый раз, стоило ему увидеть подобное, как внутри происходил дисбаланс, и где-то там внутри, под шелухой всего того плохого, чем он является, раздавался тонкий детский голосок, вопрошающий, что есть любовь и как она проявляется. Сквозь сотни слоев его почти непробиваемой брони, защищающей измученное сердце и израненную душу, поднималось, как бледно-зеленый, слабый и тонкий, но упрямый росток, находящий себе путь наружу среди сотен тысяч трещин, желание быть любимым. Чтобы кто-то так же защищал его от невзгод, неудач и опасностей, не жалея себя, отдаваясь целиком и полностью, испытывая страх не перед смертью или болью, а перед тем, что это испытает дорогой человек. Внутренний обиженный на весь мир ребенок надрывно кричал внутри Гаары, перекрикивая и злобное завывание Шукаку, из-за чего Гаара разрывался на части. Его давно забытое «Я», срывая глотку, истерично просило такой жизни, где бы его вот так же отчаянно защищали и безоговорочно любили. Курама ударил себя по лбу лапой, обреченно вздохнув. В этом вся Наруто. Действует не подумав. Ведь она отлично знает, как такие выходки действую на джинчуурики однохвостого. Судя по тому, что она ни разу в Суне не видела Яшимару, то родной дядя Гаары мертв. А дядя Гаары долго был для него опорой и поддержкой, единственным человеком, который не давал ему опуститься на дно этого кровавого безумства. И был человеком, который искренне любил Гаару, но предал, вопреки своей любви к племяннику, вопреки данному Каруре обещанию защищать ее чадо от невзгод. По наставлению зятя — жестокого, деспотичного и безжалостного Четвертого Казекаге. Само собой, это сломало Гаару окончательно. Кандзи-шрам на его лбу свидетельствует о том, что это событие происходило в жизни этого Гаары. И сломало его, позволив безумию захватить сознание. — Наруто, убирайся прочь, пока он не пришел в себя, — голос Кушины был надломлен и полон страха. Женщина поднялась с земли, держась за раненное плечо. Из глубокой раны непрерывно сочилась кровь, орошая багряной росой траву. Ее глаза были полны страха и боли, а лицо исказила отчаянная гримаса. В голове пульсировала лишь одна мысль — защитить, не дать умереть и сделать ради этого все. — Я позвала Хокаге, мама, у тебя же есть его трехлистный кунай? — Наруто не отводила взгляда от скрючившегося Гаары, начиная испытывать к нему сострадание. Пока что он боролся с собой и демоном внутри, уподобляясь болезненной ностальгии, он не был опасен, а вот то, что произойдет потом… Об этом блондинка старалась даже не думать. Вместо нее это делал ее собственный демон, не забывая напоминать о ее непрошибаемом идиотизме. — Ненормальная! — Саске испытал жуткое желание свернуть той шею, в чем был очень солидарен с Курамой, но об этом даже понятия не имел. Он-то думал, что хоть Наруто в безопасности. Так нет же, теперь в первую очередь в опасности она, а они будут заботливо убиты следом. Им не дадут по друг другу даже слезинки проронить, или взгрустнуть. Хабанеро отрицательно покачала головой. С некоторых пор она перестала с собой носить подаренный ей кунай. Потому что была более чем зла на Минато, и считала, что сама вполне может справиться с любой проблемой, строя из себя самодостаточную и самостоятельную женщину, пытающуюся доказать, что она не нуждается в крепком мужском плече и способна за себя постоять. И эта способность быть самодостаточной привела ее к тому, что довела нестабильного психопата до края, и сейчас по своей же глупости была на краю гибели, как и ее собственная дочь и сын лучшей подруги. — Плохо, он тогда долго будет до нас добираться, — впервые Наруто молилась богам, чтобы увидеть Минато. Она его искренне не любила, но сейчас он мог спасти им жизнь. Им всем, включая и ее саму. И в этом случае готова была его без устали благодарить. — Мы можем его запечатать? Ты можешь как-то повлиять на его печать? Или барьер! Ты же из Узушио! — наличие живого Узумаки под боком могло дать им шанс на выживание. Голубые глаза горели это самой надеждой, не позволяя отчаянья и страху поглотить ее сознание. — Кунай, у Какаши! — озарило Кушину. Уж Какаши, как чуть ли не преданная фанатка Йондайме, должна с собой таскать тот особенный трехлистный кунай для дзюцу Летящего Бога Грома. А вот в печатях она была достаточно слаба, и тем более вмешиваться в неизвестную ей структуру фуина запечатывания биджу, модернизированную Песком, боялась. — Никчемная, слабая… — Гаара выпрямился, половина его тела прошло трансформацию. Но, стоит признать, страхом от девчонки почти не пахло. — Глупая, — песок устремился к застывшей Наруто, которая до сих пор направляла лишь только кунай в сторону опасности, но при этом стояла так, будто бы не боялась его. Не дрожала даже. Смело смотрела в его глаза, почти гордо задрав подбородок. Кушина едва не поседела, когда Наруто скрутил песок. По крайней мере вскрикнула так, что сердце кровью облилось и потом на миг остановилось. А сколько испуга было у той на лице! Наруто навсегда запомнит это, когда обернулась к матери извиняясь взглядом, что пришлось напугать. Клон с тихим хлопком рассеялся внутри песчаной сферы, которая захлопнула внутри пустоту. Узумаки оставила демона ни с чем. — Обманула, — взревел обезумевший Гаара-Шукаку. — Достаньте у Какаши кунай, — Саске вспомнил об ученице Четвертого, которой досталось наравне с Сасори. Оказалось, у монстра бзик на чакре молнии. Им едва удалось переключить внимание обезумевшего на себя, чтобы спасти их. Узумаки тут же завертела головой по сторонам, выглядывая из своего укрытия. Сколько Наруто по сторонам не смотрела, а Какаши в упор не видела. Она видела лишь ничком лежащих Сасори и незнакомую девушку с серебряными волосами, заплетенными в хвост. В голове неясно начала оформляться мысль, но было некогда. Песок ее выкурил из укрытия. — Теневой клон? — Кушина удивилась. Ее дочь владеет теневыми клонами? Когда? Но испугалась она не на шутку. Это было неожиданно, как и появление самой Наруто. Но облегчение накрыло ее с головой, позволив себе на миг расслабиться и перевести дух. — Да, я учусь за себя постоять, некогда! — отмахнулась Узумаки, пытаясь сгенерировать идею. Глупую и безумную идею. Курама сказал, что она идиотка. — Саске, мама, кунай. Я отвлеку, — а вот теперь внутри все дрожало от страха. У нее нет ее армии клонов, нет также той физ. подготовки, а не дать завершить трансформацию Гааре она не представляла как. Чтобы она ни делала, это его злило ещё больше. — Нет, ты идёшь за кунаем! — приказной порядок и тон не терпящий возражений. Как и взгляд. Кушина была уверена, что таким образом дочь будет в безопасности, некоторое время. — Саске, прикрывай ее! — но Кушина настолько сильно отвлеклась на дочь, что пропустила атаку и ее наглухо припечатало к дереву песком, сдавив грудную клетку так, что та хрустнула и в глазах потемнело. — Никуда ты не пойдешь, Наруто, — песок преградил ей путь. А наполненный чистым безумием голос Шукаку заставил волосы на загривке встать дыбом. — Че-е-ерт! — взревела Узумаки, косясь то на мать, у которой по губам текла кровь и которая смотрела на нее с ужасом, то на Саске, которого джинчуурики решил отбросить в сторонку точно так же как и Кушину. — Выбирай, либо я убиваю тебя на глазах матери, либо я убиваю твою мать на глазах у тебя, — пророкотал демон, скаля ровно половину своей пасти в безумной усмешке. Давление его кровожадности увеличивалось и давило уже на сознание. Но Наруто не привыкать к таким психологическим маневрам. «Кунай, надо достать кунай, — Лис в экстренной ситуации соображал на удивление туго. Впервые за долгое время на кону была его жизнь, и вмешаться в ход событий без вреда для Наруто не мог. Девятихвостый уже достаточно ей навредил, спасая собственную шкуру от перерождения, закинув в этот чужой мир. В этом же случае все будет не настолько радикально, он просто разворотит ее циркуляцию чакры и весь ее очаг, а про физическое состояние лучше промолчит. В лучшем случае после этого она останется реально никчемной куноичи. А точнее станет просто девушкой, с испорченными амбициями и сломленным мечтами, без защиты. А с некоторых пор он не мог ими поступиться, и так ей жизнь искаверкал. — Какаши — та девка с серебряными волосами. Нам надо до нее добраться!» — Ками-сама, только ты не паникуй, даттебайо! А то мне тошно! И ещё страшней! — девушка уловила нотки паники в голосе Курамы. Черт, ее мир опять перевернулся. Узумаки пыталась сообразить, как отвлечь внимание Гаары. О том, что в этом мире Какаши-сенсей девушка, она подумает позже. Твою мать, Копирующий баба! Нет, эта мысль мешала ей думать. — Выбирай же! — рявкнул уже не Гаара и ещё не Шукаку. Наруто нервно дернулась, и перевела свой взгляд на джинчуурики, выталкивая ненужные мысли из головы. — Гаара! Очнись! Ты… Ты же ведь не такой! Это всё вина демона! Шукаку…. Шукаку навязывает тебе свою жажду крови! — Наруто попыталась заговорить зубы монстру. В мозгу она услышала сквозь злой рык Кьюби «Дур-р-ра!». Нет, ну, а что, мало ли, она сейчас поговорит тут с ним, достучится до Гаары и тот сможет подавить монстра в себе? Курама внутри взревел, понося ее наивность на чем свет стоит. — Это мой образ жизни, мой смысл! — ответил уже Гаара. — Да, мама? — обратился он к кому-то. Лис тут же высказался, что у парня шизофрения в стадии галлюцинаций. — Убей или будешь убит! Молодец, Гаара, — ответил Шукаку более мягко, шелестящим словно песок голосом. Так вот он как манипулирует Гаарой, выдавая себя за волю его матери. — Он не твоя мать и не ее призрак или воля! — отрицательно замотала головой Узумаки, понимая, что получается заговаривать зубы. — Твоя мама… Ее воля в песке твоей абсолютной защиты! Она тебя любила! И, — она запнулась, — пожертвовала собой чтобы защи…. — Не договорила, песок ударил ее в живот, отбросив в сторону и заставив скрутиться на траве от боли. Было не вдохнуть не выдохнуть. Наруто, выпучив глаза хватались за живот и молча изнывала от страха и боли. — Не заговаривай нам зубы, девчонка, — пророкотал высокий безумный голос Тануки. Курама почти в истерике бился о прутья клетки. — Не слу…у…ушай его! Ты же ведь хороший, иначе давно бы стёр с лица земли Суну! — Наруто упрямо пыталась продолжить болтать. Докричаться до Гаары, чая надежду, что в нем осталось что-то человечное. И она упрямо цеплялась за те крохи проявления его гуманности. — Сломать, убить, разорвать, — шипел монстр, надвигаясь на нее, забыв про условия ужасного выбора. «Какаши, — напомнил ее собственный демон, —иначе я порву всё СЦЧ этого тела и Шукаку заткнется на ближайшие десятилетия!» — Курама пытался протолкнуть очищенную чакру по ее каналам, придать силу, залечить те трещины в ребрах. И привести Наруто в чувство, чтобы уже хоть что-то делала, а не светские беседы вела со всякими психопатами. Он и правда ведь убьет Гаару, если Шукаку попытается убить его сосуд. Узумаки перекатилась в сторону, когда недочудовище склонилось над ней, пытаясь схватить мутированной песочной лапищей за шею. Если пальцы хоть и уменьшеной лапы енота сомкнутся на ее шее, она труп. Наруто попыталась создать клонов. Желательно с десяток. А лучше больше. Как в старые добрые времена. А по старым временам она ой как скучала. Сейчас ей хотя бы Расенган да призыв, и, несомненно, она бы смогла побороть Гаару вновь, и возможно, выбить его маниакальное сумасшествие из головы раз и навсегда. Или заставить игнорировать повернутого на крови демона. И вспомнила. В прошлый раз она смогла обезвредить на время почти трансформированного Шукаку взрывными печатями с кунаями и Тысячелетием боли. Хорошая идея. Только у нее ни печатей, ни лески. Зато у мамы и Саске есть! Решено. Создав три клона, она заставила их бегать от песка Гаары, а сама попыталась добраться до потерявших от кислородного голодания сознание Саске и Кушины. Это было трудной задачей. Песок был быстрый, и безжалостно уничтожал ее клонов. А новых создавать почти не получалось. Ее резерв был пуст, а чакру которую для нее фильтровал Курама в маленьких количествах, чтобы не порвало циркуляцию к чертям собачьим, не хватало. Да и печать была заперта надёжно, ни единого скола или трещинки. Настолько надёжно, что ему было не пробиться сквозь этот барьер, чтобы высвободить хоть один хвост. Кушина быстро пришла в себя, в связи с тем, что была Узумаки. И восстанавливалась быстро. И тем более, ее воля подталкивала к тому, что нельзя находиться в бессознательном, когда на кону не только ее жизнь, но и жизнь дочери. — Наруто! — окликнула она дочь. — В сторону, прыжок наверх! Да, так! — Кушина помогала чем могла, и пыталась выбраться из песочного плена, стараясь родимой чакрой разорвать путы, болезненно прижимающие ее к дереву. — Решено, ты первая, — Шукаку бесился. Коноховскую никчемную девчонку он не мог поймать. Она успевала каждый раз заменять оригинал клоном, а сама убегала дальше. Она бесила, сильно и до невозможного. Подавшая голос Кушина его разозлила. Из-за нее поймать Наруто стало тяжелей. Песок смертоносным вихрем полетел на Кушину, которая, в принципе, бесстрашно посмотрела на него и успела ещё и полный любви взгляд бросить дочери, виновато улыбаясь. Ведь она задела нестабильного джинчуурики, спровоцировав того. Но зато дочку увидела и попыталась хоть как-то повлиять на ее сохранность. Неудачно, конечно, но она старалась. Оставалось молиться, чтобы Минато сумел вовремя прийти и спасти хоты бы Наруто, которая цеплялась за свою жизнь всеми возможными способами, и получалось это у нее хорошо. Наруто, заметив атаку демона, тут же кинулась наперерез. Нет. Сегодня никто не умрет! Тем более собственная мать на ее глазах! Узумаки успела. Встала между, опять заслонив мать. Вспышка боли затуманила разум. Ее чуть не сбило с ног. Песок, само собой не остановился, стараясь и ее перемолоть, переломать и живого места не оставить. Шукаку залился диким и безумным смехом, называя ее глупой и слабой. Вспышка боли в районе спины оказалась куда сильней, чем боль, приносимая песком, а потом эта самая боль потекла по ее венам и каналам, будто бы это песок проникал под кожу и въедался в каждую ее клетку, наполняя, стараясь порвать изнутри и пытаясь ее разорвать на кусочки. Курама на задворках ее сознания кричал, что ее циркуляцию начало разрывать от большого всплеска чакры, устремившегося к спине бурным потоком. Вода в катакомбах мельчала, хлынув рекой в один из коридоров. Наруто не умирала, демон нарочито ее так быстро не убивал? Наслаждался ее страданиями? Так вот, пускай он наслаждается ее болью, но страха не будет! Демон не собирался убивать ее мгновенно, наслаждаясь ее болью, пускай ею же и подавится! Песок застыл, будто бы онемев. А потом шурша опал в траву. За спиной с едва слышным грохотом упали Саске и мама. Наруто едва стояла на ногах, растопырив руки в стороны и закусив до крови губу. Вся кожа была в мелких царапинах, а кое-где были и небольшие рваные раны. Одежда превратилась в ненужное тряпье, висящие на ней каким-то чудом. Кушина была более чем шокирована. Она молча смотрела на дочь не в силах что-либо сказать. Оцепенение от жуткого страха и поглотившей ее волны душевной боли не спешили спадать, окутывая ее плотным, почти непробиваемым коконом, а серые глаза неотрывно скользили по золотистым цепям, устремившихся в сторону почти обращённого джинчуурики. Цепи Чакры Узумаки. Их было только две. Тонкие и изящные, достаточно прочные, чтобы сдержать на определенное время почти трансформировавшегося хвостатого. Шукаку, поняв, что не может двигаться, а его чакра подавляется чужой, взревел, от чего земля чуть не содрогнулась. Наруто, сцепив зубы, терпела адскую боль, зажмурившись. Все внутри горело и пылало от боли, а тишина, возникшая вокруг нее, убивала морально. «Трещина в печати, — голос Курамы заставил ее встрепенуться. — Твоя СЦЧ на пределе. Чтобы ты не делала, прекращай. Я постараюсь залатать,» — девятихвостый почувствовал, как его чакра стала просачиваться наружу уже помимо его воли. Ее внутренний резерв пустел, и она уже на подсознательном уровне брала его чакру. — Наруто, продержись ещё чуть-чуть! — Кушина отмерла. Больше нельзя медлить. Демон разбушевался ещё сильней, а Наруто впервые использовала столь сложную и чакрозатратную технику, что влекло к необратимым последствиям. Ее резерв был меньше чем у Менмы в десять лет. Аловолосая бросилась к лежавшей без сознания Хатаке, и тут же упав на колени стала рыться у той в карманах, вскрывая печати. — Продержись еще чуть-чуть, Наруто, — молилась женщина, ища заветный кунай. Руки тряслись и не слушались из-за переживаний. Узумаки корила себя, что поддается неуместному сейчас волнению. Каждая минута промедления может стоить жизни ее ребенку. Ее первенцу. Красная ядовитая чакра начинала покрывать золотистые звенья одно за другим. Шукаку, почуяв Кьюби, заметался в порыве жгучей ненависти и безудержного желания показать Лису, кто тут сильней, сопротивление было оказано достаточно сильное, чтобы начать разрушать технику. — Нашла, — из внутреннего кармана жилета, запечатанного фуином, она вытащила тот самый заветный кунай. Кушина активировала печать и бросила кунай в паре метров от себя и тут же, сконцентрировав чакру, высвободила свои цепи чакры, помогая дочери сдерживать монстра. И как она раньше не додумалась до этого? Скорей всего ее сознание было затуманено слепой злостью на зятя, и ее понесло. Какая же она глупая! А потом и страхом за дочь, что мешало думать. Вдвойне глупая! Идиотка! Минато появился ровно в тот момент, когда начавшие было краснеть цепи стали вновь золотистого цвета и таяли за спиной дочери. Он удивился, даже более чем, но было некогда, нужно было предотвращать то, что тут произошло. Наруто без сил свалилась на колени, стремительно теряя сознание от боли. Чакра Кьюби, которую она неосознанно начала черпать из печати, разъела ее неподготовленные для такого каналы чуть не до основания. «Жить будешь, циркуляцию залатаю как смогу, а там парочка Сенджу тебя поставят на ноги, » — сказал он ее ускользающему сознанию, облегчённо вздыхая. А сейчас у него будет кое-какое дело! Минато тем временем ставил модифицированную печать на джинчуурики однохвостого, подавляя чакру биджу и влияние сумасшедшего хвостатого на сознание его сосуда, а Кушина продолжала держать парня в цепях, с облегчением замечая, как покров демона осыпается Гааре под ноги никчемным песком. Все закончилось! Наконец-то!