***
— А-а-а-а! Больно, твою мать, — Наруто в итоге добилась того, что переусердствовала. Потянула то ли связку, то ли ногу вывихнула, и это на фоне и без того ноющих жгучей болью мышц. И все это произошло именно тогда, когда на горизонте не было ни Гаары, ни Сасори. Узумаки посмела помечтать, что один из красноволосых джонинов Суны поймал бы ее, тем самым спасая от неминуемой травмы. Нет, Сасори бы ее точно спас, из чувства долга и ее положения, а вот Гаара… Наверное стоял бы скрестив руки, источая чуть ли не осязаемый холод, и смотрел бы на нее, даже пальцем не пошевелив, наслаждаясь ее болью. А если бы Гаара ее спас, она бы была на седьмом небе от счастья. Это бы обозначало то, что он стал меняться! Наруто на пару минут зависла среди вороха данных мыслей, представляя, как он спасает ее не с помощью песка, а ловит в полете, прижимая к себе. Такой момент был бы как бальзам на душу, означающий, что лед тронулся, а он ей доверяет настолько, что даже может прижать к себе. «Ну что, кузнечик, допрыгалась? — Кьюби этого и ожидал. Не удивительно. — И ты тешишь свое самолюбие, особенно насчет Гаары. » — продолжал комментировать Курама уже ее размышления, кто бы из этих двоих ее спас от падения. А дальнейшие ответвление от этих мыслей в сторону джинчуурики однохвостого, приправленные сахарным налетом, уходящие в дебри непонятной ему, и тем более ей, романтики он оставил без ответа, но на заметку взял, что это попахивает чем-то ненормальным и совершенно сумасшедшим. — Нет чтобы пожалеть, поддержать, приободрить, язвишь, морда ты лохматая, — выла девушка и дальше, растирая опухающую от травмы лодыжку, дуясь на Лиса. — Помечтать уже нельзя, — бубнила себе под нос девушка, желание размышлять на тему о мужественных шиноби, спасающих дам в беде, пропало напрочь. «Ну ты же вся из себя такая сильная, вот и жалей себя сама, — ехидно оскалился Курама, упрекнув ее в ее же самостоятельности и попытке казаться сильной, когда положение дел совершенно обратное и легче было бы показать свою слабость. — Сильная и независимая ты наша!» — Вот же… — прикусила язык, глотая все свое негодование и боль. — Наруто-сама, может устроим привал? — но вопроса как она не старалась, не услышала. Сасори нагнавший ее в считанные минуты, скорее утверждал, чем вопрошал, видя состояние невестки правителя, и будто бы на автомате распаковывал рюкзак с провизией, устраивая явно вынужденную передышку. — А Гаара? — Узумаки напряглась. Ками-сама, наедине с Сасори, ужас-то какой! Лучше нелюдимый и жестокий Собаку Но, чем безэмоциональный и равнодушный Акасуна, у которого, казалось, отключили весь спектр чувств, будто бы он был той самой куклой из ее прошлой жизни. Гаара хоть какие-то эмоции проявлял, хоть и негативные, но выглядел куда живее Скорпиона Красных Песков. Ответом было весьма красноречивое молчание и промелькнувшая в его глазах тень удивления. После произошедшего, Акасуна всю дорогу ожидал подвоха от младшего Собаку Но, возжелавшего еще сильнее убить супругу, но тот лишь игнорировал ее существование как и прежде, а его кровожадность даже и не думала показываться. А Наруто почти неуловимо тянулась к нему, пока только стремясь что-то доказать, и была все еще жива и невредима. Минато объяснял, что теперь Гаара сможет понять, где его собственное желание убивать из-за отсутствия навязанной жажды Шукаку, что может разительно сократить число жертв. Но так как джинчуурики еще не свыкся с положением дел, это может повлечь за собой также неприятные события, такие как необоснованная агрессия, вызванная растерянностью. У парня были сильно размазаны границы его сознания и сознания Тануки, поэтому в сражениях некоторые техники могли быть проделками енота, а не самого Гаары, как и его абсолютная защита. — Ладно, поняла, может я хвороста соберу? — Наруто уже было неуютно в обществе Сасори, который собирался окружить ее навязчивой заботой. Не могла еще она смотреть на него, как на полноправного жителя Суны и помощника Казекаге. Стало понятно, что Акасуна нисколько не заботится о состоянии Гаары, что не удивительно. Все же, тот может позаботиться о себе сам, как никак, с шести лет пришлось вникать в основы самостоятельного существования. И было впечатление, что они шли порознь. — Я пошла, да, — ерзая на месте, Узумаки под внимательным взглядом, кажется, ее опекуна по дороге в Песок, поднялась на ноги, и натянув на лицо непринужденную улыбку, попрыгала и подергала больной ногой, показывая, что все в порядке, хотя было совсем иначе. Но Наруто отлично умела терпеть такую боль, когда понадобится, и сейчас был именно такой случай. — Со мной все в порядке, и у меня есть кунаи, — похлопала себя по поясной сумке, намекая, что постоять за себя сможет. — И да, я умею ими пользоваться по назначению, ну был однажды несчастный случай, но он случайный, даттебайо. Я правда справлюсь! — и быстренько смылась в ближайшие кусты, сбегая от напрягающего общества Сасори.***
Наруто вообще была девушкой везучей на приключения. Почти смертельно опасные приключения. Уже со счета можно было сбиться, сколько раз она попадала только здесь в такие, а про прошлую жизнь лучше промолчать, всех и не упомнить. Хворост выпал из рук, когда она, выглянув из очередных кустов, где ползала, собирая сухие ветки, увидела явно лагерь и явно не особо дружелюбно настроенных людей, судя по их виду. Небритые, грязные, косматые и в каких-то лохмотьях, больше похожие на сбежавших преступников из местных казематов. Как-то они отлавливали таких перед тем, как ее сослали на поиски Сенджу. «Ну, вспоминай как пользоваться этими острыми штучками, — Курама готов был побиться головой об прутья. Только Наруто могла собирая хворост и заблудившись в лесу, наткнуться на лагерь людей странной наружности, больше похожих на бандюганов. — Я тебе не помощник, — угрюмо развел руками Лис. Нет, протолкнуть свою чакру он попытается через наглухо закрытый замок, но не обещает, что получится. — А лучше беги, » — посоветовал демон и сразу же почувствовав как ее естество воспротивилось этому совету. — А вот этого не стоит, — Узумаки даже растерялась, от чего напряглась больше. То ли от противного хриплого голоса над ухом, то ли от куная у горла. Рука так и застыла у пояса. Волна необъяснимого страха прошлась по нервным окончаниям чуть ли не парализующим током. Осознание того, что она достаточно слаба, чтобы её скрутили почти сразу же, а то и горло перерезали, наступило на пятки пугающим шоком, и дыхание того мужчины резко стало весьма ледяным, холодом прошивающим от макушки до пят. — Соберись, тряпка, ты вышла против джинчуурики однохвостого один на один! — напомнила она себе, дабы собраться с духом. — Почти… — вспомнила то, что там была она не одна и это придавало ей сил, да и ситуация была настолько стрессовой, что она просто не задумывалась о последствиях из-за большого выброса адреналина. Джинчуурики, выпускающий своего биджу, куда страшней чем кучка каких-то бандитов. Ведь так? — Еще хоть звук — и ты труп, — оповестил ее человек, сильнее вжимая в кожу кунай. Наруто судорожно сглотнула и попыталась откинуть внезапную панику. Когда более-менее она поняла, что если ничего не предпримет, то ей и правда вскроют глотку. И предпринять надо что-то неожиданное, из ряда вон выходящее, чтобы этот подлец от нее отшатнулся достаточно далеко, чтобы и правда можно было сбежать. «Других ты защищать мастер, а вот себя, — Курама нащупал в печати небольшую трещину, кажется, они ее оставили в схватке против Гаары, когда Наруто высвободила фирменную способность Узумаки. — Держи,» — Кьюби заботливо влил свою чакру в ее, неожиданно испытав облегчение. Жить вдруг стало проще, и бояться за свою шкуру больше не надо будет до дрожи в хвостах, как и грызть когти, исходясь недюжим волнением за свою безгранично наивную джинчуурики. Рано или поздно они расшатают печать, а то и снимут полностью. — Как бы ты по итогу трупом не стал, — и Узумаки высвободила яростную Ки Лиса, ощутив, как мужчина, стоящий позади, испуганно отшатнулся, все же мазнув по коже кунаем до неглубокой ранки. А потом и вовсе от неожиданности плюхнулся на пятую точку, в ужасе уставившись на девушку. — Ты ниндзя? — его буквально придавило к земле этой кровожадной энергетикой. Волоски на загривке встали дыбом, а лоб тут же покрылся холодной испариной. Такой концентрации злости он еще никогда не ощущал. Задрожав как осиновый лист, мужчина попятился. — Ну да, ниндзя, — перевела дыхание Узумаки, обидчик не спешил нападать, игнорируя, что позади нее началась мышиная возня. И только что она поняла, что на ней не было никаких отличительных знаков. Ни кланового мона, ни протектора шиноби. Даже те же отступники носили хитай, только перечеркнутый, показывая, что они принадлежат самим себе и вольны поступать так, как того захотят. — Бей ее! — другие тут же подобрались, почувствовав угрозу, и всем скопом кинулись в сторону, откуда исходила та жуткая аура. — Как вас много-то! — обреченно взвыла Наруто и, достав кунаи, попыталась разить кинжалами в стремительно приближающиеся к ней цели. Да только попаданий из пяти было два, и то несерьезные. «Только разозлила, — комментировал Лис. — Ноги в руки и беги,» — настойчиво советовал девятихвостый, понимая, что с таким количеством головорезов его джинчуурики на данном этапе не справится, ведь банально у нее нет арсенала оружия, или какой-нибудь, как она выражалась, крутой техники. Узумаки тупо заблудилась, поэтому на помощь Сасори рассчитывать не стоит, а на Гаару и подавно. Он уже точно далеко впереди, если уже не пересек границу страны Рек и Ветра. — Легко сказать — беги, — бурчала блондинка, понимая, что это и правда единственный верный вариант, но даже тут возникали трудности — ее подвернутая нога явно была против такой нагрузки. — Теневое клонирование! — количество единоразовых созданных клонов возросло от трех до восьми. Хорошо так резерв подрастянулся, ну и чакра Кьюби помогала. — Бей их, — крикнула девушка, и сама с ними понеслась в атаку с зажатыми кунаями. Лис прикрыл глаза. Лишь бы не видеть да и не ощущать в целом того, что видит Узумаки. Страдальчески вздохнув, умудренный сотнями сражений хвостатый стал продумывать тактику ведения боя, да только как у тех же Нара у него не выйдет. «Их надо лишить возможности создавать печати. Целься в руки, перерезая сухожилия, лишая движения,» — советовал Курама, зная свою джинчуурики лучше нее самой, предполагая, что в такой провальной затее она выйдет сухой из воды не прибегая к убийствам. Всегда выходила, даже тогда, когда у нее сердце вырвали, все равно жива, с одним маленьким «но» — в другой реальности. — Хорошо, — Узумаки улыбнулась так, как улыбалась обычно во время сражения, испытывая отголоски былого азарта. Глаза блестели в предвкушении хорошей заварушки. Началось! Кураме раньше стоило понять, что ее желание ввязаться в эту схватку продиктовано даже не стремлением кому-то что-то доказать, а ее любовью к сражениям. Вся ее жизнь была сплошным полем боя, где приходилось расшибать в кровь лоб, сбивать колени и локти, рвать жилы и отвоевывать свое место под солнцем. Наруто любила хорошие заварушки и сильных противников. А подаренное Хаку кредо «становлюсь сильнее лишь тогда, когда защищаю то, что дорого» давало и вправду силы подниматься с колен, когда это сделать невозможно, и дальше пробивать себе путь. Ее пьянило ощущение собственной силы, радовало извечно страдающее самолюбие, и она отдавала всю себя схватке, утопая в ощущении дикого и необузданного азарта, адреналином бурлящего в крови. Отсюда вытекло еще одно хобби блондинки — драки, правда, в этом она себе никогда не признается, но Курама-то знал. Единственное различие ее от тех, кто любит кровавые схватки ради острых ощущений и ради самоутверждения, лишь в том, что она вовремя могла остановиться, сохраняя жизнь врагу или же делая из него своего товарища. Наруто не лила реки крови, не издевалась над врагом, не была садисткой, она была воином со своим кодексом чести. И сейчас, явно гнилых и ужасных людей, она щадила, сохраняя жизнь, оставляя их без сознания или лишая способности сражаться, упрямо шла вперед, подстегиваемая именно тем, о чем он размышлял только что. И даже уменьшающийся чуть ли не в геометрической прогрессии ее шанс на победу не останавливал ее. «Наивная и добрая дурочка, убивать их надо было, — беспечность и ее широкая душа, дающая любому негодяю шанс на спасение сыграли с ней злую шутку, один из выведенных из строя очнулся и сумел подобраться к уставшей и почти выбившейся из сил Узумаки, загнав ту в угол и угрожающий ее жизни.»***
Гаара обладал удивительными сенсорными способностями и смог на границе страны Рек почувствовать отголоски чакры Наруто и Кьюби, хотя разрыв на данный момент между ним и Сасори с Наруто был достаточно большим. Мысли на этот счет были самые разные. Но вариант о том, что Наруто попала в беду, был наиболее логичным. Супруга не светила тем, что является джинчуурики, а раз он почувствовал чакру биджу, то скорей всего, ситуация того требовала и была более чем смертельной, раз Наруто прибегнула к чакре хвостатого. Да и самостоятельно о себе позаботиться не могла, судя по тому, что он наблюдал в ее доме, когда та сцепилась с собственным братом. А в сражении с ним ей тогда повезло, и если бы не во время подоспевший Минато, долго бы она его своими цепями чакры сдерживать не могла. Ей вообще везло. Но Собаку остановился, задаваясь вопросом, стоит ли ее спасать. Он никогда и никого не спасал. Не приходилось. Да и в силу характера и принципов, утопающих в чужой крови, он просто не мог кого-то спасти. А сейчас вполне мог, возможно, даже хотел. Внутри шла самая настоящая война интересов. Было тысяча причин не делать этого. Девушка была права, он ее боялся, точнее, его внутренняя тьма боялась ее отчаянного света. И была всего лишь пара причин броситься ей на выручку. Перевес очевидный, но внутренние сомнения не остановил. Аловолосого это взбесило и разозлило. Он не может внятно следовать холодному голосу рассудка, не может так просто взять и оставить в беде того, кого он ненавидит и желает убить. От сумбурных мыслей заболела голова. Он отлично знал, каково это, когда внутри все разрывается от противоречий, он жил с этим достаточно долго, чтобы без каких-либо последствий пропустить через себя, но все его естество сопротивлялось внезапному желанию сломя голову понестись спасать эту жалкую и никчемную человечишку. С Шукаку точно было бы проще, он не позволил бы даже думать о ней. Пятна алой ярости застилали глаза, внутри все рокотало от раздражения. Злость достигла своего апогея. Демон Песков развернулся на сто восемьдесят градусов и отправился все же туда, куда вел его след чужой чакры. Он обязан устранить проблему, и ее корень, потому что это сводит с ума.***
Сасори только час спустя понял, что его поднадзорная пропала, и начал выражать беспокойство, но терпеливо ожидал, начиная закипать. Акасуна не любил ждать, потому что это раздражало его педантичную натуру. Но беспокойство возросло и достигло чуть ли не грани страха в тот самый момент, когда его настигла почтовая птица с письмом о том, что из тюрьмы сбежало около двадцати преступников не ниже ранга чуунина, и потеряли их как раз в лесах страны Рек. Представлять, как он возвращает в Суну хладный труп супруги сына Казекаге, было даже страшно. Это значило, что он провалил свою миссию, подставил деревню, и как достойный шиноби не состоялся. Позор его пугал сильнее смерти. Сорвавшись с места, он рванул на поиски Наруто но Собаку, молясь богам, чтобы та просто заблудилась и не попала в лапы преступников, которые могли убить ее или еще чего сделать с молодой девушкой. Но когда почувствовал весьма ощутимый откат кровожадной демонической Ки, понял, что она может оказаться в еще куда большей опасности, если находится вблизи места сражения. Гаара в пылу своей ярости и неутолимой жажды крови мог и ее задеть. Только когда тот успел ввязаться в какое-то сражение?***
Узумаки окружили, загнав в угол. Девушка поняла, что переоценила себя. Забившись в торчащие корни высокого вяза, она лихорадочно соображала, как же выкрутиться. Собственный резерв чакры был пуст, а Курама наполнял его медленно. Как не крути, а она минут тридцать выматывала компанию взрослых мужиков далеко не ранга генина, разозлив их лишь сильнее. Девушка ощутимо проехалась по их самолюбию и чувству достоинства, показав, что может дать отпор и победить их в одиночку. «Убивать надо было, — ругался Курама на ее доброту. — Помнишь бой с Забузой? Ну когда вы с Саске подменили теневой сирюкен на тебя, попробуем так с клоном и Хенге вырваться из западни. У тебя будет шанс сбежать.» «Чакры мало, — уныло подметила девушка, но взяла идею на заметку. — Дай еще, я попробую их отвлечь.» Курама бесился. Он не мог протолкнуть сквозь щель больший объем не порушив вновь каналы, которые только-только восстановились. Да и не нужны им свидетели того, что по миру ходит джинчуурики девятихвостого лиса, где его еще десятилетия два-три быть не должно, потому что все будет как тогда, с Хаку, он более чем уверен. Он в тот раз знатно переломал ее циркуляцию под себя, его чакра текла через все трещины СЦЧ отравляя всю ее, позволив ему высвободить первый хвост. — Вот и попалась! — улыбнулся тот самый, который пытался по началу горло перерезать, а потом со страхом в глазах уползал от нее. Он всячески старался давить на нее, вызывая страх, пользовался собственной жаждой крови, пытался задавить морально, весьма показушно крутя в руках ее же кунаи и медленно приближаясь к жертве с явным намерением порезать ее в капусту. Наруто смотрела на него полными ужаса глазами, замечая то, что не почувствовал никто из них. — Нет! — вырывался крик помимо воли. Блондинка прикрыла ладонями лицо, не в силах более смотреть. Брызги крови окропили ее с ног до головы, и Наруто съежилась, а стойкий солено-металлический запах и ощущение теплых и вязких капель, перекатывающихся на коже, заставляли желудок сжаться в тугой узел. «Неожиданно, — Курама был несколько удивлен. Такого исхода событий он не ожидал, хотя бы потому, что это за гранью реальности. — Я думал, тебя таким не напугаешь, ты видела и похуже.» Но Наруто чуть ли не тошнило. Она слышала, что такое «Песчаный гроб», но не видела эту технику во всей ее красе. Да и сейчас уберегла свое зрение от этого, закрыв лицо до того момента, как песок полностью поглотил тело врага, а вот другие чувства притупить не смогла. Гаара того негодяя, что так самонадеянно угрожал ей намереваясь убить, стер в порошок с мерзким хрустом и хлюпаньем. Наруто очнулась от собственного забвения и попытки абстрагироваться от истошных криков и сбивчивой отчаянной мольбы. «Наруто, не вздумай даже, не смей, — уловил поток ее мыслей демон, опять встречаясь лицом с ее безмозглостью. — Позволь ему сделать то, что не смогла сделать ты,» — Курама был только рад появлению джинчуурики Тануки, наверное, впервые с того момента, как его изъяли из Наруто. Но понимание того, что ее хрен уговоришь не делать то, что она удумала, омрачило всю радость и заставило встать шерсть дыбом и злобно оскалиться. Кьюби резко перешел в боевую готовность, как никогда ощущая смертельную опасность. Но Наруто отмахивалась от его полного переживания голоса и, поднявшись на голой упрямости, помчалась к вышедшему к ним Гааре, который с самой маниакальной улыбкой наслаждался происходящим, запугивая чуть ли не до мокрых штанов этот сброд преступников. Узумаки встала напротив него и, растопырив руки по сторонам, привлекла его внимание: — Просто свяжи, не надо убивать, — проговорила девушка, ужасаясь тому, как преобразился джинчуурики однохвостого. Она никогда не видела его таким… сумасшедшим и безумным. Даже тот момент, когда он пытался уничтожить Саске, по сравнению с этим казался цветочками. Перед ней был человек, упивающийся своей силой и превосходством, наслаждающийся чужим страхом и беспомощностью. — Отойди, — чувство эйфории ускользало, подгоняемое ее звонким голосом. Он убьет их всех, по очереди, демонстрируя, что будет с каждым. А потом и причину, которая нервирует его. — Прекрати, — Наруто понимала, что в этой ситуации ей ничто не поможет. Уговоры не подействуют, пародия на шантаж тоже, а в ее пользовании пока нет техник, которые могли бы оглушить маньяка, помешанного на крови. — Я тебя спасаю. Не отойдешь, спасать будет некого, — перевел на нее острый и опасный взгляд, парализующий жертв страхом. — Да не надо меня так спасать! Я сама могла! И я почти это сделала, даттебайо! — возмущалась блондинка, ощущая лишь дискомфорт от такого взгляда. С каждым днем он все меньше пугал ее до дрожи в поджилках, она привыкла к нему настолько, что скоро будет адекватно реагировать на любое его действие. Хотя, все же она его боится, как и любого другого своего врага во все времена, но была уверена в том, что сможет справиться, когда прижмет. — У меня план был! Узумаки вскипела. Сквозь крики и мольбы она услышала хруст костей. Началось. Не думая более, она бросилась на Гаару, оглушая тем, что прижалась к нему и, взяв его лицо в ладони, заставила перевести взгляд на нее. Гаара застыл в немом шоке, забыв, что хотел сжать кулак, приводя свою самую ужасную технику в действие. — Ч-что ты делаешь? — внезапно весь спектр чувств сконцентрировался на ней. Мир сузился до ее наглого и безрассудного поступка, а в мозге будто бы перемкнуло и ярость заглохла под тоннами кристальной синевы глаз напротив, смотрящих умоляюще и с надеждой. — Это не твоя жажда крови! Она никогда не была твоей! Я не позволю тебе и дальше считать ее своей собственной, — затараторила девушка, взволнованно смотря в его глаза, подавляя свою дрожь от переизбытка всего и сразу. — Они тебя и так боятся, этого достаточно, — Наруто понизила тон, а голос стал мягче. Собаку Но едва мог заставить себя стоять на месте, ощущая себя так, будто бы стоит под самой настоящей лавиной. На голову именно таким смертоносным и все сметающем на своем пути потоком обрушилось всевозможное множество разных эмоций. — Я верю, что ты можешь быть иным, не таким… агрессивным, — продолжала лепетать Наруто, стараясь успокоить его бурю ярости и безумства, и на автомате пыталась сгладить его весьма ощутимое напряжение тем, что осторожно поглаживала пальцами бледную кожу, не зацикливаясь даже на том, что не ощущает под подушечками его абсолютной защиты, покрывающей кожу песком. Гаара дернулся, ощутив как тонкие и горячие пальцы скользят по коже, будто бы раскаленным ножом. Наруто продолжала говорить, иногда путаясь в своих словах, но он уже не обращал внимание на ее речь. Его безумство и ярость погребло под шквалом неведомого, но такого же острого, заставляющее сердце сжиматься в странном предвкушение, горячего чувства. Собаку Но краем сознания понимал, что то, что делала Наруто, это ласка. Простая и примитивная ласка. Он никогда не зацикливался на окружающих, не смотрел на проявление чужих эмоций, не разбирался во взаимоотношениях людей. Но с точностью мог определить, что девушка напротив, смотрящая на него с нескрываемой надеждой, гладила его щеки, а он, как какой-то дикий зверь, готов был склонить голову, щекой утыкаясь в теплую ладошку, и, потершись о мягкую кожу, просить ещё. Но он видел, как животные выражают свои привязанности. Так же ластились к человеку те же кошки, или собаки, выражая свое доверие и прося тепла. Вились у ног, заглядывали в рот, виляли хвостом, и смотрели преданно-преданно. И он ощущал себя этим зверем, которого пытались обуздать, приручить, приласкать. Собственные умозаключения поразили до глубины души и заставили его воспротивиться действительности, грубо перехватывая ее ладони и разрывая внезапно желанный контакт. Наруто отступила на шаг, но руки не выдергивала и смотрела выжидающе, не видя для себя угрозы, а ему хотелось оскалиться, зарычать, вывернуть ее хрупкие кисти до хруста, раскромсать ее загорелую кожу в мясо, лишь бы больше не протягивала своих рук к нему, не вводила его в крайнюю степень растерянности и не показывала ему жестокую правду ее влияния на него. — Не подходи ко мне, — но даже не смог вложить того самого льда и злости в свой тон, который пугал вокруг него людей. — Я буду рядом и покажу тебе и всем, что ты можешь не быть монстром, — отрицательно покачала головой, вновь сделав шаг вперёд. И упрямо посмотрела на него, ощутив, что он достаточно сейчас безоружен против нее. Наруто улыбнулась ему ласково и по доброму. — Наруто! — Сасори растерялся, увидев что девушка стоит возле Гаары непозволительно близко, и даже забыл обратиться к ней с уважением. Он был прав, когда искал источник злой ауры хвостатого, Гаара был тут, и уже успел кого-то убить, но труп был один, судя по тем ошметкам тела, что были разбросаны по лесу. Сначала он подумал, что остальных, тех, кто в сознании, не собирался убивать, но увидел, что ноги и руки их были оплетены кровавым песком и эти люди были до сих пор живы. Удивительно! Сасори вновь перевел взгляд на чету но Собаку. Наруто выглядела ужасно. В рваной одежде, грязная в крови, но живая и невредимая. Пока что. И чтобы такой расклад дел оставляя прежним, в первую очередь он решил устранить угрозу для девушки в лице нестабильного Гаары. — Сасори, нет! — воскликнула девушка в ужасе уставившись поверх плеча Гаары на Акасуну. Марионеточник только проигнорировал ее окрик и уже собирался ударить джинчуурики райкири. Резко выдернув свои руки из рук Гаары, и показывая чудеса скорости при своем плачевном состоянии, Наруто встала за спину аловолосого, зная, что как бы не расхваливали абсолютную защиту, та перед хорошей атакой чакры молнии не спасла, что стало для нее открытием. У Гаары вновь мир содрогнулся. Его слабая, совершенно беззащитная перед такой техникой жена встала на его защиту! Бесполезная и никчемная, вызывающая приступ жалости, раздражающая с некоторых пор своим повышенным вниманием к нему и громкими пафосными речами о том, что он не такой уж и плохой, каким кажется, защищает могучего и сильного Самовлюблённого Демона Песков. Уму не постижимо! Так быть не должно. Слабые не должны защищать сильных! Узумаки упрямо стояла, не двигаясь, ожидая удара и смотря без какого-либо страха на приближающуюся куклу с зарядом Райкири. «Узумаки-и-и!» — и далее трехэтажный мат. Лис негодовал, бесился, и вообще готов был задушить и свою джинчуурики, и чертового джинчурики однохвостого, из-за которого Наруто в последнее время теряла рассудок и возомнила себя чертовой мессией, несущей свет в чьи-то там царства тьмы! А ещё Сасори, который разгуливает с такими опасными игрушками! А потом и Суну в целом, напару с Конохой! — Так не должно быть, — песок и шуншин Гаары оказались быстрее марионетки Сасори, на удачу того же Акасуна и супруги. Сасори и Наруто облегченно выдохнули. Наруто именно этого и ожидала, что у Гаары взыграет совесть и в конце-концов чувство собственного достоинства, которое она оскорбляла тем, что встала на его защиту. В худшем случае… «Я бы тебя возможно не спас, этот заряд хоть и слабее Чидори Какаши, но твое сердце все равно могло остановиться, — демон вдруг понял, что даже биджу покрываются холодным потом, а его шерсть будет иметь платиновые вкрапления совсем не благородной седины. За последний час она бесчисленное количество раз почти довела себя до смерти. И как всегда ей везло. Если у хвостатых есть сердце, то он бы окочурился от его разрыва из-за чертовой отпетой экстремальной Наруто. — Идиотка,» — с чувством высказал Лис и исчез из ее сознания, понимая, что ему надо успокоить расшатавшуюся нервную систему, иначе прольются реки крови, которые даже Тануки не снились. Сасори сковал шок. Наруто собиралась спасти Гаару, Гаара спас в свою очередь Наруто. Это… точно не бред? — В следующий раз, воспользуюсь тобой как щитом, раз решила поиграть в благородство, — отошел от нее Гаара, прерывая не законченную технику песчаного гроба. Песок с тихим шелестом исчез в тыкве. Собаку Но уверился в том, что Наруто больная на голову, и тогда стоило ее все же пропустить через Песчаный гроб, сейчас бы ему не пришлось справляться со свалившимися на него потрясениями и никто до жути раздражающий, шумный и глупый не пытался бы перекроить его принципы и вмешаться в его жизнь в целом. Узумаки лишь улыбнулась, широко и лучезарно, падая на колени в траву, потому что ноги от слабости не держали ее. Вроде все-таки он больше не пытается ее убить и одной проблемой меньше, а ещё — он защищает ее. От этой мысли она засияла ещё сильней, и даже то, что все же он убил одного головореза, не омрачило того, что пришел ее спасти, как и жуткая стальная усталость, и пережитые эмоции. Да и дорога в Суну оказалась не такой уж и скучной!