***
Наруто из-под челки смотрела на Гаару, то и дело хмурясь. Ну вот никак не скажешь, что этот человек является грозой всей Суны. Стоит себе спокойно со скрещенными на груди руками, смотрит куда-то в сторону с ничего не выражающим выражением лица, худой и бледный. Со стороны выглядит безобидно. Наруто нервно потерла свою шею, тяжело сглотнув. Ей предстоит провести с ним беседу касательно тренировок. И если опять он заведется из-за ничего… Морально подготовить себя к разговору дело не простое. Она не трусиха, но чувство самосохранения, помноженное на бубнеж Курамы, делало свое дело. Сколько раз она уже была близка к смерти, когда находилась рядом с ним? Разговор о том, что он не подходит ей в качестве сенсея, мог закончиться плачевно. Либо для нее, либо для Суны. Свирепый и жаждущий крови джинчуурики Однохвостого и мстящий Кьюби могут и камня на камне не оставить. Набрав в грудь побольше воздуха и решительно сжав кулаки, Наруто твердой походкой направилась в сторону Песчаного. Пора начинать беседу. — Давай договоримся, что я тренируюсь исключительно под твоим присмотром. Ты не принимаешь участия, просто стой в стороне и изображай из себя каменное изваяние и дальше, — Узумаки решила сразу же расставить все точки над «i», пока опять у них тренировка не скатилась под угол «выжить любой ценой». На ее горле все еще красовались чудесные багрово-фиолетовые отметины от пальцев Гаары. Гаара проигнорировал ее слова, продолжая строить из себя статую. — Но ты меня ничему научить не сможешь, — начала перечислять заготовленные заранее аргументы, загибая пальцы. — Ты мастер боя на дальних дистанциях, а я на ближних. Мне нужны техники именно для такого стиля боя и навыки тайдзюцу, чтобы их использовать по максимуму. Гаара не использовал тайдзюцу, или, возможно, даже не обучался, потому что оно ему без надобности. Телесный контакт вызывал мгновенный приступ агрессии и включал режим самозащиты. Любое прикосновение, будь то в битве, или в обыденной жизни, расценивались им как покушение на его жизнь. Песок атаковал помимо воли, чувствуя, что хозяин зол и напуган такой близостью. Гааре им даже командовать не надо, отсюда и прозвище у песчаного покрова — абсолютная защита. Она к нему пробилась лишь потому, что знала истинную природу этого щита и смогла договориться с ним, а точнее с ней. Только Гаара сам не знает, какие мотивы у этой защиты, считая этот покров тем же кровавым песком, что был и в тыкве. Да и атаки у него такие, что иногда их можно и не заметить. Внезапные, быстрые и смертоносные, и радиус действия большой. Ему не нужно подходить к врагу, он может держаться на расстоянии и сражаться, а она — нет. Ее стиль боя противоположен стилю боя Гаары. Она более грубая и прямолинейная, использует тайдзюцу и отвлекающие маневры. И все ее атаки для близких дистанций. Она не может метать свой Расенган как кунай, только Расен-сюрикен. Даже пресловутое Тысячелетие боли требует прямого контакта с жертвой. И клоны… она всегда подавляет количеством вперемешку с рукопашным. Однажды именно тайдзюцу и теневым клонированием она смогла избить того Гаару. И даже если подгонять его стиль боя под нее, ничего не получится. У них разные темпераменты, да и она слишком вспыльчивая и импульсивная, поэтому сломя голову несётся в атаку, в то время как Гаара холоден и расчётлив, пока ему не сносит крышу на почве Однохвостого расстройства. Так что, однозначно, ему нечему ее учить. Гаара перевел на нее взгляд, выражая легкую степень заинтересованности. Возможно, она говорила правду. Он прислушался. А еще, кажется, она только что высказала очень завуалированное сомнение в его навыках тайдзюцу. Сумасшедшая. — Таким образом, я пришла к выводу, что ты меня ничему не научишь, — Наруто закончила высказывать свое мнение по поводу тренировок с Гаарой. Курама весьма громко и показательно дополнил «Или убьешь», и был прав. Если еще раз он вмешается, то что ему стоит войти в кураж и переключиться за считанные мгновения в режим «кровожадный монстр требует жертв»? Он сам себе на уме, и тут не поймешь, в хорошем он настроении или же нет. Мышцы лица явно атрофированы, и мимикой хотя бы процентов на тридцать он пользоваться не умеет. Усмешки, оскалы, и все. Узумаки внимательно смотрела на него, ища признаки того, что он выслушал, пришел к определенному мнению, желательно к согласию с ее собственным и не вышел из себя, сердясь на нее. Но следующий его шаг стал неожиданностью. Удар кулаком прилетел неожиданно. Наруто едва сообразила поставить блок, работая на чистой интуиции, защищая грудную клетку. Узумаки опешила настолько, что разинула от удивления рот. Гаара и навыки тайдзюцу? Она недооценила его… И ее за это не попытались убить? Прогресс или все впереди? Второй выпад был ногой, в район колен, чтобы сбить ее с ног. Узумаки едва отскочила в сторону, почти запутавшись в своих собственных ногах. Следующие несколько минут она уворачивалась от кулаков Гаары и все время почти в последний момент, считая это чистой воды везением. Пока он не стал наступать более агрессивно и наносил удары уже не показательно. И пару раз задел, да так ударил, что у нее из глаз искры полетели. Наруто не успевала атаковать, только защищаться и уворачиваться, и сцепив зубы, терпеть боль от пропущенных выпадов во избежание более серьезных травм. Наверняка, он бил в полную силу не жалея ее. Ее везение закончилось быстро, иссякнув ровно в тот момент, как он открылся для удара и Узумаки решила попробовать атаковать, а не только лихорадочно соображать, как уклониться от его атак. Перехватив ее за руку, он резко вывернул ее, заламывая за спину до неприятного хруста. Если он приложит ещё немного усилий, то кость точно будет сломана. — Тебе нужно тайдзюцу? — Гаара выглядел весьма высокомерно, а его рот искажала надменная усмешка. Доказывать ей, что она ошибается — одно удовольствие. Оказывается, можно наслаждаться не только убийством людей. Она смотрела на него таким пораженным и изумленным взглядом, и это тешило его самолюбие. — Да, — выдохнула Наруто, обливаясь потом и задыхаясь, пытаясь абстрагироваться от боли в заломленной за спину руке, и от того, что Гаара почти прижимался к ней, или наоборот, прижимал ее к себе, чтобы было удобно держать ее в захвате и при этом все же не нанести серьезного урона. Это было более чем неожиданно. К такому развитию событий она была не готова. К его очередной попытке доказать грубой силой, с угрозами ее жизни, что она недооценивает его — да, а к демонстрации его навыков тайдзюцу — нет. — Ничему не научу? Мне кажется, я преподам тебе самый важный урок в этой жизни — научу выживать, — проговорил Собаку Но, склонившись над ней и уже опасно скалясь. Наруто поняла, что по собственной методике возвращаться к былой силе будет невозможно. Гаара не позволит ей. Он будет издеваться над ней, проверять ее выносливость, гонять по полигону так, что было бы хорошо, сумей она идти до дома сама, и это в лучшем случае. И слава богам, если она выживет. Он щадить ее не будет. А задаваться вопросом, каким образом он собирался ее учить этому умению, она даже спрашивать не стала, и так ясно, что будет почти так как и вчера.***
Наруто даже в прошлой жизни так не тренировалась. Это все больше походило на изощренную попытку сжить ее со свету не убивая прямо и обычным способом. Напомнило, как она, ещё совсем зелёная соплячка, сражалась против Хаку, не имея опыта ни выживать, ни сражаться на полном серьёзе и силы духа кого-то ранить. Гаара вжимал ее в стену из песка, опять же схватив за многострадальное горло. Он и правда учил ее быть не сильной, а выживать. Это была хрен знает какая попытка свернуть ей шею, перемолоть в порошок, разорвать, сломать, да и в принципе убить ее за сегодняшний день. Он учил ее убегать, уворачиваться, уклоняться от таких противников, как он. Учил так, будто бы и правда пытался забрать у нее жизнь, но в самый последний момент передумывал. В этой жизни это умение ей явно пригодится. Здесь все куда сложнее и заковыристее. Было бы проще, не будь в ней Курамы. Но… Когда вскроется, что она джинчуурики, будет черти что. А если еще и поймут, что она не совсем та, за кого себя выдает… Страшно представить. Жить хотелось, а другой мир продолжал скалиться улыбкой сумасшедшего енота, шипеть как рассерженная змея, и смотреть с презрением и отвращением. Остается лишь терпеть все лишения и пытаться выжить в этом сумасшедшем мире. Даже тренировки у нее под грифом «выжить любой ценой». Надо срочно выучить Расенган. Чтобы часть проблем можно было решать грубой силой, а не попытками заговорить зубы вооруженным бандитам, или строить глазки и пытаться ласково погладить разъяренное чудовище в попытках утихомирить. Тренировки Гаары должны будут привести ее в норму, и она сможет как и раньше с легкостью скакать по деревьям, взбегать по скалам, держаться на воде, и уж точно увернуться от удара, возможно, даже от внезапного, и наносить свои собственные. Потому что Гаара тот самый противник, к которому тяжело подобраться даже будучи на уровне джонина. Если подберется к нему, то сможет победить почти любого, кто хотя бы также наполовину хорош, как и Самовлюбленный Демон Песков. Наконец-то она видит плюсы в тренировках с Гаарой. — Гаара, мне деньги нужны. Одолжишь? — отскребая себя от песка, в который свалилась без сил, когда он перестал сжимать ее горло, хрипло поинтересовалась Наруто. Тренировать Расенган она собралась по методике Жабьего Отшельника по ночам и вечерам. Но была загвоздка — ей нужен материал, а за этот самый материал надо заплатить, а денег… Тут она являясь дочерью Четвертого, принадлежала к династии Казекаге, и при всем этом у нее в кошельке была одна паутина да пыль. Ни монетки. В той жизни у нее были хоть какие-то гроши к существованию. Но в ответ тишина, да тихий шелест песка. Наруто осмотрелась. Гаары и след простыл. Спрашивала она уже в пустоту. — Ну хоть головная боль исчезла, — потерев устало влажный и грязный лоб, пробубнила себе под нос Наруто, освободившись не только от напряжения из-за присутствия молчаливого и жестокого Гаары, постоянно распространяющего убийственно тяжелую Ки, но и от гудения в голове, создаваемым двумя переругивающимися биджу.***
После таких тренировок она могла только ползать. Даже не так. Просто лечь и лежать в нужном направлении. Свалившаяся на нее усталость тянула мертвым грузом к земле. Гравитация брала свое, напару с напряженными мышцами и ломотой в костях. Но она упрямо передвигала конечностями и старалась прямо держать спину. Наруто едва доковыляла до дома, добравшись туда ближе к сумеркам. А еще нужно было сходить в душ и переодеться. Ох, точно! Поесть. И все же попытаться перехватить Гаару в стенах дома, чтобы стребовать с него денег. Ей необходимо начать обучаться Расенгану. А контроль ее чакры оставляет желать лучшего, как и вся система СЦЧ в целом, поэтому лучше не рисковать и поступать по старинке, чем по памяти. Ей необходимы эти чертовы шарики и мячики. Причем жизненно важно. Это пока что ей везет, причем крупно, а что потом? Терпение у Гаары может лопнуть, и тогда лопнут ее шейные позвонки. И вообще, какого хрена она постоянно думает о Гааре? Гаара то, Гаара се. Узумаки это внезапно взбесило. Черт, у нее помимо Гаары других проблем навалом. Нет, ей необходимо думать о том, как выжить рядом с ним, катастрофически срочно нужно понять, как привязать его к себе настолько сильно, чтобы даже в моменты его бешенства он не пытался перемолоть ее в порошок. Определенно, он хороший союзник. Если между ними вспыхнет та самая дружба, что была и в том мире, то у нее будет отличный защитник и друг, на которого можно положиться, и ей не придется в одиночку справляться с тяготами этого мира. «Ты не одна», — обиженно фыркнул Кьюби. И правда, его джинчуурики несколько зациклилась на Гааре, просто ни ему, ни ей некогда было это понять. — Прости, и правда, не одна, — устало и вымученно протянула девушка, запираясь в ванной комнате и кряхтя стягивая с себя грязную одежду. «Просто он твоя самая серьезная проблема на данный момент», — высказал самую логичную мысль Курама, лениво пытаясь протолкнуть сквозь небольшую щелку в печати свою чакру. Наруто была не в лучшем состоянии, он ощущал ее истощение. — Ты прав, — Наруто едва перешагнула через бортик душевой кабины. Ноги были как минимум свинцовыми. «Все же попробуй научиться им манипулировать, — начал Лис, тут же ощущая как Узумаки возмутилась. — С благими намерениями», — не дал ей даже возможности начать пререкаться. Узумаки лишь фыркнула, показывая, что не хочет поднимать эту тему. И вообще, она ужасно устала и почти валится с ног. Присев в поддоне, подтянув к себе коленки и прислонившись к прохладному кафелю, Наруто устало прикрыла глаза, наслаждаясь прохладной водой после жаркого и жутко тяжёлого дня. Все же, если ее не убьет Гаара, она сдохнет от климата пустыни и этой беспощадной жары. Усмехнувшись своим мыслям, она ощущала как ей становится легче, и, прикрыв в блаженстве глаза, Наруто почти мгновенно провалилась в сон под размеренный шум воды.***
Здешняя Наруто была тихой, скромной, кроткой и забитой. Прям как Хината из ее мира до того, как подружилась с ней. Только все было куда более запущено, чем с презираемой наследницей Хьюга. И все дошло до того, что Намиказе Наруто стало глубоко плевать на все. В том числе, и на свою жизнь. Она страдала от невнимания к себе, от того, что близкие и любящие люди отвернулись именно в тот самый момент, когда ей была сильней всего необходима их поддержка. А когда отец и брат, под горький взгляд матери, стали откровенно и во всеуслышание поддерживать мнение окружающих, это вовсе разбило ее. У Наруто Намиказе опустились руки и потух взгляд. Наруто закрылась в себе, несмотря на то, что ей оказывали поддержку дедушка Мадара и крестный Орочимару. Все равно утонула в своей печали и жалости к себе. Поэтому, когда поступило предложение союзного брака, чтобы раз и навсегда наладить отношения между Песком и Листом, Наруто без запинки высказала свое согласие и ужасающее смирение, вместо того, чтобы уйти в клан к Учиха, где о ней обещали заботиться, холить и лелеять. И знание того, кто будет супруг не пугало ее. Наоборот, радовало. В этом она видела свое спасение, потому что была слишком слабохарактерной и трусливой. Гаара рано или поздно поставит точку в ее страданиях, прервав ее жизнь, потому что косо посмотрела. Отлично, то что надо, чтобы все наконец-то закончилось! Церемонии бракосочетания не было. Во избежание неприятных событий, союз между детьми правителей Конохи и Суны был заключен на бумаге и без их присутствия. Потом напряженный год в доме Казекаге, полные жалости и отвращения взгляды, и кровавый финал. Узумаки-Намиказе истекала кровью, кричала до хрипоты и с несвойственным ей ужасом смотрела как наполовину трансформированный в биджу Гаара упивался ее страхом с сумасшедшим взглядом и хищным оскалом. У Наруто желудок чуть наизнанку не вывернуло, когда он с наслаждением облизывал ее кровавые пальцы, закатывая в блаженстве глаза, пока она ощущала как из нее утекает жизнь, а на смену цепкому и ледяному страху приходит агония. Демон рвал, ломал, кусал, убивая медленно. Так приказывал Тануки, нашептывая противным высоким голосом то, что надо делать и как, чтобы продлить ее мучения. Наруто сквозь сон закричала не своим голосом, задрожав всем телом. На смену демоническому оскалу и кровожадному биджу пришел тот самый Момошики Оцуцуки, резко вырывающий из ее груди сердце и вызывающий глубокое отчаянье и первобытный страх в объятьях смерти. Узумаки резко очнулась, испуганно прикладывая ладонь к груди, ощущая ладонью быстрые удары сердца, вместо ожидаемой кровавой дыры. Видение было слишком реалистичным, и фантомные боли казались настоящими. «Проснулась», — облегченно проговорил демон, который пытался все это время ее разбудить, когда чужие воспоминания заполнили все ее мысли. Его сосуд настолько глубоко погрузилась в свое подсознание, что он испугался, что она оттуда не скоро вернется. Он почти не ощущал ее присутствия. Дверь в душ резко распахнулась, металлическая ручка громко звякнула об кафель. Наруто вздрогнула. Темари ворвалась в ванную с испуганными глазами, боясь опять увидеть реки крови и изломанное тело невестки. В последний раз она так кричала, когда Гаара решил расправиться с ненавистной супругой. — Со мной все в порядке, — Наруто показала той, что с ней все в порядке и на ней ни царапины, выпрямилась, морщась от того, что ноги ужасно затекли, как и спина, а пятая точка от посиделок на твердой поверхности стала разве что не квадратной. — Просто сон, плохой, — Узумаки на этих словах передернуло. Двойная порция кошмаров в одном сновидение, шикарно. Сердце до сих пор гулко грохотало в груди, полностью не избавившись от страха. — Я так устала, что заснула тут, — неловко улыбнулась девушка, ощущая как кровь подступает к щекам. Было дискомфортно стоять перед сестрой Гаары в чем мать родила. Темари облегченно выдохнула и, почувствовав, что Наруто неуютно, поспешила выйти из ванной. — Шукаку больной, — выдала Наруто, когда Темари скрылась за дверью. Ее до сих пор колотило мелкой дрожью. — Не думала, что это в его стиле, убивать так…. изощренно, — перекосило Наруто. Ее сердце разрывалось от жалости и сочувствия к той, кто раньше занимал это тело. — Живучесть Узумаки… Бедняжка, долго она мучилась, — она задрала голову, подставляя лицо под теплые струи, выступившие слезы тут же смешались с водой. Ей кажется, или она первый раз плачет за все время нахождения тут? И только сейчас, спустя такое долгое время на нее свалилось полное осознание случившегося. От жалости к той Наруто она перешла на жалость к самой себе. Пришло понимание, что она тут застряла, скорей всего, навсегда. Без друзей и товарищей. Без своей команды! Только она и Лис. Почти одна, чужая здесь, опять всеми презираемая, слабая и никчемная. Навалилась и грусть с тоской, которую она долгое время игнорировала, и дикое волнение за свой собственный мир, на который посягнул родственник Кагуи. Черт! Ей нужно не только выжить тут, но еще и вернуться домой, если будет куда возвращаться. По крайней мере найти связь со своим миром, чтобы понять, что все хорошо, о плохом думать было слишком больно. Сердце рвалось на части. Узумаки сковала самая настоящая истерика. Прикусив губу, она тихо завывала, уперевшись лбом в холодный кафель, заходясь безудержным плачем. Такой одинокой и потерянной она давно себя не ощущала. И наличие Курамы не смягчило ее тоски и горечи. Ее всецело поглотило чувство одиночества. Возможно, благодаря Кьюби и концентрации свалившихся ей на голову проблем она не ощущала всего того масштаба потери. Или им границы смазало знание того, что по сути, почти все, кого она знала, рядом. Все это время она цеплялась за собственную жизнь, переживала исключительно за свою шкуру, начала прикладывать титанические усилия, чтобы стать сильнее и жить спокойно, зная, что сможет за себя постоять в этом абсурдном мире. А о том, что там, где дом, место, которое она защищала ценой своей жизни, его может и не быть, и все ее друзья и знакомые… родные и близкие… Саске и Сакура смогли же справится с тем ублюдком, ведь так? Черт! Черт! Черт! Внутри все похолодело от мысли, что нет, без нее они не смогли, и от этого ее затрясло еще сильней. Ведь тот хмырь пришел за тем, чтобы вырастить плод того сраного древа — шинджу. «Утри нюни, соплячка. Он не вырастит без нас плод чакры. И, возможно, этого там никогда не случится. Не знаю, перерожусь я там или нет со временем», — Лис решил вмешаться в ее истерику, пытаясь успокоить. Ситуация выходила из-под контроля. Похоже, ее усталость привела к тому, что она забралась слишком глубоко в свое подсознание, как раз туда, где были все страхи, надежно спрятанные и почти что забытые. Это стало спусковым механизмом и они всецело заполнили ее голову. — Ты так думаешь? — жалобно протянула она сквозь слезы сиплым голосом, пытаясь восстановить рваное дыхание и прекратить поддаваться истерике. Рыдания затихали. Лис ощутил, как она затаила дыхание в ожидание того, что он подкрепит зажегшуюся в ней надежду весомыми аргументами. «Шинджи — это десятихвостый. Его конечная форма. Чтобы Оцуцуки собрать его воедино, необходимо все девять биджу. Древо без нас не зацветёт», — уверенным тоном проговорил Курама. — Тогда почему он убил нас? Он знал, что ты во мне, — Лис чертыхнулся. У Наруто всегда не вовремя начинал работать в нужную степь мыслительный процесс. «Мы угроза для него, он явно слышал, что мы запечатали Кагую, — а теперь Лис не был так уверен в своих предположениях, но виду не показал. — Выходи из душа. Переохлаждение заработаешь. И так уже вылила на себя половину водного запаса деревни», — резко перевел тему Курама. — Ох ты ж… — Узумаки трясущимися руками закрутила вентили кранов. «Успокойся, мы найдем способ хотя бы связаться с ними, — Кьюби всячески старался приободрить ее. — И вообще, это по тебе плакать должны. Ты как никак умерла там», — бубнил хвостатый. — Молчи, — громко шмыгнула носом Нару, опять ощущая как ком подступил к горлу, а глаза защипало. «Все, молчу. У нас тут с тобой других проблем навалом. Подумай хоть раз в жизни о себе, а не о других. И переставай этим заниматься и тут. Гааре и без твоего вмешательства с его образом жизни хорошо живётся», — ему не нравилось то, что Наруто все ещё рассчитывала поменять Гаару в ту же сторону, как и того, из ее мира. Это изначально было плохой идеей. Святая простота, чтоб ее! — Эй, он достоин лучшего, я как никто другой понимаю его боль и знаю каково это — быть изгоем. Я опять в этом же положении. Так что, это логично, что мы должны держаться вместе, — переключить ее с одной темы на другую оказалось просто. И правда, в последнее время она слишком много думает о Гааре, и это у нее самая горячая тема на повестке дня. Может, и правда Кураме стоит просто поддерживать ее и смотреть, как она выбивает из Гаары его маньячные наклонности. Это в должной степени отвлекает ее от самобичевания, чувства вины, что померла в самый неподходящий момент, оставив седьмую команду сражаться с Оцуцуки, и чувства вселенской грусти от утраты ее друзей и дома в целом.