***
Впервые в жизни мне хотелось макнуть в унитаз головой того, кто сделал уборку за меня. Лаборатория ослепляла чистотой, и все следы пребывания чужаков уничтожены. Вряд ли это было сделано специально, но теперь я не смогу найти Золушку-шпионку по отпечатку ноги. Я бы не беспокоилась, если бы чужие следы были в только в той части кабинета, где я принимаю пациентов, и где хранятся медикаменты. Крис и Нил вполне могут брать лекарства, пока меня здесь нет. Но след был в лабораторной части. И я была уверена, что это не отпечаток моего ботинка, потому что моя нога гораздо меньше… Значит, из списка подозреваемых выпадают все женщины и Аккерман. У этого карлика просто не может быть размер ноги больше сорокового. Просто так никто не полезет в обитель злой тетки, которая коротает вечера с командованием за стаканчиком горячительного. Из маловероятных вариантов: кто-то искал чем можно упороться, или посягнул на запасы спирта. Из более вероятного — Эрвин стал следить за мной активнее. В лаборатории мне скрывать нечего, я бы сама всё показала и рассказала, если бы командор попросил. Тогда в чём смысл? Звук удара за окном разрывает тишину, отвлекая внимание от раздумий. Это было что-то не тяжелое, но очень близко. Подошла к окну и осмотрела всё что за ним: камни, трава, несколько окурков. Ничего необычного. Но примерно через полминуты перед моим лицом пролетела пара камней, и они, весело подпрыгнув, звонко стукнулись о земь. Один большой, другой маленький. Замок разваливается? Откуда-то сверху послышались тихие звуки шагов и о землю снова ударились два камня. — Ну и кто пытается замок по кусочкам растащить? — крикнула я, слегка высовываясь из окна так, чтобы мне не прилетело каменюкой в лоб. — Камни упали одновременно? — крикнул в ответ Вайс, так же высовываясь из окна, но на пару этажей выше. — Нет, — ответила после недолго раздумья, вспомнив что слышала два звука столкновения с землёй. — Сомневаешься в местной физике? Ответа не последовало, Арон исчез, а на меня стали глазеть медсестры, вышедшие покурить. Дым сигарет долетал до меня, вызывая легкую зависть, но физическая ломка прошла, и острого желания закурить не возникало. Оперевшись рукой о подоконник, делаю прыжок и приземляюсь рядом с тем местом, куда Вайс кидал камни. Снаружи дует приятный легкий ветерок, а в тени от замка достаточно прохладно. Отошла от стены на несколько шагов и стала ждать продолжения шоу, медсестры не отставали, тоже смотрели, хотя уже докурили. Вайс не долго интриговал нас своим отсутствием, через пару минут он показался в оконном проёме, велел нам внимательно смотреть на землю и бросил вниз два шарика, которые одновременно встретились с земной поверхностью. Один шарик был темный, кажется из камня, а второй явно из дерева. В Галилея поиграть захотел? Арон сам себе кивнул, довольно улыбаясь, а потом поманил меня к себе пальцем, исчезая в темноте помещения. Придурок. Посмотрела на медсестер и развела руками, мол, «кто ж поймёт этих мужиков», после чего быстро вернулась в свою лабораторию, снова бодро перепрыгнув подоконник. Вайс явно сомневается в местной физике, то что я сейчас видела — самый быстрый и простой способ проверить основы. Но почему он сомневается? Пару раз подпрыгнула на месте, а ощущения такие же, как и на родине, хотя сейчас уже трудно сравнивать. Арона я обнаружила на третьем этаже, в заваленной различными вещами и приборами комнате, при входе в которую хотелось чихнуть, пыли здесь было больше, чем кислорода. Помещение выглядело так, будто сюда в последний раз заглядывали ешё до падения Марии, я только зашла сюда, а мне уже хотелось принять душ, а ещё везде была паутина. — Вайс, давай ко мне спустимся, мне не по себе от такого срача, — сказала я, при этом морщась и начиная двигаться к выходу. Говорить о том, что у меня арахнофобия, не хотелось. — Капитан заразил дурным примером? — Арон усмехнулся и, взяв со стола небольшой блокнот, направился за мной. — Пару часов назад сюда заехал, не успел порядок навести. Командор решил, что мне тоже свой кабинет не помешает. — Так зачем ты физику на вшивость проверяешь? — мы начали спускаться по лестнице и наши шаги эхом эхом раздавались по пролету. — Насколько я могу судить, здесь всё идентично нашей родине. Да и вряд ли бы мы смогли существовать в мире с другими физическими законами. — Это место выглядит похожим, но это не значит, что оно такое же, — мы спустились на первый этаж и я хотела пойти в сторону мед. отделения, но Арон деликатно взял меня под локоть, направляя на выход, — И мы не знаем как бы повела себя материя, если бы она попала под влияние иных природных сил. В общих чертах здесь всё в порядке, но кое-что меня беспокоит. Мы вышли с той стороны, где солнце нещадно пекло и от яркости света пришлось ненадолго зажмуриться. Было решено встать под раскидистый дуб, чтобы не спечься. Неподалеку тренировались разведчики из элитного отряда, спарринг под палящим солнцем в полной экипировке. Аккерман садист, хотя в спарринге не участвует, а просто наблюдает. Вдалеке у деревьев отряд Ханджи тренируется с маневрированием, хотя самой Зоэ рядом не видно. Никого из них не знаю, но как выглядят запомнила. — Здесь что-то не так с сопротивлением воздуху. Или с ускорением. А может быть два в одном, пока не знаю, — ответил Вайс, смотря на тренировку солдат. — Я это заметил ещё в первый день здесь. Никакой газ не придаст разведчикам такого ускорения, в нашем мире они бы уныло волочились по земле. — Мы находимся в мире, где титаны жрут людей, а злобный карлик — сильнейший воин человечества. Думать о научности здесь бесполезно. — О чём речь? — Ханджи подходит со спины, и из-за того, что она жует яблоко, речь кажется неразборчивой. — Коротышке кости перемываете? — Ага. И как кто-то настолько маленький может считаться самым сильным мужиком? — Во-первых, — она снова кусает яблоко, прожевывает и продолжает. — чем меньше размер и вес, тем проще управляться с ППМ, и расход газа меньше. Во-вторых, маленькую цель сложнее поймать. — Касаемо газа, что это вообще за вещество? Как вообще удается достичь такого ускорения? — Вопрос хороший, но на него ответить тебе могут только в инженерном корпусе, — пожала плечами Зоэ и, увидев, что Леви на нас смотрит, стала активно махать руками и звать его к нам. Пошёл он вполне охотно, наблюдать как другие упражняются, и не иметь при этом возможности присоединиться — унылая хрень. Особенно, когда твое главное качество — это сила. — Алисе интересно, что является залогом успеха на поле боя с титанами, — Зоэ улыбается так, что ощущение подвоха становится практически материальным. — Не щёлкать ебалом. — И всё? — Ага. Это залог успеха в любой сфере. После сей мудрости замолкли все, вывернуть разговор в прикол у Ханджи не получилось. — Алиса, а у тебя есть планы на вечер? — спросил Арон, а когда понял, как прозвучал этот вопрос, начал быстро объяснять свои намерения. — Я изготовил посох Якова, у нас есть шанс узнать, где примерно мы находимся. Изобразить из себя астронома? Раз плюнуть. Главное, чтобы в психушку потом не сдали. — Предлагаешь скоротать вечерок, держась за палочку Леви? Конечно, я согласна, — усмехнулась, наблюдая как ничего не понимающий Аккерман начал хмуриться. — А таблицы для расчетов имеются? — Таблицы были в телефоне, я переписал их вместе с другими важными данными. Держу пари, за такие приборы ты ещё не держалась, — Вайс выглядел совершенно невозмутимо, в отличии от капитана. Он не знает имени коротышки или не понял шутку? — Вчера всю ночь над ним работал. — Вы о чём, блядь, вообще? Вайс уставился на капитана, капитан смотрел на нас поочерёдно, я и Зоэ с трудом сдерживали смех. Сдерживали до тех пор, пока Леви не послал к черту нас и наши вопросы. От дикого смеха, раздражение капитана сменилась непониманием. У него бы мозги поплавились от попыток понять происходящее, если бы Ханджи с горем пополам сквозь смех не объяснила, что палочка Леви — одно из названий посоха Якова.***
Предложение Арона испробовать его посох в деле вылилось в пикник, к которому присоединились Леви, Ханджи и кот, спрятавшийся в корзинке с продуктами, где нагло погрыз все огурцы. Мы пошли к той самой речке, где я бросила курить. Капитан захватил с собой удочку и котелок, а я прихватила несколько бутылок вина, после тех самогонных приключений на ярмарке хотелось чего-нибудь легкого. Чем ближе к воде, тем больше насекомых, в особенности комаров, но к нашему счастью у Зоэ был репелент. Небольшие волны мерно ударялись о каменистый берег, вдалеке слышны крики чаек, и если закрыть глаза, казалось, что мы на море, только не хватало соленого воздуха. Вайс и Зоэ занимались замерами, девушка радовалась любой информации, что выдавал Арон, и на рассказе о параллаксе чуть не заплакала от счастья. Арон же, видя такую реакцию, рассказывал всё больше и больше, заходя в такие дебри физики и астрономии, что даже мне хотелось закрыть уши и начать качаться из стороны в сторону. По итогу я и Леви молча пили сладкое вино, смотря на небо, а Зоэ с Вайсом носились вокруг, измеряя углы всего подряд. Домашнее вино было приятным на вкус, алкоголь в нём совсем не чувствовался, а фруктовый запах был просто великолепен. Капитан пил с горла, особо не заморачиваясь и не смакуя, его сейчас в большей степени интересовало наблюдение за поплавком. А когда стало прохладнее, кот вылез из корзинки и полез к Аккерману на колени, чтобы согреться. — И почему эта палка так называется? — спросил Леви, глядя на то как Зоэ направляет посох на луну. Затем вздохнул и почесал мурчащего кота за ухом. — Херня какая-то. — С помощью этой херни можно многое узнать, а называется она так в честь мужика, который впервые дал описание этой штуковине, Леви бен Гершом, — я пожала плечами и, сделав пару глотков вина, продолжила. — Вообще, насколько я могу судить, это градшток, а не палочка. Та же хрень, но чуть получше. — И откуда у доктора такие познания? — хмыкнул он, отобрав у меня бутылку и осушил её примерно на треть, так будто это был морс, а не алкоголь. — Не увлекайся бухлом, а то снова в лазарет попадешь, — дала ему легкий подзатыльник, на который он не обратил внимания, и забрала выпивку себе. Больше сегодня не получит, — У моей матери была внушительная личная библиотека, комната средних размеров была заставлена стеллажами. И я с детства любила читать. Только после того как наткнулась на сборник всевозможных статистических данных, весь интерес к художественной литературе сошел на нет, но научной дома тоже было немало. — Что? — Леви перевел взгляд с поплавка на меня и уставился, не моргая. Спустя минуту, он тяжело вздохнул, закрыв глаза. — Здесь мало людей знают грамоту. Читать учат аристократов и счастливчиков, которым удалось попасть в школу. А научную литературу днём с огнем не сыщешь. — У нас всё население грамотное, — после этих слов я допила содержимое бутылки и поставила её к остальным. Бутылки издали озорной звон, а я заерзала, усаживаясь поудобнее. — И практически у всех есть доступ к мировым знаниям. С помощью телефона в любой момент можно узнать что угодно: вводишь запрос и тут же получаешь ответ. — Пф, да вы кучка зубрил и гениев, — капитан хотел сказать ещё что-то нелестное, но леска натянулась, забирая его внимание. Несколько ловких и быстрых движений, и очередная рыбешка отправляется в ведро. — Ага, конечно. Эту технологию используют для просмотра картинок с котиками и эротики, — усмехнулась глядя на реакцию Аккермана: удивление, осознание, злобный бубнеж про то, что это многое объясняет. — Знаешь, идиоты есть везде, это не зависит от уровня грамотности. Кстати, а ты сам читать научился? — Мать научила. Лаконично и сухо, очень по-капитански. Он не особо любит говорить о своем прошлом, но это не значит, что я не попытаюсь узнать. Леви уже два раза жизнью мне обязан, но чтобы им манипулировать, нужно больше знать. Не факт, что я буду его использовать, но на всякий случай рычаги давления нужно иметь. — Меня тоже мама научила. И каждый раз, когда она возвращалась из командировок, она привозила мне книги из тех мест, где бывала. В основном это были исторические работы о тех городах и всевозможные атласы. Вообще, ещё тогда у меня начал появляться интерес к медицине, анатомический атлас был моим любимым, — улыбнулась, закрывая глаза, чтобы четче увидеть те образы из детства. — Моя мать в большей степени заботилась о том, чтобы не дать нам сдохнуть голодной смертью, чем о моём образовании, — голос капитана звучал безэмоционально, так будто он просто констатирует факт. Ни один мускул на его лице не дрогнул. Маска или просто перегорел? Наверное, просто слишком затрахался в этой жизни, чтобы переживать о прошлом. Однако, информацией делится вполне охотно. Схема простая: я говорю о себе, а ему потом хочется поделиться чем-то взамен. Ничего, что можно использовать против меня, не расскажу. Но… Леви и так столько дерьма обо мне знает, что можно спокойно за решётку упечь. Стоит ли его опасаться в этом плане? Вряд ли. — Когда мать была с нами, не было никаких проблем с деньгами и прочим. Беззаботное детство, — сделала небольшую паузу, чтобы следующие слова Аккерман слушал более внимательно. — А потом началась жизнь в хаосе, посреди бесконечных пьянок, драк и разборок. Я и брат практически не бывали дома, оставаясь в притонах, а потом, чтобы прокормить нас, я связалась с наркобизнесом. Мать для меня была единственным светлым моментом в жизни. — Была? — Была. Капитан посмотрел на меня, долго и внимательно, будто что-то искал на моем лице. И это была не жалость.***
После того пикника на свет родился прекрасный и безумный тандем в виде Ханджи и Арона. Эти идиоты за неделю соорудили что-то вроде римской баллисты и обкидали камнями несчастный дуб, чем быстро привели свою игрушку в негодность. Треск и грохот стоял такой, что стаи птиц летели прочь от замка, а вечером кто-то совершил набег на запасы седативных. Слушать мои речи о том, что раз дал бог порох, то надо пользоваться, они не стали, продолжая страдать фигней. Я же закончила создание анестетиков, что было очень вовремя, ибо в замок стали стекаться больные со всех деревень в округе. Слух о докторе, который спас капитана, каким-то чудом превратился в слух о докторе-целителе-любителе-благотворительности. Не без помощи Эрвина, пиарщик хуев. Сначала ко мне пришел дед с выбитым плечом, через пару дней пацан с переломом, а спустя несколько дней вокруг кабинета начала появляться очередь. Командор велел принимать всех бесплатно. И хотя от денег я отказывалась, гостинцы и выпивку всегда принимала с удовольствием. Благодаря этому, кстати, выяснилось, что капитан большой любитель покушать, в конце каждого рабочего дня он заглядывал ко мне и нагло съедал часть того, что дарили мне пациенты. — Сегодня тренироваться будем? — поинтересовался Аккерман, активно уплетая пирожки с капустой и запивая это дело компотом. Больничный закончился и коротышка с головой ударился в чревоугодие. — Я после твоих тренировок хожу с трудом, — вздохнула я, глядя на то как последний пирожок отправляется Аккерману в рот. — Нахлебник мелкий. — Это ты нахлебник, — невозмутимо ответил он, притянув к себе банку с соленьями. — А тренироваться надо каждый день, иначе драться не научишься. — Ты меня убить хочешь, да? Капитан ничего не ответил, ибо рот был занят, а я растянулась на стуле, тяжело вздыхая. Пресс болит неимоверно, каждая мышца при движении отдает тупой болью, а ведь тренировки с этим засранцем начались всего несколько дней назад. В первый день раз двадцать уложил меня на лопатки, а затем констатировал, что настолько плохих результатов никогда в жизни не видел. Во второй день заставил бегать. Вообще, это было тренировкой а-ля «поймай меня». Я пыталась ударить, а Леви уклонялся, но это плавно перешло в бег на длинную дистанцию. Из коридора послышался шум, будто уронили железный таз, а вслед за этим звуком последовала длинная череда ругательств, причем от нескольких людей. Капитан и бровью не повел, продолжая уплетать мои запасы еды, а мне захотелось узнать, что к чему. Встав со стула, потянулась и хрустнула нескольким суставами сразу. Мышцы продолжали болеть при каждом движении, поэтому к двери я подошла максимально медленно и лениво. Но стоило мне открыть дверь, как воздух из коридора взбодрил до нельзя своей вонью. Пахло так, будто сюда принесли труп не первой свежести, приправив его едой из нашей столовой. Шумно выдохнула и быстро поднесла к носу руку, чтобы следующий вдох сделать через ткань халата, в один шаг вышла в коридор, быстро закрывая за собой дверь. Пол был в грязи. И грязь эта двигалась, при этом образуя дорожку в процедурную. Личинки?.. Ругань не стихала и через пару секунд дверь процедурной распахнулась, чтобы Крис мог выпроводить матерящегося разведчика в коридор. Разведчик швырнул на пол остаток гипса, что висел у него на руке, после чего плюнул на этот самый пол и шумно пошёл прочь. — Как не стыдно, над больным человеком издеваешься, — сказала с усмешкой, вспоминая как этот парень после вылазки злобно летал вокруг замка, да поленья пинал. — А если серьезно, то что за херота тут происходит? — Загляни в процедурную и сама все поймешь, — голос Криса звучал ниже, чем обычно, а мышцы лица сильно напряжены. Он отступил на шаг и сделал приглашающий жест в процедурную, пропуская меня вперёд. У распахнутого окна на стуле сидел тощий мужик лет пятидесяти, а рядом с ним был молодой парнишка и медсестра, подметающая пол. На лице девушки была повязка. Вонь стояла адская. Седые волосы мужчины шевелились и из них на пол падали личинки, которых медсестра методично сметала в совок. — Трисраное говно, — всё, что смогла выдать, глядя на этот кошмар. — В деревне сказали, что вы принимаете всех, — начал говорить пацан, при этом взяв за руку этот ходячий рассадник личинок, — наша знахарка велела мазать помётом и полынью, но это не помогло. Вы — наша последняя надежда. Когда я подошла ближе, то блевануть мне захотелось ещё сильнее, чем до этого. Весь затылок от уха до уха был поражен паразитами, они извивались, шевеля остатки волос и падали на одежду и пол. Виднелись куски мяса, а в самом центре заражения уже не осталось ничего, что могло бы прикрыть затылочную кость. — Я могу понять полынь, — сделала глубокий вдох через рот, беря эмоции под контроль. — Но дерьмом-то нахрена мазать было? Решили шведский стол этим опарышам устроить? Ответом мне была стыдливая тишина. Я была наслышана о альтернативной медицине в своем мире, когда матери делали компрессы из урины своим детям, вместо того чтобы дать жаропонижающее. Но такая херня выше моего понимания. Дерьмо на личинок… Гениально. — Ида, брось ты этот веник, потом всё уберешь, — медсестра вздрогнула, услышав своё имя, после чего послушно поставила веник в угол. Хорошая девочка. — И что с ним делать будем? Крис пожал плечами, затем принялся активно думать, а медсестра привела сюда Нила, которого сразу перекосило от великолепного запаха и зрелища. Сам же пациент вообще ни на что не реагировал, смотря в одну точку и особо не шевелясь. Терпеть не могу насекомых. И не люблю скопления дырок. А у этого дурня из скопления дырок в башке лезут полчища личинок. Мерзость. — Очевидно, что паразитов надо удалить, — начал рассуждать Крис. — Выдавливать может быть опасно. Удалить с помощью пинцета? Вырезать? — Может перекрыть им доступ к кислороду, чтобы они передохли? — предложил Нил, с активным отвращением разглядывая пациента. — Я предлагаю эвтаназию, — пожала плечами, окидывая взглядом коллег. Крис криво усмехнулся, а Нил поморщился так, будто лимон зажевал. Зануда. После знакомства со своим первым трупом в морге, я думала, что больше никогда не почувствую отвращения. Но я ошиблась. Учиться шить на мертвецах было мерзко, но эффективно, ведь реальность всегда немного отличалась от того, что было в учебниках. Сейчас, глядя на то как личинки испещрили голову этого человека, я прекрасно осознаю, что препарировать трупы в разы приятнее, чем работать с этим. А такого дерьма я ни в одном учебнике не видела. Этот мужик ближе к состоянию разлагающегося мертвеца, чем живого человека. Клятву Гиппократа я не давала, так что могу с чистой душой плюнуть на всё это и пойти бухать, оставив эту мечту рыболова на своих коллег. Паразиты — не моя специальность. А вырезать их и Нил сможет, для этого хирургом быть не обязательно. Но почему я ещё здесь? — Мужики, не смотрите так на меня. Моё дело резать, а не думать. А это, — указала пальцем на пациента, — ваша проблема. Парень, который привел сюда червивого, начал трястись, неудивительно, у кого угодно нервы сдадут в такой ситуации. Для меня этот мужик никто, мерзость и рассадник заразы. А для пацана близкий родственник, которого никто не хочет лечить. Я посмотрела на медсестру, а затем кивнула на пацана. Ида поняла меня правильно и быстро вывела его из процедурной. — Может обработать тозилхлорамидом, и для дезинфекции сойдет, и запах хоть немного устранит, — пожал плечами Крис, равнодушно смотря на то как личинки периодически падают на пол. Их под стулом уже несколько десятков собралось. А я бы предложила выставить его отсюда нахрен. Даже если удалим паразитов, шанс летального исхода велик. Но… чёрт, Эрвин мне будет должен премию за это. — Предлагаю убрать уродцев пинцетом, потом удалить поврежденные ткани, а на то что останется наложить повязку с винилином. Обработаем потом, нехер антисептики переводить. Нил выглядел так, будто мы обсуждаем осквернение могил его родственников. Наивный рыжик, это ведь ещё цветочки. Я подошла к шкафу, чтобы достать оттуда спирт и стерильную салфетку. — Согласен, обезболивание оставим за тобой, Рахта, — ответил Крис, затем сделал шаг в сторону, разворачиваясь к выходу. — Я подберу антибиотики и антигистаминные. Открыла спирт и, разбавив его водой в стакане в пропорции один к одному, залпом выпила получившийся раствор. Хорошо пошло. На вечеринках в морге пили также. Прекрасная была работа, не то что эта. Алкоголь смягчил восприятие действительности. Я повязала салфетку на лицо, наподобие того, как делает капитан во время уборки, и, натянув перчатки принялась за работу. Сделала анестезию лидокаином, и, вооружившись пинцетом, начала удалять паразитов. Крис принес медикаменты и свалил, а Нил и Ида оставались в процедурной. Никто даже не возмущался тому, что я была слегка пьяна. В момент, когда я приступила к удалению омертвевших тканей, дверь распахнулась и на меня уставился командор, решивший, что лучше не входить, оставаясь в коридоре. Рядом с ним стоял среднего роста щеголь, готовый проблеваться прямо здесь и сейчас. Мне известно, что к Смиту должен был притащиться какой-то важный гость, но почему сейчас и здесь? Ладно, для имиджа мессии будет полезно. — Прекрасное время для экскурсий, командор, — я улыбнулась так, чтобы это было видно даже через повязку. — показать вам как надо резать людей? Аристократа стошнило на пол, Ида принялась это убирать, Нил смотрел на происходящее так, будто его уже ничто не удивит, а командор рассказывал этому мужику о том, какие мы хорошие и людей чуть ли не с того света вытаскиваем. Хорошо сыграно. Типа шоковой терапии, вместо россказней богач наглядно узрел в каком дерьме мы сидим, при этом помогая простым людям. Плюс в копилку финансирования. Не обращая ни на кого внимания, выпила ещё стаканчик разбавленного спирта. Теперь хоть колосса сюда приводи, мне насрать.***
Входить без стука к командору стало моей привычкой. Да и Смит никогда не возражал. Стол командора был завален макулатурой, а воздух пах чабрецом. Ещё одна секретарша. Может, из этих бумажек новую стену построить? Эрвин, несмотря на завалы, выглядел, как кот наевшийся сметаны. — Хорошее представление мы устроили тому буржую, да? — хотелось отрубиться хоть на полу. Но сейчас надо держаться бодрячком. Поэтому просто подошла к столу командора и присела на его край. — Я заебалась. Понимаю, надо вернуть любовь народа, но меня в эту хуйню не впутывай. Спасение нищих и бомжей явно не моего полёта хобби. — Лечить людей — твоя работа. Все устают и ты не исключение. Здесь никто не ведет праздный образ жизни. «Паши как все и не ной». — На весь легион разведки только три доктора. А за мной ещё и лаба по изготовлению лекарств, которая и финансы экономит, и жизни спасает, — я театрально поднесла ладонь к подбородку и нахмурила брови. — И исследования, исправление ваших научных достижений, помощь в создании оружия… Да, между всем этим явно не хватает бомжей. Эрвин отодвинул от себя отчеты и глубоко вдохнул, при этом расправляя плечи. — Врачи уходят из деревень, в городах спасать жизни выгоднее, — делает паузу, пристально смотря в глаза, эмоций не показывает. Режим начальника. — Но разведка — это не про выгоду. Ещё пара речей и я сама начну проповедовать, что разведчики святые. — И чё делать будем? Спорить смысла нет. Пускай выкладывает очередной гениальный план без лишний прелюдий. — Готовить новые кадры, — развел руками Смит, будто сказал самую очевидную вещь на свете. — Теперь у нас есть финансирование, чтобы организовать обучение людей. Через неделю отправишься в кадетский корпус, расскажите будущим выпускникам о возможностях, которые им у нас откроются. Снова всё за меня решил. Кто бы сомневался. — Сдохнуть в пасти у титана? — усмехнулась, отодвигаясь от стола в сторону дивана. Там, пожалуй, и посплю, когда командор нудить перестанет. — Возможности стать не только прекрасными воинами, но и лекарями. — Да хоть докторами медицины… Хотя, мне работы меньше, если из-за стен трупы будут приезжать уже заштопанными, — диванные пружины скрипнули, и я закрыла глаза, устраиваясь поудобнее. — Поиграть в препода я могу, но за результат воспитания юных щеглов не ручаюсь. Кстати, а у меня есть официальная медицинская степень? — Воспитывать их и не надо, просто обучи основам, доктор медицины и хирургии. — Может, ещё в рыцари меня посвятишь? — Если пройдешь тренировки Леви, обязательно, — слышно, что он улыбается. Отвечать сил нет, спать — есть.***
Происходящее вокруг всё больше напоминало дурдом. А дела оттесняли время для пьянок. Чувствую себя жертвой титанов. — Рахта… Ты совсем ебанулась? Дурью даже в замке пасет, — послышался голос сзади, а я не стала оборачиваться. Сумерки становились всё прохладнее, летняя жара отступала с каждым днём. Интересно, какая здесь осень? Идея выкурить косяк возникла спонтанно, но определенно была верной. Расслабление захлестывало. Оруо вышел из тени и встал рядом со мной, оперевшись спиной о стену замка. — Ага, и что ты мне сделаешь? — посмотрела на него, делая затяжку из самокрутки. — Ничего, — Бозард на удивление спокоен, хотя видно, что ему не комфортно. — У меня к тебе просьба. Когда будешь в кадетском, пожалуйста, не распугай будущих новобранцев своей ебанутостью. — Ага, конечно, я ведь здесь, чтобы командору жизнь портить, пугать щеглов, да по хуям прыгать. — Я серьёзно. Это важно для разведки, так что хоть здесь не клади хер на свои обязанности. От тебя и так куча проблем. И кто из нас обдолбался? Вот в этом вся суть этого места: после тяжелого рабочего дня, глубокой ночью, в уединении, стоит закурить добротный косяк, как появится какое-то хуйло, чтобы всё испортить. — И какие же от меня проблемы? Он мнется, переступает с ноги на ногу, а затем встает в позу «ноги на ширине плеч». Решился? Ну дерзай. — Дисгармония, — еле сдержала смешок. Боже, откуда он таких слов понабрался? — Ты появляешься хрен знает откуда, и командор по какой-то причине носится за тобой и пылинки сдувает. Ты НЕСКОЛЬКО ЛЕТ жила за стенами! Вот представь, что чувствуют те, кто потерял там друзей. Опытные бойцы мрут один за другим, а дурная баба жила припеваючи. И никому нельзя подойти и спросить — какого хуя? Эрвин приказал тебя вообще не спрашивать о жизни за стенами. — Значит, вас бесит то, что я выжила, а вы дохните? — Не только. Ты сеешь хаос, — вот тут не заржать было грешно. Я всадник апокалипсиса! Я зло! — Именно, люди в смятении, а тебе смешно. Ты безалаберная алкоголичка, действующая всем на нервы. — С каких пор все — это ты? — делаю затяжку, косяк истлел примерно на половину, и пускаю кольца в небо. — Я не о себе. Ты целенаправленно доёбываешь капитана? — Оруо какое-то время молчит, но не получив ответа на вопрос, продолжает. — С твоего появления он изменился. Он не тратил время на чтение всякой мути про мистику и «сотворение мира», он не болел чёрт знает чем, он не срывался на людях и женщин уж точно никогда не бил! — Так вот в чём дело. Я очень рада, что ты так сильно беспокоишься о своём возлюбленном, но съебись-ка ты нахуй от сюда. И держи эту херню при себе, а то новобранцы реально могут испугаться вступления в ваши благородные ряды. Оруо фыркает, разворачивается и, громко топнув на первом шаге, уходит прочь. Он, конечно, мерзкий, но пару мыслей подкинул. Меня нельзя спрашивать о прошлом за стенами? Спасибо, командор. Хотя, логичный шаг, я ведь могу какую-нибудь хрень ляпнуть и похерить всю легенду. И мне никогда не приходило в голову, что даже с этой самой легендой, моё существование может порушить чье-то мировосприятие. Выживала рядом с титанами, а драться не умеет. Как? Когда каждая вылазка — лотерея смерти и оторванных конечностей, это действительно должно сбивать с толку. Не думала о том, что чувствует командор и его приближенные. Меня хоть на Марс отправь, если там будет водка — я выживу. А для них… Мир из трёх стен вдруг приобрел форму, став гиганским голубым шаром. И люди есть не то что за стенами, за пределами их проклятого мира. Люди, не умирающие от голода и гигантских чудовищ. Люди исследующие местность не ценой жизни, а пролетая в сотнях километров над землей. Люди покорившие не только свой мир, но и вторгнувшиеся за его пределы. Я как символ того, что можно жить иначе. Не умирая. Ха, я бы тоже себе пизданула, находясь на их месте. Сидишь в безвылазной жопе, а издалека тебе рукой машут и радостно кричат «У нас свобода, еда, шлюхи и блэк джек! Но вы это не получите!». Странно, что только Леви сорвался. Надеюсь, коротышка тоже поедет к кадетам. Надо же хаос сеять, да капитану нервы трепать.