Бешеная галла и компания

Алларос смотрит в серьезное, сердитое почти лицо Тревельяна — и еле сдерживается от того, чтобы расхохотаться. Лошадь переступает на месте, тянется мордой к человеку, раздувая ноздри, того и гляди прихватит зубами за воротник куртки. Тот не обращает внимания, бросает поводья Алларосу. — Лошадь, это Лавеллан. Лавеллан, это лошадь. Знакомьтесь. Все-таки не выдерживает, улыбается, пользуясь тем, что Тревельян отвернулся. Легко гладит бархатную шею скакуна, прижимается лбом ко лбу, шепчет приветствие. Лошадь фыркает, замирает на месте, словно узнает эльфийские слова. Это, конечно, не галла, но Алларос отчего-то уверен, что сможет с ней подружиться. За спиной Солас опирается на посох, в очередной раз замечает, что стоит вернуться в Убежище, организовать встречу с жрицами. Кассандра молчит, но всем видом выражает одобрение — надо же, в чем-то искательница и отступник могут найти общий язык. Алларос тихо вздыхает, смотрит в понимающие глаза лошади, улыбается. Запрокидывает голову, изучая холмы, залитые солнечным светом, щурится от яркой зелени, от ласкового прохладного ветра. Шуршат травы, неподалеку ворчат друффало, где-то трубит военный рог — не то призывая к бою, не то отмечая смену дозоров. А если отойти от ферм, будет еще тише, и пахнуть будет почти как дома, в исхоженных вдоль и поперек лесах, и можно будет закрыть глаза и представить, что просто сбежал на охоту с братьями, и вечером непременно будет костер, и благодарность Андруил за посланную добычу, и запеченое заячье мясо, и яркие звезды. Лошадь переступает на месте, чуть толкает носом в плечо. Словно ободряет. Алларос накрывает ладонью белую звездочку на ее лбу. — Только ты меня и понимаешь, — шепчет чуть слышно. Оборачивается к спутникам. — Нужно отметить места для сторожевых вышек перед возвращением, — говорит твердо. — Неизвестно, когда мы второй раз сюда доберемся, и не станет ли ситуация хуже. А пять лошадей на всю вашу Инквизицию — это, право, ни о чем. С ним не спорят — не то считают бесполезным, не то действительно признают правоту. Но Алларос все-таки выжидает несколько секунд, глядя в глаза Искательницы. В конце концов, последнее слово за ней, захочет — и волоком утащит до самого Вал Руайо не считаясь с мнением какого-то там долийца. Но она не возражает. Алларос до сих пор этого не понимает. Неужели это глупое звание «Вестника Андрасте» так много для нее значит? Отворачивается почти раздраженно, натянуто улыбается подошедшей дочери объездчика. — Не присмотрите за лошадьми пока? — спрашивает легко. — Мы вернемся за ними позже. Почти слышит, как скрипит зубами Тревельян. Тихо, незло смеется Варрик, бросает: — Бешенной галле семь верст не крюк. Подмигивает обернувшемуся Алларосу. — Не умею держаться в седле. И высоты боюсь, — доверительно сообщает. Добавляет, глядя на Тревельяна: — Но попытка была не плохая. Кассандра только вздыхает, поднимает глаза к небу. Алларос не дожидается окончания этой странной перепалки. Просто отворачивается и идет прочь, к первому из отмеченных Броном ориентиров. Ноги приятно гудят, дорожная сумка оттягивает плечи, и хочется сорваться на бег, и бежать, пока хватит дыхания. Однажды придется остановится и обернуться. Принять все произошедшее, принять навязанный бой. Алларос сжимает левую руку, смотрит на спрятавшееся в кулак зеленое свечение. Он обязательно решит, что делать дальше. Просто сначала разберется с мелкими, насущными проблемами, вроде поиска одеял, мяса и трав. Пока еще можно — немного, чуть-чуть, — не думать о большем. Просто идти.