Бешеная галла и компания

Он скачет по скалам не хуже горного козла, словно не думая о том, что может подскользнулся. Пробитая голова будет отлично сочетаться с лубком на руке, мрачно думает Максвелл, напряженно следя за спускающимся Вестником. Тот раскраснелся, куртка расстегнута, тонкий шарф сбился на сторону. Останавливается рядом с Максвеллом, окидывает взглядом тянущуюся вниз по склону процессию — Инквизицию. — Разбивайте стоянку, — велит коротко, взмахивает целой рукой, — я разведаю, что дальше. — Один? — мрачно уточняет Максвелл, сжимая за спиной кулаки. Этот эльф ведёт себя глупо, носится беспокойной белкой, будто не его выкапывали из снега, переломанного и замёрзшего. — Я недалеко, — легко обещает Вестник, — Солас говорит, осталось не больше суток перехода, посмотрю ближайшие пути. Максвелл только губы поджимает. Хочет сказать — неизвестно, что там осталось, в той безопасной долине. Хочется сказать — даже твой лысый друг может ошибаться. Но Лавеллан смотрит из-под косой рыжей челки насмешливо и яростно, и вместо всех слов Максвелл склоняет голову покорно, принимая его волю. Вестник возвращается в сумерках, когда уже зажигают костры и робко поют, рассевшись у огня. Проходит через лагерь, улыбаясь словно бы каждому и при этом — никому. Максвелл видит, как он осунулся, и залегшие под глазами тени. Знает, что Лавеллан уснет сразу, как ляжет, но будет стонать во сне — то ли от боли в измученном теле, то ли от обступивших кошмаров. А утром встанет и снова поведет их на север с упрямством одержимого. Максвелл крутит в пальцах тонкую льдинку, смотрит сквозь нее на огонь. Свет преломляется в неровных гранях, если смотреть долго, начинают болеть глаза. — О чем задумался? Кассандра опускается рядом, меч ложится на землю по левую руку от нее. Максвелл разжимает пальцы, позволяя льдинке упасть в огонь, наблюдает, как она плавится. — Об иерархии, про которую так много говорила леди Монтилье, — косится на ничего не выражающее лицо Кассандры. — Примешь титул? Она хмурится, качает головой. — Ну думаю, что это разумно, — вздыхает, поворачивается к нему. — Важно ведь не то, кто все начал. С тем же успехом и ты мог бы… Максвелл удивлённо вскидывает брови. — Ох, прекрати, — Кассандра морщится, смотрит укоризненно. — Ты уже проявил себя как хороший командир. И что, важнее, как политик. Максвелл сплетает пальцы в замок, смотрит на огонь. — У нас есть Каллен и леди Монтилье, я до их уровня не дорос, — замечает спокойно. — Но нужно ведь не это. Нужен тот, кто сможет принимать решения. — Скажи, что ты не справишься, — хмыкает Кассандра. — Я никто, — он усмехается. — Мальчишка, который удачно прибился к вам в самом начале и достаточно наглый, чтобы лезть с советами. — Наглость — твоя сильная сторона, — Кассандра усмехается, протягивая руки к огню, трёт озябшие пальцы. — Тогда позволь мне нагло заявить, что вопрос с иерархией давно решен, — Максвелл поворачивается к ней всем корпусом, ловит взгляд. — Ты ведь видишь — у Инквизиции уже есть тот, кто ее ведёт. Кто с самого начала принимал решения. Она улыбается горько, отводит глаза со вздохом. — И мы следуем, — бормочет тихо. Решительно встряхивает головой. — Я тебя услышала. Максвелл только плечами пожимает. Откидывается на спину, вытягиваясь на расстеленном у огня спальном мешке. Смотрит на звёзды. — Спасибо, — тихо говорит Кассандра. — Я рада, что не одна это вижу. Максвелл усмехается невесело. Закрывает глаза. Спать хочется нечеловечески. Скайхолд похож на сон. Посреди горных снегов он — осколок вечной осени. За его стенами тепло, только на верхушках башен чувствуется ледяное дыхание гор. Максвелл носится по стенам и подвалам, советуется с каменщиками, ругается с интендантами, двумя сразу — передача дел от Тренн сэру Моррису затягивается из-за общего бардака. И с каждым шагом, с каждым вздохом Максвелл неизбежно и безнадежно влюбляется в эту крепость, старую, одинокую и теплую. За сотней срочных дел не замечает, когда Кассандра успевает сговориться с троицей советников. Но когда Каллен ловит его за руку во время пролета через нижний двор, Максвелл не удивляется совсем. Замирает, вскидывает голову и улыбается застывшей на площадке лестницы Лелиане. Думает рассеянно — эта крепость подходит Лавеллану. Очень на него похожа — островок огненной осени среди льдов, она станет маяком для всех в этом шторме. И, растворяясь в море приветственных криков, становясь ещё одним голосом Инквизиции Максвелл рад, что там, в разрушенной долине у храма Священного Праха, ему хватило наглости посмотреть в глаза Кассандре и сказать — я иду с вами. Максвелл смотрит на тонкую фигуру Инквизитора, на сверкающий в лучах солнца меч в его руках, и одними губами повторяет свое старое обещание. «Пока я жив, ни от чьей иной руки ты не падешь».