My very best summer / Моё самое лучшее лето

День второй. На следующее утро Таканори кое-как разлепил глаза с ощущением, что он не проснулся, а, скорее, воскрес. Всё тело ломило так, словно по нему проехался взвод танков, да ещё и не один раз. Установившаяся с вечера духота продержалась всю ночь, и спал Матсумото довольно скверно. Не единожды он просыпался в поту и даже порывался перелечь на пол, но его измученные мышцы ныли и гудели, не давая пошевельнуть хотя бы пальцем. Он перевёл взгляд на завешенное плотными шторами окно — тёмная ткань была подсвечена изнутри яркими солнечными лучами, и Така понял: сегодня будет жарко, как в преисподней. — Вот я попал, а, — он со скрипом поднял руку и стёр со лба выступившую испарину. — Дьявол… пора вставать. «Вставать» в глазах Таки было квестом наивысшего уровня сложности. Сначала опустить на пол одну ногу, потом вторую… аккуратно подтащить к себе обе руки, напрячь их, чтобы поднять корпус и сесть. Продемонстрировать лексикон самого продвинутого сапожника — это как бонус для дополнительной тяги, тоже надо. Остался последний рывок: выпрямить ноги и постараться удержаться в вертикальном положении. Спина оглушительно хрустнула, и Матсумото с досады лязгнул зубами. — Ла-а-адно, могло быть и хуже. Наверно. Часы на дисплее телефона показывали начало двенадцатого. Таканори подошёл к окну и, отодвинув шторы, распахнул ставни. Спальню быстро наполнил сладкий цветочный запах — кажется, так пахнут… пионы? Он вспомнил, что, будучи ребёнком, всегда с восхищением любовался роскошными кустами тёмно-бордовых, махровых пионов, которые так любила и разводила бабушка. А этот тягучий аромат, переплетаясь со зноем летних вечеров, пропитывал собой всё вокруг, оседал невидимой волной на коже, окутывал, подобно кокону. Но сейчас от цветника Матсумото-сан, конечно, ничего не осталось… — Печально, — бездумно произнёс Така в пустоту и вздрогнул. Это оценочное суждение миновало сознание, неожиданно сорвавшись с губ. Наверно, воспоминания о тех днях, что он проводил в этой деревне, оказались сильнее, чем он думал. Но пока что Таканори не был настроен на то, чтобы заниматься самокопанием, в его планах были задачи и посложнее. На веранде Така проснулся окончательно, схлопотав по лбу рукоятью брошенной на полу швабры, на которую он столь неосмотрительно наступил. — Я же здесь всего сутки, боги… — простонал он. — Этот дом хочет меня убить. Опрокинув в себя чашку крепкого кофе, Матсумото решил сразу отправиться к Ютаке, дабы не терять времени зря. Нет смысла ждать — прохладнее всё равно не станет, а вечером ему уж точно ничего не захочется делать. Поэтому… — Я думал, ты будешь спать дольше, — Ютака шёл рядом с ним к гаражу. — И кто это тебя так? — он кивнул на покрасневший лоб соседа. — Ну как, кто? — Таканори мечтательно воззрился на Уке. — Женщина, с которой я вчера провёл незабываемый день, сжимая её в своих объятиях. Просто она не рассчитала силы в порыве страсти и… — Ты перегрелся, что ли? — перебил его Юта. — Да. — Это я понял, вопрос был риторическим. Грабли? — Швабра. — Ещё лучше. С тобой чем дальше, тем страшнее. Ты не выживешь в деревне, Матсумото. — Ты недооцениваешь мою мощь, Уке. Гони уже свою тарахтелку. — Как угодно, — пробурчал Ютака и вывез из тёмной пасти гаража внушительную газонокосилку. — Если швабра оставила на твоём лбу вмятину, то вот это вполне может тебя сожрать, ты в курсе? — Сожрёт, если не объяснишь, как её пилотировать. — Всё просто. Зажимай красную ручку вот здесь, когда подключишь к питанию. Работает она громко, так что будь готов морально. Внизу — короб для травы, вытряхивай его по мере заполнения. Устраивай перерыв каждые полчаса, чтобы не перегрелась ни она, ни ты. Это всё. — Понял, — Таканори принял из рук Юты массивный агрегат. — Моя новая женщина на целый день, раз со шваброй не срослось. — А с людьми ты не пробовал? — С людьми? Для слабаков. — Извращенец. Надо спрятать от тебя остальной садовый инвентарь. *** Така благополучно освободил от зарослей ту часть площади, что вела от калитки ко входу в дом. Правда, время от времени он всё равно злобно зыркал в сторону ржущего за воротами напротив Ютаки, который не стал упускать возможность понаблюдать за действиями городского аборигена на деревенской земле. Пригрозив Уке проехаться по его заднице его же газонокосилкой, Таканори отключил свою помощницу и откатил её в тень дома, а сам поднялся на крыльцо, чтобы немного отдохнуть. Его влажные от пота кончики волос щекотали кожу на плечах, намокшая ткань борцовки неприятно липла к телу, а солнце нещадно пекло голову. Така догадывался, что такими темпами он спалит себе кожу на плечах и спине ко всем чертям, но деваться было некуда. Он повертелся по сторонам, и внимание его остановилось на заднем дворе, где царила тень. Солнце на этой части участка окажется к концу дня, значит, пока можно поработать и там. Посидев ещё немного и тщательно размяв ноющие предплечья, Матсумото поднялся на ноги и покатил газонокосилку на задний двор. Добравшись до места назначения, он невольно остановился… именно отсюда открывался прекрасный вид на соседний дом. Дом семьи Сузуки. «Нечёсаного дикобраза», — присовокупил про себя Таканори и мысленно вернулся в то самое лето, когда он в последний раз видел Акиру. Тогда они знатно подрались, Така отлично помнил, как долго ныли его рёбра после хорошо поставленного удара Сузуки. Причина драки? И почему они вообще дрались или просто не упускали случая отпустить в адрес друг друга пару обидных острот? Интересный вопрос. Матсумото почему-то казалось, что у них и причин-то особых никогда не было. Просто они… друг друга стоили? Так, наверно? Возможно. Эта теория имела право на жизнь, потому как что Така, что Акира обладали весьма непростыми характерами, а уж в юности этот фактор можно было помножить на три и на неизменный подростковый максимализм. Получалась воистину гремучая смесь. Таканори допускал, что с возрастом острые углы вполне могли сгладиться, и ему бы искренне этого хотелось, но… Стоило ему припомнить эти вечно торчащие в разные стороны высветленные пряди жёстких волос, эти дерзкие чёрные глаза, что всегда с вызовом глядели из-под спадающей на лицо чёлки… как кулаки сжимались сами собой и начинали чесаться, будто Така уже был готов к очередной драке. Но ему давно не семнадцать, и подобные настрой и поведение для мужчины его возраста больше не должны быть в приоритете. Нет, безусловно, он ещё очень молод, но разве это оправдание? «Сузуки, Сузуки… — думал Матсумото, таща за собой газонокосилку к ограде. — Интересно, сильно ли он изменился?» Подобные мысли не были следствием только лишь праздного любопытства — ему действительно было интересно, в какую сторону может измениться человек с таким бешеным темпераментом, как у Сузуки. Вот если взять того же Ютаку, например? Качественные изменения налицо. Каким Таканори помнил Юту? Тихий, скромный и улыбчивый мальчишка, который всегда радовался, если Така и другие старшие ребята приглашали робкого Уке в свою компанию. Теперь же Ютака стал намного смелее, увереннее в себе, и Матсумото был в восторге от их ироничных перепалок — ему в принципе импонировали лёгкие на подъём люди, которые за словом в карман не полезут. Сузуки, справедливости ради надо заметить, тоже был весьма находчив и остёр на язык, но Таку он бесил просто неимоверно. Какие-то двойные стандарты, получается? Матсумото вздохнул и, облизнув сухие губы, включил газонокосилку. *** Акира не знал, куда себя девать. Он затыкал уши, накрывал голову подушкой, но ничего не помогало — этот мерзкий жужжащий звук всё равно просачивался через все преграды, долбя несчастный мозг, как дятел дерево. Вконец отчаявшись вернуться в страну сновидений, парень рывком сел на кровати и зарычал. Положение у него было так себе: и хотелось бы завязать в узел руки тому умельцу, что посмел потревожить его покой, но с другой-то стороны, время близилось к обеду. И не предъявишь ничего, и вставать, по сути, пора… — Убью паскуду, — угрожающе пробасил он хриплым спросонья голосом. Кое-как натянув джинсы, Сузуки накинул на плечи рубашку-безрукавку и не стал её застёгивать. Было чертовски жарко, и это только усиливало его раздражение и желание испепелить весь мир. Акира подошёл к окну и отодвинул в сторону штору, чтобы увидеть нахала, столь бесцеремонно вторгшегося в его сонную идиллию. — И кому же это я обязан… — окончание вопроса так и осталось невысказанным. Челюсть плавно съехала вниз, а левая бровь взметнулась в изумлении едва ли не до волос. С минуту Акира непонимающе хлопал глазами, соображая — а не мерещится ли ему то, что он видит? На территории заброшенного дома семьи Матсумото царило оживление, окна и входная дверь были гостеприимно распахнуты. Но не успел Сузуки оправиться после первого потрясения, как ему на смену пришло ещё одно. Меньше всего на свете он ожидал ещё когда-нибудь увидеть того, кто в эту минуту нарезал круги по заднему двору с газонокосилкой наперевес. — Ну нахрен, — он вернул челюсть и бровь на законные места. — Да это же Матсумото, чтоб меня! Акира сразу узнал его, ему даже показалось, что Таканори ничуть и не изменился. Сузуки неотрывно наблюдал за каждым его шагом. Така и впрямь остался всё таким же миниатюрным, но фигура его утратила угловатые мальчишеские очертания, став по-мужски худощавой и достаточно крепкой. И на этом все выводы заканчивались, дальше в ход шли воспоминания буйной юности, щедро приправленной кровавым цветом ссадин и смачными кляксами синяков, в изобилии рассыпанных по всему телу. Забавно, что львиную часть этих самых синяков Акира схлопотал в своё время именно от Таки. Может, Матсумото и был едва ли не на голову ниже и вдвое уже в плечах, но в проворности и силе удара ему было не отказать. И больше Аки ничего не мог о нём сказать. Маленький, ловкий и драчливый — до чего ж исчерпывающая характеристика. — Юта! — вдруг рявкнул Таканори, обернувшись в сторону дома Ютаки, и Сузуки навострил уши. — Юта, я знаю, что ты там, ехидная рожа. — М-да, эта иерихонская труба вокальные навыки не растеряла, — процедил Акира, по достоинству оценив мощный голос Таки. — Не суди по себе, — отозвался Уке, высунувшись из-за своих ворот. — Чего тебе, соловушка? — У тебя удлинитель есть? Провод заканчивается, а мне нужно дальше пройти. — А волшебное слово? — Быстро, Уке! — Ну ты и хамло. Акира отошёл от окна и с хитрой улыбкой покачал головой: всё-таки Матсумото совершенно не изменился. И когда он успел приехать? Почему решил вернуться? Таканори здесь явно не первый день, судя по этому чудесному обмену любезностями с Ютакой. А то, что он так старательно расчищает от травы двор… его семья решила продать дом? Если это так, то почему они не сделали этого раньше? Сузуки и примерно прикинуть не мог, сколько этот дом простоял, покинутый всеми. Сколько лет прошло? Десять? Или больше? Нет, скорее всего, вариант с продажей отметается. Что тогда остаётся? Семья Матсумото решила вернуться? Ведь больше выбора и не было. — Чума-а-а, — выдохнул Акира, почесав лохматую макушку. Он помнил своё первое лето без этого непоседливого задиры Матсумото. Было… скучно. Некого было подкалывать и доставать. Уж кто-кто, а этот зловредный гном мастерски скрашивал досуг Сузуки, не давая ему закиснуть в череде однообразных деревенских дней. Подрался с Такой — и всё, и день, считай, прожит не зря. Родители Акиры отчитывали его каждый раз, когда он возвращался домой с очередным трофейным фонарём под одним глазом, а то и под двумя. «Ведь ты взрослый мальчик, Аки-чан! Как ты можешь обижать Таку? Он вдвое меньше тебя!», — причитала Сузуки-сан. Акира тогда подумал о том, что «вдвое меньше» не значит «вдвое слабее». В своей свирепости Таканори мог сравниться с ягуаром, и это без шуток. И вот одним прекрасным летом этот ягуар в миниатюре и вся его семья покинули деревню. Тихо и быстро. Мать Ютаки просветила Акиру, что семья Матсумото окончательно перебралась в город, и сюда они вряд ли вернутся. Время шло, год за годом, а дом всё так и стоял одинокий, глядя своими пустыми и тёмными окнами-глазницами на соседей и прохожих. Сад и прекрасные цветники Матсумото-сан быстро затянуло травой, но никто не приезжал, чтобы навести здесь порядок и вдохнуть жизнь в брошенный дом. Ни старых хозяев, ни новых… но зато сегодняшний день Акира был готов записать, как «День, когда Земля сошла с орбиты». Потому что сейчас он, выйдя на крыльцо своего дома, созерцает не кого-нибудь там, а самого Таканори Матсумото, которого не видел долгих пятнадцать лет. *** Таканори почувствовал, что ещё немного — и он упадёт без сил прямо сюда, на скошенную, жёсткую, короткую траву. И плевать на всё. Солнце стояло в зените, безжалостно испаряя изредка появляющиеся на небе клочки облаков. Така почти физически ощущал, как злые лучи насквозь прожигали кожу и кипятили кровь. Спасительного ветра как не было, так и нет, и спрятаться некуда. Что в доме, что вне его было одинаково жарко, как в адской бане. Матсумото старательно сматывал провод удлинителя, решив, что на сегодня с него хватит, иначе такими темпами он не доживёт не то что до конца недели — до завтрашнего дня. — Ты как, живой? — Ютака сочувственно поджал губы, глядя на выжатого соседа. — Относительно, — Таканори протянул ему катушку с проводом. — Завтра я снова у тебя её ангажирую на один тур, — он кивнул на газонокосилку. — Ты не против? — Ангажируй. Но завтра лучше дождись вечера, иначе сгоришь, — покрасневшие плечи Таки не укрылись от зорких глаз Уке. — А с врачами в деревне туговато. — Да, пожалуй… — Матсумото посмотрел на свои ладони — под пальцами красовались небольшие мозоли. — Слушай, тут поблизости есть магазины? Мне бы запас пайка пополнить. — Я как раз собираюсь съездить. Можешь передать мне список, я всё привезу. — И что бы я без тебя делал? — Така улыбнулся едва ли не впервые с того времени, что он находится здесь. — Спасибо, Юта. — Пока не за что. Иди, пиши свой список и тащи его сюда, у тебя десять минут. — Окей, босс. Ютака благополучно отчалил вместе с деньгами и списком Таканори, и последний с тяжким вздохом опустил пятую точку на ступени крыльца. Солнце перебралось за дом, но прохладнее от этого не стало. Пока Така был занят работой, он почти не задумывался о том, что с удобствами цивилизации всё было бы намного проще. Зато теперь, когда у него выдался долгожданный перерыв, он был бы до безумия рад оказаться под божественно свежим и холодным потоком кондиционера… но пока ему оставалось только мечтать об этом. Матсумото и представить не мог, как бабушка и дедушка выживали здесь, на открытой местности, без, дьявол бы его побрал, вожделенного кондиционера? И почему он сам в детстве не обращал на это внимание? Видимо, в детстве всё было проще… носишься себе с соседской ребятнёй, на озеро гоняешь купаться — и жара нипочём. Не выдержав, Така поднялся и направился в кухню. Он достал последнюю бутылку холодной воды и вышел обратно на крыльцо. Отвинтив крышку, он вылил половину бутылки прямо на разгорячённую голову и даже не поморщился от столь резкого контраста. Живительная влага приятно охладила плечи и шею, вызвав целую толпу мурашек по позвоночнику. Таканори встряхнул мокрыми волосами и замер… что-то заставило его застыть с зажатой в руке бутылкой. Но что это было и почему — он и близко представить не мог. Что могло вызвать такую странную реакцию? Он прислушался: вокруг было слышно лишь стрекотание цикад, но безобидные насекомые были точно не при чём. Это что-то… необъяснимое. Он чувствовал спиной неладное. Спиной… — Да что за… — Матсумото резко обернулся — и его накрыл второй за минуту столбняк. — А я-то думал, кого сатана с газонокосилкой принёс? Этот низкий, хрипловатый голос Така узнал бы и из миллиона, как и эти наглющие чёрные глаза, что так пристально сверлили его сейчас. И этих пятнадцати лет как не бывало, а ему будто снова семнадцать. Вот так сюрприз, мать его… Ну, что ж, Ютака о нём предупреждал. Сюрприз стоял на крыльце дома напротив, подпирая плечом дверь и сложив на широкой груди руки. «Лось», — пронеслось в голове Таки, прежде чем он сообразил отлепить себя с места и подойти чуть ближе. — Понравилось? Завтра повторю на бис, — он засунул ладони в карманы джинсов. — Не сомневаюсь в твоих способностях. — Благодарю. Я старательно их оттачивал, — изучающий взгляд Таканори остановился на взъерошенных волосах собеседника. — Как поживаешь, Сузуки? — Ничего, сойдёт, — Акира оттолкнулся от двери, встав прямо. — А ты чем осчастливишь? — Сегодня, боюсь, уже ничем. Я не сильно тебя расстроил? — Поразил в самое сердце, — Сузуки сделал несколько шагов навстречу. — Признаться, я удивлён, что вижу тебя здесь. — Ты второй человек за сутки, который говорит мне это. Или ты мне не рад? — губы Таки сложились в ехидную полуулыбку. — Ну-у, неужели ты во мне сомневаешься? — с деланной обидой протянул Акира, прижав ладонь к груди. — А если серьёзно, Матсумото? — А на что это похоже? — раздражённо выдохнул Таканори. Этот дикобраз обладал поистине феноменальной способностью — выводить из себя одним своим видом! — Привожу территорию в божеский вид. — Допускаю, что я не семи пядей во лбу, но это я понять в состоянии. Вы решили вернуться? — Вроде того. Обеспечу тебя концертами вместе с моей подружкой ещё на денёк-другой. — Прекрасно. Хоть какое-то оживление будет внесено в эту мирную деревенскую пастораль. «Всё куда хуже, чем я ожидал, — Таканори ощутил, как сильно и быстро бьётся его сердце. — Нарвался, блин, на весёлые каникулы…» — Ты не изменился, Матсумото, — озвучил Акира свою недавнюю мысль, заставив Таку еле заметно вздрогнуть. — Могу то же самое сказать и о тебе, — шатен с трудом выдерживал этот колючий, пронзительный взгляд. Но Така хотя бы сказал то, что на самом деле думал, пусть это и прозвучало довольно по-детски и вообще в манере «дурак — сам дурак». Ему крайне сложно было увидеть в этом молодом мужчине кого-то ещё кроме того растрёпанного сорванца, каким он когда-то был. Был и остался. — Хорошо, что хоть где-то в этом шатком мире есть столь завидная стабильность, — усмехнулся Акира, открывая дверь своего дома. — Ещё увидимся. — Не дай бог, — проворчал себе под нос Таканори, возвращаясь в тень. Ну что за идиотская реакция на это ходячее недоразумение, которое Сузуки? Почему они не смогли просто и мирно перекинуться парой формально-вежливых фраз, посмеявшись над собой в юности, а потом столь же мирно разойтись, как и положено соседям? Зачем обязательно нужно было устраивать этот цирк с конями? Причём, в организации цирка с одинаковым рвением поучаствовали что тот, что другой, даже не попытавшись этого избежать. Один начал — второй подхватил. Совсем как раньше. «Ну, он же первым и начал, — мысленно бурчал Така, болтая свешенными с перил крыльца ногами. — Мог бы и по-человечески поздороваться, но нет же! И это я-то не изменился? Да ладно?», — зачем-то продолжал он распалять себя. И всё-таки… несмотря на всю тупость и абсурдность ситуации, где двое взрослых мужчин повели себя, как инфантильные недоросли, Таканори почему-то не чувствовал, что он зол или раздосадован внезапным появлением Сузуки. По его венам вовсю нёсся смешавшийся с кровью адреналин, заставляя кончики пальцев подрагивать, словно в нетерпении. Но перед чем? А что было ещё ужаснее — Таке показалось, что что-то будто вернулось на своё место. Чем было это что-то и почему ему было не по себе от осознания этого чувства — Матсумото так и не смог понять. *** — Если бы не Ютака, я бы ещё вчера дуба врезал, серьёзно, — Таканори с наслаждением потягивал ледяное пиво, прижимая телефон к уху плечом. На деревню дымчатым покрывалом опустился вечер, а на перегревшуюся голову Таки — мокрое холодное полотенце. — Понемногу налаживаешь мосты с соседями? — отозвался Широяма на том конце провода. — Это хорошо. Значит, я могу быть спокоен за тебя. — А ты разве так уж сильно за меня переживал? — Скорее, за соседей. Горожане в деревне — страшное дело. — Что-то мне подсказывает, что вы с Ютакой живо нашли бы общий язык, — огрызнулся Така. — Да ладно тебе, — в голосе Юу слышалась улыбка. — Конечно, я не могу оставаться равнодушным, когда ты обитаешь у чёрта на рогах и совсем один. — Тогда живи, — милостиво позволил шатен. — А работы здесь ещё до задницы. — И что ты уже успел сделать? — Привёл в порядок дом, часть травы скосил, — на этих словах Така посмотрел на свои настрадавшиеся руки. — Твою мать, у меня все ладони в мозолях. — Прискорбный удел холостяка, — незамедлительно прилетел очередной перл от Широямы. — Заткнись, — прыснул Матсумото, едва не подавившись пивом. — Эта шайтан-машина весит с тонну, если не больше, ей тяжело управлять. — Я ничего и не говорю, — смеясь, ответил Юу. — Я ведь, можно сказать, горжусь тобой, Така. Уверен, все твои усилия скоро окупятся. — Физические — точно. — А с моральными что не так? — Ну… — Така замялся, закусив нижнюю губу. В своих мыслях он до сих пор раз за разом прокручивал недавний милейший диалог с Сузуки. Если бы Матсумото знал, зачем он это делает, всё было бы не в пример проще. Ему и хотелось бы излить Широяме душу, но он понимал, что друг и без того волнуется за него, а добавлять лишнего беспокойства было бы слишком. — Всё прекрасно, а что? Таканори старался, чтобы его голос звучал как можно убедительнее, но, похоже, Широяму было не так легко провести. — Така? — А? — Когда ты говоришь «всё прекрасно», это означает только одно. Нихрена-то у тебя не прекрасно. Матсумото не сумел сдержать улыбку — Юу знает его, как облупленного. Где-то глубоко в груди всколыхнулось теплом чувство благодарной признательности, и именно оно пока не давало Таке раскрыть перед Широямой все карты. — Я просто устал, Юу, — на выдохе произнёс он. — Жара круглые сутки, много работы… и я никак не могу привыкнуть к тому, что творится вокруг меня. Но это ничего. Ну, а что? Это было чистой правдой. Минувшие два дня, что Матсумото провёл здесь, выжали его так, что он с трудом держался на ногах, даже языком ворочал с усилием. — Пока верю, — наконец, ответил Юу после непродолжительного молчания. — Постарайся всё-таки грамотно размеривать свои силы и беречь себя. — Запросто. Завтра буду пугать местных тарахтелкой Уке ближе к вечеру. — Ну-ну, — скептически проворчал Широяма, и Таканори весь сжался, как провинившийся школьник. Всё-таки, какими бы тесными ни были их дружеские отношения, он уважал Юу за проницательность и честность. Для Таканори он был, как старший брат, и врать ему совершенно не хотелось. Но ведь он и не соврал о том, что устал. — Между прочим, — Матсумото положил ноги на стул напротив, — кое-кто обещал приехать. — Я и приеду. Завтра будешь ждать? — Буду, — оживился Така. — Во сколько? — Днём, после обеда. Тебе нужно что-нибудь? — Нет, спасибо. Тут есть магазины, а у Юты есть машина. — Ясно всё с тобой, меркантильная ты зараза, хорошо устроился. — Хочешь жить — умей вертеться, — философски изрёк Таканори. — В деревне — так тем более. — Не зря я в тебя верил. Тогда я тебя отпускаю, приходи скорее в себя, а завтра увидимся. — Договорились. До завтра, Юу. Он нажал на отбой и расслабленно откинулся на спинку кресла, запрокинув назад голову. Новость о том, что Широяма приедет завтра, значительно ободрила Таку. Он не привык так долго быть один, и слава богам, что у него есть такой друг, который был готов приехать к нему за сотню километров от города. И хорошо, что рядом жил Ютака. Юу был прав — всегда спокойнее, когда поблизости есть надёжные соседи. А ещё рядом жил Сузуки. Хорошо это или нет — Така пока не определился. *** Акира сидел у открытого окна и меланхолично курил, стряхивая пепел в стеклянную пепельницу. Он скучающе наблюдал, как на тёмно-синем полотне вечернего неба зажигаются звёзды, а вдали чернели кроны окружавшего деревню леса. Тишину нарушал весёлый стрёкот неумолкающих цикад и еле слышное потрескивание тлеющей в длинных пальцах сигареты. День как день, если бы не одно «но», столь бесцеремонно вторгшееся в размеренный быт Акиры. Разговор с Такой оставил после себя неоднозначные впечатления. Сузуки снова попробовал вернуться в годы их детства и юности… Пожалуй, лишь сейчас он понял одну вещь. Сколько бы стычек у него ни было с Матсумото — а их было немерено, — Аки не мог не признать, что он восхищался смелостью и настойчивостью этого гнома. В своей компании Така был признанным лидером и заводилой, и теперь Акира не видел в этом ничего удивительного. В невысоком, круглощёком, но задиристом и активном Таканори было столько энергии, что её хватило бы человек на двадцать. Если не больше… Ну, такие-то и становятся лидерами, ничего парадоксального в этом нет. «Да и похудел он изрядно», — отстранённо подумал Сузуки, усмехнувшись этому нехитрому заключению. Общение с Матсумото он всегда приравнивал к добровольному мазохизму. Вроде, и бесит до дрожи, но и бросить это дело не так-то легко. Как тут быть? А никак. Обычно, Акира забывал об этом так же быстро, как и вспоминал. Так что сторонний наблюдатель мог бы сделать вывод, что Сузуки попросту нравится то, что происходит, и он и впрямь самый настоящий мазохист. Но сам Акира так не думал. Он вообще ни о чём не думал — он мрачно охреневал от происходящего, но ничего не пытался делать с этим. В окнах дома Матсумото зажёгся свет, а за полупрозрачными шторами мелькнул стройный силуэт хозяина. Взгляд Акиры невольно зацепился за него, внимательно следя за каждым движением. Таканори неспешно передвигался по веранде и не подозревал, что у него появился неожиданный наблюдатель. Сузуки не вполне мог различить, чем был занят Така, но ему это и не особо было нужно. Он просто наблюдал, любопытство прочно удерживало Аки на месте. Ещё вчера вечером он и представить не мог, что всего сутки спустя будет следить из окна своего дома за давним недругом. Наверно, это было не совсем правильно, и ему следовало бы поискать себе занятие подостойнее, но нет. Что-то ему подсказывало, что вся свистопляска с ним и Матсумото в главных ролях только началась. Знать бы ещё, во что всё это выльется.