Что случилось?
Лэнс помнил, как заснул рядом с Китом и мечтал о доме, еде, Ките и прочем. И в какой-то момент Кит лёг ему на руку, и она полностью онемела, но Лэнсу всё равно. Это делало их ближе. У него наконец-то появился Кит.
И на него не напал монстр этой ночью! Он не утонул! Всё должно быть лучше, чёрт побери.
Что происходит?
Лэнс неуверенно поднял пальцы к носу. Сухо.
Это бессмысленно.
Взгляд Лэнса переместился к Киту. Лэнс чувствовал усталость, смущение и страх, но это ничто по сравнению с тем, как выглядел Кит.
Кит в шоке застыл. Он не мог оторвать взгляд от живота Лэнса. Он вмиг стал собранным, а его дыхание — быстрым и поверхностным. Глаза Лэнса метались между Китом и животом. Это… странно видеть такую внезапную перемену, переход от гладкой смуглой кожи до тёмно-фиолетовой. Это так неожиданно.
Лэнс упал на подушку, предаваясь воспоминаниям. Он был так счастлив в своих снах. Лэнс хотел, чтобы всё это стало для них с Китом явью. Может быть, однажды они могли бы приземлиться на планете с пляжем и заняться сёрфингом или отправиться домой и просто сидеть на диване его семьи и обниматься. Но они не могли. Он умирал.
Он умирал.
Чёрт. Он мог никогда не увидеть свою семью снова…
— Я заставил тебя ждать… — прошептал Кит, вырывая Лэнса из собственных мыслей. Он мягко провёл пальцами по животу. Кит не мог сосредоточиться ни на чём, кроме синяка.
— Я заставил тебя ждать, — голос Кита дрожал, глаза покраснели, — Я думал, у нас больше времени. Чёрт. Чёрт. Блять. Чёрт.
Кит внезапно встал с кровати и оказался у системы связи рядом с дверью в два шага. Лэнс чувствовал лёгкий укол зависти к грации Кита и отсутствию у того головокружения при таком резком движении. Кит прекрасен. А Лэнс не мог сделать никаких резких движений несколько месяцев.
Кит включил коммуникатор, подключаясь к остальному замку. Желудок Лэнса скрутило.
— Ребят, у нас изменения, — сказал Кит взволнованным голосом, — мне нужна помощь с Лэнсом. Ему стало хуже…
Кит услышал громкий шум позади себя.
— КИТ! — придушенно закричал Лэнс.
Кит отключился и повернулся, увидев Лэнса, размахивающего руками перед лицом. Коммуникатор зашипел. Это был Широ.
— Что случилось, Кит? Где ты?
Кит вопросительно выгнул бровь. Теперь Лэнс кусал свой кулак.
— Мы в моей спальне, — ответил Кит, услышав пронзительный вопль сзади.
Он медленно повернулся к Лэнсу, и увидел широко распахнутые глаза и красное лицо.
—
Кит! Я в твоей
спальне! — Лэнс шипел.
До Кита дошло. Лэнс шлепнул себя ладонью по лбу.
— Мы в спальне
Лэнса! — заикался Кит, поправляя свои слова.
Лэнс замахал руками.
Это ничуть не лучше!
Кит запаниковал.
— МЫ… МЫ НА ПОЛПУТИ ПО КОРИДОРУ МЕЖДУ ДВУМЯ СПАЛЬНЯМИ! — крикнул он, ударив по кнопке связи.
— Тогда как ты звонишь из своей спальни, Кит? — спросил Коран.
В воздухе повисла тишина.
На очень, очень долгое время.
— Ребят, никого не волнует, что вы спали вместе, — наконец-то прозвучал голос Ханка.
Кит замер, прежде чем снова нажать на кнопку связи, поежившись.
— …это настолько очевидно?
Пять голосов в разнобой ответили
«да». Кит вздохнул.
— Неважно, где мы, просто подготовьте капсулу и встретимся в медотсеке.
Кит окончательно отключил коммуникатор и смущенно посмотрел на Лэнса. Да, он только что это сделал. Лэнс не хотел афишировать их отношения, но что сделано, то сделано.
— Давай, я помогу тебе встать, — предложил Кит, протягивая руку Лэнсу. Кит зажмурил глаза и тяжело дышал: он случайно рассказал другим паладинам, что они спали вместе прошлой ночью; он всё ещё пребывал в шоке из-за синяка Лэнса.
Кит снова посмотрел на него, и Лэнс заметил слёзы в его глазах. Он ненавидел этот взгляд. Лэнс не хотел видеть плачущего Кита. Особенно он не хотел становиться причиной его слёз. Снова.
Лэнс обхватил его обеими руками, прижимая к себе. Кит пытался удержаться, но ахнул, упав на грудь Лэнса. Тот слегка улыбнулся.
— Видишь? Я же говорил, это…
не так уж и больно.
Это странно. Лэнс думал, что будет выть от боли или отключится из-за потери крови. Но его живот стал просто мягким. Всё, что он чувствовал — постоянная тошнота, мучившая его нон-стопом уже несколько месяцев. Достаточно привычное чувство, чтобы его проигнорировать.
Тело Кита немного расслабилось. Он уткнулся лицом в подушку рядом с Лэнсом и застонал.
— Я должен был позволить тебе спать со мной, когда ты просил…
Лэнс ощутил облегчение. А затем — раздражение. Кит ни за что не возьмёт на себя вину за это. Лэнс покачал головой.
— Нет. Не-а. Знаешь что? Мне это было нужно, Кит. Я вёл себя как мудак по отношению к тебе слишком долго. Я едва ли достоин такого, как ты. Кит… ты, если честно, заслуживаешь гораздо большего, чем я, но из-за каких-то
чудесных, блять, обстоятельств, я спал как младенец рядом с тобой прошлой ночью, несмотря на то, что всё себя как настоящий придурок с первой нашей встречи.
Лэнс почувствовал, как Кит сжал его немного крепче, всё ещё уткнувшись лицом в подушку. Лэнс обнял в ответ.
— Я мог не понять этого, не вбей ты эту мысль в мою тупую башку. Ты поступил верно. Жаль, что мы не…
Лэнса прервали, Кит вскочил и потянул его с кровати.
— Что «не»? — спросил Кит, жестом призывая Лэнса встать на ноги.
Лэнс пожал плечами, вставая. Он обнял Кита, опираясь на него всем своим весом, и прикусил его ухо. Кит застонал, будто ему больно.
— Эй. Эй, Кит, прекрати. Не смей винить себя. Да, ты держал дистанцию, но, чёрт, пойми, мне это было нужно. Я был тупым, эгоистичным дерьмом, Кит. Это того стоило. Поверь мне.
Лэнс притянул Кита ближе и поцеловал. Он чувствовал тепло, находясь рядом с Китом. Боже, он так любил эти мягкие губы.
— И помнишь, что я сказал? Я проведу каждую оставшуюся секунду, пытаясь любить тебя. Я не соврал.
Пальцы Кита сжали футболку Лэнса.
— Ты говоришь так, будто не думаешь, что тебе станет лучше, Лэнс, — прошептал Кит.
Лицо Лэнса помрачнело. Он отвёл взгляд, всё ещё сжимая Кита в объятьях. Даже когда тот пытался поцеловать его в губы, а затем в щёку, Лэнс уворачивался.
— Кит. Я не хочу говорить об этом. Пожалуйста.
Кит попытался ещё раз развернуть лицо Лэнса, чтобы посмотреть на него. Но тот не поддался, выиграв их молчаливую битву, и Кит полностью отстранился. Пространство. Лэнсу нужно личное пространство. Кит ушёл за своими сапогами.
Мысль о смерти Лэнса повисла между ними, и Лэнс мог жить, сохраняя рассудок, просто… игнорируя это. Если бы у него просто был Кит, без смерти. Это было бы замечательно. Это было бы нормально. Кит застегнул молнию на сапоге.
— Значит, это не больно?
— Не… не очень. Было больнее, когда меня подорвали, это уж точно.
Лэнс содрогнулся при воспоминании об этом. Его тело всё ещё помнило силу той бомбы, взорвавшейся в комнате управления Замка, и осколок от кристалла, пронзившего его тело. И Кита. Кит тогда впервые держал его на руках.
Лэнс ощутил колющую боль в животе, и его взгляд на мгновение затуманился. Он покачал головой, пытаясь думать о чём-то другом. Вдруг стало очень жарко и душно. Кит заметил это и начал подталкивать Лэнса к двери.
— Ты сможешь сам идти? Я должен спросить, — сказал Кит, подставляя Лэнсу своё плечо.
Вместо этого Лэнс взял его за руку.
— Я в порядке, Кит. Ну, достаточно в порядке. Я смогу идти.
Лэнс переплёл их пальцы. Вместе они открыли дверь и увидели Широ, идущего к ним по коридору.
— Пидж и Ханк готовят капсулу. Я не знал, сможет ли Лэнс дойти.
Кит посмотрел на Лэнса.
— Я хочу сделать это сам, но спасибо, — Лэнс кивнул Широ.
Кит и Широ держались ближе к Лэнсу, но тот был настроен решительно. Он самостоятельно стоял и держался на ногах. Парень всё ещё держал Кита за руку, но всем видом показывал, что делал это потому, что сам так захотел. А не потому, что ему нужно опираться на Кита. Они втроём отправились в лазарет.
На углу они свернули в главный зал и поднялись по первой лестнице. Лэнс притормозил. Его шаги стали более осторожными. Один за другим.
Он, может, и не испытывал острой боли от кровотечения, но точно ощущал его. Дыхание стало тяжелым уже на полпути вверх по лестнице. И ему было жарко. Слишком жарко в прохладном сухом воздухе Замка.
Широ протянул ему руку. Лэнс продолжал идти. Он сильнее опирался на Кита, но всё же медленно и уверенно подбирался к медотсеку. Несколько раз Лэнс чуть не потерял сознание, и останавливался, а Кит стоял рядом, держа за руку.
Лэнс заметил, что Широ наблюдал за внезапными изменениями в их с Китом отношениях. Закончились пререкания. Соперничество вылетело в трубу. Широ рад. Он волновался, да, но каждое сказанное шепотом слово поддержки от Кита, каждая благодарность от Лэнса заставляли уголки губ Широ приподниматься.
Несмотря на всю решимость, темп Лэнса значительно снизился, за несколько небольших шагов от лазарета, он упал. Пот блестел у него на лбу, и тошнота подбиралась к горлу.
— Я… думаю, теперь мне нужна помощь.
Широ немедленно наклонился, помогая Лэнсу и поднимая его, но тот смотрел на Кита.
— Приятель?
Кит посмотрел на Широ, потом на Лэнса.
— Мы поможем вместе, — сказал Кит.
Лэнс кивнул, и они подняли его, поддерживая за руки. Должно быть, он оказался лёгким. Им несложно нести Лэнса, и двигались они вдвое быстрее.
— Это напоминает мне нашу первую встречу, — усмехнулся Лэнс, вспоминая, как они убегали из Гарнизона, так же поддерживая Широ. Широ ухмыльнулся и кивнул в знак согласия.
Затем Кит сделал кое-что удивительное. Он начал издеваться над Широ.
— Нет. Нет-нет-нет-нет.
Я спасаю Лэнса.
Дерзость внезапной шутки Кита вскружила Лэнсу голову. Он рассмеялся, едва удерживаясь на ногах. Всё было идеально. Лэнсу пришлось присоединиться.
—
Кто ты? — спросил он в полном недоумении.
Голос Кита звучал в нос.
— Я — Кит.
Смех Лэнса перешёл в кашель.
— У меня не такой голос!
Кит продолжал.
— Мы учились в одном классе в Гарнизоне! Я боевой пилот, а ты пилот грузовых судов!
Широ был в равной степени удивлён и смущен.
— Я ничего из этого не помню. Это правда было?
Лэнс и Кит засмеялись. Это заставило Лэнса почувствовать себя лучше, несмотря на то, что смех отдавался болью в животе. Он умирал, да. Он чувствовал себя дерьмово. Но когда всё так мрачно и серьезно, всегда оставался юмор.
На последней ступеньке в медотсеке Лэнс увидел Ханка и Пидж, спешно подготавливающих капсулу. Огоньки вспыхивали на панели, пока Ханк подключал провода, а пальцы Пидж летали над клавиатурой. Они оба подняли глаза, когда вошли Широ и Кит с Лэнсом.
— Пидж! Вам следует поторопиться! — сказал Кит, отпустив Лэнса. Он снова протянул ему руку, но тот спокойно оттолкнул её.
— Почему? Что случилось прошлой ночью? — спросила Пидж и добавила: — И, пожалуйста, избавьте меня от подробностей.
Лэнс ничего не ответил. Он просто задрал футболку.
— О Боже, — сказал Ханк. Пидж заметно вздрогнула.
— Ага, так насколько мы близко к тому, чтобы отправить его в капсулу? — терпение Кита заканчивалось, — Я имею в виду, что капсула, по крайней мере, должна заметить, что что-то не так, верно?
— Да, — подхватил Лэнс, — я достаточно болен, чтобы она заметила, что со мной
что-то не так?
Лэнс прислонился к стене. Боль становился сильнее. Он не собирался падать перед всеми.
Пидж протерла глаза за очками.
— Надеюсь на это. Мы будем готовы через минуту. Можешь пока раздеться, — Пидж вернулась к своей клавиатуре.
Лэнс послушался и потянул свою мягкую хлопчатобумажную пижамную футболку вверх. Невероятный трюк ловкости и баланса, учитывая тот факт, что он в предобморочном состоянии. Его тошнило, а живот болел словно его ударили ножом.
Кит и Широ снова оказались рядом. Лэнс не знал, как принять их помощь. Это заставляло его чувствовать себя слабым. Усиливало чувство, что он умирал. Если Лэнс смог снять свою одежду, значит, всё в порядке. Он всё ещё жив. Этого достаточно.
Он ненавидел эту морщинку, появляющуюся на лбу Кита, когда тот волновался.
После нескольких неуклюжих попыток Лэнсу удалось снять футболку и штаны, оставаясь в боксерах. Прохладный воздух лазарета коснулся кожи, и он ощутил облегчение.
Ханк вышел из-за медпода и повернулся к Пидж, кивая.
— У нас всё готово, — сказал он, — залезай, Лэнс.
Эта часть знакома Лэнсу. После более чем недельного тестирования, в капсуле и вне её, в сознании и без, проведя большую часть времени в темноте, Лэнс точно знал, что будет дальше.
Он забрался в капсулу и повернулся лицом к друзьям.
— Надежда есть, ребята, — он слабо улыбнулся.
— Ой! — Пидж тихо пискнула, всё ещё глядя в ноутбук. Кит повернулся к ней.
— Что? Что случилось?
Сердце Лэнса ёкнуло.
— Я собиралась сказать об этом несколько дней назад, когда мы переделывали медкарту Лэнса, но… забыла, — Пидж виновато посмотрела на Лэнса.
Сердце Лэнса колотилось в груди. Он не вынесет ещё одной ошибки.
— Что? Что ты забыла? — Лэнс дрожал. Он одной ногой уже вышел из капсулы.
— Ничего плохого! Прости! Просто… — быстро выпалила Пидж. — С днём рождения, Лэнс.
Ох.
Лэнс выдохнул. Точно. Уже июль? Он полностью потерял счёт времени в космосе.
— Да, — сказала Пидж, — уже 20 июля. Значит, тебе уже двадцать.
Лэнс огляделся, видя, как напряжение в комнате медленно спадало. Он откинулся на спину в капсулу и улыбнулся. Он дожил до двадцати. Это что-то, не так ли?
— Поздравляю, — сказал Широ.
Кит улыбнулся ему, когда дверь закрылась.
— Да! С днем рождения, Крабмейстер! — крикнул Ханк как раз перед тем, как дверь полностью захлопнулась.
Он видел, как губы Кита двигались за прозрачным стеклом, но эти последние слова, услышанные Лэнсом. Крабмейстер. Что Ханк имел в виду? Что-то знакомое в этом слове снедало его. Как давно забытые детские воспоминания. Лэнс ощутил падение температуры в капсуле и почувствовал, как тело стало невесомым. Сознание отключилось. Крабмейстер…?
***
Он плыл. Он чувствовал своё тело, кончики пальцев рук и ног. Было темно. Но он знал.
Странно.
Лэнс знал, что он в капсуле. Ему никогда раньше ничего не снилось. Всегда была лишь черная пустота, пока он не просыпался, неважно сколько он мог здесь провести. Часы, дни, недели. Что-то пошло не так?
У него не было
снов в капсуле.
Лэнс почувствовал легкое давление на спину. Ровное и постоянное. По всему телу. Он лежал на земле. В теплой мелкой воде на песчаном дне. Болото. Ему снилось болото.
Он чувствовал себя так странно комфортно: лежать в воде на мягком песке оказалось удобно. Может, ему стоило просто подождать смерти. Позволить монстру приблизиться. Пусть заберёт его. Позволит умереть.
Пусть всё это закончится.
Вода тихо плескалась возле ушей, намочив волосы. Лэнс глубоко вздохнул, ощущая сладкий воздух на губах. Странно. Вместо горячего душащего тумана, наполнявшего лёгкие, он почувствовал прохладный ветерок, обдувающий его.
Лэнс открыл глаза.
Никакого тумана. Никаких деревьев. Никакого горизонта.
Только ночь и индиговое небо, простирающееся над ним бесконечными, мерцающими и незнакомыми звёздами. Метеориты рассекали небо.
Лэнс был поражен. Как ему могло сниться что-то настолько красивое?
Это место потрясло его до глубины души. Он задрожал в теплой воде. Лэнс повернул голову. Звёзды бесконечно тянулись к горизонту, плавно теряясь в кристально чистой воде, отражавшей небо.
Лишь небольшая рябь на поверхности и капли на теле говорили о том, что он купался не в самих звёздах.
Лэнс мог бы лежать там вечно, наблюдая за огромным космосом, пока вода мягко плескалась.
Он почувствовал боль глубоко внутри из-за этой красоты.
Лэнс снова закрыл глаза.
Боль не прошла бесследно.
В воздухе царила тишина. Звёзды светились над ним, освещая его тело в сумеречной темноте. Вот как он должен был поступить. Мирно. Без боя. Лэнс хотел провалиться в безмолвное забвение, зажмурив глаза, но вместо тьмы ощутил свет, светящий даже сквозь закрытые веки. Ярче и ярче. Он снова открыл глаза.
На горизонте он увидел это. Полная, восходящая луна. Тихая и огромная. Был виден только верхний край, скользящий по воде, но его бледный свет эффектно отражался от бесконечного океана.
Больно смотреть на луну. Чем больше она поднималась, тем сильнее её пронзительный блеск жег глаза Лэнса. Он прищурился, когда белая луна поднималась над горизонтом, больше и ярче, чем любая другая луна, которую он когда-либо видел раньше.
Лэнс поднял мокрую руку, прикрывая глаза, и почувствовал острую боль в животе. Он схватился за него при внезапном толчке, стряхивая влажный песок с груди. И почувствовал это.
Опухоль.
Лэнс держал руку прижатой к животу, пока луна поднималась всё выше и выше. Боль медленно углублялась, давя изнутри.
Снова.
Что-то внутри пульсировало. Он чувствовал это кончиками пальцев.
Лэнс ощущал головокружение, страх и осознание всколыхнулись внутри, и боль снова вспыхнула. Ещё один толчок под рукой.
Внутри него что-то было.
И оно хотело вырваться наружу.
— Скоро.
Лэнс чувствовал толчки под своим телом. Песок двигался под спиной. По воде пошла рябь, и он застыл от боли; песок вокруг шевелился, и пузырьки воздуха поднимались на поверхность мутной воды.
Толстые чёрные щупальца потянулись вверх из песка и медленно обернулись вокруг его рук, ног и шеи.
Они крепко сжимали его, заставив лечь; вода оказалась слишком мелкой, чтобы утонуть, но вес щупалец душил его.
И живот всё равно бился в агонии. Лэнс завыл, когда щупальце коснулось его, и боль усилилась. Колющая боль. Он вывернул голову из воды, чтобы посмотреть, что происходило. Посмотреть на самого себя. И сильно пожалеть об этом.
Он увидел опухоль. Маленькие бугорки высовывались из неё, а что-то красное вылезало из-под фиолетовой кожи. Оно было внутри него. И пыталось вылезти любым способом.
Лэнс кричал от боли, прекрасная луна светила над головой, и звезды мерцали в холодных, жутких сумерках.
Оно приближалось. Оно разрывало его на части.
Щупальца крепче обвились вокруг шеи, Лэнс опустил голову и не пытался драться. Он не мог на это смотреть. Он не мог пошевелиться. Он был обречен наблюдать, как чудовище внутри него выбиралось наружу.
Лэнс чувствовал, как кожа горела. Он не видел ничего, кроме бесконечных звезд и тихой, светящейся луны над головой.
Что-то потянулось вверх, из его живота. Поползло по его груди.
В серебристом лунном ореоле над головой Лэнс увидел мокрое и окровавленное существо, карабкающееся вверх, через щупальца, сковывающие его шею.
Это был краб.
Лэнс увидел расплывчатый силуэт на груди в ослепительном лунном свете, тянущийся к нему, прежде чем он, к счастью, провалился в темноту.
***
Проснувшись, Лэнс увидел перед собой три размытых лица, пристально вглядывающихся в стекло медицинской капсулы, и почти закричал, образы из сна всё ещё были свежи в сознании. Он никогда раньше не спал в капсуле. И больше никогда не хотел.
— Привет. Лэнс.
— Как ты?
— Ты в порядке?
Кит, Пидж и Ханк заговорили почти что в унисон, когда дверь медпода зашипела и отъехала в сторону. Лэнс инстинктивно размял пальцы рук и ног.
Он потянулся и сразу же потрогал и живот, и лицо, и руки; всё было как раньше. Лэнс позволил себе выдохнуть. Всё в порядке. Сейчас ему лучше, чем раньше.
— У меня есть хорошие новости! — сказала Пидж.
Лэнс убрал руки от живота. Синяк исчез. Кожа снова стала гладкой и приобрела загорелый оттенок. Он глубоко вдохнул. Никакой крови. Никаких синяков. Никакой боли. Всё это…
— Теперь ты должен чувствовать себя намного лучше, — начала она, — мы обнаружили кровоизлияние около твоей печени, и капсула остановила кровотечение и очистила кровь…
Пидж много говорила, и Лэнс видел движения её рта, но всё ещё находился в шоке. Лучше? Ему будет лучше? Нет. Невозможно.
— …она также восстановила количество тромбоцитов до нормального уровня. Давление опускалось довольно низко, поэтому у тебя шла кровь из носа…
Шок перешёл в осознание, а осознание — в маленькую, трепещущую радость. Он… починился! Вылечился. Медпод, должно быть, нашёл причину болезни, кровотечений… Этот… краб, вылезший из него.
Лэнс сделал шаг из капсулы и установил короткий зрительный контакт с Пидж и Ханком, кивая и благодаря их, но это не было его целью. Он сделал несколько шагов по направлению к вытянутым рукам и столкнулся с Китом, целуя его глубоко и отчаянно, чувствуя тепло чужого тела.
— Воу. Ладно. У вас сейчас этот мерзкий период. Круто, — Пидж закатила глаза и закрыла дверь капсулы.
Ханк закашлялся, изо всех сил стараясь игнорировать Кита, играющего с волосами Лэнса, и Лэнса, смотрящего в глаза Кита.
— Запомни, это не значит, что ты
полностью здоров, но мы нашли непосредственную проблему, и медпод больше не думает, что ты в порядке. Это хорошее начало для моей книги.
Ханк вытер лоб, оглядывая Лэнса сверху вниз, и Лэнс понял, что он всё ещё в боксёрах.
Он отстранился и понял, что ребята в другой одежде. Снова.
— Как долго я там пробыл? — спросил Лэнс, когда Кит протянул ему штаны.
— Сутки, — ответил Ханк.
Ещё один день впустую. Лэнс ненадолго задался вопросом, одеваясь, что делал Кит, пока он был в медподе. Но отмахнулся от этого. Сейчас он вышел, с ним Кит и куча времени, чтобы побыть вместе. А ещё галра, которых надо победить, и вселенная, которую надо спасти. И никаких крабов…
— Ханк, — позвал Лэнс, натягивая футболку, — что ты имел в виду, называя меня Крабмейстером?
— Что? Ох. Ничего, серьёзно, — Ханк пожал плечами и беспечно махнул рукой. — Ты не помнишь, чувак? У тебя же Рак.
— Эй,
пошёл ты, — фыркнул Лэнс, разочаровываясь в своём лучшем друге.
— Нет, идиот, — фыркнул Ханк, — знак зодиака. 20 июля.
— Оу, — Лэнс прищурился и покраснел.
— Рак. Главный водный знак. Управляется луной. Очень
эмоциональный, как говорят, — поддразнивал Ханк.
— Ой,
пошёл ты, но ладно.
Ханк засмеялся.
— Ага, это возвращает в детство, — он посмотрел на Кита и Пидж. — Однажды сестра Лэнса притащила из библиотеки огромную книгу, потому что была влюблена в какого-то парня, и мы взяли её и посмотрели. Лэнс — Рак. Я — Дева. Маленькие детали, чувак, управляющие моей жизнью.
Кит посмотрел на Лэнса с лёгким подозрением.
— Ты краб?
Лэнс сжал руку Кита.
— Только в моих кошмарах.
Кит моргнул несколько раз.
— Ха! Боже, помнишь, Лэнс? — Ханк толкнул его локтем. — Ты тогда очень разозлился, потому что хотел быть Стрельцом, когда прочитал, что твой знак связан с домашней жизнью и материнством.
— Ах, да! Это
огненный конь, и он стреляет
огненными стрелами! Это же круто, Ханк! Намного круче, чем краб-мамочка! — парировал Лэнс, детский спор всё ещё горел в нём.
— Ага, — сказал Ханк, вернувшись к капсуле и отключая несколько проводов, — но тогда тебе пришлось бы родиться к Рождеству. А комбинированные подарки — отстой.
Огонь в Лэнсе поутих.
— Действительно.
— Кит, а ты кто?
— Не знаю, — пожал плечами Кит.
— Когда у тебя день рождения? — спросил Ханк, окончательно забравшись за медпод.
— 15 ноября.
— О, Скорпион. Настойчивый и сексуальный. Управляется богом войны. Миленько, — Ханк показал ему большие пальцы, убирая какие-то кабели, которые он отсоединил от капсулы. — Пидж?
Пидж подняла руку.
— Близнецы, хоть я и не верю в это.
Лэнс чувствовал смесь головокружительного счастья и адреналина, преследовавшего его после кошмаров, заставлявшего тело слегка дрожать. Он краб. Рак. Ему снились чёртовы крабы, луна и роды, потому что он Рак.
Он здоров.
И ему больше не нужно об этом думать.
