Загляни в глаза, но не замерзай в них

Мы оказываемся перед коваными огромными воротами, по сторонам от которых располагается бесконечная живая изгородь, припорошенная снегом. Ворота с лязгом открываются перед нами, пропуская внутрь. Идя по каменной дорожке, невольно засматриваюсь на гигантский фонтан, сжимая в руках маленький черный клатч. Старинный особняк меня ничуть не удивляет, я была уверена, что Малфои живут в хоромах. Когда мы входим внутрь, маленький домовик забирает у нас мантии в длинном фойе с высокими потолками и кучей абсолютно лишних и неуместных, на мой скромный взгляд, деталей и указывает путь. Выдохнув, беру Элиота под руку и двигаюсь к залу, из которого доносится эта скучная аристократическая музыка. Никогда ее не любила. В глаза бросаются длинные столы по периметру огромного зала, переполненные закусками и бокалами алкоголя и кружащие под музыку волшебники: женщины в разноцветных невероятно вычурных платьях и мужчины в почти одинаковых темных костюмах. Уверена, где-то здесь пляшет элита моего любимого факультета. — Ура, мы на вечеринке Пожирателей, — выдаю тихо сквозь сжатые зубы. — Что, мисс? — переспрашивает дворецкий. Не сомневаюсь, он прекрасно меня расслышал. Ставлю свой подарок, достав его из клатча, ко всем остальным под огромную ель, оформленную в серо-зеленых тонах и раскинувшую свои ветви прямо возле огромной ширины лестницы с перилами в лепнине. Спешно двигаюсь с Элиотом к столам, вливая махом в себя бокал чего-то, чтобы перестать так нервничать. Мужчина протягивает мне руку, приглашая на танец, и мы смешиваемся с толпой. Так время пройдет быстрее, и я перестану рыскать взглядом в поиске непонятно кого. Выдохнувшись и отойдя обратно к столам, снова прикладываюсь к бокалу и судорожно впихиваю его в руки Элиоту, игнорируя на прозрачном стекле бордовые следы от помады, когда замечаю приближающихся к нам Нарциссу и Драко. Ведьма одета в струящееся изумрудно-черное платье, а на слизеринце похожий на все остальные черный костюм, который удивительно ему идет. Хотя, на самом деле, это вряд ли должно хоть сколько-нибудь удивлять. — Эва, очень рада, что ты пришла, — тянется ко мне миссис Малфой, чмокая в щеку. Вообще, я слышала, они неплохо ладят с моей теткой. Я представляю своего дворецкого, умолчав только о должности, и произношу, надеясь, что они отвяжутся от нас: — С Рождеством, миссис Малфой. Женщина сдержанно улыбается и толкает Драко чуть вперед, окинув едва заметным сердитым взглядом. — Спасибо, что пришла, Эва, — он морщится. Представляю, чего ему это стоит. Наверное, тех же усилий, что и мне сейчас: — Спасибо за приглашение, счастлива быть здесь. Ну да, вершина счастья, просто пик блаженства. Нарцисса продолжает сверлить сына взглядом, поэтому, наверное, он поджимает губы и протягивает руку: — Не хочешь потанцевать? Не хочу, конечно же, хотя рука сама тянется к ладони Малфоя. Я даже не успеваю обреченно взглянуть на своего сопровождающего, утаскиваемая парнем в самый центр толпы. Он кладет мне на талию руки, что вызывает мурашки. Конечно, это от раздражения, но дыхание перехватывает, когда его глаза с интересом впиваются в мое лицо. Стараюсь не опускать взгляд. Нас обоих учили двигаться под такую музыку с детства, а уроки танцев прошли для меня явно продуктивнее, чем уроки хороших манер. Да вы только посмотрите, слизеринский принц порхает по залу со слизеринским изгоем. — Кто бы мог подумать, что ты сможешь создать образ аристократки, — он щурится, разглядывая меня оценивающим взглядом. — И сможешь быть такой нормальной. Становится обидно: — Я велела выкинуть твои цветы, — морщусь. — Я не сомневался, — его губы расплываются в ухмылке. — И цветы Забини, — нервно дергаю плечами. Малфой изменяется в лице, но это походит больше на секундную тень: — Чего он хотел? Не могу быть точно уверена, что он хочет услышать, поэтому только фыркаю: — Моего скорейшего выздоровления. Меня не интересуют ваши игры, ясно, Малфой? Его пальцы клешнями впиваются в корсетную ткань, когда он притягивает меня ближе, выдыхая прямо в ухо: — Не обобщай всех. И как прикажете это понимать? Минута молчания дарит мне желанный перерыв, но слизеринец отрывает меня от земли, приподнимая в танце и, опуская, уточняет невзначай: — И кого это ты с собой притащила? Чувствую, как его плечи напрягаются под моими ладонями: — Не твое дело, — усмехаюсь, заметив злой взгляд парня. Давай, выходи из себя. Или не сможешь вжимать меня в стену и выкручивать руки при всех своих многоуважаемых гостях? Они вряд ли сочтут такое поведение истинно аристократичным. Хотя кто их знает? — Мало ли, с кем ты общаешься. Просто переживаю, чтобы ты не притащила в дом какого-нибудь магла, — зло сверлит меня взглядом, так и не расслабив вцепившиеся в талию пальцы. — Да пошел ты, — мне становится немного больно, но даже не подаю вида. — И тебе того же, — остаток музыки мы проводим молча, только скалясь друг другу, а я пытаюсь скрыть укол обиды, неясно откуда взявшийся в данной ситуации. Это же Малфой. Чертов Малфой. Чего еще от него ожидать? Когда руки парня отпускают мою талию, нарочито внимательно отряхиваю ткань корсета и, кинув на Драко сухой взгляд, возвращаясь к Элиоту. — Мне нужно подышать воздухом и отдохнуть от этого идеального общества, — кивая на балкон, удаляюсь туда вместе с шагающим сзади дворецким, но задеваю плечом кого-то. Конечно, Забини тоже тут, а как же? Где, интересно, ненормальная Паркинсон? — Эва, не потанцуешь со мной? — его глаза смеются, когда он склоняется в легком поклоне. — Иди с Малфоем потанцуй, мне как раз только что пришлось его оставить. С вами я уже натанцевалась, — шагаю вперед к спасительной прохладе, но Блейз мягко перехватывает мою руку: — Пожалуйста, — с нажимом произносит. Но Элиот стряхивает его пальцы с моего плеча: — Мисс Спенсер ясно выразилась, она желает передохнуть. Забини хмыкает, проходясь взглядом по дворецкому, но отступает: — Счастливо Рождества, Спенсер. Ох, оно станет счастливым, если кто-нибудь кинет в тебя, Забини, Авадой. Отодвинув тяжелые шторы, Элиот галантно открывает дверь, выпуская меня на свежий воздух. Прохлада резко ударяет в лицо, позволяя вдохнуть полной грудью. Волшебник, поняв все по одному моему взгляду, накладывает на дверь отталкивающее заклинание — ну, а что, тут куча балконов, пусть выходят на другие. Достаю из клатча пачку сигарет, наткнувшись пальцами на подарок для Малфоя. Кину его потом под ту же елку. Дворецкий взмахивает палочкой, помогая мне прикурить. Простояв так, кажется, целую вечность, пялясь в переливающуюся от волшебства дорожку в сад, выдыхаю: — Тут очень сложно находиться. Дворецкий учтиво наклоняет голову: — Мы можем уйти в любое время, Вы уже достаточно почтили их своим присутствием, мисс. Я коротко покачиваю головой, смотря в тяжелую темноту. Ну конечно, убежать сразу после танца с сыном хозяев вечера. Меня совершенно не так поймут. Элиот помогает поджечь очередную сигарету, а шторы резко вздрагивают, пропуская на балкон еще одного гостя. — Малфой? — безразлично приподнимаю брови. — Ты не должен был сюда попасть, тебя должно было отталкивать это место. Тот усмехается: — Думаешь, на хозяина дома это подействует? — Плевать, — пожимаю плечами. — Чего тебе? Он оглядывает меня сверху вниз, переводя взгляд на Элиота, слегка скривившись. В остальном его лицо абсолютно непроницаемо. — Десять минут твоего драгоценного времени. Дворецкий вопросительно смотрит на меня, передергиваюсь от холода, махнув рукой с сигаретой в тонких пальцах: — Десять, не больше. Волшебник кивает и выходит. Уверена, он стоит прямо возле двери, готовый в любой момент вернуться. — Учти, если что, я буду кричать, — кидаю на него неприязненный взгляд. — Думаешь, поможет? — он наигранно удивленно вскидывает брови. Тушу сигарету и закатываю глаза, отвернувшись. Пара минут проходит в полной тишине. — Нерационально тратишь время, Малфой, — не оборачиваюсь. — Или ты пришел помолчать со мной? Это странно. Слизеринец встает рядом, облокачиваясь о перила. — Без тебя разберусь, — грубит в ответ парень. Не то, чтобы меня напрягала эта нависшая тишина, но начинает казаться, что легкий ветер складывается в звуки моего имени. Это удивительно, потому что я еще не в таком состоянии. К счастью, Малфой выводит меня из этих размышлений: — В общем, это ничего не меняет, конечно, но я все-таки не совсем урод, — начинает он. — Это еще как посмотреть, — хмыкаю, перебивая. — Заткнись, Спенсер, — морщится Драко, доставая из пиджака небольшой сверток. — Спасибо за то, что ты сделала, и все такое, — он протягивает мне нечто в подарочной упаковке. — Это тебе. Я поворачиваюсь к парню: — Как я должна быть уверена, что со мной ничего не случится, если открою это? — киваю на сверток. — Оставь подобные методы для разборок с Паркинсон. У нас все совершенно по-другому, — он искривляет губы в улыбке, а я засматриваюсь на них подозрительно долго. — Ладно, — вздыхаю и тянусь к клатчу, выуживая оттуда подарок для Драко. — Тогда это тебе. Поджимаю губы, протягивая ему сверток. Мы обмениваемся подарками, на мгновение совершенно случайно соприкоснувшись пальцами. Я чувствую его, на удивление, теплую кожу и судорожно пытаюсь вдохнуть — сердце начинает колотиться так бешено, будто я выпила сразу половину своих таблеток из пачки. Рука словно немеет, оказавшись под его пальцами, не желая слушать все мои приказы брезгливо отдернуть ладонь, игнорируя их. Бессмысленно наблюдаю за нашими застывшими пальцами — почти одинаково длинными и белыми, все еще пытаясь нормально дышать. Почему? Пусть просто отдернет руку, вырвет, с отвращением отряхивая. Отдерни, Малфой. Пожалуйста. Сейчас же! Собираюсь поднять на него кричащий взгляд, но вместо этого обнаруживаю, что Драко пристально смотрит на меня, замираю. Из серых глаз не сквозит ненависть и презрение, что-то другое, не понимаю, что именно, но я чуть не захлебываюсь эмоциями. Его и моими, словно соединившимися. Встретившись с парнем глазами, продолжаю исступленно стоять, не смея двинуться, вдохнуть или что-то сказать. Время растягивается, начиная какой-то свой, новый отсчет. Вижу, как он разрывает наш зрительный контакт, скользя вниз по моему лицу взглядом, и останавливается на губах. У меня во рту пересыхает, словно туда мгновенно перенеслись все пустыни мира. Хочется закрыть глаза. Закрыть и ничего не видеть. Хочется, чтобы что-то произошло. Я не знаю, что. Или знаю, но никогда в этом не признаюсь. Закрываю их, чувствую, как сердце пропускает удар. Второй. Третий. Его губы меня касаются. Не так, как в кладовой кабинета зельеварения. Медленно и аккуратно, нежно. Не смею открыть глаза. Пару секунд он неуверенно будто изучает ощущения, а потом два подарка синхронно падают на холодную серую плитку пола. Слизеринец напирает все больше, а я чувствую, как земля вылетает из-под ног. Его движения становятся все более жадными, он целует, я слегка закусываю его нижнюю губу, чувствую тут же металлический привкус во рту. Малфой рычит и, схватив меня за руку, притягивая к себе, толкнув назад к краю балкона. Чувствую его пальцы в своих локонах, понимаю, как от его движений рушится высокая прическа, а пряди вылезают, спадая на лицо. Судорожно хватаюсь за его пиджак на спине, впиваясь длинными ногтями в гладкую ткань. Он прижимается еще плотнее, проводя пальцами по открытым плечам, лопаткам, ключицам, опускаясь ниже. Я задыхаюсь окончательно. Тут полно людей. На коже ощущаются совсем другие прикосновения Блейза Забини. Мне становится дурно. Перехватываю его запястья руками, останавливая. Малфой дышит рвано, прерывисто, но прекращает поцелуй. — Ну, и какого ты не кричишь, Спенсер? — выдыхает мне прямо в губы, расплываясь в улыбке, его лоб касается моего. Парень держит мои руки у себя на груди. Чувствую бешенный стук его сердца. — Катись к черту, Малфой, — вырываю кисти из его хватки, наклоняясь за своим свертком. — Я ведь сказала, что не играю в ваши игры, — голос предательски подрагивает. Дергаюсь к занавешенной шторой двери, тяну ее на себя. — Ну и проваливай, дура! — кричит мне в спину, яростно сжав пальцы. Я хватаю Элиота за руку и под немногочисленные шокированные взгляды тех, кто решил все-таки обратить на меня внимание, несусь к выходу, по пути вытирая размазавшуюся помаду и пытаясь засунуть выпущенные пряди обратно на свои места. — Что случилось, мисс Спенсер? — взволнованно уточняет волшебник. — Мы уходим, сейчас же, — врываюсь в фойе, выдергивая свою мантию у домовика, но дворецкий забирает ее из моих рук, учтиво накидывая на горящие от прикосновений Малфоя плечи. Я нетерпеливо дергаю его за руку и вылетаю из открывшихся перед нами огромных входных дверей, едва не летя по каменной лестнице, перепрыгивая на тонких каблуках через несколько ступеней. Миновав высокие ворота, перевожу дыхание, произнося только: — Скорей! Элиот берет меня за вторую руку. Раздается хлопок трансгрессии. *** Огромный зал, постепенно наполнявшийся людьми, обычно бывал пуст. Сейчас его украшали гирлянды, ленты и свечи, но в другие дни он был просто серым помещением, комнатой, которую нужно было пересечь, чтобы добраться до лестницы. Малфою решительно не нравился этот вечер. Он не хотел подходить с Нарциссой ко всем подряд, холодно улыбаться и здороваться с практически незнакомыми волшебниками. Это его раздражало. Весь чертов зал казался все еще пустым без нее. Драко ждал Эву Спенсер, мысленно надеясь только, что она будет достаточно в себе, чтобы держаться прилично и изредка касался пальцами подарочной упаковки. Не зеленой, но серебристой. Вообще-то Малфой не собирался дарить этой странной девчонке ничего, к тому же, подарок от семьи уже был доставлен к ней домой, но, увидев на прилавке книгу, сразу же понял, что она написана специально для нее. «1000 магических способов перестать быть неадекватным: советы, зелья и заклинания». Вы только подумайте, это же идеально. Когда Эва вошла в зал, Малфой сразу же ее заметил. Не заметить было бы просто невозможно. Она выглядела эффектно, как и всегда, но сегодня еще и удивительно аристократично. Красиво. Цепкие пальцы миссис Малфой схватили Драко, пока он наблюдал, как эта ненормальная кружится с каким-то мужчиной. Да ему же было лет тридцать, как она вообще могла? Нарцисса уже миллион раз проговорила, что и как ему нужно делать и говорить святой спасительнице Спенсер, но не прекращала давать сыну наставления, пока они шли к Эве, стоящей возле стола. Малфой не хотел всего этого ей говорить. Не хотел никуда ее приглашать. Уж точно не по наставлению матери. Но ему пришлось. На самом деле, он также не хотел такого диалога, но слова сами вырвались, нагоняемые картинами ее танцев неизвестно с кем. Этот человек был не из их круга. Он был не достоин ее касаться. Другое дело — Малфой. Как только он положил руки ей на талию, захотелось кружиться по залу до самого конца вечера, хотя танцы раньше были лишь неприятной обязанностью. Паркинсон все время ныла, что Драко должен, чуть ли не обязан с ней танцевать, и парень просто выполнял то, что Панси хотела. Но с этой чокнутой было не так. Совершенно не так. К досаде слизеринца, музыка закончилась, и пришлось выпустить Спенсер из своих рук. Он раздраженно вернулся к Паркинсон, которая сразу же кинулась жалеть парня из-за того, что ему пришлось быть так близко с этой ненормальной, но она не знала, что в голове у Драко кружились ее бардовое платье, черные локоны, выпирающие ключицы и темно-красные губы. И ему вовсе не хотелось выгонять эти образы из сознания. Он внимательно наблюдал за ней, найти Спенсер среди всех этих наряженных кукол было довольно просто. Она цепляла взгляд. Малфой видел, как она выходила на балкон, скрываясь за темно-зеленой бархатной шторой, и понял, что пора бы поговорить с Эвой и отдать подарок, раз уже купил. Отцепив ручки Панси от своих плеч, он сказал ей, что появились дела, и двинулся к балкону. Магия чувствовалась издалека, но в поместье Малфоев разве могла она подействовать на парня? Когда слизеринец вошел, Спенсер, как обычно, потягивала сигарету. Ну конечно, это все та же Эва, только накинувшая оболочку леди из высшего общества. Как только неизвестный мужчина удалился, Драко почувствовал себя спокойнее, а заявление однокурсницы его развеселило. В голове всплыла мысль, что теперь он успеет кинуть в нее Силенцио. Она отвернулась, а слова из головы парня судорожно вылетели, помахав на прощание несуществующими ручками. Поэтому Драко не придумал ничего лучше, чем просто встать рядом и глядеть на свой сад. Попререкавшись, Малфой все-таки выдавил из себя что-то невнятное и протянул упакованную книгу, а, когда Эва начала рыться в своем крошечном клатче и вытащила похожего размера подарок, даже усмехнулся. А потом это произошло. Он просто слегка задел ее пальцы, накрыв их своими, а по коже разнесся разряд. Он уставился на девушку, только сейчас позволяя себе признать, что она выглядит восхитительно. И пахнет так же. Сначала он смотрел только на опущенные темно-синие глаза, лишь изредка переводя взгляд на густо накрашенные губы, но уже через несколько мгновений взгляд блуждал по всему лицу, волосам, шее, плечам, цепляясь за каждую родинку. Ему казалось, что здравый смысл постепенно выскальзывал из его головы. Дыхание сперло, а пальцы на ее руке слегка подрагивали. Он перевел взгляд обратно, и тут Эва на него ответила, смотря прямо на Драко. У Малфоя в голове пролетела туча мыслей и желаний, он взглянул на слегка приоткрытый рот. Парень видел, как ее грудь слишком часто вздымалась из-за сбитого дыхания, и Эва закрыла глаза. Сдалась первая. Это была победа. Слизеринец тут же коснулся ее губ, водя рукой по бархатной щеке. Он делал все аккуратно, пытаясь запомнить и понять все новые ощущение, но надолго его не хватило. С каждой секундой их обмен подарками набирал все большие обороты, а Драко отчетливо ощущал, как рушится его собственноручно выстроенная стена. Она отвечала ему. И это было странно. Немного робко, наверное, но длилось это не особо долго, а потом прикусила губу, и мир Драко Малфоя рухнул, как карточный домик, сбитый ее тонким пальцем. Никогда прежде, целуя слизеринских напыщенных дурочек, он не терял над собой контроль, никто из них никогда не сводил его с ума. Эва Спенсер казалась ему глотком Свободы вперемешку с горьким огневиски. Издав вырвавшийся наружу звериный рык, Малфой окончательно забыл, где находится, толкая хрупкое тельце в пышном платье к перилам балкона, прижимая ее ближе, вдыхая холодный аромат. Ближе-ближе-ближе. Узкие плечи, руки, шея, ему хотелось касаться одновременно всего, но больше другого — трансгрессировать с ней в свою комнату, наплевав на законы и прочее, и оставить ее там навсегда, сделать все, чтобы с опухших приоткрытых губ слетел еще один сдержанный стон, и чтобы потом она перестала сдерживаться. И Драко почти сделал это, но Спенсер внезапно оторвалась от него, убрав руки. Слишком сильный напор? Он понимал. Дышать было сложно, сдерживаться — еще сложнее, но слизеринец только прижал ее руки к своей груди, не задумываясь, выдохнув обидевшие девушку слова. Ее поведение вывело его из себя, он вспыхнул мгновенно, будто она подлила огневиски в и без того пылающий камин. Провожая бордовую юбку злым взглядом, слизеринец думал только об одном — как не кинуться за ней, не сгрести в охапку и не утащить туда, где никого нет. Он раздраженно развернулся и облокотился о перила. Это было что-то совершенно неадекватное. Спенсер была ведьмой из древних волшебных сказок, она просто околдовала его, свела с ума. Парень запустил руки в платиновые волосы, поправляя наведенный Эвой беспорядок, но перед глазами тут же всплыли ее длинные тонкие пальчики, портящие прическу, и в горле мгновенно пересохло. Дверь на проклятый балкон предательски открылась, впуская внутрь Забини, держащего два стакана с виски. Драко обернулся, а слизеринец тут же присвистнул, протягивая напиток Малфою: — Не понимает он, о чем я говорю, — хмыкнул Блейз. — Проваливай, — сплюнул слизеринец, принимая стакан и сразу же делая такой необходимый сейчас глоток. — Вытри помаду с лица, — с поддельным негодованием произнес волшебник. — А то Паркинсон примчится и ничего не поймет. — Если бы сейчас не было этого хренова приема, я бы кинул в тебя чем-нибудь вроде Круцио, — устало выдохнул слизеринский принц. — Повторяешься за своей подружкой, — усмехнулся Забини. — Хотя не очень-то она и твоя. Не переживай, еще будут время и поводы. Малфой вытянул платок со своими инициалами и старательно вытер лицо, глядя на темно-красные пятна на идеально белой ткани. Скомкал его и зачем-то засунул обратно в карман. — Ну и зачем ты выгнал красавицу? Я так надеялся, что она все-таки подарит мне танец, — никак не унимался слизеринец. — Заткнись уже, — кинул Драко снова. — Найди себе что-нибудь по уровню, Блейз, — выходя в зал, добавил он, задевая друга плечом. Тот усмехнулся и проследовал за парнем, вокруг которого уже кружилась Панси. Девушка что-то щебетала, отряхивая свое синее платье со слишком уж пошлым вырезом. Малфой убрал ее руку со своей щеки, а Паркинсон произнесла срывающимся голосом: — Может, поднимемся к тебе? Я постараюсь поднять тебе настроение, Драко. — Не сейчас, Пэнс, — хмуро покачал головой он и добавил, — я устал. Забини рядом скрестил руки на груди, окидывая Драко насмешливым взглядом. — Я помогу расслабиться, — совсем теряя остатки самоуважения, выпалила Паркинсон. Малфой снова покачал головой и в который раз подумал, что уже давно пора порвать с ней, освобождаясь от груза. Он кинул уничижительный взгляд на Блейза и направился в свою комнату, поднявшись по широкой лестнице. Опустившись на огромную кровать с шелковыми простынями, слизеринец ослабил черную бабочку и вызвал домовика, велев ему принести стакан виски со льдом. Остудиться ему действительно бы не мешало. Парню хотелось раскидывать вещи, ломать мебель, сорвать этот тяжелый балдахин с кровати, но вместо этого он достал платок, аккуратно свернул и сунул в прикроватную тумбу, не отдавая отчета своим действиям. Достал подарок от Спенсер и, глотнув огневиски, открыл его. «1000 магических способов перестать быть занудой: советы, зелья и заклинания». Он почти улыбнулся. Ну надо же. *** Ощущаю под ногами ковер своей гостиной — каблуки проваливаются в мягкий длинный ворс. Голова кружится. Элиот ненадолго удаляется и, вернувшись, учтиво протягивает мне салфетки, палочкой поправляя прическу. Я вытираю помаду, натирая кожу до красноты, и невидящим взглядом смотрю на бордовые пятна. — Я могу Вам чем-нибудь помочь, мисс Спенсер? — ничего лишнего. Ни намека на нарушение границ личной жизни. — Включи газ на кухне и выходи из дома, — мрачно бурчу в ответ под осуждающую улыбку дворецкого. — Просто давай продолжим наш маленький праздник. И я бы не отказалась от парочки таблеток. Сажусь за стол и опрокидываю тут же принесенный бокал. Не могу выдавить из себя ни звука. Я все еще горю и, когда в голове всплывают воспоминания, начинаю задыхаться. Виски непрерывно проникает в мой организм, только сильнее разжигая и без того бурлящую кровь. Через, кажется, вечность звенящей тишины, прерывающейся только звуком льющегося алкоголя, я обхватываю голову руками, поднимая испуганный взгляд на понимающе молчащего дворецкого. — Элиот, — тихо зову я. Безумно хочется с кем-нибудь поговорить. — Да, мисс Спенсер, — он аккуратно придвигается, вытирая с моего локтя остатки салата. Видимо, вляпалась и даже не заметила. — Элиот, сколько длится действие Амортенции? — вопрос повисает в воздухе, раздражая меня своим звучанием. — Смотря в каком виде, как принято, множество факторов. Если просто выпить — около полусуток, если… — Разбитое в комнате, — прерываю, не желая слушать. Конечно, я и сама знаю ответ на этот вопрос, но очень надеюсь, что ошибаюсь. — Пока Вы находитесь в комнате, или пока пар не выветрится, — он смотрит на меня, ободряюще улыбаясь. — Черт, — срывается с губ. — Ну неужели не бывает исключений? — Нет, мисс Спенсер. Сама магия довольно сложная, но вот действие ее простое. Касаюсь лбом скатерти. Что это такое? Что со мной происходит? Что с ним происходит? Он просто играет со мной, просто издевается. Хочу сидеть за этим столом вечно и никогда больше не выходить из своего дома. Никого не видеть. Ни с кем не разговаривать. — Вы жалеете, что пришли к Малфоям, мисс? — вздрагиваю от неуверенного взгляда волшебника. Мотаю головой, закусывая губу. Ноздри уродливо раздуваются, к горлу подкатывает ком. Меня слегка тошнит, но не думаю, что это от алкоголя. — Не знаю. Я не знаю, — мои плечи вздрагивают. Из глаз предательски скатываются слезы, падая на скатерть, создавая расплывающиеся мокрые узоры. — Мне так плохо, Элиот, так плохо. Мужчина встает из-за стола, подходя ко мне: — Сделать Вам горячее какао, мисс? Я киваю, чувствуя себя неодинокой и хоть кем-то понятой. Волшебник помогает мне дойти до горящего камина и опуститься на широкий диван, укутывая в плед, и аккуратно снимает с уставших ног уже успевшие натереть туфли. Пустыми глазами смотрю на пляшущий огонь и тянусь к клатчу, вытаскивая из него серебристый сверток. Нервно рву бумагу и замираю. «1000 магических способов перестать быть неадекватным: советы, зелья и заклинания». Ну надо же. Элиот возвращается с подносом и ставит его на кофейный столик. Я тянусь за кружкой и, делая глоток, прошу, рассматривая плавающий в темной жидкости зефир: — Почитай мне, пожалуйста, Элиот. Мужчина кивает, присаживаясь рядом и открывает протянутую мной подаренную книгу. Вскоре я уже ложусь на диван, поплотнее укутываясь в плед и не обращая внимания на мешающую пышную юбку, закрываю глаза. Сон забирает меня в свои объятия быстро, но приносит с собой аристократичное лицо Драко Малфоя.