— Поехали к тебе, Тэхён.
Весь мир альфы в очередной раз переворачивается. Отказывать Чонгуку он не собирается, потому что сам устал противиться своей сущности, устал запирать зверя в клетку, все время пытающегося прорваться наружу. Тэхён всегда рассудителен, всегда предпочитает холодный расчёт пылким чувствам, но Чонгук все привычное меняет, под себя подстраивает, учит Кима заново жить. Омега в нем новую сторону открыл, всякий раз показывает, что может быть по-настоящему, что может быть эмоционально и чувственно. Тэхён словно каменным изваянием был, лишенным всяких человеческих эмоций. Но Чонгук за какие-то пару недель показал, что даже холодное сердце быть живым может. До омеги Тэхён думал только о синдикате и его благополучии, о том, как добиться поставленных целей, как поставить весь мир на колени. Но теперь в жизни что-то новое появилось, волшебное и невероятное, то, что приносит не испытываемую до этого радость. Тэхён не может объяснить, что происходит в его душе, которой, как он до этого думал, не существовало. Альфа зарывается пальцами в мягкие волосы Чонгука, который, словно котёнок, ластится к нему. Тэхён обхватывает его шею и притягивает к себе, увлекает в глубокий поцелуй, показывает, как сильно скучал. Не видеть его несколько дней оказалось самой настоящей пыткой, не чувствовать сладких губ — мучением. Сейчас Чонгук здесь, рядом, его хочется испить до дна. Тэхён эти дни без Гука себя работой заваливал, пытаясь решить все внутренние и внешние проблемы, а ночами пытался забыться с Югемом, но вместо львицы крольчонок перед глазами все время прыгал.
Тэхён долго отрицать будет, но в искренние чувства никогда не поверит, потому что не сможет душу обнажить, не сможет настоящего себя Чонгуку показать. Ким подумает об этом потом, сейчас есть только мальчишка, что одним запахом все хладнокровие выбивает.
Мерседес заезжает на подземную парковку многоэтажного застекленного здания. За все время пути они не разговаривали, наслаждались тишиной, нарушаемой лишь вздохами омеги. Тэхён ловко паркуется и выходит из машины, обходит её и зажимает Чонгука между дверцей и собой.
— Какой же у тебя сильный запах, он всегда такой? — Тэхён затягивается им, словно кокаиновой дорожкой, сполна запахом хвои насладиться хочет, пытаясь понять, что за сладость в аромате сквозит.
— Да, приходится пить таблетки, — омега руками обвивает шею Тэхёна, облизывая вмиг пересохшие губы.
— Не смей их пить, — гортанный рык, сорвавшийся с уст альфы, подкашивает ноги, заставляя цепляться за сильные плечи.
У Чонгука голова кругом. От одного взгляда Тэхёна в голове взрываются фейерверки. Никто никогда не смотрел на него так, как смотрит Ким. А может, он просто не замечал? Чонгук постоянно в свой адрес комплименты ловит, но большое значение им не придаёт. Ему только слова от Тэхёна нужны, от которых мир начинает в другую сторону вращаться. Сейчас он без умолку повторяет, насколько омега красивый и желанный, какой у него невероятный запах. Эти слова действуют на омегу, как какой-то крепкий энергетик, вставляет. Чонгук впервые испытывает подобное, впервые готов отдать кому-то не только своё тело, но и душу.
Они поднимаются на лифте, не переставая целоваться. Тэхён целует сначала нежно, растягивая поцелуй, изучая рот омеги языком. Потом настойчивее, после грубо и жестко, сминая и кусая. Чонгук не против. Чонгук охотно отвечает, шарит по телу альфы своими руками, забирается под рубашку и проводит по накаченной спине. Тэхён творит с ним что-то нереальное. Чонгук не помнит, когда Тэхён стал частью его жизни, но совершенно не хочет, чтобы Ким пропадал из неё. Но странное чувство внутри засело, пустило свои корни, словно многовековой дуб, создающий под землёй свой собственный мир. Чон Хосок, Чон Менсу, отец, семейный бизнес, Ким Тэхён — оно все как-то связано, но как именно Чонгук понять не может, думает над этим, но в голове одни сплошные вопросы, а ответов нет. Но все меркнет, когда альфа подхватывает его под ягодицы, приподнимает и вжимает в стену. Чон реагирует, обхватывает торс, смыкает щиколотки на пояснице и тяжело дышит от поцелуев Тэхёна.
Он обязательно подумает обо всем, но потом. Может быть, завтра.
Тэхён сжимает в ладонях упругие половинки, кусает и целует нежную кожу на шее, поднимается поцелуями по нижней челюсти к подбородку и снова накрывает губы Чонгука в страстном и горячем поцелуе. Ничего не имеет значение. Альфа отстраняется и смотрит в антрацитовые глаза, в которых бушует целый океан эмоций, перебрасывающихся, словно пламя на Тэхёна. В них страсть, читаемая невооружённым глазом, похоть, но в то же время искреннее смущение и неловкость. Пунцовые щеки, дрожащие пальцы на шее, что перебирают волосы на затылке и вздохи, что говорят о желании.
— Какой же ты красивый, малыш, — хрипло произносит Ким и водит носом по скуле, виску, опускается вниз к губам и целует долго и глубоко. Альфа несёт его в спальню и опускает на холодные простыни, покрывает шею поцелуями, кайфует, когда с губ Чонгука срывается громкий стон. Он срывает с него блузку, разрывая на куски тонкую ткань, целует ключицы, обводит языком бусинки сосков и хаотично шарит руками по телу. Изучает. Чонгук нереальный, кажется, что он исчезнет через секунду, но омега тут, в его квартире, на его постели.
Горячий. Развратный. Желанный.
Тэхён расстегивает ремень, молнию на штанах и одним ловким движением стаскивает штаны и чёрные боксеры. Довольно облизывается, смотря на идеальный член Чонгука с сочащейся смазкой.
Чонгук ни перед кем не был вот так открыт. Он лежит с раздвинутыми ногами, выгибается навстречу умелым ласкам, больше не сдерживается, громко стонет, когда Тэхён проводит рукой по члену, большим пальцем обводит головку и надавливает. Чон больше трезвый разум не слушает, полностью отдаётся чувствам, что заполняют тело, омега в нём требует альфу максимально близко. Вся вселенная сконцентрирована на одном человеке, который, медленно, играясь, водит по члену, смотрит, пожирая и убивая одним взглядом. Чонгук не смотрит, отворачивает голову в сторону, потому что стыдно, потому что ещё не готов смотреть, а Тэхён не настаивает. Нагибается к приоткрытым губам, водит по ним, продолжая надрачивать мальчишке, что плавится в его руках. Тэхён привык к умелым омегам, которых он снимает на одну ночь, которые приходят подготовленные и развратные. Чонгук другой. Маленький мальчик. Ему хочется доставить удовольствие, давно Ким не испытывал подобного. Альфа одним движением переворачивает парня на живот, заставляет выгнуться и давит меж лопаток, когда Чонгук хочет приподняться. Задница омеги идеальная. Упругие ягодицы ложатся в ладони, словно специально созданы только для него. Тэхён не удерживается, бьет по ним и сжимает, отчего омега протяжно стонет и заваливается лицом на постель, зарываясь в простыни.
Ким знает, что первый, знает, что Чонгука никто до него не трогал и не касался. И никто больше не тронет, потому что только ему это позволено, только он имеет на это полное право. Чонгук сам в его руки пришёл, сам себя перед ним разложил. Альфа обводит пальцем сжатое колечко мышц, целует поясницу и аккуратно вводит один палец. С Чонгуком хочется нежно, правда, хочется принести ему поистине настоящее наслаждение, хочется слышать, как он будет умолять и просить ещё. Он двигает пальцем, прибавляет ещё один, раздвигает мягкие стенки, давая привыкнуть к новым ощущениям. Чонгук закусывает губы, жалостливо стонет, когда альфа двигает пальцами, растягивая и принося доселе неизвестные чувства. Чонгуку нравится, он выгибается сильнее, привыкает, закусывает собственные пальцы, когда Тэхён вводит в него третий палец. Нарочито медленно двигает ими, что вызывает у Чона недовольное бурчание. Чонгук толкается, сам насаживается на пальцы альфы, что вызывает у него смешок.
— Значит, хочешь жестко, малыш? — Тэхён вынимает пальцы, облизывает, после нависает над омегой, поднося пальцы ко рту. Чонгук обхватывает две фаланги, сосет их, словно вкусный леденец. Если Чонгук такой ахуенный и развратный без течки, то какой он во время неё? Тэхён узнает, испробует и будет хотеть снова.
— Хочу, очень, все время о тебе думаю,
папочка, — но Чонгук тут же осекается, понимает, что сказал лишнее, падает на кровать, хочет отползти, но Тэхён резко его переворачивает на спину, придавливая сверху своим накаченным телом. Ким смотрит непонимающе, со смесью удивления, перехватывает запястье омеги, который пытается вырваться, и прижимает к матрасу. Одно слово — взрыв. Один взгляд — рождение новой вселенной.
— Тэхён, я не хотел, — мямлит Чонгук, но альфа рычит и сильнее сжимает тонкие запястье.
— Повтори, я хочу это слышать.
—
Папочка, — выдыхает омега и ловит тёплые губы альфы, которые нетерпеливо целуют, кусают и, кажется, пожирают. Тэхён в голове прокручивает все, насытиться не может, отпускает руки омеги и стягивает с себя брюки. Чонгук дрожащими пальцами пытается расстегнуть пуговицы на рубашке, дрожит и дышит через раз, потому что все слишком. Слишком хорошо.
Тэхён разводит его ноги, не снимая рубашки из-под которой видны узоры татуировки, пододвигает омегу к себе и проводит рукой по крупному члену, увитому выступающими венами. Чонгук заворожённо смотрит, взгляда отвести не в силах, потому что Тэхён великолепен.
Альфа нагибается к нему, закидывает стройные ноги на свои плечи и входит медленно, давая Чонгуку привыкнуть к своим немалым размерам.
— Глубже, — отчаянно просит омега, вцепившись в руку альфы над его головой. — Пожалуйста, папочка!
У Кима все тормоза слетают напрочь. Он одним движением входит во всю длину, вырывая у Чонгука вскрик то ли боли, то ли наслаждения. Этот омега невозможно прекрасный. Этот омега — волшебный.
Чонгук хочет Тэхёна до хруста в костях, до искр перед глазами, до боли и синяков на коже. Чонгук тяжело дышит, ловит ртом жизненно необходимый кислород и сжимает член альфы в себе. Кожа покрывается табуном мурашек, а тело само отдаёт себя альфе на растерзание. Чонгук думал, что будет хорошо, но не думал, что настолько. Тэхён сразу находит правильный угол, начинает двигаться и с каждым новым толчком набирает темп. Их бедра соприкасаются, Тэхён скидывает с плеч ноги омеги, который тут же сцепляет их на спине. Альфа нагибается к губам, целует страстно, горячо и долго, выбивая стоны наслаждения прямо в свой рот.
Тэхён трахает его, выходя и входя во всю длину, наслаждается умопомрачительным запахом омеги. Он уже не думает о нежности, вбивается в молодое и горячее тело, не знающее до него никого. Чонгук ошеломителен с откинутой назад головой, подрагивающими ресницами и сорванным голосом. Чонгук ахуенный. Тэхён убеждается в этом, когда омега сам тянется за поцелуем, обвивает шею и прижимается сильнее.
Тэхёну кажется, что желание затапливает, перебрасывается через края, все теперь будет вертеться вокруг одного единственного Чонгука. Он переворачивает омегу на живот, входит, двигается размашисто и быстро, утопая в сладких стонах. Альфа обхватывает шею Чона, тянет на себя и заставляет выгнуться. Омега хрипит, цепляется пальцами за предплечье.
— Папочка, — шепчут губы, Чонгук кончает от особо грубых толчков, рвано и тяжело дышит, но Тэхён продолжает его трахать, отчего сознание окутывает белая пелена, ему кажется, что он сейчас провалится в неизвестную пустоту. Тэхён кончает с удовлетворительным протяжным вдохом. Он отпускает омегу, который обессиленно падает на кровать, пытаясь восстановить дыхание. Альфа скидывает промокшую от пота рубашку и ложится рядом, притягивая Чонгука к себе и зарываясь носом в его макушку и вдыхая невероятный запах.
Тэхён, если бы мог, остановил время и наслаждался этим моментом близости, неизвестным ему доныне. Чонгук прижимается спиной к разгоряченному телу и понимает, что навеки готов пропасть в крепких объятиях мужчины.
— Ты невероятен, малыш, — Тэхён целует его за ухом и водит кончиком носа по ушной раковине. Чонгук краснеет, переворачивается на бок и смотрит на альфу, что улыбается уголками губ и начинает водить костяшками пальцев по щеке. От этой затапливающей душу нежности хочется рассыпаться тысячами бабочек, которые всякий раз устраивают бунт внутри.
— Тебе нравится в «Goldmoon»? — спрашивает Тэхён, наблюдая за тем, как Чонгук водит кончиком указательного пальца по узорам на груди.
— Очень нравится, все очень дружелюбные, Чанёль такой забавный, оказывается, он тоже учился на моем факультете, — говорит омега, улыбаясь своей самой невинной и детской улыбкой, от которой Тэхёна кроет.
— Я рад, — альфа целует его в лоб, слушая мерное дыхание Чонгука, погрузившегося в царство Морфея. Тэхён прижимает его к себе, словно самое ценное сокровище этого мира.
Альфа не помнит, когда последний раз забывался в таком глубоком и сладком сне, пока не услышал звук разбившегося стекла где-то в районе кухни. Тэхён бросает взгляд на спящего Чонгука, поднимается с кровати и, накинув чёрный халат, выходит из комнаты, остановившись на лестнице, ведущей на первый этаж двухэтажной квартиры. Югем, в одежде от самых известных дизайнеров, стоит около стола и помешивает ложкой в кружке, из которой вверх поднимается дым.
— Доброе утро, любимый, — тянет слова омега и хитро улыбается. — Я случайно разбил стакан, извини, — надувает перекаченные губы, на что альфа выдыхает и не сводит взгляда с парня.
— Всегда любил мяту, но ненавижу, когда она смешивается с другими, — чуть ли не шипит Югем, прищуривая глаза.
Тэхён подходит к нему, обхватывает сделанное, искусственное лицо ладонями, заставляя посмотреть на себя. Югем чувствует ярость альфы, что четко виднеется на дне темных зрачков. Омега хватает руки мужчины и хочет убрать их со своего лица, но тот словно в плотные тиски взял, отпускать не намерен.
— Дорогой, перестань врываться в мою квартиру, я помню, что ключей тебе не давал, — альфа отпускает руки и бросает взгляд на второй этаж, где спит ни о чем не подозревающий Чонгук.
— Я не ожидал от тебя верности, но мог не приводить шлюх туда, где сплю я, — зло говорит Югем и толкает альфу в грудь. Обидно. Югем знал, что Тэхён будет ему изменять, будет трахать других омег, не задумываясь о том, что у него есть супруг. Югем смирился с этой мыслью, но жгучая, противно разливающаяся по сосудам обида, что он делает это в квартире, где они вместе спят, выводит из себя и злит. Но Югем натягивает самую обворожительную, самую красивую улыбку из своего арсенала, бросает ненавистный взгляд на Тэхёна и уходит из квартиры, оставляя за собой шлейф стойкого аромата корицы.
Ким трёт переносицу двумя пальцами, выливает оставленный кофе в раковину и возвращается наверх. Уборщица уберёт стекло потом. Тэхён останавливается в дверном проеме и смотрит на Чонгука, который подмял под себя подушку и свернулся калачиком на огромной постели. Он ещё больше похож на ребёнка, когда спит, его хочется укрыть и обнять, оберегать от всех бед и трагедий этого мира. Тэхён ловит себя на мысли, что подобное он испытывает впервые. Впервые ему хочется проявлять заботу и ласку, которой он был лишён. Чонгук их заслуживает больше, чем кто-либо. Тэхён не может отвести взгляда от идеального тела, от аккуратных черт лица. Отросшая челка спадает прядями на лоб, альфа делает пунктик в голове, что надо бы сводить его к парикмахеру. Мужчина подходит к кровати и нависает над омегой, проводит губами по виску к скуле, к мягкой щеке, на которой оставляет поцелуй. Внутри разрастается чувство, похороненное им за бетонными стенами, чувство, от которого органы скручиваются в тугой узел. Вина. Ему становится тошно от мысли, что он неосознанно делает Чонгуку больно. Тэхён использует его, как вещь, для удовлетворения своих утех.
Той ночью в клубе Чонгук показался ему самым прекрасным существом, которое создала природа. Тогда он просто видел в нем объект для влечения, Юнги был прав, тогда он хотел трахнуть его и забыть. Но в какой момент все изменилось, сказать практически невозможно. Чонгук показал ему, что есть другой мир, показал свою реальность, где есть улыбки и счастье, где есть любовь и друзья. Тэхён позабыл об этом, выбросил детские глупости на обочине, но Чонгук вновь принёс их в жизнь альфы.
Омега мило сопит, шмыгает носиком, медленно открывает глаза, сталкиваясь сонным взглядом с альфой. Чонгук расплывается в широкой улыбке, протягивая руки к мужчине и обвивая ими крепкую шею. Тэхён поддаётся, ложится обратно в постель и прижимает к себе тёплое маленькое тело. Чонгук один такой, для него созданный самой вселенной.
— Просыпайся, малыш, — шепчет на ухо альфа, посылая по телу омеги волну мурашек.
— Ещё минуточку, папочка.
Чонгук варит бесподобный кофе намного лучше, чем в самых дорогих ресторанах, посещаемых Тэхёном. Омега спрашивает, почему осколки стекла на полу и начинает их убирать, но Ким его останавливает, говорит, что уборщица уберёт, но Чонгук непоколебим. Убирает большие осколки, просит ходить аккуратно. Они пьют кофе, обсуждая планы на день, Тэхён зовёт его на ужин в новый открывшийся ресторан, который принадлежит одному хорошему знакомому. Ким целует его нежно, мягко, обнимает и отпускать совсем не хочет.
— Тебя отвезёт Ли, мне надо заехать в другое место, — говорит Тэхён, открывает дверь чёрного внедорожника и целует на прощание омегу.
— Тогда до вечера, — Чонгук улыбается и губами шепчет еле различимое «папочка».
***
У Чимина паника. Весь мир кругом, Чимин не может выстроить логическую цепочку событий, когда жизнь превратилась в настоящий дурдом. Омега не успевает подумать, по полочкам все разложить, потому что события стремительно развиваются, выбивая твёрдую почву из-под ног. Чимин не знает, что ему делать.
Мин Юнги ворвался в его жизнь, как самая настоящая катастрофа, с которой бороться невозможно. Ураган, буря, землетрясения и цунами — вот, кто такой Мин Юнги с алебастровой кожей и чёрными, как самая темная ночь, глазами. Альфа рубит все складываемые годами устои, рушит обычную повседневную жизнь под корень. Мужчина диктует свои правила, свою игру, в которой Чимин погряз с головой. От неё не отмыться, никогда, ни за что. Чимин альфу всегда вспоминать будет, как самое яркое пятно в его жизни. Мин Юнги подарил страсть, которую до него Пак не знал. Мин Юнги подарил желание, неизвестное ему нынче. Мин Юнги — его личный хаос, его личный сорт героина. Мин Юнги — внутри, засел прочно в грудной клетке в области сердца и выходить оттуда не намерен.
Чимин не знает, как справляться с этим, не знает, как выбить альфу из себя и забыть. Потому что он знает, что им не по пути. Возможно, в другой жизни, но не здесь, не сейчас. Чимин боится, что если ещё сильнее привяжется к нему, то больше не сможет узлы развязать, и никто не сможет их разрубить. Сегодня он поставит точку, сегодня он преодолеет свои желания, вычеркнет Мин Юнги из своей жизни, пусть ему это будет стоить рекомендательного письма и опыта работы. Чимину сложно нести такой груз на плечах, он не каменный, далеко не сильный, каким многие его считают.
Чимин поддался искушению, самозабвенно упал в руки человека, что может вершить судьбы других. Чимин не хотел, чтобы все сложилось так, но дороги назад уже нет. Он сделал ошибку, но ошибку ли?
А ещё Чимин скучает по Чонгуку, очень сильно скучает. Омега хочет выговориться, сбросить непосильную ношу и разделить её с кем-нибудь. Он знает, что Чонгук поддержит, поймёт, обнимет и никогда не осудит. Завтра у него выходной, сегодня блондин обещает себе, что проведёт вечер с другом, все ему расскажет и объяснит, куда пропал.
Чимин закусывает щеку изнутри и поднимается в лифте после обеда. Он похудел, это видно по ярко выраженным скулам, которые даже не надо подкрашивать. Он не успевает нормально поесть, да и в свете последних событий ел мало. Парень выходит из лифта, сглатывает вязкую слюну и смотрит на Сокджина, напоминающего красивую модель с обложек журналов. Сокджин очень нравится Чимину, только Чимин Сокджину не нравится. Пак чувствует себя лишним, боится задать вопрос и старается с первого раза уловить суть сказанного Кимом.
— Занеси эти папки Маи с пятого этажа, пусть поставит подписи и принеси обратно, — говорит Сокджин, делая глоток кофе и указывая на жёлтую папку на краю стола. Чимин берет её и случайно задевает ещё пару папок, которые падают на пол, из которых выпадают листы.
— Простите!
Пак судорожно начинает собирать листы в красную папку, но на секунду замирает и смотрит на чёрную папку, помеченную специально для босса.
Джин недовольно цокает, отгоняет рукой блондина и сам начинает все собирать.
— Кыш отсюда, пока я не разозлился, — Ким кладёт папки обратно на стол и замечает, с каким любопытством омега смотрит на документы, не предназначенные для его детских глаз. — Чимин!
Пак ещё раз извиняется и бежит в сторону лифта, обещая себе, что обязательно проверит то, что хранится в чёрных папках. Сокджин делит все по цветам, как объяснил омега, так проще ориентироваться. На некоторые он клеит стикеры с датой и временем и номером офиса, куда их надо занести. Чимин давно приметил, что Джин любит порядок во всем. В вещах, в делах, в голове и мыслях.
Чимин замечает, как устало потирает глаза Сокджин, пока двери лифта не закрываются. Иногда ему кажется, что омега работает на износ, совсем не отдыхает и не спит.
Чимин выполняет все дела, назначенные Сокджином на сегодня. Блондин топчется на месте, сжимает лямку сумки и нерешительно поворачивается к секретарю Мина.
— А Юнги сегодня не будет? — заплетающимся языком спрашивает омега и исподлобья смотрит на Джина.
— Нет, его не будет пару дней, иди уже, ты хорошо поработал.
Чимин отчаянно вздыхает, понимая, что разговор, который он прокручивал весь день в голове, придётся отложить. И он не знает, хватит ли у него смелости в следующий раз. С Мин Юнги вся решимость в один миг испаряется, сердце в бешеном ритме заходится, к чертям всякую рациональность выкидывает. Чимин себя рядом с альфой контролировать совсем не способен, он понимает, что с этим надо что-то делать. Он поговорит с Чонгуком, который точно сможет советом поделиться.
Пак набирает номер друга и подносит к уху, слушая долгие гудки по ту сторону. Омега хмыкает и сбрасывает, на подходе к общежитию снова набирает Чонгука, тут же слыша знакомую трель неподалёку. Он оглядывается и замечает яркую вспышку телефона на газоне. Чимин поднимает его и удивленно распахивает глаза, потому что в руках у него мобильный Чонгука.
— Гуки…
***
Хосок выкидывает окурок через окно машины и хмыкает, смотря на Чонгука и Кима, слишком долго обнимающихся друг с другом. Хосок слышит смешавшиеся ароматы, которые забивают ноздри, заставляя сильнее сжимать кожаный руль. Природная злость затапливает, вызывая внутри извержение вулканов, что разом проснуться решили.
Человек, следящий за Чонгуком, докладывает обо всех передвижениях омеги. Когда он сел в автомобиль Тэхёна и не вернулся в общежитие, Хосок тогда вспылил так, что тело очередной крысы в сито превратил от пуль. Хотя не планировал. Ещё Хосока вывело из себя то, что мальчишка отослал адвоката. Альфа думал, что приедет и руки переломает омеге и подписать бумаги заставит собственной кровью. Чон не понимает, какого хрена Чонгук так ведёт себя, включив юношеский максимализм на максимум. Ему богатство и власть на блюдечке преподносят, лучшую жизнь обещают, а он нос воротит. Хосок хмыкает, закрывая окно ауди и срываясь с мощным ревом с места. Надо развеяться. Гребанный Ким Тэхён, из-за которого все планы семьи Чон идут в косом направлении. Но именно Тэхён завёл шестеренки в сложном механизме, именно после их знакомства Менсу решил, что пора Чонгуку узнать своё истинное место и предназначение.
Хосок набирает сообщение отцу и отправляет, сегодня он придёт за ответом, лучше бы ему быть положительным. Ибо ломать Чонгука альфа желанием не горит. Но этот ребёнок все планы портит, против системы идёт, не представляя последствий. Чонгук совершенно не понимает, кто его отец, что он может. Хосок совсем не хочет, чтобы Менсу свой гнев на собственного сына направил, ещё и на омегу. Если бы Хосок мог, то спрятал бы мальчишку, увёз на какой-нибудь остров подальше от людских глаз. Но он не может. Хосок — пёс. Скажи «фас» — бросится и загрызет. Таким его вырастили, таким он стал после тысячи убитых им. Хосок другой дороги не видит. Для погрязшей во тьме души света нет, никогда не будет.
Хосок ждёт. Терпеливо ждёт вечера, когда Чонгук вернётся со своей никчемной работы. У него на счетах целые состояния, а он ерундой занимается, цену набивает.
Дождь барабанит по металлическому покрытию автомобиля. В Корее скоро начнётся сезон дождей. Альфа глядит сквозь залитое водой стекло на тротуар и видит сгорбившуюся фигуру, идущую вдоль дороги. Неужели сложно было вызывать такси?
Хосок выкуривает ещё одну сигарету и скидывает кепку на пассажирское сидение, выходит из машины и медленно, словно хищник, нашедший свою добычу, идёт к омеге.
— Ку-ки, — растягивая слово, произносит Хосок, оказываясь позади парнишки. Чон делает глубокий вдох, недовольно хмыкает, чувствуя стойкий запах мяты, что окутывает Чонгука со всех сторон. Но дождь смывает и очищает его, скоро этого запаха не останется.
— Не отвечаешь на сообщения, на звонки, я скучаю вообще-то, а ты меня игнорируешь, — альфа зарывается носом в темную макушку, сжимает до хруста кулаки от ненавистного аромата. Хосок уже промок, но с места не двигается, обнимает омегу и прижимает к себе, даря тепло.
Чонгук дрожит. Альфа чувствует страх, что в воздухе повис. Чонгук его боится. Хосок расплывается в оскале, резко разворачивает пацана к себе лицом и смотрит в темные глаза, в которых столько эмоций блещет, не разберёшь.
— Ты подумал?
Чонгук всю свою храбрость собирает, сбрасывает со своих плеч руки альфы, пытается силу показать, но голос все равно предательски дрожит. Он замёрз, пока шёл от остановки. Шофёр Тэхёна уехал, а сам Ким в офисе так и не появился. К тому же, дождь застал его, когда он сел в автобус.
— Да, пожалуйста, уходите, я не хочу знать ни тебя, ни своего отца.
— Неправильный ответ, малыш, — Хосок слабо улыбается и проводит костяшкой пальцев по мягкой щеке. — Ты либо добровольно сядешь в машину, либо я тебя запихаю в багажник, обещаю.
Чонгук вздрагивает, смотрит на Хосока, шутки в голосе и во взгляде которого нет. Альфа серьёзен, холоден, от него веет запахом крови. Омега срывается с места, мужчина закатывает глаза, тяжело вздыхая. Почему Чонгук не может согласиться, почему нужно показывать свой характер, который никого не впечатлит?
Чон нагоняет мальчишку около входа в общежитие, хватает за шею и ударяет лбом об дверь, слыша тихий скулёж. Альфа на силу не скупится. Альфа свои угрозы выполняет и свои слова держит. Он подхватывает тело омеги на руки и несёт в сторону машины. Чонгук доигрался. Чонгук не знает, в какое дерьмо вляпался. Рыжий только одни приказы выполняет, только от Менсу, сказавшего, чтобы омега был в особняке сегодня.
Хосок открывает багажник и кладёт бессознательное тело внутрь своей ауди.
— Я же говорил, малыш, я всегда выполняю свои обещания.
