Игра теней - Затемнение

      Казалось бы, таинственные фигуры в чёрных плащах — существа понятные и привычные.       Обычно это либо злые колдуны или ведьмы, либо ничуть не более добрые культисты, либо подобные им личности со схожими идеями о проведении своего досуга. Появляться им положено по ночам, пугая допропорядочных людей своими тёмными силуэтами, ну или на худой конец на закате, чтобы лучи гаснущего солнца эти самые силуэты зловеще очерчивали. Таинственная фигура в чёрном плаще ведает о тайнах мироздания и прочих эзотерических секретах, а потому ведёт себя спокойно и уверенно, а передвигается лишь будучи преисполненной чувством собственного достоинства, посматривая на обывателей со снисходительным презрением.       Но одна конкретная фигура в плаще совершенно неподобащим образом прыгала по городским крышам среди бела дня, выделяясь на фоне весеннего неба как ворона на снегу. Она поминутно сверялась со старым мобильником, ругаясь через раз, и цепко оглядывала окрестности. В конце концов, фигура зависла в воздухе над крышами и продолжила осмотр уже с этой точки.       — Ну почему сорвали именно эту печать и именно сегодня?! — прошипел из-под глубокого капюшона женский голос, — Ищи теперь его…       Она осеклась и всмотрелась в одну из улочек, взглянула на экран, в очередной раз чертыхнулась и камнем полетела вниз.       Умница, красавица, мастер экспериментальной кухни и просто старшеклассница Иноуэ Орихиме направлялась домой, напевая под нос, и с удовольствием обдумывала в голове очередной кулинарный шедевр. Руку уже оттягивал пакет с покупками, но она всё же посматривала по сторонам торговой улицы, на случай если попадётся нежданный источник вдохновения.       Неотрывно следящий за ней змееподобный Пустой перебрался на очередную крышу.       — Орихиме-чан, бамбуковые ростки возьми! — начал зазывать торговец лавочки, мимо которой она прошла. — Свежие, только вчера выкопали!       Иноуэ и правда присмотрелась к товару, прикидывая, найдётся ли ему место в ближайшем меню. Место не то чтобы было, но лавочник — сухонький и сгорбленный дедушка Хирото — всегда смотрел на неё как на любимую и родную внучку, приехавшую погостить из большого города. Так что пару ростков бамбука девушка всё-таки взяла, и продолжила путь, ловя за хвост ускользающий набросок рецепта удона с мёдом, бананом и ветчиной.       Наблюдавший Пустой ничего не услышал и не увидел, но животный инстинкт заставил его отпрыгнуть в сторону.       По кровле стегнула огненная плеть, не нашла цели и вздыбилась для нового удара. Монстр же заметался по крыше, одновременно и уворачиваясь от атаки, разящей враждебной реяцу, и высматривая её источник, но на соседних крышах никого не было видно.       Орихиме тем временем встала на светофоре. Пустой бросил яростный взгляд через плечо, и коршуном спикировал вниз.       Прохожие увидели только то, как улыбка на лице старшеклассницы сменяется удивлением и испугом, а она сама летит под машину.       За визгом тормозов и собственными криками «Вызовите скорую!» они не слышали тихого рокота в горле Пустого, когда он навис над лежащей на асфальте девушкой. Также они не видели, как его сковал разряд молнии, обвив до самого кончика хвоста, вздёрнул в воздух и подвесил над улицей. И уж тем более они не увидели ни фигуру в чёрном плаще с глубоким капюшоном, которая склонилась над девушкой, ни почти прозрачное свечение, которое девушку окутало.       Приблизилась и встала на переходе скорая помощь, деловито воя сиреной. Фигура в чёрном отошла, уступив место подбежавшим медикам, вслушалась в их беглые фразы, и проводила носилки с Орихиме до машины. И только когда скорая уехала, женщина запрыгнула на воздух, встав на уровне глаз связанного Пустого.       — И снова здравствуй, Сора-кун, — сказала она устало.       Пустой зарычал и бешено завращал глазами, поскольку это путы не ограничивали.       — Орихиме, — клокотало в его глотке, — Орихиме.       — Теперь уже точно не Орихиме, — вздохнула женщина в плаще, и вынула короткий меч. — Прости, что не прощаясь…       — МАШИРО КИИИК!       В голову Пустого впечаталась пятка девушки в белом трико, а она сама лихо пропахала им несколько метров в воздухе.       Развернувшись, тряхнув зелёными волосами в крутом сальто, девушка собралась было обрушить на него вторую ногу, но Пустой сбросил с себя путы и стегнул по ней хвостом. Девушка с траектории замаха уйти не успевала, а потому улетела тем же путём, каким появилась. К тому моменту, как она разогнала звёздочки перед глазами, змееподобный монстр успел открыть в воздухе небольшую чёрную дыру. Фигура в чёрном плаще метнулась было вслед за ним, но тот уже ввинтился в этот проход и схлопнул его за собой.       Фигура оглянулась на девушку в трико, скрипнула зубами, и исчезла.       Несостоявшаяся супергероиня извлекла непонятно откуда мобильник и не без мучительных раздумий набрала номер из недлинного списка.       — Хиёрииин, — протянула она голосом нашкодившего ребёнка, который надеется своей милотой избежать наказания, — а я Пустого упустила, Хиёрин…[1]       Мобильник разразился воплями, общий смысл которых сводился к тому, что шкоду уже ждёт долгий вечер с особо толстым ремнём.       — Но, но, но зато я почувствовала ту странную штуку! — затараторила девушка. — Ну ту самую, которая непонятно что, но что-то делает по всей Каракуре! Ненадолго правда, я тогда как раз Пустого била, ух как он у меня летел… Нет, видеть никого не видела, но это была та штука точно! Вроде бы… Детектор?       Девушка прижала мобильник плечом к уху, ощупала себя, и наконец выудила из-под оранжевого шарфика маленький прибор.       — Ой, а я забыла про детектор…       Мобильник разразился новой порцией яростных воплей.

***

      Если раньше Ичиго думал, что самой главной проблемой в его жизни было умение видеть духов, то после становления временным шинигами его мнение поменялось. В данный момент самой главной его проблемой были не духи, не Пустые и даже не обязанность упокаивать первых и усекать вторых, а маленькая язва по имени Кучики Рукия, от которой он силы шинигами и получил.       Ичиго понимал, что он обязан ей спасением семьи, и что он отчасти виновен в её состоянии, поскольку каким-то образом забрал себе всю её силу целиком. И он был готов отдать этот долг сполна — но нужно же было меру знать!       — Ты не все мячи должен был без разбора отбивать, идиот, а только те, на которых нарисованы головы!       — Да у тебя что головы, что руки, что кролики с духами — все одинаково нарисованы, хоть бы в разный цвет покрасила!       Последнюю неделю Рукия взяла Ичиго в оборот, будто вознамерившись сделать из временного шинигами — полноправного. Усопшие отправлялись на тот свет, Пустые после очистительного разрубания маски — туда же, а в свободное от учёбы и охоты время Рукия посвящала тренировкам. Ещё хорошо, что буйные духи проявлялись в основном после уроков, а то уже после второго «внезапного обморока» школьная медсестра начала рекомендовать поход к специалисту.       — Атакуя Пустого, первый же удар ты должен сделать последним! — наставляла Рукии, забрасывая парня мячиками с молотым перцем. — И этот удар ты должен нанести по маске, подобравшись к Пустому сзади! Куда ты бьёшь, опять по руке попал!       Мечом Ичиго худо-бедно владеть умел, хотя последний раз был в секции пару лет назад, но шинигами его навыки совершенно не устраивали.       — Что нарисовала, по тому и бью! — огрызнулся Ичиго, сшибая в воздухе один мячик и задевая второй по касательной. В лицо пыхнуло перцем, и парень закашлялся. — А со спины нападать вообще нечестно!       Рукия прицельно метнула мячик ему в голову.       — Это с достойным противником ты будешь по правилам сражаться! В упокоении Пустых главное — как можно быстрее разрубить маску!       Ичиго собрался было сказать что-то ещё, но подпрыгнул от неожиданного оклика.       — Куросаки-кун, привет! — солнечно поздоровалась Орихиме. — Здравствуйте, Кучики-сан! А чем вы тут занимаетесь?       — В бейсбол играем, — хмуро ответил Ичиго, пока Рукия приседала в реверансе и старомодно здоровалась в ответ.       — Вдвоём? И боккеном вместо биты? — заинтересовалась Орихиме, любившая интересные движухи.       — А мы новые правила придумываем, — соврал парень, и, пока не последовал следующий вопрос, перевёл тему. — Это ты с самого рынка идёшь? Не далековато от твоего дома?       — Так ведь погода такая замечательная, как не прогуляться! А там ещё сегодня на рыбу скидки, я хочу её запечь с пореем, клубничным сиропом и огурцом!       В любое другое время Ичиго бы с восхищённым ужасом представил себе очередного кулинарного монстра Орихиме, но в этот раз его внимание привлекла её перебинтованная рука.       — Это у тебя откуда? — спросил он.       Девушка запнулась на описании гарнира к рыбе (рис со сливками и ананасом) и тоже взглянула на бинты.       — Ой, а это я вчера под машину попала! — заулыбалась Орихиме. — Глупо так получилось, стою себе у светофора, а потом кааак полечу на проезжую часть!       — Тебя что, толкнул кто? — обеспокоился Ичиго, — Тебе вообще к врачу надо, а не по магазинам ходить!       — Так меня сразу же на скорой и забрали. А кроме ушибов ничего не нашли, сказали, я отделалась лёгким испугом, — Орихиме хихикнула. — Я в порядке, честно-честно! Ладно, мне уже пора, я побегу!       — Проводить?       — Не надо, мне отсюда близко, и меня Тацки встретит, — порозовевшая Орихиме заулыбалась ещё шире, и вприпрыжку направилась прочь, на ходу махая рукой. — Пока, Куросаки-кун, Кучики-сан, в школе увидимся!       Ичиго проводил её взглядом, в котором всё ещё оставалось беспокойство.       — А это кто был? — спросила Рукия, и так неожиданно, что он снова подпрыгнул.       — Иноуэ Орихиме. В нашем классе, между прочим, учится, могла бы и запомнить.       — Семья у неё есть? — шинигами мрачно смотрела ушедшей девушке вслед.       — Брат был, — Ичиго помрачнел ей в тон, и спросил с вызовом. — А что?       Шинигами круто развернулась и зашагала прочь.       — Ничего. Собери тут всё, на сегодня мы закончили.

***

      Рукия копалась в телефоне, злясь на свой ранг рядового — из-за этого у неё был очень ограничен доступ к датабазе, и вызнать о действиях Пустого можно было бы только в случае его активности. Будь она даже самым младшим офицером, смогла бы запросить сводку по району за последнее время. С другой стороны, сейчас она и не шинигами вовсе, а обычная душа в искусственном теле, и начальство никогда не должно было узнать, что она передала всю свою силу человеческому парню, потому что не смогла справиться со своими обязанностями сама.       Если бы силы Рукии были при ней, она бы патрулировала Каракуру денно и нощно, и тогда ни один Пустой не ушёл бы безнаказанным, но увы — не она была шинигами района, а дурак Ичиго упёрся рогом и заявил, что ему надо делать домашку. Только и оставалось, что бдеть над телефоном, отслеживая Пустых по джипиэс.       На экране как раз с писком вспыхнула яркая точка и стремительно направилась к центру радара...       — Ичиго! — заорала Рукия, выпрыгивая из шкафа и натягивая на руку перчатку, — Пустой близко!       В голове парня требовали осмысления несколько вещей сразу — неправильные глаголы английского, Рукия, выпрыгнувшая из шкафа его собственной комнаты с криком о Пустом, и явно в той пижаме которой недосчиталась Юзу, и огромная рука, пробившая стену навылет.       Рукия в прямом смысле выбила из Ичиго дух и отскочила в угол.       — Ты какого хрена здесь делаешь? — заорал в ответ Ичиго, полоснув по руке Пустого мечом.       Пустой взревел и убрал конечность из комнаты. Ичиго выпрыгнул следом, нацеливая меч на маску.       — А куда мне ещё идти в таком виде? — огрызнулась Рукия в дыру в стене.       Пустой снова взревел, хватаясь за рассечённое лицо, и метнулся по крышам прочь. Ичиго же остался стоять на дороге, как вкопанный.       — Не добил! Сколько раз я тебе говорила, первый удар должен был быть последним! — разорялась спустившаяся к нему Рукия. — Чего стоишь, уходит же!       Она схватила парня за рукав и рванула было вслед за Пустым, но Ичиго с места не сдвинулся.       — Сора.       — Чего? — шинигами в непонимании обернулась на него.       — Сора. Старший брат Иноуэ. Он года три назад под машину попал и в нашей клинике скончался, — Ичиго перевёл суровый взгляд на Рукию. — Почему под маской Пустого был брат Иноуэ?       — Потому что все Пустые были когда-то обычными душами! Ты думаешь, почему шинигами должны их убивать с одного удара и со спины? Чтобы идиоты вроде тебя не тупили, увидев кем Пустой был при жизни! — Рукия снова дёрнула Ичиго за собой. — Бежим, пока не опоздали!       — Куда опоздали? — парень нехотя поддался Рукии, ускоряя шаг.       — К однокласснице твоей! На ней была метка Пустого, и если это был её брат, то сейчас он пошёл её жрать!       Ишшин мог только порадоваться, что дочек не было дома, когда в комнате Ичиго раздался грохот и крики.       Когда всё стихло, Куросаки-старший тихо поднялся наверх и заглянул в дверную щель. Войдя внутрь, он с грустью обозрел развороченную стену и бездыханное тело сына.       — Хорошо хоть стена на задний двор, соседи не увидят, — вздохнул Ишшин, перекладывая его в более удобную позу.       Потом он спустился вниз, и набрал по памяти номер телефона:       — Алло, Киске? А у нас тут, кажется, снова был водитель на грузовике. Поможешь со стеной?

***

      Орихиме вжималась в стену и отчаянно хотела проснуться.       Каких-то полминуты назад она болтала с Тацки о всякой девчачьей ерунде — прогулках по парку, беге на длинные дистанции и лиге профессионального реслинга — а потом отвлеклась на упавшего с полки мишку, чью зацелованную мордочку пересекал невесть откуда взявшийся разрез. Потом была какая-то мутная секунда, словно вырезанная из ужастика, и вот Орихиме будто встретила отбитый Бэкхэмом мяч и отлетела назад. И теперь её было две, соединённых протянутой от груди до груди цепью. Наверное, она всё же уснула — ну бывает же, что человек вдруг засыпает, это называется не то летаргия, не то нарколепсия — и вместо обычных снов с феями в стране конфетного неба и ветчинных цветов, продолжался странный зарубежный ужастик.       Почти весь пол комнаты занимал лоснящийся змеиный хвост, который на одном конце сходится в кончик, а с другой — переходил в пояс голого мужика в змеиной чешуе, выше которого имелись и все остальные положенные части тела, тоже голые, мужские и чешуйчатые, и заканчивалось всё головой с чёрными волосами-проволокой, и белой маской, наполовину состоящей из зубов.       Кошмары у неё были совсем не такие. В кошмарах была широченная улица, залитая белым светом, столбы отбрасывали красные тени, а спина сгибалась под тяжестью, которая текла за шиворот тёплыми, липкими каплями…       Змеечеловек с дырой в груди — индус, наверное? Вроде в Индии были такие змеелюди? — поднял огромную, жилистую руку. Под ней лежала знакомая девушка с чёрными вихрами, в спортивной маечке, заляпанной клубничным сиропом.       — Тацки-чан!       Орихиме метнулась к подруге, схватила её за плечи, но пальцы будто провалились в пудинг. Тацки лежала с закрытыми глазами и на крик не отозвалась — может, у неё тоже летарги-лепсия? И ей тоже снится страшная красно-белая улица, вон как лицо исказилось?       — Она нас не услышит, Орихиме. Нас никто не услышит и не увидит.       В голову навалилась куча вопросов, напоминая развалы одежды в дешёвых магазинах секондхенда, причём как раз в период распродажи, когда приглянувшуюся блузку раз за разом уводят из рук.       — Здрасьте, дяденька, — пропищала девушка, — А вы кто?       Глупо прозвучало, конечно, но вдруг ей снится сказка, в которой надо по-доброму относиться к чудовищу, чтобы оно тебя не тронуло?..       Светящиеся глаза-точки в провалах глазниц прожгли насквозь.       — Ты даже голос мой забыла, — прошипел-просвистел змеелюд с непонятной горечью, — КАК ТЫ МОГЛА ЗАБЫТЬ МЕНЯ, ОРИХИМЕ?!       Страшнее голоса был только резкий переход на крик. Девушка сжалась, по-детски надеясь, что сейчас исчезнет и монстр, и занесённая над ней огромная когтистая лапа, и…       — НЕ СМЕЙ ВМЕШИВАТЬСЯ!!!       — Извини, чувак, работа такая. А если ты хочешь добраться, но Иноуэ, то сначала тебе придётся пройти через меня!       Девушка рискнула приоткрыть один глаз.       Стоящий между ней и монстром парень был одет в чёрные хакама и косоде, и сдерживал чудовищную лапу огромным мечом. Она его сразу узнала, ведь только один человек был ещё более рыжим, чем она сама!       — Куросаки-кун?       Парень обернулся на её голос — и это точно был Куросаки-кун, больше ни у кого не было таких смешно насупленных бровей и серьёзных карих глаз! Сердце Орихиме взмыло птицей, потому что если в этом странном сне появился он, то точно в качестве спасителя, и ей больше было нечего бояться!       — Погоди, а почему ты меня видишь? — спросил он с удивлённым подозрением.       — А ты не понял? — прошипел нависший над ним монстр. — Потому что это её душа. Потому что ты опоздал, и Орихиме уже мертва!       Оказывается, огромные змеелюди с длинными толстыми хвостами могут очень быстро двигаться. Она только рот открыла — а монстр уже ударил этим хвостом по Куросаки-куну, и под лезвием меча мерзко взвыла-взвизгнула чешуя. Только моргнула — и вот Куросаки-кун уже проламывает собой стену, вылетая на ночную улицу.       — Если ты такой недалёкий, то не пытайся строить из себя героя, — не без злорадства сказал ему монстр, прежде чем высунуть голову в проём и прицельно чем-то в парня плюнуть.       Орихиме подорвалась на крик Ичиго, метнулась к пролому, даже про монстра забыла. Куросаки-куну было очень больно, и это надо было исправлять — а раз она уже умерла, то запросто спрыгнет со второго этажа и ничего ей не будет, а у призраков наверняка должны быть какие-то суперспособности, и если она сильно-сильно пожелает, то Куросаки-куна одной левой вылечит, а правой засадит этому чудовищу такой хук, что её без экзамена возьмут в профессиональный бокс!       Когтистая лапа перегородила ей дорогу, сжала огромными пальцами.       — А ну пусти меня! — решительно завопила Орихиме, молотя по грубой коже кулачком, а потом вцепившись в неё зубами.       — Орихиме, — позвало чудовище, и в его голосе снова прорезалась тяжёлая, застарелая горечь и боль. — Это же я, Орихиме. Неужели ты правда обо мне забыла?       Свободной рукой монстр приподнял закрывающие лицо волосы, и она увидела, что у него сколот кусок маски, а под ним — был вполне человеческий глаз с тёмно-серой радужкой, и такими знакомыми морщинками от вечного недосыпа и усталости…       — Сора-нии-чан? — спросила она одними губами.       Братик Сора покупал мороженое по воскресеньям и катал её на качелях в парке, братик Сора вкалывал на двух работах и приходил домой заполночь, братик Сора нахваливал её бутерброды с тунцом, шоколадом и яблоками, братик Сора в младшей школе купил ей модный рюкзачок, когда у самого разваливались последние приличные ботинки.       И вот он перед ней. Наказанием за мороженое, бутерброды и рюкзачок. Наказанием за то, что не смогла ни от вылетевшей из-за угла машины уберечь, ни до врача донести, а тот, до которого донесла, ничего не смог сделать.       Но ведь в тот день с братом была она одна!..       — За что? — на глазах Орихиме вскипели слёзы. — За что ты так с Тацки и Куросаки-куном?! Они же ничего не сделали!       Когтистые пальцы сжали её крепче.       — Они ничего не сделали? ЭТО ОНИ-ТО НИЧЕГО НЕ СДЕЛАЛИ?! — он приподнял её над полом, заговорил тише. — Знаешь, как одиноко быть мёртвым? Знаешь, как тяжело быть привязанным к одному месту? Но каждый день ты молилась за меня, и мне становилось легче. Если бы только ты продолжала за меня молиться!.. НО ПОТОМ ПОЯВИЛАСТЬ ЭТА ДЕВЧОНКА!!!       Чешуйчатый хвост ударил об пол рядом с Тацки, отчего её безвольное тело подпрыгнуло. Орихиме заорала, с новыми силами замолотила по держащей её руке кулаком.       — ПОЯВИЛАСЬ ЭТА ДРЯНЬ, И ТЫ СТАЛА МОЛИТЬСЯ МЕНЬШЕ! А ПОТОМ ПОЯВИЛСЯ ЭТОТ СОПЛЯК КУРОСАКИ, И ВМЕСТО МОЛИТВ ТЫ ТОЛЬКО И ДЕЛАЛА, ЧТО ГОВОРИЛА О НЁМ!!! Ты хоть представляешь себе, как мне было больно? — внезапно перешло на горький шёпот чудовище. — Я думал, что даже духом смогу остаться рядом с тобой, наблюдать за тобой, защищать тебя. Но вот меня не стало, и ты обо мне забыла, променяла на чужих людей…       — Я не забыла! — почти взвыла Орихиме. — Просто… просто…       Что «просто», она сказать не успела, потому что в комнату с улицы влетел Куросаки-кун, но братик Сора, это змееподобное чудовище, не глядя стегнуло по нему хвостом и придавило к полу.       — Я заберу тебя отсюда, Орихиме, — сказало чудовище, будто успокаивая, что разбитая коленка обязательно заживёт. — Я тебя заберу, и снова будем жить, как раньше.       От разбитой коленки помогал пластырь с мультяшными рожицами и дешёвая шоколадка из конбини. А что помогало от синяков на шее лучшей подруги? Что помогало от обожжённой руки и крови на лице одноклассника? Что помогало от ставшего монстром брата? Что помогало от ненасытного чувства вины, которое сколько б не обгладывало внутренности день за днём, ему всё мало?       — Если тебе было так тяжело и больно, мог бы сказать, — тихо начала Орихиме, постепенно набирая голос. — Если тебе было так обидно и одиноко, надо было сказать! Я бы что угодно сделала, чтобы тебе было легче! Но за что ты ранил моих друзей?! Мой брат…       Она осеклась, глядя в его глаза — один чудовищный, горящий мертвенным светом в глазнице костяной зубастой маски, второй человеческий, в сеточке ранних морщин и тонких капилляров.       — Мой брат бы никогда никого пальцем не тронул, — почти шёпотом закончила она, глотая слёзы.       Это не мог быть братик Сора.       Братик Сора остался на мертвенно-белой улице с красными тенями фонарей, братик Сора остался тяжестью на спине и стекающими за шиворот липкими каплями, братик Сора остался по другую сторону воя сирены, больничных дверей и траурной ленточки на фоторамке!..       Чудовище взревело.       — ТВАРЬ НЕБЛАГОДАРНАЯ! — надрывалось оно, тряся её как куклу, стискивая до хруста костей. — ИЗ-ЗА КОГО Я УМЕР?! ИЗ-ЗА КОГО Я ТАКИМ СТАЛ?! УБЬЮ, УБЬЮ, УБЬЮ!..       Что-то хищно просвистело в воздухе, а в следующую секунду она снова смогла вдохнуть, потому что чудовищные пальцы разжались, а она упала на пол, как бестелесная пушинка. Рядом упала рука чудовища, отрубленная у запястья. А Куросаки-кун методично рубил хвост чудовища на куски.       — Ты старший брат, — сурово рычал парень, чётко и ясно вклиниваясь между криками монстра. — Обязанность старшего брата — защищать тех, кто после него родился. Это трудно, это тяжело, но раз ты старший брат, то должен это делать!       — ОРИХИМЕ МОЯ! Я ЕЁ ВЫРАСТИЛ, Я ЕЁ ОБЕРЕГАЛ, Я ВСЮ ЖИЗНЬ ЕЙ ОТДАЛ! А ЕСЛИ ОНА РАДИ МЕНЯ ЖИТЬ НЕ БУДЕТ, ТОГДА ОНА РАДИ МЕНЯ УМРЁТ!       Куросаки-кун встретил метнувшуюся к нему оскаленную пасть клинком.       — Иноуэ своя собственная! — взревел он. — И имеет право жить как хочет, и ничего тебе не должна! А если ты хочешь её за это убить, то ты вообще не только никакой не старший брат, но и не человек даже!       В горле чудовища что-то заклокотало, и парень поспешил сделать шаг в сторону. Потеряв опору в виде меча в зубах, чудовище по инерции начало падать вперёд, пока Куросаки-кун не запрыгнул ему на затылок, чтобы падение было короче. Чудовище забило остатками хвоста, из его рта текло что-то, разъедающее пол, а оставшаяся рука заскребла в направлении Орихиме.       — Бакудо номер четыре, Хаинава!       Чудовище сковал будто оживший разряд молнии. А в комнату через дыру в стене вползла Кучики-сан в клетчатой пижаме.       — Ты всю ночь рассусоливать будешь? — рявкнула она. — Заканчивай!       — Я почти, — хмуро ответил Куросаки-кун.       Он встал над скулящим чудовищем и занёс меч, почти как рыцарь над драконом. Это должно было быть сказочно и возвышенно, но Орихиме почему-то не радовалась спасению, и вместо бабочек у неё в животе были холодные камни.       Куросаки-кун внимательно посмотрел на обездвиженного монстра. Перевел глаза на неё.       — Иноуэ, — начал он, и замялся, — Я ему сейчас маску буду мечом резать. Это для того, чтобы его душа очистилась, а он отправился на тот свет. Ты это… прощайся давай.       Весь сегодняшний вечер был сплошным сном, страшным кошмаром, хуже ночной бессонницы в полной зловещих теней комнате. Чудовище-змеелюд-Сора-нии-чан побил Тацки и Куросаки-куна, разрушил их дом и чуть не убил её...       Но всё равно Орихиме на подгибающихся ногах метнулась к нему и обняла кошмарную маску руками.       Кучики-сан рванула было её остановить, но её саму остановил Куросаки, напряжённый и хмурый, и покачал головой.       — Ичиго, придурок, Пустые… — зашипела Рукия.       — Не лезь, — парень придержал её за плечо, не сводя с одноклассницы и монстра глаз. — Ты шинигами, ты не понимаешь. Людям надо прощаться, пока есть возможность.       Орихиме рыдала, задыхалась, размазывала слёзы и говорила, говорила, говорила, будто с самой смерти брата молчала как рыба. Слова путались и мешали друг другу, а она всё пыталась объяснить, как ей хотелось, чтобы братик Сора не грустил, видя как ей тяжело одной, чтобы он гордился, видя как она справляется сама, чтобы он радовался, что у неё появляются друзья, что у неё снова отросли волосы, что она носит подаренные заколки каждый день, что выдумывает новые рецепты, один другого чуднее…       Лицо Соры разгладилось под маской, будто голос сестры его убаюкал.       — Я не знал, — тихо сказал он, — Я не знал, что тебе было так тяжело.       — После смерти всем тяжело, — подал голос Куросаки-кун, — что живым, что мёртвым.       Слёзы кончились, слова тоже. Орихиме поняла — пора.       — Прости меня, братик, — сказала она, прижимаясь к маске лбом. — Спасибо тебе за всё. Я тебя люблю.       — И ты меня прости, Орихиме, — ответил Сора. — Я тоже тебя люблю. Ты ни в чём не виновата. Прощай.       — Прощай, — эхом отозвалась девушка.       Кучики-сан увела её в сторону. Куросаки-кун занёс над Пустым меч, и почти плавным движением разрезал маску на две половинки.       На секунду Орихиме увидела брата таким, каким его помнила — в потёртых домашних штанах и футболке, вечно усталого и невыспавшегося, но с тёплой-тёплой заботливой улыбкой. И хоть при расставании полагалось грустить, Орихиме солнечно улыбнулась ему в ответ.       А потом душа брата стала шариком света, поднялась к потолку и исчезла.       — Куросаки-кун, Кучики-сан, спасибо вам!       За что именно она говорила спасибо, Орихиме не могла объяснить, но чувствовала, что так было надо.       — Но у меня теперь столько вопросов, Куросаки-кун! — воскликнула девушка, выпрямившись после поклона, — Почему мой брат был такой, и как ты узнал что мне нужна помощь, и…       Рукия наставила на неё баллончик, пыхнувший в лицо облачком чего-то непонятного. Орихиме провалилась в уже настоящий сон.       Кому: ___       Тема: Плановый отчет       События продолжают развиваться согласно основному варианту. Расхождения незначительные, итог тот же. Собранные данные предоставлены в прикреплённых файлах «Иноуэ Орихиме 01-05-19» и «Арисава Тацки 01-05-19». Следующий отчёт будет предоставлен согласно графику.       Фигура в чёрном плаще перепроверила набранное на старом мобильнике сообщение и нажала на «Отправить».       Потом она ещё раз обошла квартиру Орихиме. Дотёрла пропущенный кусочек печати в прихожей. Заново поводила руками над обеими девушками, молча посидела у кровати. Потом отогнула угол закрывающей дыру в стене простыни и выскользнула на улицу, где начала отмывать изрисованный печатями дом. Закончила она только на рассвете.