Ванильная хуйня на двоих

      Воскресное утро тоже выдалось насыщенным. После завтрака Чонгук потащил Чимина с дроном на крышу. Чимин же прихватил вертолетик и только и делал, что влезал им в кадр. Пока Чонгук не направил дрона на такое расстояние, на котором вертолетик уже не ловил сигналы пульта. — Почему он не летит дальше? — спросил Чимин. — На нем система защиты. Дальше он не ловит. — Твой дрон тоже так работает? — После того, как я потерял первого, у меня все игрушки на управлении так работают. Я испугался тогда, что он может кого-то убить. Но, в итоге, он упал в реку. — Обидно, наверное. — Ещё как. Это был подарок. А что те люди в окнах делают? — резко переменил тему Чонгук. — Не подглядывай! — воскликнул Чимин. — Ой, да ладно. Я уже вечером забуду, что увидел. Но сейчас интересно. Чимин не нашёлся, что ответить. Экран на пульте показывал, что видит дрон. Какая-то пара ссорилась. Женщина приставала к мужчине, который демонстративно не обращал на неё внимания. Она стала кидаться на него, он ударил наотмашь так, что та упала плашмя на пол. Она встала и продолжила его донимать. — Чонгук, выключи. Это жалко. — Я думал, они потрахаются. — Зачем она с ним? — Она? Да они стоят друг друга. Из тех парочек, что считают, что без ссор невозможно, и что проблема есть, только если всё хорошо. Ты видел, она же знала, что он может ударить, и всё равно подошла. Люди позволяют обращаться с собой так, как им бы этого хотелось. Чимин нахмурил бровки. Чонгук продолжил с небольшим удивлением и сожалением в голосе: — Большинство таких людей никогда не узнают экстаза от прикосновений любимого. — Думаешь, у них какие-то проблемы в постели? Чонгук слегка вскинул брови. — Так, экстаз и оргазм — не одно и тоже. — Я знаю, подумал, ты об этом. — О, люди трахаются! Нет, что ты делаешь, эгоист, переверни её… Ой, фу, — отлетел Чонгук. Чимин стал заливаться смехом. — Давай отправим им записку, как надо, — сказал он. Чонгук заржал. — Я думал, назовёшь меня извращенцем. — А для меня это не новость, — прыснул Чимин, — у тебя есть бумажка? Кажется, у меня есть стикеры, — сказал он, порывшись в карманах. Чонгук написал на одном: «переверни её, придурок» — огрызком карандаша. Затем задумался и дописал: «тебя так максимум на 15 минут хватит». Чимин прочел и сказал без комплексов: — Я не могу дольше. — Так это просто стеб. На деле и пары минут хватает. Где ты этого нахватался? Выброси свою камасутру, секс делает качественным не его продолжительность. — А что тогда? — Полноценная прелюдия, удовлетворение партнёров, поведение после. Если и трахаться часами, то и кончать без перерыва. — А без сил не рискуешь остаться? — Это тоже клише. Конечно, на выработку спермы тратится какая-то энергия. Но в здоровом организме это почти не ощущается. А теперь скажи, как нам это туда доставить? — Можно налепить на дрона и биться им в стекло, пока не увидят, потом залететь за какой-то дом и всё. — Супер, — воскликнул Чонгук, направляя дрона к себе. Затем поднял голову и сказал: — Хьюстон, у нас проблемы. — Что? Какие, — удивился Чимин. — Во-первых, я только что вспомнил, что надо сходить в магазин за продуктами. А во-вторых, я потерял окно, в которое мы смотрели. — Ну и ладно. Пошли тогда в магазин. Чимин подобрал вертолетик и у выхода с крыши запрыгнул Чонгуку на спину, мило прижимаясь. Они занесли игрушки, взяли деньги и вышли в супермаркет. На входе они взяли тележку, и Чимин залез в неё, большой чернокожий охранник заржал, увидев их, и сказал: — Добро пожаловать в Уолмарт.       Чимин мило ему помахал. Чонгук остановил тележку возле другой, в которой стоял маленький ребёнок, а сам отошёл рассматривать стеллажи. Малыш смотрел на Чимина с сильным удивлением, Чимин просто смотрел в ответ. — Взрослые не могут так делать, — сказал ребёнок, пока его мама о чем-то говорила с Чонгуком, выбирая хлопья. Те словно советовались друг с другом. — Это правда, — ответил Чимин, — поэтому, я никогда не буду взрослеть. — Но ты взрослый. — Сам ты «взрослый», — передразнил его Чимин. Малыш сильно удивился. Подошла его мама и стала откатывать тележку со словами: — Пошли, малыш, от этого странного дяди. Чонгук подошёл и положил пару пачек хлопьев в тележку и стал её откатывать. Женщина воскликнула: — Но вы же сказали, что вы тоже с ребёнком. — Ну, да. — Мама, я взрослый, — сказал малыш. Женщина с удивлением посмотрела на ребёнка. — Что ты ему наговорил? — Уважаемая, я на вашего ребёнка не наезжал, — воскликнул Чонгук. — Да что вы… — захлебнулась она, — я сейчас охрану позову! — Отлично, я скажу им, что вы к нам пристаете. — Психи, — бросила она и стала быстро уходить. Чимин показывал язык ребёнку, который выглядывал из-за своей матери. — Странный пацан, — подметил Чимин. Какой-то чернокожий парень с мелкими кудряшками заржал. — Парни, вы просто огонь, — и ушёл. Пока Чонгук выбирал овощи, к Чимину опять стали приставать дети. — У тебя голова оранжевая, — сказала маленькая девочка. — У меня не только голова оранжевая, — высокомерно ответил Чимин. Девочка расплакалась и убежала к маме. Когда та подошла разбираться, Чонгук заехал Чимину подзатыльник со словами: — Простите, он у меня ужасно непослушный. Поведение ни к черту. Что ты девочке сказал? — Ничего. Это она ко мне пристала. Полная дама заржала во весь голос. — Вы братья? — спросила она. — Мы г… — заговорил Чимин, но Чонгук захлопнул ему рот ладонью. — Не встревай, когда взрослые разговаривают. Нет, мэм, мы не братья. Это мой ребёнок. Женщина опять заржала. — Ну ладно мальчики, как скажете, — весело сказала она и ушла. — И что мне с тобой делать? — спросил Чонгук. — Поцеловать, и я буду слушаться, — радостно ответил Чимин. Чонгук нагнулся к нему и чмокнул. — Вылезай, в тележке места нет. Чимин вылез прямо перед огромной махровой игрушкой и замер, потому что увидел ее, только оказавшись в шаге от неё. Постояв секунд десять, он развернулся к Чонгуку, который хотел уже положить её в тележку, но тот его остановил. — Не хочешь? — Хочу, но не так. Давай съездим в Гардаленд на следующих выходных, — сияющей улыбкой ответил Чимин. — Что это? — Что-то, наподобие местного диснейленда. — Хочешь, там её выиграем? — Да! — по-детски ответил Чимин. — Ладно, — широко улыбаясь, ответил Чонгук. Они набрали полную тележку всего и пошли домой с огромными пакетами. Чимин готовил соус с гарниром. Чонгук что-то рисовал у себя в дневнике. — А что ты сказал тому малышу? — Я сказал ему: «сам ты «взрослый». Чонгук заржал. — Тебя даже упрекнуть тут не в чем. Чимин заглянул в дневник. — О, это мои губы в сперме? — Да. — Неправдоподобно. — В смысле? — возмутился Чонгук. — Ну, кончал ты мне пока только в горло. — А… А я подумал, что тебе мой рисунок не понравился. — Он шикарный. Они помолчали немного, Чонгук открыл ноут и сказал: — Чимка, ты знаешь группу LP? — Это аббревиатура? Типа MCR — My Chemical Romance? — Не знаю… Вот послушай. Чонгук включил песню «When Were High». Чимин поморщился. — Ну она и завывает. — Тебе не нравится? — воскликнул Чонгук, вскидывая бровки домиком. — Дай громче. Чонгук прыснул. — Эта женщина меня до эстетического оргазма доводит. — Напоминает барных певиц начала девяностых. Чонгук цокнул и посмотрел на Чимина с прищуром. — Что? — ответил Чимин, вскинув брови, выключая конфорку, — там очень часто встречаются непризнанные таланты… О-о-о, мой Бог! — воскликнул Чимин на моменте «oh my god, you blow my mind», — теперь я тебя понимаю! Чонгук просиял и стал накрывать, пока Чимина бомбило с новой музыки. — Нет, ты слышал? Ты это слышал, а-а-а, — протянул он, хватаясь за монитор, — теперь она поёт… Это второе или первое сопрано?! Чонгук, я в растерянности! Чонгук, твою мать! Это звучит как плод соития андеграунда с оперой! И ты от меня это скрывал?! Чонгук во всю хохотал. — Он ещё надо мной смеётся! А-а-а-а-а, ну, подожди, она допоет и тебе не поздоровится! — он отодвинул ноутбук от себя и крепко обнял колени, начиная раскачиваться, — я так не играю! — Тебя так прёт от музыки! — восхитился Чонгук. — Временами. — Ешь, — сказал он, придвигая к нему тарелку. — Подожди-и-и, — постанывал Чимин, -не видишь, я в экстазе! — Окей, тогда есть будем без музыки, а то ты слишком завёлся. LP допела, и Чимин угомонился. Стал есть левой, а правой зарисовывать капельки спермы в радужный. Чонгук рылся в ноутбуке. — Я был не прав. — М? О чем ты, — оторвался от рисунка Чимин. — LP — это псевдоним. Сокращено от Лаура Перголицци. — Она итальянка? — Тут пишут, что у неё итальянские корни. Она лесбиянка и она, вроде, только среднюю школу закончила. — Она очень крутая, — сказал Чимин, продолжая смотреть в рисунок. Он съел ещё пару ложек, когда Чонгук вырвал его из размышлений, окликнув: — Чимин. — М, — поднял он глаза и увидел, как Чонгук на него пристально смотрит. Он слизал соус с губ, проглотил и спросил: — Что? — Ты можешь есть нормально? — А что не так? Чонгук взял ложку и стал демонстративно её вылизывать. — Я не так ем, — рассмеялся Чимин. — Ах да, забыл, — Чонгук измазал свои губы в соусе и стал их облизывать, постанывая, прикрыв глаза. — Эй! Не делал я так. — Именно так ты и делал, маленький извращенец. — Это я извращенец? — Ну, не я же привязываю людей к кровати раком, пока они спят! — Эээй, — растерянно протянул Чимин, слегка улыбаясь и подняв бровки домиком. Его скулы и переносица зарделись, он положил карандаш. — Ну, нет, ты это специально делаешь? — Что «это»? — Это. — Ты указал на всего меня! — Айщ-щ-щ, просто прекрати и дай мне нормально поесть. Чимин показал ему язык. — Ну всё, мелкий засранец, ты доигрался! Чонгук хотел обойти барную стойку и поймать Чимина, но тот убежал с наигранным криком. — Чимин, я выпорю тебя! — Я уже это сделал! — крикнул Чимин, пытаясь прошмыгнуть мимо него, но Чонгук поймал его за таз, развернул к себе и взял за плечи. — Что, уже не такой смелый, когда я не привязан? Чимин прижал кулачки к телу и смотрел на него невинными глазками снизу вверх. Чонгук отнес его в спальню и кинул на кровать, глядя сверху вниз. — Раздевайся! — спокойно, но твёрдо произнёс он.       Чимин стянул с себя майку и стал расстегивать ремень, Чонгук взял его за бляху и одним движением стянул, Чимин резко вдохнул от неожиданности. Стал стягивать штаны вместе с трусами, Чонгук пожирал его глазами. Одним движением стянул майку и расстегнул штаны. Чимин понял, подполз к нему, приблизился лицом к выпирающему из-под ткани трусов члену, поднял на Чонгука глаза и спросил: — Можно?       Тот коротко кивнул. Чимин спустил штаны вместе с трусами и стал облизывать горячий член. Чонгук провел большим пальцем по его лицу, не отрывая взгляда от старающегося парня. Потом немного застонал, положив руку ему на затылок, и сказал: — Довольно.       Развернул Чимина к себе спиной и нагнул, смазывая колечко из тюбика, который лежал на тумбочке рядом, проникая пальцами с каждым разом всё глубже, доставая до простаты. Чимин завилял попой и начал постанывать. — Чаги-и-и, — пытался говорить он сквозь экстаз, — ты обещал меня выпороть… М-ма-а-ах… — «Чаги»? — спросил Чонгук. — Па… Ых… Папочка… Чонгук высунул пальцы и стал его шлепать, оставляя красные следы. — Я свои обещания помню, — говорил он, наслаждаясь каждым выкриком «да», — может, мне кляпом воспользоваться? — спросил он, положив парня на бок, проникая в него, держась за одно бедро. Чимин уткнулся лицом в подушку и стал стонать при каждом толчке. Чонгук положил его раком и стал трахать, шлепая по заднице, Чимин только и стонал, выкрикивая, как ему хорошо. Не успел привыкнуть к новой позе, как Чонгук снова его перевернул, собрав его ноги вместе и оторвав от кровати так, что Чимин лежал на одних лопатках. Чонгук держал его за бедра и долбил сзади. — Чаги, слишком… А-а-ах… Я не… М… Не могу-у-у…       Чонгук не слушал. Положил его спиной на кровать, раздвинул ноги, закидывая себе на плечи и стал мять ребра, отчего Чимин задрожал, начиная громче орать. — Ах… Прошу, дай мне… А-а-ах… Кончить… — просил Чимин сквозь слезы. — Ты ещё наказан, — сказал Чонгук сквозь свои стоны, далеко не такие громкие, как у Чимина. — Умоляю… Почему я не мог… А-а-а-а-ах… Кончить!       Чонгук вжал его с силой в кровать, сделав последний толчок, и они оба кончили. Чимин выгнулся в спине до хруста и протяжно простонал рваным голосом. Чонгук дал передохнуть его красной заднице и принёс верёвки с наручниками. Чимин уже успел пожалеть, что не попросил прощения ещё в самом начале за то, чего не делал. — Чаги, может… — Чонгук не дал ему договорить и засунул кляп в рот, защелкивая на затылке. — Опять за своё, — сказал он глядя на жалобное лицо заплаканного парня, — в спальне я для тебя папочка и никто больше, уяснил? — спросил он, связывая ему руки длинной веревкой за спиной, начиная обматывать ею корпус, делая красивые узлы на теле. Чимин резко закивал головой. Красные, блестящие от слез глаза, щечки, бровки домиком — что за ангелочек? Затем, надев на него лисьи ушки, теми же узлами Чонгук связал ему ноги и стал целовать ступни. Чимин резко вдохнул от неожиданности и испуга, затем закатил глазки и стал попискивать. Чонгук вылизывал ему между пальчиков, целовал под щиколоткой, у Чимы стали по-немногу сокращаться мышцы живота и спины. Он сидел, поджав коленки и прижавшись к спинке кровати. Чонгук закончил, взял лисий хвостик и подполз к нему, слегка разозлившись на узлы, Чимин смотрел, что он будет делать дальше. Чонгук вышел и пришёл с очень красивым ножом с блестящим лезвием. Отметил, что Чимин не испугался, и разрезал узлы на ногах, оставляя связанными только щиколотки. Отшвырнул нож, смазал пробку и раздвинул Чиме ноги, пролезая между ними и начиная посасывать головку его члена. От такой нежности Чимин закрыл глаза и запрокинул голову, начиная сладко постанывать. Задышал чаще, когда Чонгук стал плавно проникать пробкой. Он снял с себя штаны, сел Чимину на бедра, раздвинув ноги. И, потираясь эрекциями, выдавил смазки на ладонь. Просунул руку себе меж ягодиц и стал хорошенько смазывать и растягивать себя. Затем хорошенько смазал член Чимина, обхватив его большой ладонью, водя круговыми движениями, отчего Чимин стал сильно стонать и извиваться. Чонгук поставил руки ему на боковой пресс, крепко удерживая, что насторожило парня, который понимал, что пытка вот-вот начнётся. Чонгук сел на его член, не помогая себе руками и сразу войдя на всю длину, запрокидывая голову от удовольствия. Чимин же протяжно простонал. Внутри так горячо и мягко. И так хорошо. Зачем Чонгук его держит, он не собирается вырываться…       Чонгук стал плавно двигаться, сокращая прокачанное очко, срывая судорожные стоны с губ Чимина. Тот сильно выгнулся в спине, пытаясь вилять тазом, но Чонгук его крепко держал. — Нравится? — ехидно спросил он, постанывая, — ах… Да, мне тоже, малыш. Чимин захныкал, делая ещё одну попытку ускориться, за что получил шлепок по бедру. — Хочешь, чтобы я снова тебя выпорол? Чимин утвердительно простонал. — Я смотрю, тебе нравится быть отшлепанным.       Чимин очень жалобно стонал. Пробка упиралась ему в простату, он смотрел на плавные движения Чонгука, который одной рукой его удерживал, другой массировал себе головку члена, и изнемогал от желания. — Я отпущу тебя, если пообещаешь изо всех сил доставить мне удовольствие.       Чимин резко и часто закивал. Чонгук приподнялся с кровати, притягивая Чимина за талию, второй рукой водя по своему члену, тот стал долбиться в Чонгука с яростью. Он застонал и кончил немного раньше Чимина. Они немного отдышались, Чонгук сходил за наручниками, подобрал нож, стал разрезать узлы и спросил: — Покажешь мне, каким гибким можешь быть?       Чимин закивал, Чонгуку осталось только разрезать узел на запястьях, но он заметил, что Чимин смотрит выжидающим взглядом и не стал. Взял его двумя пальцами за подбородок и поднял лицо к себе, спрашивая: — Ну-ка… Что ты задумал?       Чимин резко вырвался, толкнув Чонгука плечом, протянул связанные за спиной руки через таз и ноги и выхватил лежащие на кровати наручники. Чонгук удивленно на него смотрел, щиколотки были ещё связаны, Чимин стоял на кровати, широко расставив колени. Чонгук усмехнулся: — Отличная попытка. Только ты всё ещё связан, — встал он, притягивая парня за талию, — так возбуждает. Порадовал папочку. Чимин всё ещё тяжело дышал, упираясь связанными руками ему в грудь. Чонгук стал нежно целовать его в шею, сказав: — Заслужил. Чимка задрожал, закатив глаза и запрокинул голову, нехотя открывая шею для поцелуев. Он не собирался так просто сдаваться, но чувства брали своё. Он размяк, расслабился и стал постанывать. — Лисёнок, — нежно назвал его Чонгук, слегка потеребив пробку, — будешь послушным, малыш, буду чаще тебя так ласкать.       Он положил его на кровать, разрезал узлы на запястьях, крепко их удерживая одной рукой. Но Чимин рванул их и вырвался. Выхватил наручники и пихнул Чонгука на кровать. Тот опять не ожидал такого выпада. Они стали бороться, пытаясь пристегнуть друг друга к изголовью кровати, пару раз у Чонгука почти вышло, но Чимин гибче и шустрее. В какой-то момент выскользнул из-под него, запрыгнул на спину и защелкнул наручники на его запястьях так быстро и ловко, что Чонгук едва успел опомниться. Опять пристегнут раком. Чимин отстегнул кляп, начиная массировать челюсть: — Чёрт, весь рот от этой штуки болит. Чонгук подполз к изголовью, чтоб можно было встать на коленях и выпрямиться. — Ты же в итоге отстегнешь меня, — угрожающе сказал Чонгук. — Сам ляжешь, как надо, или мне тебя положить? — доминирующим тоном спросил Чимин. Чонгук не переставал ему удивляться. — А у тебя получится? — Ну, посмотрим, — сказал он, попытавшись надеть на него кляп. Но Чонгук сопротивлялся. Затем сменил тактику. — Да ладно тебе, лисёнок. Иди лучше ко мне, — раздвинул он локти так, что Чимин мог бы пролезть к нему в объятья. — Непослушный кролик, — только и ответил Чимин, убирая нож с кровати от греха подальше.       Подсел к Чонгуку и обнял его со спины, начиная гладить пресс и осыпать нежными поцелуями шею и плечи. Тот закрыл глаза, реснички задрожали. Горячее дыхание током пробежалось по коже. Чимин очень нежно и ласково провел руками по ребрам от самой груди вниз и остановился на тазу, притягивая к себе. Чонгук оттопырил попу без сопротивления, только прошептав: — Какого чёрта…       Чимин только расставил его ноги пошире и нагнул так, что Чонгук стоял раком, держась за изголовье кровати. Чимин стал нежно проникать в него, отчего Чонгук протяжно и тихо застонал. — Как ты… — попытался выговорить он, но тут же забыл вопрос, отдаваясь наслаждению. Чимин ласкал его бедра, проводил руками по спине вдоль позвоночника, плавно двигаясь. Не было вскриков и шлепков. Только томные попискивая и протяжные тихие стоны. Чонгук уже не контролировал ситуацию. Чимин постепенно повышал темп, пока не начал долбиться с Чонгуком на встречу. Потные тела соприкасались, издавая частые, пошлые шлепки. Чонгук стонал, запрокинув голову и раскрыв рот. Чимин стонал от того, что Чонгук творит своей задницей. Как же невыносимо хорошо. Хочется отойти, убежать, но остановиться нет сил. По телу бегают миллионы мелких зарядов тока, сам воздух был электризован. Любое движение только усугубляло, но двигались они очень быстро. Ещё пару движений, и оба кончили, простонав одновременно и протяжно: — Чонгук! — Лисёнок!       Оба упали на кровать пытаясь отдышаться. Чимин пребывал в таком состоянии, что решил, что у него галлюцинации, когда Чонгук лег рядом на спину. Немного отдышавшись, Чимин заметил, что цепь его наручников сорвана. — Как ты… — начал спрашивать он, тяжело дыша. — Не знаю, — с той же одышкой ответил ему Чонгук. Чимин отошёл на кухню попить водички.

# Shawn Mendes — In My Blood #

— Какого хрена это было, — воскликнул Чонгук, подбежав к Чимину на кухне. Подхватил его и начал целовать в грудь, закидывая его бедра себе на талию. Чимин же ждал наказания, которое всё ещё не наступило. Чонгук только ласкал и гладил. — Малыш, я люблю тебя, — сказал он, продолжая целовать. — Чаги, ты меня не накажешь? — удивленно спросил Чимин. — Нет, не сейчас… Не могу. С тобой хочется по-другому. Нежно. Ласково. И так хорошо… — говорил Чонгук, обсыпая поцелуями его шею, мочки ушей, губы. Он ласкал его талию и спину, — малыш… — говорил он, не останавливаясь, — я хочу кончить от того, что ты целуешь мне живот. От того, что просто целую тебя. Чёрт, я не смогу без тебя. Ты мне так нужен! — Но ты обещал, — немного обиженно произнёс Чимин. От такой интонации Чонгук вдруг замер и посмотрел на Чимина со злобной улыбкой. — Если сделаешь для меня кое-что. — Что? — Я уже говорил. Мой живот ждет твои милые губки. Чимин спустился на пол, подхватил Чонгука, закинув его бедра себе на талию, чего тот не ожидал и воскликнул: — Твою мать! Чим, я всё время забываю, что ты такой сильный. — И всё? — спросил Чимин, усаживая его на барную стойку, — стоит тебе ноги раздвинуть, как папочкой становлюсь я? Он расставил руки, опираясь ладонями на барную стойку, и посмотрел ему в глаза снизу вверх лисьей ухмылкой. — Ни фига себе… — прошептал Чонгук. Ему так нравился Чимин, когда тот напрочь забывал о своей стеснительности.       Чим поцеловал его в губы, стал спускаться по шее вниз. Не обошёл и ключицы, плечи, соски. Дошёл до пресса и стал целовать кубики, Чонгук постанывал и так жалобно попискивал, закопавшись пальцами ему в волосы. — Под пупком, Чимин-и, — попросил он. Чим стал оттягивать кожу под пупком, немного не доходя до паха. Ласкал руками боковой пресс, сжимал и мял его, от чего Чонгук начал громко постанывать. — Как же офигенно, — протянул он, зажмурившись. Чимин то и дело протирался подбородком о его эрекцию, но старался не трогать. А то Чонгук может отомстить и тоже не выполнить его просьбу. Или выполнить, но не до конца. Чонгук вцепился ему в плечи пальцами, когда он начал оставлять засосы. — Руки, Чим, — воскликнул Чонгук, когда тот стал водить ими по бедрам. Он вернул их на талию и стал её мять. — Ааах, чаги, я кончаю, — проговорил он, вцепившись Чимину в волосы и тихо простонав, забрызгал спермой ему грудь и шею.       Тот стал нежно чмокать его в живот, поднимаясь вверх и гладил его, всё ещё сокращающийся, живот. Затем притянул к себе за таз и, сильно прижав к себе его бедра, стал целовать в губы. Поиграв с ними немного, перешёл на его ушки. — Я сейчас с ума сойду, — прошептал Чонгук в экстазе. Чимин продолжал его ласкать, не отпуская. Тыкал в него носиком, прижимался губами. Потребность в сексе просто отпала. Хотелось стоять вот так и ласкать друг друга. — Какой же ты медвежонок, — сказал ему Чимин, нежно обнимая за грудь. Чонгук был шире и выше его. И так же нуждался в ласке и нежности. — Чаги, я не смогу без тебя… — сказал он. — Ты мне тоже очень нужен, — ответил Чимин, потеревшись кончиком носа о его, — ну, улыбнись. Чего раскис? — Просто мы в Италии… мы оба тут временно. Я боюсь, что потом придётся разойтись. — Даже если так, — ответил Чимин, не переставая улыбаться. — Что такого? Сейчас нам хорошо, и у нас есть целый год вместе. Если мы не разойдемся за это время, значит — это не просто порыв эмоций или временной страсти. И если мы сможем быть вместе даже находясь далеко друг от друга — это будет значить очень много. Ну, не плачь. — Ты прав. Нам просто нужно построить наши отношения и перетерпеть сложности. — Вот именно, — ответил Чимин, вытирая ему слезы большими пальцами и беря лицо в маленькие ладони, — а ещё, мы можем ещё что-то придумать за этот год. Я могу захотеть остаться в Италии. Ты можешь захотеть вернуться в Корею. Мы можем придумать, как всё же уехать в Германию, как ты и хотел. Или ещё что-то. Не бойся так, мы просто пройдём через всё, потому что я люблю тебя. И я знаю, что и ты меня любишь. Чонгук часто закивал и, чмокнув его в пухлые губки, обнял, обхватив ногами. Чимин увидел капельку спермы рядом с рисунком и недоеденным обедом и сказал: — Нам просто необходимо устроить как-то такую фотосессию. — Какую? — спросил Чонгук. — Как на наших рисунках с радужной спермой. Чонгук закопал лицо Чимину в шею и сказал: — Именно. И в фоторедакторе сделать сперму тоже радужной. — И как мы занимаемся любовью, тоже нужны фотографии. — Такие есть. То есть, почти. — В смысле? — спросил Чимин, поглаживая ему затылок. — Я пару камер поставил. Можно заскринить на стоп-кадре. — Ты чудо, — сказал Чимин, поцеловав его в висок и отпуская, — давай доедим. Я сейчас ужасно голодный.       Чонгук слез со стойки, на которой остался большой скользкий след от спермы, смазки и пота. Чимин попросил не трогать и сходил за фотоаппаратом. На фотографии голый мокрый парень безразлично ел рядом с блестящим, размазанным следом своих ягодиц и бедер. На второй смотрел в кадр и показывал два пальца, зажав китайские палочки в той же руке. Рисунок тоже хорошо виден в лучах вечернего солнца, которое заливало всю комнату.