Ванильная хуйня на двоих

      После школы менеджер Чонгука сразу забрал их, накормил и отвез на съёмки в высотном районе. Им показали съемочные площадки, которые, зачастую, состояли из зелёного и белого фона. Познакомили с актерами, Чимину разрешили присутствовать, он только вёл себя тихо и пожимал руки. Актерский состав же был разнообразен в плане национальностей и цветов кожи. Но все, как один, высокие и до чертиков красивые люди. Особенно Чимину заприметилась чернокожая девушка с бритой головой, острыми скулами и синими глазами. Очень яркая и выделяющаяся внешность.       Вторым главным актёром в пару с Чонгуком был Ким Сокджин. Тоже довольно знаменитая звезда в порноиндустрии. Но не на мировом уровне. Более опытный, он не прославился так же, как и Чонгук, потому что второй заработал себе славу яркими эксцентричными образами, которые мог виртуозно сыграть. Во всяком случае, работать вместе означало обмениваться опытом. И как позже выяснилось, именно его фильмы вдохновили Чонгука. Чимин только подумал, что насколько же гением надо быть, чтобы так быстро превзойти своего кумира. Сокджин потрепал Чимина за щеку сказав: «Ну что за милое создание. Он с нами будет сниматься»? На что Чонгук вежливо дал понять, чтобы к его парню никто и не думал клеиться. Хотя Чим своим детским интересом только и привлекал к себе внимание. С чернокожей девушкой он быстро подружился, она играла в массовке, поэтому, пока Чонгук обсуждал со всеми детали сценария, эти двое заперлись в гримерке, чтобы никто их не слышал, и ржали во всё горло. Она рассказывала о работе и о том, как чуть не захлебнулась, получая её. По сути, попала в бизнес через постель, но в её случае и упрекнуть не в чем. Порноактриса, как никак. Они обменялись номерами, и Чимин показал ей их с Чонгуком дневник в ответ на откровенность. Девушка послушала, назвала их соулмейтами. Её же все шпыняют за то, что она может на первом свидании переспать. То есть она никого не принуждает, но почему-то всегда остаётся крайней в ситуации, в которой вообще нет виноватых. Но она не расстраивается и просто ждёт своего человека. — К тому же, — заканчивала она свой рассказ, — вы с Чонгуком меня вдохновили. Теперь точно не буду вестись на сказки о том, что всё должно быть постепенно. — Вот именно, — поддержал парень, — у всех по разному и ко всем отношение тоже разное. Нельзя придерживаться каких-то сценариев и в реальной жизни. — Да. Но это так сложно. Я не ною, просто даже если забить на общественное мнение, найдётся кто-то из той толпы, на кого не наплевать, и тоже будет осуждать. — А жить, как по душе, вообще сложно. Тесним (так звали девушку) посмотрела на часы и сказала: — Уже около одиннадцати, нам пора возвращаться. — Классно посидели, — ответил Чимин, выходя из гримерки. Они попрощались и разошлись. Он нашёл Чонгука в кабинете с большим круглым столом. Они с Сокджином что-то обсуждали за стеклянными стенами. Изнутри доносился шум переговоров. Семеро деловых мужиков о чем-то договаривались, что-то объясняли, возражали и слушали. Через сорок минут все вышли с задержкой. Чимин спокойно ждал, дорисовывая десятую страницу комикса. Он так же набросал и Тесним, рассчитывая потом раскрасить. Выйдя из зала, у Чонгука был серьёзный вид. — Такой серьёзный, — сказал Чимин, обнимая его и целуя за ушком. Чонгук обнял его в ответ, крепко прижимая к себе, и сказал, уткнувшись ему в плечо: — Я соскучился. — Поехали домой, — спросил Чим. — Давай постоим так немного. — Устал? — Неа, наоборот, за весь день энергию не потратил. — Я тоже, — ответил Чим, — может, тогда на контейнеры поедем? — Нет, давай в клуб. — И что там делать, там слишком людно, чтобы танцевать? — Пошли, есть тут одно корейское заведение. — Корейское, — восхищенно протянул Чимин. После напоминания о родине долго уговаривать не пришлось. На входе стоял фейсконтрольщик, который не пропускал никого, кто не был похож на азиата и не мог связать двух слов на корейском. Внутри было не людно, но за вход брали дорого. Они подошли к барной стойке, Чонгук заказал: — Две бутылки соджу. Бармен сразу же поставил их на стол. — Я не буду, — сказал Чимин. Чонгук только сделал щенячьи глаза, расплачиваясь, не отрывая взгляда от Чимина. — Нет, не упрашивай, я не люблю пить. Тем более, нам завтра в школу. — Ой, да кому нужна эта школа, — ответил парень, поморщившись. — Эй, это моя фраза, — рассмеялся Чимин. — Вот именно. Я на совещании ощутил контраст. Школа вообще ничего не даёт. Только небольшое количество знаний, относительно того, что мы сами могли бы получить. Конкретно мы с тобой. Я вообще подумал на домашнее перевестись. Так можно будет с утра сделать всё и не сидеть по двенадцать часов за партой. Плюс время на дорогу. Это же ад. У меня спина начинает затекать, я себя стариком в свои шестнадцать чувствую. Чимин хохотал во всю. — Мы ещё даже не выпили! — воскликнул он, забирая бутылку, — так ты серьёзно? — Ну, да, — ответил Чонгук, открывая бутылку и делая первый глоток, — я не могу без движения. И чем старше, тем сложнее за школьной партой. А ты где пропадал, пока я совещался? — Я с Тесним познакомился. — С кем? — Лысая девочка. — И что вы делали? — Заперлись в гримерке и ржали во всю. — Я её не знаю. — Я думал, ты со всеми знаком. — Нет, даже не видел ни разу большинства из них. Они же местные, а я здесь недолго. — А, а когда у вас съёмки начнутся? — Завтра. Сегодня надо было сработаться. — Мне понравилась твоя работа. — Она ещё даже не началась. Я буду играть молодого принца, устроившего бал в честь своего шестнадцатилетия. Сокджин будет гостем у меня на балу, как и все. По идее, там будут только принцы и принцессы. А он будет меня совращать. — Но ты говорил, что будешь играть психопата в маске кролика. Чонгук зло ухмыльнулся. — Ну, да. Бедный принц не знает, на что подписывается. — О-о-о, Боже! — завёлся Чимин, — мне уже нравится! Чонгук рассказывал ему детали сценария, пока они допивали первую бутылку. Чимин очень мило и по-детски наивно улыбался и сказал: — Чонгук, я должен признаться, я никогда не пил раньше. — Я вижу, — посмеялся парень, — тебя уже уносит. — Танцевать хочу, — спустился он как ребёнок с высокого стула. Чонгук подхватил его за талию и отнес в центр зала. Чимин порвал танцпол своей грацией. Через пару песен он перешёл на гоу-гоу и стал тереться о Чонгука как и чем мог. Чонгук же был просто в восторге и сам не отставал. Кто-то стал снимать на видео горячую парочку. Пока они отдыхали за барной стойкой, Чимин клеился к нему, как мог, что сильно смешило Чонгука. Он осыпал его комплиментами, звал на чашечку кофе, спросил, если он здесь один. В какой-то момент к ним подсел Сокджин и сам стал пытаться клеиться к Чимину, но тот только наехал, чтобы он не приставал к Чонгуку и запомнил, что этот парень занят. Джин не мог понять эту логику, Чонгука такой расклад устраивал. Он взял себе пару шотов водки, чтобы догнать Чимина и стал сводить Сокджина с ума с ним на пару. Парень не спешил уходить от странной парочки, явно чувствовал себя хорошо в их компании. Ему было весело. Поняв окончательно, что у них всё серьёзно, спросил у Чонгука номер его менеджера Ким Намджуна. Будучи в хорошем настроении, Чонгук и сам его набрал и стал плакаться в трубку, как же ему повезло с таким менеджером, какое же он чудо, и хочет, чтобы его дети были счастливы. На ответ, что у него нет детей, подключился Чимин, слезно говоря в трубку: — Папа, ты не помнишь меня? — Твою мать, — на выдохе протянул Намджуну, — Чонгук, я занят. Помимо тебя у меня ещё дела есть. — Например, забивать на своих детей, — продолжал плакать Чимин. Менеджер нарочито вежливо попрощался и бросил трубку. Чимин записал на краю салфетки его номер и протянул Джину, наказав, чтобы он передал ему, что хоть он и дерьмовый отец, но Чимин его любит. Джин и правда поверил, что он его сын, но номер всё равно прибрал. Чимин сказал Чонгуку, что ему нужна его помощь и затолкал в туалет, начиная приставать. Только дверь кабинки закрылась, маленькие пальчики оказались в его штанах и обхватывали член. Чонгук развернул его спиной и нагнул к двери, сильно вжимаясь пахом в зад. По телу прокатилась волна возбуждения. Он помассировал ему бедра и таз, крепко их обхватывая. Чимин закрыл глаза, отдаваясь пьяному наслаждению. Чонгук спустил ему штаны и хорошенько смазал. — Давай без растяжки, — попросил Чимин. У Чонгука мурашки по телу пробежали. Хоть они уже делали так не раз. Он сильно смял его булки, раздвигая, и вошёл медленно на всю длину. У Чимина в груди что-то разворачивалось. Он широко раскрыл рот и шумно вдыхал, пока член туго проникал внутрь. — Стой… — пикнул Чим, когда Чонгук вошёл по основание, — постой так. Немного… — просил он в экстазе. Чонгук засунул руки ему под майку и стал гладить ребра. Двигался плавно, пока не послышался шепот: — Выеби меня. — Что? — не расслышал Чонгук. — Выеби меня, — повторил Чимин громче, — вот так сразу. Чонгук высунул член, резко развернул парня, закинул его бедра себе на плечи и врезал в стену грудью, выбив немного воздуха из его груди. Засунул член обратно. Аккуратно. И стал вдалбливать по самое не хочу, зажимая Чимину рот. Тот уткнулся ему в шею как тогда между контейнерами и помимо возбуждения по телу прокатилось ещё какое-то приятное чувство. Что это? Нежность? Нет, это любовь к этому до чертиков милому созданию, которое любит, чтобы его драли, при этом не прекращая быть котёнком ни на секунду. Чонгук стал его сильно шлепать и раздирать кожу зубами, от чего Чимина всего трясло. Он старался не орать, но они и так производили слишком много шума. Раздирая кожу на спине Чонгука, он сам не замечал, как кусал и обсасывал одно место на сгибе плеча и шеи. Затыкая себе рот, сильно прижимаясь к Чонгуку, он громко замычал и кончил ему на майку. Чонгук кончил в него и остался так стоять с прижатым к двери кабинки туалета и трясущимся Чимином. Минут через двадцать стали только отлипать друг от друга. — Я не слишком на этот раз? — спросил он Чимина, который еле стоял на трясущихся ногах. — Шутишь? Охуенно просто, — ответил парень протрезвевшим голосом, — хватит на сегодня, поехали домой. Умывая руки в зеркале над раковиной, Чонгук увидел своё отражение, в котором у него вся шея была в царапинах, а место, куда так сладко и невыносимо приятно утыкался Чимин, теперь чуть ли не чёрное от множественных укусов и засосов. Он прикоснулся, было очень больно. Надо бы чем-то смазать, пока не стало нарывать. Но ощущения от мысли, что останется шрам, были приятные. Потому что шрам от Чимина. Хотя ему, как звезде, следовало бы лучше следить за состоянием своего тела. Разбитую губу замажут кое-как, плечо тоже. Но всё же Намджун мог ему голову оторвать за непрезентабельный вид. Утро пятницы выдалось тяжёлым. Небольшой отходняк, терпимо. — Я не могу вспомнить, когда мы в последний раз трахались дома, — сказал Чонгук, умываясь. — Мы неделю знакомы, — напомнил Чимин, — а вообще, я и сам скучаю по домашнему времяпрепровождению, не только по сексу. — Чими-ин, — протянул Чонгук. — Что? — Секс с тобой — просто сказка, — счастливо улыбаясь, ответил Чонгук. Он обнял парня, стоящего в дверном проеме ванной и втянул запах его волос. — Уже не терпится тебя фиником увидеть. — Давай завтра после парикмахерской пойдём на свидание. — Пошли, — ответил Чонгук, начиная играть с мочкой его уха. — Куда ты хочешь пойти? — У меня очень много идей. Мы можем посидеть дома, с тобой это всегда офигенно. Особенно предыдущие выходные. Можем поехать на море. Просто гулять по Милану. Я не знаю. — Чим, — перебил его Чонгук, закапываясь лицом в шею. — У нас сегодня неделя. — Я знаю, — ответил Чимин, поглаживая его затылок. — Чёрт, я не хочу в школу, — начал он хныкать, целуя в ключицы и притягивая за талию, — я тебя хочу. Что у нас первым? — Ну, нет, Чонгук, — стал вырываться Чимин, — я реально хочу посмотреть, что будет, не трахайся мы неделю. — Неделю?! — переспросил Чонгук, подняв голову и выпучив на него глаза, — у меня член отвалится, вот что! Чимин рассмеялся. — Ну, хотя бы день. — Мы так уже пытались, в итоге ты сам ко мне стал приставать. — Я был пьяный, — оправдался он. — Ну, начинается, — сильно завёлся Чонгук, притягивая его за талию и прижимая к себе. Стал осыпать его поцелуями и откровенно приставать, — что у трезвого на уме, то у пьяного на языке. — Ну пожалуйста, чаги-и, — простонал Чимин, когда Чонгук схватил его за задницу и прижался членами, — очень прошу. — Зачем ты так сексуально об этом просишь, — спросил Чонгук, задрав ему майку до груди и начиная вылизывать соски. Чимин выгнул спину, запрокинул голову и стал часто и быстро дышать. Глаза закатились. — Не хочу, — кое-как произнёс он. Но натянувшаяся ткань в области паха говорила об обратном. Чонгук расстегнул ему джинсы, посадил его на стиралку, нагнулся и стал старательно отсасывать. Да так, что Чимин сразу кончил. — Мы сегодня никуда не идём, — сказал он, раздевая Чимина. Тот податливо поднял руки, чтобы Чонгук мог стянуть майку. Но увидев, что на парне живого места нет от синяков, укусов и засосов, остановился. — Ты чего? — спросил Чим. — Думаю, ты прав. Нам и правда стоит притормозить на недельку. — Тот же вопрос, — насторожился Чимин, — чего это ты так вдруг. Чонгук отвел его к зеркалу и сказал: — Вот. Это уже становится ненормальным. Чимин провел рукой по шее, на которой живого места не было буквально. Он прикоснулся к самым пострадавшим от укусов местам и стало очень больно. Небольшое воспаление в результате того, что укусам тупо не давали зажить. На бедрах же синяки проходили. Можно сказать, что парни «набили» эти места*. Чимин стянул майку с Чонгука, который пострадал не меньше. Засосы и укусы на его теле встречались намного реже, зато уйма царапин, лунок от ногтей, вся спина была исполосована ногтями. Губа постепенно заживала, запястья и щиколотки тоже, нарыв на шее пугал. Чимин потащил его к аптечке и стал обрабатывать все раны, смазав их на последок противовоспалительной мазью. Чимин хотел встать с кровати, расставить все по местам и выйти из дома, но Чонгук удержал его за бедра, от чего парень покраснел, пытаясь не подать виду. Чон рассмотрел его шею и сказал: — Так идти в школу нельзя. — Но мазать тоналкой сейчас тоже не надо. А на улице слишком жарко для одежды с горлом. — Тогда пошли в парк. Всё равно сегодня прогуляем. — Хорошо. Чимин выгрузил портфель, засунул туда старый и новый дневники. — Старый зачем? — спросил Чонгук. — Последние рисунки не раскрасили. — Я приготовлю чего-нибудь на обед. — Не надо. Пошли лучше в тайский ресторан недалеко от парка. Кстати, я вечером не пойду с тобой на съёмки. Помнишь, я обещал девочкам поиграть с ними в волейбол. — Ладно, — расстроено ответил Чонгук, — кстати, через неделю каникулы, помнишь? Поехали в Альпы? — Я за! — воскликнул Чимин, — это мои любимые горы! В парке они почти не трогали друг друга. Боялись сорваться. Разве что держались за ручки, когда становилось совсем невмоготу. — Знаешь, кого мы мне напоминаем? — спросил Чонгук, набрасывая новые страницы комикса. — Нет, но я придумал тему для рисунка, — рванул внезапно осененный Чимин альбом, — не смотри, — сказал он Чонгуку. Тот послушался, сложил руки на столе. Положил на них подбородок и стал смотреть снизу вверх на Чимина, который сидел напротив. Он отдал Чонгуку старый дневник, чтобы тот раскрашивал. — Мы как мистер и миссис Уизли. — Почему они? — опешил Чимин, оторвавшись от рисунка и начиная внимательно слушать, — из нас двоих я один рыжий. — Да не поэтому. Они женились, как только познакомились. И всю жизнь прожили душа в душу. — А, ну тогда да. Чонгук не трогал дневник и продолжал смотреть на Чимина влюбленными глазками, просто за ним наблюдая. Чимин заметил его взгляд и покрылся румянцем. — Ну не-ет, — протянул Чонгук, пряча голову в руках. — Опять ты это делаешь! — Делаю что? — удивился Чимин. — Это! — воскликнул Чонгук, очень натурально изобразив смущенную улыбку Чимина. Тот язык проглотил. — Есть что сказать в своё оправдание? — резко изменился в лице Чонгук, прекратив его пародировать. Чимин продолжал удивляться. — Чонгук, ты актёр от бога, я не шучу. Я… Вообще впервые видел, как ты краснеешь… — замер Чимин. Чонгук снова покраснел, только теперь по-другому, по-настоящему. — Ну вот, — сказал Чимин, — у тебя очень натурально получается. Чонгук опустил глаза в пол и ещё сильнее зарделся, говоря полушёпотом: — Я не играю… Чимин смотрел на него, чуть ли не благоговея. Сердце забилось часто. Он протянул ладонь, Чонгук накрыл её своей. Они, оба красные, стали спокойно рисовать, не отпуская друг друга. Вдруг, на стол плюхнулся чей-то рюкзак, кто-то сел на скамейку со стороны Чонгука. Это была Ванда. — Я всё видела. Ну вам крышу и сносит друг с друга! — Привет, — сказал Чонгук. — Приветик, — счастливо улыбнулся Чимин, — да мы же просто сидели. — Вы оба красные и абсолютно всё время воркуете! А вообще… — она загадочно улыбнулась. — Я про ваши шеи. Чимин втянул голову в плечи, пытаясь прикрыться. — Это да, — согласился Чонгук, — тут мы и правда перебарщиваем. Нам и правда крышу сносит. — Звучит, как сцена из до пизды романтичного фильма. Ого… — воскликнула она, увидев, как Чонгук раскрашивает их комикс с задницей Чимина и его лицом в экстазе. — А Роззи мне говорила, что Чимин не хотел давать ей полистать дневник. Вы очень круто рисуете! — Не смотри! — подорвался Чимин. Он хотел захлопнуть дневник, но Чонгук не дал ему расцепить руки и закрыл его сам. — Боже, какие же вы милые, — улыбнулась девчонка. — Есть хоть что-то, чего вы не умеете делать? В общем, не важно. Чим, ты придёшь? — Конечно. А что ты тут делаешь? — Милано позвал гулять. Кстати, мы теперь парочка, — счастливо произнесла Ванда. — Поздравляю, — обрадовался Чимин, протягивая к ней руку. Она её взяла, — я сразу подумал, что вы будете хорошо смотреться вместе. — Да брось ты, я его на две головы ниже. — Так это мило-о, — убеждал её парень, — а где он сам? — А вон, на поляне лежит, меня ждёт. — И что, у вас уже было? — Чонгук! — воскликнул Чимин. — Да ничего, — успокоила Ванда, — нет, мы не спали. Я не так воспитана. Чимин поник и сильно покраснел. Чонгук приласкал его руку большим пальцем и посмотрел любя. — Я не то хотела… — заволновалась девочка. — Всё нормально, — в один голос произнесли парни и переглянулись. Чонгук продолжил с ехидной улыбкой: — Чимин тоже. Это я тут демон-совратитель, — он приласкал его ногу под столом, успокаивая. — Тогда тем более. Я не должна была такого говорить. — Да хорошо всё, — улыбнулся Чим. — Такой нежный, — умиленно произнесла Ванда. — Ты не представляешь насколько, — сказал Чонгук, ласково на него глядя. — Ребята, у меня от вас мурашки по коже. Вы же давно вместе? — Мы знакомы неделю, — ответил Чонгук, глядя на Чимина, который отвернулся в сторону, ему становилось крайне неловко от тех слов Ванды. Чонгук нежно обвил его стопы обеими ногами. — Я вас оставлю, — решила девчонка, но притормозила, вспомнив, — кстати, помнишь того бугая, Чимин, который приставал к тебе на контейнерах? — Ага. — Он в больнице со сломанным носом, ребрами и сотрясением. У Чонгука промелькнула мысль, что жалко только, что он на него не нассал по уходу. — Видимо, нарвался на кого-то, — ответил Чимин, только сейчас заметив почти зажившие ссадины на костяшках правой руки Чонгука. — Да, я подумала, вам будет интересно. Ну, я пошла, — сказала Ванда и убежала. Чонгук сразу же подсел к Чимину и обхватил его большими руками, едва касаясь. Чимин спрятал лицо на его груди. — Какой ты у меня застенчивый. Помнишь тот секс в такси? Чимин кивнул и угукнул. Чонгук продолжил. — Я тоже тогда кончил. Ты знал? — Нет, — удивился Чимин, — я тогда просто утонул в тебе. Мне так хорошо было. И даже не стыдно. — Я чувствовал, что ты тонешь. Вот как сейчас, правда? Чимин снова закивал. — А помнишь наш первый раз? О боже, я просто хотел попросить прощения… — А почему так рано? — отпрянул Чимин, посмотрев ему в глаза, — почему просто не подождал, чтобы я на уроки пришёл? — Я почему-то был уверен, что на уроки ты не пойдёшь. Не знаю, я даже не думал. Но чувствовал острую нужду загладить вину. Я не представлял, что ты настолько нежный. — Нежный? — спросил он, мягко поцеловав разбитую и прокусанную губу и изгрызанную шею. На секунду он вспомнил вкус его крови, о чем напрочь забыл и не думал даже во время секса, — прости за это, — с сожалением в голосе сказал Чимин, — кажется, у тебя тут гематома, — вдруг заметил он, — Чонгук, оно нарывает, надо сходить к врачу, я не шучу. А вдруг инфекция? — Хорошо, — согласился Чонгук, — на работе есть врач, я загляну к нему. — Я напомню, — сказал Чимин и прильнул к груди обратно. Чонгук стал гладить его по спине. — А всё же, — продолжил он, — я боялся, что ты скажешь, что ты просто потерял контроль и откажешь. Очень боялся. — Я и правда контроль потерял, — сказал Чимин очень тихо, — влюбился в тебя, как только увидел. — Я заметил, как ты пытался не пялится на меня на уроке, — хихикнул Чонгук. Чимин тоже хикнул. Гук взял его за плечи и отодвинул, чтобы видеть его лицо. — Ты покраснел! — радостно воскликнул он. — Ну хватит, — со счастливой миной отмахнулся Чимин. — Не хватит! — воскликнул Чонгук, — я тебя замучаю, — говорил он, раскачивая его за плечи. Чимин начал заливисто смеяться и ткнул его в живот, услышав то самое «ы-ы-ы». Чонгук удержал тонкие запястья и сказал: — Ты был прав, нам и правда полезно иногда не трахаться. Это просто потрясающее свидание. — Это свидание? — спросил Чимин. — Ты опять красный! — рассмеялся Чонгук от умиления, — и да, это свидание, Пак Чимин! Лучше скажи, когда у нас не свидание? Мы же постоянно вместе. И нам постоянно очень хорошо. Я не хочу, чтобы что-то менялось. Не хочу возвращаться в Корею, где отношение к геям другое. Не хочу отпускать тебя. Сам не хочу уезжать. Я вообще без тебя больше смысла не вижу. Так что не вздумай меня бросать! — Чонгук, я не собирался, — заволновался Чимин. — Я знаю, — тихо и будто обиженно ответил Чонгук, — иногда я просто этого боюсь. И каждый раз, когда мы занимаемся сексом, больше всего на свете боюсь, что этот может стать последним. И ты всегда такой до жути милый. И я даже не знаю, что мне нравится больше. Когда ты пищишь, как мышонок, зажимая себе рот моим плечом, когда в слезах просишь меня дать тебе кончить, когда просишь глубже, жалобно умоляя «ещё» и «ещё» или когда исходишься на крик. Я не верю, что с кем-то у тебя будет так же, просто знаю, что ты не можешь так лицемерно врать, но ревную тебя даже к Ванде. Прости, но я немного разозлился, когда ты взял её за руку. И когда ты сказал, что заперся с той девчонкой в гримерке тоже… — И когда отправил того пацана в больницу, — перебил его Чимин, глядя ему в глаза. — Откуда ты знаешь? — вскинул брови Чонгук. — У тебя на руке ссадины и ты не был со мной всё время в тот вечер. Чонгук сильно залился краской и опустил глаза. — Чим, ну прости, — начал оправдываться Чонгук, но Чимин не дал ему договорить и прильнул к его губам, начиная их смаковать. Оторвавшись, Чонгук открыл глаза и ждал, что он скажет. — А я и не ругаю, — игриво ответил Чимин, глядя на него по-лисьи. Чонгуку захотелось потащить его в туалет или взять его прямо в парке на столе, но он сдержался. — Но почему ты не рассказал? — вдруг спросил Чимин. — Потому что боялся, что ты опять обидишься или разозлишься. — Нет, больше не обижусь. Ты объяснил, почему ревнуешь. Я понимаю. И, Чонгук, отсядь обратно. А то дело опять кончится сексом. Чонгук остался сидеть на месте, любовно глядя ему в глаза. Чимин чувствовал его желание и сам хотел. Он встал и отсел, почувствовав себя намного хуже. Они продолжили рисовать. Где-то через два часа Чимин показал Чонгуку рисунок, на котором кролик Чонгук поил своей кровью лисенка Чимина. У Чонгука было своё мускулистое голое тело, только покрытое белой пушистой шерсткой с чёрными пятнышками. Также на попе красовался заячий хвостик, на голове длинные ушки, на кончиках пальцев рук и ног розовые подушечки, вместо своего носа заячий и верхняя губа разделена на пополам. У Чимина тот же образ лисы. Он сидит у Чонгука на руках и по-детски сосёт кровь из его вены, пока тот смотрит на него отцовским взглядом. Чонгук взял альбом в свои руки и стал восхищенно рассматривать. Ему захотелось сделать эту картинку более эротичной. В голове всплыла эта картинка, как Чонгук держит его одной рукой за пенис, а Чимин впивает свои когти ему в плечи. Страдальчески запрокинув голову, умоляя не останавливаться. Следующая картинка: Чимин также сидит у него на руках, Чонгук тоже обхватывает его член, но и сам в нём. У Чимина закатаны глаза, из уголка его рта, приоткрывшегося в экстазе, стекает капелька крови. Чимин сытый и довольный. Папочка следит за тем, чтобы у него всё было хорошо. Следующие: как Чонгук из-за деревьев наблюдает за тем, как Чимин катается в траве, нежится на солнышке, затем с огромным интересом наблюдает, как лисенок начинает себя самостоятельно удовлетворять. Он бы целую камасутру с ним нарисовал… — Чим, можно я возьму идею? — спросил он. — Конечно, — обрадовался парень, — ты так долго разглядывал. Тебе понравилось? — Очень, — ответил Чонгук. Обедать пошли в кафешку, которую предложил Чимин. Кормили друг друга. Чонгуку пришло СМС от одноклассницы: «тут родители Чимина, говорят, его месяц дома не было, но их и в школу не пустили». В ответ прислал:"спасибо». Ещё пару часов просто слонялись по городу. Затем Чонгук уехал на работу, сказав: — Жалко, что я не увижу, как ты играешь. Идя к месту встречи, Чимин купил мазь от шрамов. А так же зашёл в один музыкальный магазин и купил Чонгуку леворукую гитару, на которую нацелился, ещё когда услышал spring day. Счастливый, что у него теперь есть подарок Чонгуку на неделю их отношений, хотя не это было поводом для подарка, он добрал струны, медиатор и чехол и попархал к девочкам. Несмотря на выпендреж команды соперников, играли они и правда круто. Никто не ныл, что Чимин сильно подаёт. Сыграв достойные три партии до двадцати пяти, ребята выиграли со счётом три ноль. Каждый раз побеждая с небольшим интервалом 25:23/25:21/25:22. Чимин познакомился с двумя девчонками, которые играли с ним в команде. Они хорошие, помогли упаковать гитару, но Чимину не особо понравились — ветер в голове. Они неплохо погуляли, часиков в десять зашли к нему, оставили гитару и посидели вчетвером: он, Ванда, Розабелла (Роззи) и Джемма. Остальные две девочки домой ушли. Включили музыку для фона, что-то готовили. Чимин рассказал, как получилось, что он теперь живёт с Чонгуком. Его пожалели, но и сказали, что это очень круто. Джемма заныла: — Ну почему у нас с Адриано не так? Мы уже полгода встречаемся, а он зовёт меня гулять пару раз в неделю. А когда я зову, он всегда занят. — Ого, я не знал, что вы встречаетесь. — У нас уже три парочки в компании. Три ведь? — спросила Джемма. — Четыре, — поправила Ванда. — Мы с Милано теперь тоже встречаемся. — А ещё двое кто? — спросил Чимин. Девочки рассмеялись. Роззи ответила: — Ты с Чонгуком и я с Карлосом. — Точно, — прыснул он, — я нас не посчитал. Около двенадцати Чонгук был дома. Чимин побежал его встретить. Стал целовать его в губы, придерживая за щеку и, пытаясь оторваться, сказал: — Привет. У нас гости. Мы победили, кстати. И приготовили, — говорил он, разделяя каждое предложение поцелуем. Девочки вышли и поздоровались. Роззи притащила гитару и сказала: — А кто-то приготовил тебе подарок на неделю. Чимин покраснел и стал смотреть, как Чонгук её разворачивает. — Это гитара, — удивился он. — Да, я захотел купить, как увидел, как ты играешь. Чонгук ласково поцеловал его в щеку и поблагодарил. Девочки завизжали от умиления. Роззи расплакалась и спрятала лицо у Джеммы на плече. Они подключили гитару и стали петь. Чимин сфотографировал Ванду поющей и отправил Милано. Тот отправил ей уйму сердечек. С телефона Джеммы сделал то же самое. Только снял видео, где она говорит, какие же они с Чимином милые, затем взял свои губы крупным планом и сказал: «она любит тебя». Девочки увидели ответы от своих парней, не зная, что Чимин их снимал, и стали тискать его. Чонгук его спрятал в своих объятьях и не давал никому трогать. Посидев в атмосферной обстановке до часу ночи, отправились спать, предложив девочкам остаться на ночь. * набить какую-то часть тела — когда начинаешь ходить на какой-то вид спорта, рабочая часть тела покрывается синяками. У футболистов это ноги, у волейболистов — предплечья и т.п., но после нескольких тренировок тело привыкает и получать удары по рабочим зонам становится не больно, синяки больше не остаются.