***
Что может сделать андроид-домохозяйка своими слабыми руками? Норт надеется, что она хотя бы не начнет прибираться на Иерихоне. Поберегла бы силы. Но быть домохозяйкой не так плохо, как быть шлюхой, а, Норт? Кэра подходит к ней, оставив свою пластиковую дочурку с Джошем, и присаживается рядом. У нее прямая спина и прямой взгляд. Норт не может понять – это уверенность или отчаяние, доведённое до абсурдной храбрости. Но, стоит признаться: оно все равно невольно захватывает дух. Или как там это зовется у людей. - Ты Норт, да? – голос у нее мягкий и немного хриплый. Словно после долгого крика. Поврежден голосовой модуль? - Эй, новенькая. Они говорят о мелочах, вроде количества раненых и функционирующих, наличии биокомпонентов и общей продолжительности их низкопробной жизни. Кэра смотрит на нее пытливо, и Норт думает, что еще одну Люси она точно не перенесет. - Алисе нужен дом, и я думала, что найду его для нее здесь, - вздыхает Кэра, - но похоже, что таким как мы, дом просто так не дается. - Люди никогда просто так ничего нам не дадут, – шипит Норт, - если только не забрать у них это силой. Сейчас эта милая душа скажет ей, что не все люди плохи. Они всегда так говорят. Боятся признать хотя бы то, что им надо что-то сделать для того, чтобы жить лучше. Но Кэра лишь смотрит на нее своими пронзительными бледными глазами. И понимающе молчит.***
В Детройте наступает зима, и стенки Иерихона покрываются тонкой корочкой льда. Норт стучит по ним пальцами и слышит хруст. Он ее успокаивает. Рецепторы на подушечках пальцев сообщают ей о низкой температуре, хрупкости покрытия. И Норт почему-то думает о Кэре. Кэре, что теперь облачилась в темное (ей идет), которая своими тонкими руками делает уже в разы больше, чем сделали остальные на Иерихоне. Она ищет девиантов - как их называют в новостях, - по районам, устраивает вылазки за биокомпонентами и планирует следующие действия. Не в ее целях заявить о себе – нет, не сейчас – но она хочет освободить как можно больше. Им незачем поднимать шум, если люди могут перестрелять их за один лишь протест вслух. Кэра осторожна, но жестка. Ко всем, кроме Алисы. А Алиса мерзнет рядом с Норт – та неудачно приземлилась на прошлой вылазке на землю и теперь вынуждена сидеть с мелкой и недоумевать, почему же ей не отключили термосенситивность. - Почему Кэра до сих пор не выключила это у тебя? – недовольно спрашивает Норт у нее. - Я ее попросила, - Алиса заворачивается в переданный ей плед по самый носик. Алиса - очень тихий, послушный и в общем-то милый пример ребенка. Норт недоумевает, кого она могла не устроить. Люди могут быть настолько ужасны? - Это же глупо, ты можешь деактивироваться. – Норт садится рядом с ней. Делать же нечего. Алиса беззастенчиво ее рассматривает. – что такое? Я не картина. - Ты очень красивая, - смущается девочка-андроид. Норт свою красоту ненавидит, но почему-то на комплимент от ребенка злиться не начинает.***
Кэра верит в то, что у их народа есть будущее, и ее вера заразительна. Она не бросается в бой напролом, как Норт, которой терять-то нечего, а долго и вдумчиво планирует. Иногда ее программа показывает свою ограниченность, и она спрашивает совета других. Дело движется, но неясно куда. Норт хочется сделать что-нибудь. Не сидеть в ожидании следующей робкой вылазки. Сделать что-нибудь для свободы, до которой (она уверена) она не доживет. Она не уверена, что шлюха может ее заслуживать. Ей просто обидно за других. Она как-то понимает, что хочет сделать что-то для Кэры. Увы, но Норт вспыхивает пламенем, которое ранит ее саму, пытаясь выкрасть ключ от грузовика с полугодовым запасом, и в итоге их отряд все равно отступает, а Кэра уводит свою напарницу латать раны наверх. - Норт, пожалуйста, не рискуй собой, - прикосновения Кэры жалят холодом, или это все ее хмурое лицо? Норт чувствует себя маленькой и неразумной. Она никогда не была маленьким ребенком, но, наверное, для «мамочкиной» программы Кэры они все для нее – брошенные дети. - ты не имеешь права на такую печальную и трагичную смерть. - Ты знаешь, кем я была, - плюется Норт, и ей больно, - ничего другого для меня нет. Так я хотя бы сделаю что-нибудь полезное для нашего народа. Кэра поднимает на нее глаза. Ветер треплет ее короткие волосы, путает в них пушинки-снежинки. - Ты – часть народа. Я не хочу тебя терять, - она проводит своей рукой по раскрытой ладошке. Жест заботы, - кем бы ты не была когда-то. - Твой бывший хозяин когда-нибудь трогал тебя? – желчно спрашивает Норт, чувствуя, что вот-вот ее последний оплот, ее последняя стена защиты рухнет и она… Кэра улыбается летящему в нее ядовитому копью. - Меня ломали и перезапускали несколько раз. Алиса молчит об этом, а я помню лишь его руки у себя на шее. До сих пор, - она прикрывает глаза, отводя взгляд вдаль. - Ты не заслужила этого, - говорит Норт и, не думая (почему она никогда не думает заранее?!), касается ее шеи. Сначала рукой, а затем льнет к ней телом и губами, как ищущая защиты девочка. И холодная Кэра крошится под ее поцелуями, как кромка льда на реке.