Телепат

Выйдя из магазина, я открыл банку энергетика. Рядом со мной шла Никки с таким же напитком. Пары закончились полчаса назад, и мы решили немного прогуляться. Моя подруга весь день нервничала, часто проверяла социальные сети и сообщения. Конечно, я знал, что случилось, но не мог ничем помочь, пока она сама не рассказала. — Сегодняшний день просто отстой, — сказала Никки, открыв свою банку. — Всё не так плохо, — я слабо улыбнулся, стараясь не показывать, что всё знаю. Девушка серьёзно посмотрела на меня и сжала губы. — Ладно, может и плохо… — Всё ужасно. Я спала два часа, опоздала на лекцию, на ланче подавали чью-то блевотину и… — голос Никки как-то поник и утих. — И? — И мне кажется, что Клод хочет вернуться к своему бывшему, — на одном дыхании выдала девушка и отпила несколько больших глотков энергетика. Я несколько секунд провёл в ступоре, пытаясь вспомнить, кто такая Клод. Клодин. Девушка Никки, участница группы, выступавшей на недавнем концерте в баре. Вспомнил. — С чего ты это взяла? И почему бывшеМУ? — Потому что Клод — би. И я переживаю. — Боже, Никки, что за странные мысли? Она тебя не бросит, — я отмахнулся и смял банку в руке. Она со звоном полетела в ближайший мусорный бак. — Разве у тебя никогда не бывало такого чувства? Ты не боялся, что близкий тебе человек просто бросит тебя? Уйдёт навсегда? — Со мной это случилось спонтанно. Я не успел начать бояться, — сказал я, чувствуя, как наш разговор становится слишком личным. — Я просто не хочу, чтобы она ушла. — Не нервничай и всё будет нормально. — Спокойнее меня только ленивцы в зоопарке, — в уже более лёгкой и привычной для себя манере съязвила Никки и достала пачку сигарет. Дальше мы шли молча, изредка заговаривая на бытовые темы. Попрощавшись с подругой как обычно на перекрёстке, я пошёл к своему дому, не переставая думать о ситуации Никки. А ведь когда-то и я совершил неверный выбор. Посчитал, что с другой девушкой мне будет лучше… Давно, когда мне ещё было лет четырнадцать, я начал встречаться с девочкой по имени Стелла. Она была милой, с тёмными волосами и выразительными желто-зелёными глазами. Я хотел быть как все, встречаться с красивой девочкой и быть хоть немножко крутым. Но таким я не стал даже для себя. Отношения со Стеллой чуть не разрушили дружбу с самым близким мне человеком — Клэр Монтес. Кто бы мог подумать, что Клэри окажется так важна для меня? Жаль, что я смог до этого додуматься спустя несколько месяцев… Канун Рождества. Вся средняя школа Нортриджа украшена гирляндами, искусственными ёлками и яркими огоньками. Ученики собрались на празднование окончания семестра и начала каникул. Всё вокруг пропитано праздником и запахом имбирного печенья, испечённого девчонками на уроках кулинарии. Я стою около у стены спортзала, попивая лимонад из пластмассового стаканчика, пока моя девушка рассказывает подруге, как будет отмечать праздники. Завтра Стелла уедет с родителями в Вирджинию, где живут её бабушка и дедушка. Я же останусь на каникулы здесь и не увижу её около двух недель, но мне как-то всё равно. Это был первый год, когда я не наряжал ёлку вместе с Клэр. Впервые я падал на катке без неё и впервые пришёл на эту вечеринку без неё. За пять лет нашей дружбы Кларисса Монтес стала частью моей жизни и тот факт, что мы не говорили уже месяц, уничтожал меня изнутри. Мы поссорились ещё осенью. Я забыл о нашей встрече, будучи на свидании со Стеллой. Клэр разозлилась так, что я не знал, как всё исправить. Всего лишь опоздал на какие-нибудь сорок минут… Или семьдесят. А может и не «всего лишь»… В любом случае, теперь я провожу целые вечера со Стеллой. Мы постоянно гуляем, болтаем и даже пришли на эту вечеринку как пара, получив один пригласительный на двоих. Это всё до обалденного круто, но на моей душе совсем не пахнуло весельем и праздником. Хоть Стелла и была идеальной девушкой, я с каждым днём понимал, что она не та, кто мне нужен. Ощущение пустоты между нами усиливалось с каждым днём по непонятным мне причинам. Все были довольны Стеллой, мы нравились друг другу. Нам было уютно вдвоём, но… Снова «но»! Что-то определённо шло не так. Я уже не чувствовал того наслаждения от её присутствия и начал скучать, словно герой какого-нибудь старого романа, а мои посиделки в парке с сигаретой участились. Только Клэри больше не сидела рядом и не морщила нос от дыма. Никого не было. Подруга игнорировала меня. Избегала в школе, не открывала входную дверь. Её родители перестали относиться ко мне, как раньше, словно я убил человека или стал всемирно известным вором. Как вообще я мог обидеть Клер настолько сильно? Долгие копания в себе, воспоминания о каждом слове и движении моей подруги в тот день занимали все мои мысли. Я забыл о встрече, и это расстроило её. Но как из-за этого может разрушиться дружба?! — Росс, ты чего такой тихий? — громко спросила моя девушка, перекрикивая музыку, и обдула меня сладким запахом колы, смешанной с какой-то дешёвой выпивкой. Чёрт, а я тут лимонадик попиваю из стаканчика! — Я просто задумался. — Опять о Клэр? Любимый, я уже ревную! — засмеялась Стелла и легонько толкнула меня в плечо. Я отшатнулся от неё, косо посмотрев на танцующую толпу. — Тебе не к чему ревновать, мы не общаемся уже месяц, — я повернул голову к брюнетке, видя, как она приближается ко мне, положив свою маленькую ручку мне на грудь. Мой нос сморщился от неприятного запаха алкоголя, и это заставило меня отвернуться. Нет, всё-таки хорошо, что я взял лимонад. — Тогда почему ты такой хмурый? Совсем не веселишься. Я хочу танцевать, пошли-и-и, — Стелла встала, пошатнувшись, и потянула меня за собой. Я нехотя встал и поплёлся на импровизированный танцпол в центре спортзала. Девушка обняла мою шею руками и, несмотря на быструю и ритмичную музыку, мы начали танцевать медляк. Брюнетка положила голову мне на плечо и сжала в своих объятиях. Я тяжело вздохнул, опустив руки на талию девушки. Ещё минут десять мы провели в таком положении, медленно покачиваясь из стороны в сторону и тихо переговариваясь друг с другом о музыке, выбранной диджеем. Выдохшись, я отпрянул от Стеллы и, отправив её к подружкам и выпивке в другой конец актового зала, вопреки её капризам танцевать ещё, двинулся к выходу с ломкой и желанием покурить. Оказавшись на улице и несколько раз оглянувшись, проверяя, нет ли кого поблизости, рукой достал полупустую пачку «Marlboro» и вытащил оттуда сигарету и зажигалку. Через пару секунд из моего рта вырвался сгусток дыма. На улице всё-таки никого не было. Солнце давно уже спряталось за горизонт, а небо затянуло облаками. Свежий зелёный газон слегка пожелтел, а из-за позднего времени суток казался почти чёрным, несмотря на освещавшие его фонари, отремонтированные только пару лет назад. Я несколько минут просто стоял на крыльце, затягиваясь дымом, пока моё внимание не привлекли парень и девушка, вышедшие из здания. Они были выпускниками, в которых можно было быстро узнать парочку, любящую целоваться в коридоре около кабинета истории. Парень громко ругался на свою спутницу, называя её непристойными словами, и выглядел слегка пьяным, когда его подруга, одетая в короткое вязаное красное платье, раздраженно слушала его высказывания. Эти люди сильно отличались от моих представлений. Парень был не таким добрым и милым, а девушка не такой легкомысленной и глупой «златовлаской». Я отошёл в сторону, наблюдая за их ссорой и за тем, как они начали уходить по той же освещённой фонарями дорожке. Я остался один. Сигарета давно затухла в мусорном баке, а в голове всё горели мысли об этой парочке, которая уже, наверное, и не парочка. Они встречались долго. Очень долго. И часто ли они ссорились? Вообще, как могут ругаться любящие друг друга люди, отчего им просто не быть вместе и не целоваться около того кабинета истории? Мы встречались со Стеллой уже около двух месяцев и, кроме шуток, никогда не ссорились. Она, всегда терпимая ко мне и понимающая почти всё, была идеальной спутницей, с которой я словно плыл вниз по широкой реке. Медленно и размеренно, слушая тихие песни кузнечиков, кваканье жаб и хлюпанье воды. Казалось, этой реке не будет конца, и мы вечно будем упиваться нашим счастьем вдвоём. Идеальный конец для какой-нибудь слащавой подростковой книжки. Я достал ещё одну сигарету. И почему же тогда всё так плохо? Мне бы сейчас танцевать в зале со своей прекрасной девушкой, а я стою тут и курю дурацкие сигареты. Дым затуманил пространство перед моими глазами. Чёрт, можно ли поверить, что мне всего четырнадцать? Я чувствовал себя тридцатилетним. Живу на чердаке уже постаревших родителей, работая в каком-нибудь скучном месте и имея ненужное высшее образование. На моём лице трёхдневная щетина, у меня проблемы с лёгкими и печенью. Жуткий кошмар, который, возможно, ожидал меня, застыл в моём воображении. Хотелось рассказать кому-нибудь, но кто будет слушать? Подросткам в зале не до моей хандры уж точно. Да и всем сейчас не до этого… — Они были хорошей парой, — прозвенел рядом со мной тихий голос, вытащив моё сознание из глубокой задумчивости. Я повернул голову и увидел Клэри. Она стояла такая маленькая, кутаясь в свитер и зелёный широкий шарф с кисточками на концах, и смотрела на дорогу, по которой ушли те двое. — Я думал, ты не придёшь… — медленно произнёс я, выкинув окурок в мусорку. — Было бы глупо провести конец семестра дома, — мягко улыбнувшись, ответила Клэр и мельком посмотрела на меня. Её голубые глаза словно заблестели, увидев меня, но, скорее всего, вокруг просто разошёлся дым. — Ты пришла одна? — С Блэр. — Я, кажется, видел её, танцующую на стуле в зале… — сказал я, прокручивая в голове образ взбалмошной Блэр, противной подружки Клариссы. Не думаю, что Клэри танцевала где-нибудь по соседству на столе… — Я же не сказала, что на вечеринке я тоже была с ней. — Значит, ты всё-таки была одна? — А ты со Стеллой? — Клэр ответила вопросом на вопрос, заставляя меня напрячься. «Чёрт, ты же и так знаешь!» — подумал я и вздохнул. Она кивнула, поняв ход моих мыслей. Я ещё раз шумно вздохнул, почему-то почувствовав вину. — Тебе с ней хорошо? — снова поинтересовалась шатенка, но из её уст это звучало как-то странно. Её бесконечные вопросы были, безусловно, лучше, чем молчание, но я чувствовал ещё большую сдавленность. Казалось, будто всё моё существование обрывалось с каждым её словом. — Да… Стелла чудесная, — я произнёс то, что и всегда. Стелла прекрасная, добрая, милая, весёлая, красивая и умная. Чёрт, где же её белые крылья и нимб над головой? — Это чудесно, что она чудесная, — с губ девушки слетела усмешка. Я ещё сильнее заволновался, не понимая, к чему она клонит. — Что это значит? — Ничего. Я рада, что у тебя всё хорошо, — она натянуто улыбнулась. Я заметил это и вздохнул. Она совсем не умела врать, но поднимать эту тему бесполезно. — Пчёлка, я скучаю по тебе, — наконец, сказал это вслух и на шаг приблизился к подруге. Или бывшей подруге. Клэри слегка вздрогнула. Наверное, было странно слышать от меня что-то подобное. Интересно, о чём она думала и думала ли вообще? Может мне всё это показалось и ей просто интересно… Но я всё равно был уверен, что её сильно тронули эти слова. — Я тоже, пчелёнок. Кларисса сказала это быстро и немного отошла от меня синхронно моему приближению. Я снова запутался. Если ты скучаешь по человеку, то ты хочешь быть ближе к нему. Мне казалось, что сказав о своём внутреннем состоянии, я смогу вернуть её дружбу. Но это всё было только началом разговора. Клэри готовилась сказать немаленькую речь о нас… Но был ли я готов услышать это? — Я очень скучаю. Ты мой самый лучший друг. Ты знаешь, что я всегда дорожила нашей дружбой и та ссора… Это было шоком и для меня тоже, но… Но так не могло продолжаться. Тебе так нравилась Стелла, ты был такой радостный и… — она опять запнулась. — Я даже не знаю, как это объяснить. От этой радости, взглядов, публичных сюсюканий… Ты рассказывал мне обо всём, а я совсем не могла это слушать… — Тебе не нравятся мои отношения со Стеллой? Но вы же были подругами, — я перебил Клэр, недопонимая её слов. Почему она не могла слушать о моём счастье? — Не в этом дело. Да, мы были подругами, но ты… Пять лет ты и я были только вдвоём, а тут тебе понадобилась девушка… Это было так неожиданно, я совсем запуталась. Ты перестал звать меня гулять. В нашу дружбу вошёл третий и… Прости. Это так глупо. Я никак не могу это объяснить. Почему-то я перестала чувствовать нас. Я словно потеряла что-то важное, и внутри стало так пусто… Кларисса говорила, а я не мог оторвать от неё глаз. Она была такая напряжённая, постоянно взволнованно отводила глаза и даже переходила на еле слышный шёпот. Я сделал ещё шаг к ней, пытаясь усмирить в себе вспыхнувшее желание обнять пчёлку и успокоить. Моё горло словно кто-то сжал, и я не мог дышать. Казалось, что вывод с её слов очень прост, но я хотел услышать это от неё. — Что ты хочешь сказать? — Ты знаешь, что я хочу сказать, — пчёлка подняла на меня свои небесно-голубые глаза, смотря на меня с той строгостью, с какой обычно заставляла меня решать задания по алгебре. Стоит заметить, что я ненавидел заниматься алгеброй. — Я нравлюсь тебе? — спросил, не подумав, и подошёл ещё ближе. Мы оба оказались в тени здания в шагах десяти от входа в школу. Кларисса вздрогнула, приглядевшись к моему лицу, а после помотала отрицательно головой. В смысле? — Росс, ты мой самый близкий друг. Ты знаешь обо мне столько же, сколько моя мама. А теперь… После всего… — она говорила так медленно, что я захотел начать рвать волосы на своей голове. — Я кажется, люблю тебя. «Я люблю тебя», — повторно прозвучало в моей голове, звеня и гудя, как паровоз на полном ходу. Невероятные ощущения захлестнули меня с головой. Одна короткая фраза теснилась в мыслях, сопровождаясь необъяснимым чувством паники. Я не знал, что делать. — Пчёлка… — Я понимаю и ни о чём не прошу. Прости, что наша дружба так закончилась… — она расстроенно поглядела на меня и начала уходить с территории средней школы, кутаясь в свой свитер. Я было хотел идти за ней, но на моё плечо легла знакомая маленькая ладошка. — Ты бросил меня одну в зале, — обиженно возмутилась Стелла, когда я повернул на неё голову. — Я не бросал тебя. Хотел покурить. — И сколько же ты скурил сигарет с Клэр? — пьяная нотка проскочила в голосе моей девушки и она криво усмехнулась, обняв меня за шею одной рукой. — Я курил один, — я тяжело выдохнул ртом, отворачиваясь от приторного запаха какого-то смешанного с водкой сиропа. Даже интересно, кто такой умный принёс эту дрянь и дал Стелле. — Я видела, как вы говорили с ней. Вы же больше не дружите? — она обхватила второй рукой меня за талию и сжала в своих объятиях. Я ответно обнял девушку, смотря на дорогу, по которой ушла Клэри. Если я не догоню её, мы точно не сможем сохранить хоть какие-то отношения. Но я не мог её потерять. — Стелла, пчёлка очень важна для меня, ты же знаешь, — я произнёс это, желая поскорей выбраться из хватки брюнетки и пойти за Клариссой. Но Стелла, на удивление, сама отпустила меня, немного странно оглядев моё лицо. — Почему ты постоянно так её называешь? Мы вместе целых два месяца, а ты всё ещё называешь меня по имени, когда Клэр у тебя пчёлка, — сделав акцент на прозвище Клариссы, высказала Стелла с сильным недовольством и даже ревностью в голосе. — Стелла, что за глупости? Я и Клэри близкие друзья и эти прозвища у нас очень давно, — я старался говорить спокойно, но сам начинал беситься, понимая, что всё это могло реально закончиться ссорой, как у той парочки. — Да какая разница, как давно они у вас? Росс, меня бесит сам факт того, что я для тебя значу меньше, чем она. — С чего ты это взяла, чёрт возьми? Стелла, это пьяный бред, — я отдёрнул плечо из-под руки моей девушки и сорвался с места не в силах больше слушать Стеллу. Теперь я всерьёз злился. Этот разговор казался мне таким глупым, что я не мог предположить, что будет дальше. Возможно, завтра Стелла всё забудет, и мы продолжим общаться как пара, а, возможно, я сам всё закончу. Я не знал почему, не знал зачем, но точно осознавал, что не понимал самого себя. Стелла звала меня, двигаясь прямо за мной, но я не обращал внимания, идя дальше и размышляя над собой. «Я не хочу продолжать отношения со Стеллой», — чётко пронеслось в моём сознании. Я кивнул самому себе, мельком посмотрев назад. Стеллы уже не было. Почему я не хотел больше встречаться со Стеллой Фейрчайлд? Она была и есть эталон любых мальчишеских мечтаний, оказавшийся передо мной в форме красивой и обаятельной девушки, но сейчас я всё-таки шёл за Клэр, этой ревностной любительницей книг и нудных лекций на уроках философии. Она никогда не была идеальной, но помогала мне, поддерживала и терпела, когда я говорил неприятные ей вещи, при этом называя меня «упёртым петухом, травящим собственную жизнь». Теперь Кларисса Монтес сказала, что любит меня. Чёрт, в это можно поверить? Я всё ещё не мог этого осознать. А что чувствовал я? Мать вашу, это же малышка Клэри! Я никогда не воспринимал её всерьёз, как девушку, которая может кому-то нравиться, но, задумываясь над этим теперь, я начинал мыслить иначе и понимать, что не хотел бы видеть, как она кому-то нравится, как ей кто-то нравится. Продолжая идти вдоль улицы, я всё сильнее вживался в положение Клэр. Смотрел, какого мне было бы, если бы она встречалась с кем-нибудь из книжного клуба, баскетбольной команды или, того хуже, с каким-нибудь музыкантом. У меня были ужасные вокальные и слуховые данные, поэтому при сопернике музыканте я бы точно провалился с треском. Я представил пустоту. Попытался ощутить себя одиноко сидящим дома в вечер пятницы, когда Клер идёт под моим окном, смеясь и строя глазки какому-нибудь Найлу или Дениэлу… Даже просто представляя это, я почувствовал, как всё тело сжалось, а в горле застрял ком. «Нет, так не может быть», — снова сделало заключение моё подсознание. «Но если я не могу встречаться с кем-то и она не может, то что нам делать?» — очередной вопрос в голове, а ответа не было. Я начал думать ещё, пока в голове опять не появился тот факт, что она меня любит. Чёрт подери, всё было так просто и сложно одновременно. Я подошёл к дому Монтес, встал перед дверью и тяжело выдохнул, стараясь сделать окончательный вывод прежде чем рассказать о нём моей Клэр. Я снова анализировал свои мысли, описанные ранее, проматывал в памяти все неловкости и недопонимания. Свет ещё горел в коридоре и на втором этаже дома Монтес, что немного воодушевило меня. Это была настоящая буря, ознаменовавшая новый ясный день, полный красок и новых порывов. Главный ответ был перед моим лицом, словно комок в горле. А вдруг я её разочарую? — Росс? — вместе со звоном рождественского колокольчика на двери передо мной оказалась Клэр. Она стояла, уже переодетая в милую голубенькую пижамку с котёнком на груди. Тень улыбки проскочила по моему лицу, но это было лишь лёгким помутнением всей тяжести сложившейся обстановки. — Клэри… Прости меня, пожалуйста, — попросил я с сожалением и чуть ли не мольбой в голосе. Мимолётное умиление сменилось робостью и скованностью, я с трудом произносил слова, словно забыл их. — За что? — За всё это… — За что это? — теперь Кларисса задала вопрос настойчивее, заставив меня поёжиться. Она точно знала, что я имел ввиду, но ждала, пока я это скажу. — За нас… За Стеллу… Я даже не думал, что всё это приведёт к таким последствиям. Мы всегда были друзьями, чёрт подери, обсуждали всякую чушь, шутили друг над другом… Я никогда не думал об отношениях, тем более о любви… А тут… — Стелла — хорошая, — сказала Клэр, прервав поток моих жалких излияний улыбкой. Она смотрела на меня нежным искрящимся взглядом, каким могла смотреть только мама. Да, наверное, и мамин взгляд был иным. — Да, очень хорошая, но… если ради неё мне нужно перестать общаться с тобой… — затяжная пауза повисла в воздухе на несколько мгновений. — Я лучше прерву эти отношения, чем откажусь от тебя, — наконец, произнёс я, подняв глаза на подругу, и почувствовал как ком, до этого стоявший в горле, исчез. Клэр посмотрела в мои глаза, скорее всего, не веря своим ушам. Нет, она точно не верила услышанному. Девушка выглядела мило и даже немного комично, приоткрыв ротик и замерев всем телом. Я подошёл к ней, заключив в объятия и прижав к своей груди. Её плечики дрожали то ли от холода, то ли от нашего разговора. Она положила голову на моё плечо, выпустив из носа воздух. Мы стояли так около минуты, пока Клэр не отстранилась от меня, смотря вниз. — Я тоже очень виновата… — сказала она тихо, почти шёпотом. — Если бы не мой… Чёрт, я даже не знаю, как это объяснить… — Перестань объяснять, ты не виновата в этом. — Нет, я виновата в этом, — немного погодя, возразила Кларисса, сжав кулачок. Я был уверен, что ей неприятно признавать подобное. — Наша дружба катится коту под хвост, и всё из-за меня. Мне ужасно стыдно… Я сама не понимаю, как это всё произошло. — Эй, успокойся, — я взял в руки её маленькое веснушчатое личико и направил на себя. — Это не так плохо. Может нам просто не стоит быть друзьями… — В смысле? Росс? Ты только что говорил обратное. — Нет, в смысле, я… Клэр, я думаю, что так мы не сможем построить отношения… — Я не мешаю тебе встречаться со Стеллой. — Но я не хочу встречаться со Стеллой, зная, что это значит для тебя, — сказал я, пристально смотря в большие глаза девушки. Она приоткрыла ротик, собираясь что-то сказать, но замерла в сомнении. Мои пальцы начали дрожать от волнения на её щеках. — Росс, мы так ни к чему не придём. — Я об этом и говорю. — Лучше всё-таки перестать общаться… — со вздохом произнесла Кларисса, словно не понимая, о чём мы говорим. Боже, почему мы оба такие тупые? — С ума сошла? Кларисса Монтес, мы не можем перестать общаться! Мы лучшие друзья, мы напарники, советники друг друга, — оживлённо заговорил я, схватив подругу за плечи и слегка сжав их, а потом ослабив. — Мы две части одного целого, мы не можем перестать общаться. Клэр удивлённо заморгала, глядя на меня. Я сам не ожидал от себя подобного излияния и даже не думал, что моё сознание на такое способно. — Я… Росс, это не имеет смысла. Мы же не… — Мы же да, — закивал головой я, будто слыша полёт её мыслей. Её маленькое тельце дрогнуло в моих руках. — Да, да и ещё сотню раз да! — Остановись, — Клер прервала меня, убрав мои ладони со своих плеч. Раздражение проскочило по её лицу. — Я совсем не понимаю тебя. — Чего ты не понимаешь? — Ни-че-го, — она произнесла слово по слогам. Я вздохнул, тоже начиная путаться. Объясняться в таких вещах, оказывается, слишком сложно. Со Стеллой всё было гораздо проще. — Смотри, — проговорил я, сделав взмах рукой, и поправил свои светлые волосы. — Мы не можем разойтись совсем. Мы не можем быть друзьями. Мы не можем ни с кем встречаться… Твой безумно непонимающий взгляд сводит меня с ума и я хочу укусить тебя побольнее. Она засмеялась от последних слов и закрыла рот рукой, но быстро вернулась в разговор, постаравшись состроить подобное моему серьёзное лицо. Но у неё это не получилось. Я усмехнулся её глупому выражению лица и появившимся на щеках ямочкам. — Клэр, я хочу быть с тобой… — медленно произнёс я, выговаривая каждое слово и смотря в глаза шатенки. Она глядела на меня так же. Не отрываясь. Воздух перестал поступать в мои лёгкие и я застыл всем телом. — Я тоже, — Кларисса прошептала эти слова так тихо, что я смог их понять лишь по движению губ, а ведь на улице была кромешная тишина, как, в общем-то, и всегда в этом районе Лос-Анджелеса. Я невольно качнулся ближе к Клэр, посмотрев на неё слегка иначе. Сейчас я смог не только подумать о Клер, не как о подруге со двора, но и увидеть в ней милую и красивую девушку, достойную моего внимания. А ведь Клер реально была очень красивой: большие голубые глаза светили ярче звёзд, кожа, несмотря на переходный возраст, была светлой и ровной, а волосы… Внешность Клариссы Монтес была невообразимой для обычной девушки четырнадцати лет. И я понял это только сейчас, изучая её милое личико. Между нами было всего несколько сантиметров. Я улыбнулся, коснувшись кончиком носа до её щеки и положив руки на тонкую талию. Розовые слегка пухлые губы дрогнули со вздохом, а я прикоснулся к ним своими. Мои глаза на автомате закрылись, но было понятно, что Клэр смотрит на меня с удивлением. Да, чёрт возьми, я целовал своего лучшего друга, целовал так робко, как будто снова повторял свой первый поцелуй, хоть он таковым и не был. Но сейчас было что-то ещё. Я думал о Клэр. Для неё это было точно впервые, и я не мог запороть такое событие, поэтому крепче обхватил её талию руками и прижал к себе, касаясь языком мягких и тёплых губ. Разорвав поцелуй, мы ещё долго стояли на крыльце. Уличные фонари еле освещали нас, будучи направленными в другую сторону. Клер, прижавшись к моей груди, еле дышала, видимо, как и я, пытаясь осознать всё, а тем временем пробило двенадцать часов ночи… Вспоминая столь приятный и значимый момент своей биографии, я дошёл до дома и закрыл за собой входную дверь. Было тихо, как и всегда в это время дня. Я поднялся наверх и открыл дверь своей комнаты. На моей кровати сидел Роден. Его голова медленно повернулась на меня. Зелёные глаза моего брата были какими-то слишком серьёзными, что не могло не пугать. -Что ты тут делаешь? — спросил я, кинув на стол сумку. — У меня было видение, — произнёс Роден, тем тоном, каким говорил только в самых страшных ситуациях. — Я видел твою Танцовщицу.