***
Flashback.
Одиннадцать лет назад. — Бей сильнее, Гуки! — бодро говорил мужчина, придерживая грушу для ударов сына, про себя отмечая, что бьёт он более чем сильно для своего возраста, но виду не подавая. — Давай, да! Молодец! — наконец похвалил он, когда почувствовал, что с каждым днём силы малыша всё растут и растут. — Я хорошо постарался, папа? — спросил Чонгук, смотря на отца, который дал ему бутылку воды и погладил по влажным от пота волосам. — Ты у меня самый сильный! — показал большой палец Сонхёк. — Это точно! — горделиво задрал нос семилетний мальчик. — Смотри, какие у меня мышцы! — сказал он, показывая значительно окрепшие трицепсы. — Давай поборемся на руках, пап! Проверим, у кого сил больше! — Тебе нельзя, ты ещё маленький, — покачал головой мужчина. — Мышцы должны окрепнуть. — Ну, пап, пожалуйста, — взмолился Чон-младший, прыгая на месте. — Всего один разочек! Ну, пожалуйста. — Ладно-ладно, — согласился Чон, опускаясь на пол и ставя локоть на скамеечку. — Ура-ура! — снова запрыгав на месте, сын опустился на противоположную от отца сторону и обхватил его широкую ладонь своей маленькой. Увидев, как мелкий старается, пытаясь показать отцу, какой он сильный, Чон не сдержал смеха и решил всё-таки поддаться. — Вау! Ты такой сильный, сынок! — похлопал в ладоши Сонхёк, пытаясь развеселить сына. — Папа, ты поддался! — обиженно пробурчал он. — Так нельзя! Преступники, которых я буду ловить, не будут мне поддаваться! — возмутился он, топчась на месте. — Ого, ты хочешь ловить преступников? — удивился мужчина, которому сын впервые решил поведать о своей мечте. — Да! Я стану детективом, когда вырасту! — Мм, интересно, — протянул отец. — А почему именно детективом? — Не хочу гоняться за мелкими грабителями, как рядовые сержанты, но и просиживать зад в конторе тоже не буду, как юристы, я стану детективом и буду очищать город от плохих людей! — мечтательно сказал он, заставляя отца дивиться тому, как по-взрослому говорит его сын. Вот что он прозевал в начальных классах и в садике? — Знаешь, сынок, — вдруг тихо говорит Сонхёк, похлопав сына по плечу, — в нашем мире понятия хороший и плохой, совсем не относятся к людям. — Это как? — не понял Чонгук. — Это значит, что в мире нет категорически плохих и абсолютно хороших людей. Есть достойные и недостойные люди. — Я не понимаю, — мальчик стыдливо почесал затылок. — Ничего, — улыбается Чон-старший, — поймёшь, когда подрастешь. А сейчас просто скажу тебе, что тот «плохой» парень, что убегает от «хорошего» на самом деле может оказаться гораздо более достойным человеком, чем тот, кто гонится за ним. Так что не стремись быть хорошим, так как абсолютно хороших, непорочных людей на свете не бывает. Просто будь достойным человеком…End of Flashback.
Как только понял суть слов своего старика, Чонгук ещё тысячу раз убедился в том, насколько он был прав. Сколько же недостойной грязи в этом мире скрывается за масками «хороших» людей и сколько же по-настоящему достойных гибнут в такой глуши, даже не получая должных почестей при жизни. — Соболезную вашей утрате, — сказал Джуман, накрыв плечо юноши, что тихонько всхлипывал, сидя в коридоре вместе с мамой. Сестрёнка уже давно спала на коленках матери. — Спасибо, — прошептал он, — я рад, что отец ушёл со спокойной душой, рассказав всё вам. Хоть это и нагло с моей стороны, но пожалуйста, постарайтесь его простить, чтобы его душа нашла покой на том свете. — Хорошо, — кивает мужчина. — Вы сегодня не выезжаете в Сеул? — Нет, завтра нужно провести похороны, — отвечает Чонгук тихо. — Сейчас нам нужно срочно ехать, но завтра мы обязательно приедем и позаботимся обо всём. Не переживай ни о чем, ладно? — говорит Пак, хлопая парня по плечу. — Спасибо, — сказал Гук, вытирая слёзы рукавом школьной рубашки. — Ваш брат наверное уже уехал, Вы тоже поезжайте. Надеюсь, что с его сыном всё хорошо. — Я тоже, — выдохнул Джуман, чувствуя, что сердце до сих пор бешено колотится от одной мысли о том, что его племянник жив и всё это время был под крылом его шурина. — Вот, возьми, — мужчина даёт Чонгуку свою визитку и снова хлопает по спине. — Позвони мне завтра. — Хорошо, — кивает юноша, после чего Джуман в спешке уходит за братом, который не мог его ждать и пулей вылетел отсюда сразу же, как только услышал, что его сын жив.***
Буквально леча обратно в Сеул на всех порах, Джуван заставил Чимина невольно вжаться в кресло и опасливо хватиться за рукоять. Машина так громко рассекала воздух, что эти двое с трудом расслышали рингтон телефона Пака-старшего, который был в от бардачке. — Чимин, просмотри кто там, — попросил дядя, кивнув на источник вибрации. — Мама, — ответил юноша, принимая вызов и сразу же ставя звонок на громкую связь. — Да, дорогая? — отвечает мужчина, не отрываясь от дороги и даже при такой скорости думая, что они едят слишком медленно и могут что-то пропустить. — Дорогой, мне нужно сказать тебе кое-что очень важное! — голос женщины был как никогда бодрым и радостным. Она звучала как самый счастливый человек на этом свете, который не мог поверить, что был одарен таким счастьем. — Пожалуйста, приезжайте скорее! — Что случилось? — несмотря на тон жены, Пак всё равно насторожился. — Пожалуйста, не пугай меня. — Это не то, что нужно говорить по телефону. Просто приезжайте! — Всё точно в порядке, мама? — насторожился и Чимин. — Всё просто отлично! Это очень хорошие новости! — Какие?.. — не успел мужчина спросить, как радостная Херан его опять же перебила. — Это слишком важно, чтобы говорить по телефону, — всё упрямилась женщина. — Приезжайте, мы ждём вас, — после этих слов Ли тут же отключилась, оставив сына и мужа лишь гадать какие же счастливые новости ждут их дома. Но как бы то ни было, поднажать Джувану нужно было, ведь он поскорее должен оказаться в Сеуле, чтобы узнать всю правду о своём сыне. — Держись крепче, Чимин! — последнее, что услышал парень, прежде чем рёв мотора и сильный звук рассекающегося воздуха, не приглушил все остальные звуки.***
Flashback.
Опять же этот кабинет наполнен мраком. Место, в которое даже при свете дня не падает ни один луч света, сейчас и вовсе напоминал обитель, обречённый на эту тему на вечность. — Кто же ты такой, Ким Усок? — шепотом спросил юноша, которому наконец удалось заполучить ключ приемного отца и пробраться в этот кабинет, вход в который всегда был строго запрещен. Открывая одну задвижку стола за другой, Чанёль находил лишь неизвестные ему документы с непонятными именами. Ничего знакомого или связанного с его семьёй он не видел. — Это что, китайский? — прищурив взгляд и приблизив фонарик к бумажкам, парень не смог различить ни одно слово. — Чёрт! — шикнув, он собирает все документы обратно по задвижкам и поднимаясь на ноги, смотрит на поверхность стола прокурора, где даже не надеялся найти ничего весомого. — Дженни, — шепчет он, увидев фото широко улыбающейся девушки с двумя собаками, — и ещё раз Дженни, — рядом была ещё одна фотография, где Ким уже обнимала своего отца. — А здесь что?.. — ожидая опять же увидеть фото бывшего прокурора со своей дочерью, Чан берет в руку единственную прикрытую рамку. — Стоп, а кто это? — на фотографии молодой человек очень напоминающий Кима, но на его лице цветёт красивая и ласковая улыбка, от которой веет теплом. В компании женщины средних лет и девушки восемнадцати лет, он выглядел беззаботным счастливым юношей, которого жизнь ещё не так сильно разочаровала. — Что жизнь с тобой сделала, что ты превратился в такого человека? — задумчиво спрашивает Пак, зная, что ответа на вопрос не получит. — И почему эта девушка выглядит так знакомо? — размышляет вслух, переворачивая старую деревянную рамку, пытаясь найти хоть какую-то зацепку. Увидев надпись, написанную вручную, парень приближает фонарик телефона к обратной стороне рамки и тихо вчитывается. — Мы очень по тебе скучаем, оппа. Я отправила фото, чтобы ты не забывал наши лица, — уже шепотом читает Чанёль, увидев имя отправителя в конце маленького послания. — Твоя любимая сестрёнка Ким Ёрим… — он чуть не роняет рамку, когда рука вдруг предательски начинает дрожать от воспоминаний. Перед глазами тут же появляется вечно улыбчивая женщина, которая никогда не ходила угрюмой, всегда баловала его, но в то же время никогда не относилась как к ребенку и беседовала, как со взрослым человеком. — Тётя Ёрим?.. — шепотом произносит он, сжимая свою футболку в области сердца. В голове автоматически слышится её крик, ужасный звон врезающейся в них машины, а перед глазами опять же всплывает та картина. — Он… Он твой брат, — только теперь он понимает, что же связывает его семью с Ким Усоком. Вот только от осознания того, что они являются дальними родственниками, Чану ничего понятнее не стало. И тот, кто только что ступил ногой в комнату, скорее всего, был намерен посветить Пака в суть всей истории. — Да, я её брат, — хриплым голосом говорит мужчина, который по словам Дженни, должен был вернуться лишь следующим утром, как делал каждый день. — Т-Ты… — шокированный юноша чуть не уронил рамку, которую сжимал в руках, когда приёмный отец так внезапно включил свет в комнате. — Да, я, — уж слишком спокойно протянул Усок, шагая по направлению к своему столу. — Сегодня решил побыть с семьёй, — улыбается мужчина, взяв из рук приемного сына одну из самых дорогих вещей в его жизни. — Правда, у неё красивая улыбка? — спрашивает, поглаживая большим пальцем лицо сестрёнки на снимке. — Очень, — впервые Пак безоговорочно соглашается с Кимом, не желая врезать ему. — Она всегда улыбалась, я никогда не видел её расстроенной. — Даже при последних секундах жизни она улыбнулась мне… — При… При последних секундах?.. — Да, — кивает Усок. — Когда она заявила, что собирается замуж за Пак Джумана, я отрёкся от неё и с того дня мы видились лишь раз, на похоронах мамы. Но даже тогда моя злость на неё не позволила мне дать сестрёнке поплакаться на своем плече. Я знал, насколько сильно нужен ей и, конечно, знал, насколько она нужна мне… Но злость и презрение, который я испытывал к ней, когда видел в объятиях своего злейшего врага, настолько затмили мой разум, что моя братская любовь проиграла этой ненависти… Она так часто искала встречи со мной, столько раз звонила, но я ни разу не сделал ей шаг навстречу… И только десять лет спустя, в один прекрасный день я наконец осмелился позвонить ей, сказать, что скучаю по сестрёнке и хочу увидеться, сказать, что я ни капельки её не разлюбил и не разлюблю, что бы она не сделала, кого бы не полюбила… Я наконец набрался смелости посмотреть ей в глаза, обнять и сказать, что мне плевать на её выбор, что я просто хочу вернуть свою сестрёнку. Я хотел наконец познакомиться со своим племянником, познакомить сестрёнку с её невесткой и племянницей… Я просто хотел увидеть свою кровиночку, которую так сильно обидел… — Ты позвонил ей, — шепчет Чан, в голове которого отрывками звучит голос Ёрим: «Оппа! Это же ты?! Оппа, как твои дела?!». — В тот день… — Будь проклят тот день, — прошипел Усок, сжимая кулаки до побеления костяшек. — Будь проклята судьба, которая изрядно поиздевались надо мной, позволив набраться смелости лишь в тот день! Не на год раньше, не на месяц раньше и даже не на день… Бог не дал мне даже дня, чтобы попрощаться с сестрёнкой, так он наказал меня за мою жестокость по отношению к самому родному человеку. — Стоп, — вдруг замотал головой Чанёль. — Ты меня спас в тот день, — констатирует он, — значит, ты мог спасти и её, разве нет? — Когда я подъехал, машина уже была на грани взрыва. Я сразу же побежал вниз и увидел, как Ёрим старается вытащить ногу из-под обломков, которые нехило задавили её. Она снова и снова смотрела назад, называя твоё имя. Когда я подбежал, она даже при таких ужасных обстоятельствах засияла радостью и поблагодарила меня за то, что я пришёл… И она даже не дала мне постараться ей помочь, сказав, чтобы я сначала вытащил тебя и отнёс в безопасное место… — Тётя… — на глазах парня навернулись слёзы, когда он представил эту картину, которая происходила, пока он был без сознания. — Я послушался её, думая, что смогу вернуться за ней, когда отнесу тебя в безопасное место, но… — мужчина замялся, когда в голове прозвучал тот чертов взрыв. — Не успел я обернуться, как её машина взлетела на воздух. — Чёрт возьми, — прикрыл глаза Чан, давая волю слезам. — Я долго не мог прийти в себя, но чуть позже набрался сил, чтобы поднять тебя и отвезти в больницу. Если честно, изначально я думал, что ты её сын, — невольно улыбается мужчина, — но как только очнулся, ты не оставил и следа от этой догадки, — цокает он, вспоминая, как этот ребенок каждый день кричал ему имена своих родителей, отказываясь принимать его, как своего отца. — Ты… Ты жалеешь об этом? — спрашивает Чан. — О чём ты? — не понял старик. — Ну, если бы не я, твоя сестра, возможно, была бы жива. Ты не жалеешь, что спас меня вместо неё? — Может изначально и жалел, — задумчиво протянул мужчина, — но это быстро прошло. Твоё спасение — последнее желание моей любимой сестрёнки. Я так сильно её обидел, а благодаря твоему спасению она улыбнулась мне и сказала спасибо. Значит, твоя жизнь чего-то стоит, — ухмыляется он. — Знаю, я не очень хорошо с тобой обходился. Но, поверь мне, Чан, со временем я полюбил тебя, как собственного сына, — искренне говорит Усок, держась за сердце. — Я никогда не жалел и не пожалею, что спас тебя, — тихо говорит он, наклоняя к себе названного сына и заключая в объятиях.End of Flashback.
— Так тебя растил старший брат Ёрим? — спросила Херан. — Ким Усок? — Да, — кивает парень, — он же и спас меня. — Он… Он хорошо к тебе относился? — спросила она, проведя пальцами по волосам сына. — Более чем, — улыбается Чан. — Он по своему любил меня и отпускать к вам не хотел, потому что боялся меня потерять, ведь слишком сильно привязался за десять лет, — по-своему истолковав поведение Кима, Чанёль понял, что не имеет права злиться на того, кто спас ему жизнь ценой жизни своей родной сестры. — По сей день я думал, что вы забыли обо мне, что я вам не нужен. Только когда увидел вас всех у могилы тёти, я всё понял, — тихо говорит Чан, не выпуская руки матери из цепи своих. — Только когда подошёл к могилам, чтобы поздороваться с тётей, я увидел, что меня вы похоронили тоже, — выдыхает он, проглатывая болезненный ком в горле. — Я понял, что вы не искали меня все эти десять лет не потому что я был вам ненужен, а потому что вы оплакивали меня, считая мёртвым… — Как ты вообще мог допустить такую абсурдную мысль? — шепотом спросила Херан, крепко сжимая руки сына, будто страшась, что он тут же исчезнет, испарится, стоит ей только потерять бдительность. Она поднесла его руки к губам и оставила тёплый и мягкий поцелуй. — Как мы могли забыть о тебе? Какие родители способны вырвать из сердца своё детище, свою кровиночку? — Прости, — извиняется юноша, вытирая большим пальцем капли слёз с щёк матери. — Пожалуйста, прости, мам. Я… Я был в замешательстве, не знал, что думать, а после слов Ким Усока ничего другого в голову вообще не лезло. Пожалуйста, мама, не плачь больше, — сердце кровью обливалось, когда юноша видел слёзы своей матери. — Ты пролила достаточно слёз, думая, что лишилась сына. Теперь я с тобой, живой и здоровый, — будто бы в доказательство своих слов, Пак поднёс ладонь женщины к своему лицу и провёл ею по гладкой щеке, — так что не смей больше плакать, пожалуйста. — Не буду, обещаю, — всхлипнула женщина, не в силах остановить эти слёзы счастья. — Господи, я так по тебе соскучилась, — мать тут же нарушила своё обещание, в очередной раз обнимая своего сына и в очередной раз делая ворот его футболки влажным. — До сих пор не могу поверить, что это всё правда. — Поверь, — шепчет Чан, всё крепче прижимая женщину к себе, — я правда жив и больше тебя не покину, — прошептал он. Неизвестно, сколько ещё Херан так тепло обнимала сына, поглаживая по голове и спине, не в силах полностью утолить тоску. И только звуки открывшейся двери, а затем громких, быстрых шагов гостиную, смогли отвлечь сына и мать и заставить нехотя отстраниться друг от друга. — Дорогая?.. — ворвавшиеся Джуван и Чимин так и замерли на месте, увидев эту картину. — Вы пришли? — поднялась с места Херан, встречая их с улыбкой, которая расцвела на её лице сквозь слёзы. — Дорогой, это… — Отец! — не успела она договорить, как Чан, опять же не сдержав слёз, кинулся к мужчине с распростертыми объятиями и тут же взял здорового мужчину в охапку своих длинных рук. — Дорогой, это… — Ли всё же решилась пояснить всё, но когда она увидела, как дрожащие длинные пальцы проходят по голове их сына и Джуван даёт волю слезам, она решает помолчать. — Сынок… — прошептал мужчина, нехотя прерывая объятия, чтобы взглянуть своему ребёнку в глаза. Они самые: большие и блестящие карие глаза с пушистыми короткими ресницами и природными мешками под ними. — Чанёль, — проведя ладонью по родной щеке, мужчина тут же снова прижимаем сына к себе, опять же делая его футболку мокрой. — Ты так постарел, пап, — шепчет юноша, хлопая мужчину по спине и улыбаясь через слёзы, — и стал ниже, — замечает он, сразу же представляя себе, как родители корили себя все эти десять лет, думая, что больше никогда не увидят своего ребёнка. — А по-моему, это ты слишком вырос, — смеётся Пак-старший, вытирая ладонью слёзы и замечая, что сынок выше него на пару сантиметров. — Неправда, — хмыкнул он, — вижу же, вы оба совсем за собой не следили! Нужно привести вас обоих в форму. С завтрашнего дня я лично этим займусь! — твёрдо сказал он тоном, не терпящим возражении. — Ты с нами, малыш Чимин? — обративший к младшему брату ненавистным им прозвищем, парень заставил его вздрогнуть и даже забыть об удивлении, которое его накрыло, когда он увидел дома своего нового знакомого, который уж слишком сильно напоминал его старшего брата. Теперь уже ясно почему. — Кто знает, может прибавишь пару сантиметров? — ухмыльнулся он, заставив младшего тут же вспыхнуть обидой. — Ты!.. — возмутился он, качая головой и цокая, забывая о слезах, которым он дал волю, когда наблюдал за воссоединением отца и сына. — Невыносимый? — ухмыльнулся Чан, не видя разницы в возмущенном лице девятилетнего и девятнадцатилетнего Пака-младшего. — Родной, — шепчет Чимин, наклоняя брата к себе и обнимая за плечи. — Так соскучился, что уже не злишься из-за своего прозвища? — всё ухмылялся Чан, скрывая за этой ухмылкой слёзы радости, которые он предпочёл не показывать. — Только сегодня спущу с рук, — пробурчал юноша, довольно болезненно хлопая старшего брата по спине. — Учитывая, что ты уже недавно успел обозвать моё имя женским. — Тогда я не знал, правда, — искренне говорит парень, поглаживая младшего по голове. — Сегодня хотел тебе всё рассказать там, на крыше, но ты ушёл в спешке и я не успел. — Ничего, — шепчет Пак-младший, качая головой. — Главное — ты правда жив. Это не сон, ты и вправду вернулся. А большего нам и не нужно, — сказал он, пытаясь держаться как мужчина и не пачкать футболку брата, которая итак пропиталась слезами его дяди и тёти, но получалось не очень. Только то, что брат подкалывал его без остановки и подбадривало его, прогоняя слёзы. — Хён, невестка! Чимин! Вы дома? — громко топчась по дому и громко зовя членов своей семьи, Джуман на всех порах ворвался в гостиную, не на шутку испугавшись от того, что не услышал ответа ни на один свой зов. — Почему не?.. — не успел мужчина возмутится в силу того, что звал каждого из них по десять раз, но так и не услышал ответ, так и замер, не закончив свою фразу, когда увидел загадочного высокого паренька рядом со своим сыном. Черты лица, рост и даже волосы… Всё очень напоминало его маленького племянника Чанни, а судя по заплаканным, но в то же время счастливым лицам его родных, гадать не было необходимости. — Дядя! — не успел мужчина сделать и шага, племянник настиг его в два шага и заставил потеряться в своих медвежьих объятиях. — Чан… — прошептал Джуман, хлопая парня по спине. — Господи, это же правда ты? — Да, дядя, — говорит парень, замечая, что и дядю его время не пощадило, оставляя свои седые следы на висках, когда-то покрытыми темными волосами. — И почему Вы стали ещё ниже? — возмутился он, открыв для себя, что теперь Чимин не самый мелкий член их большой семьи. — Что сказал, засранец? — возмутился Джуман, тут же отвесив негоднику несильный подзатыльник. — Совсем не изменился! — А то! — ухмыльнулся он, скрещивания руки на груди. — Я десять лет мечтал снова позлить Чимина, а теперь обнаруживается, что мне уже можно смеяться не над ним одним. — Хён, ты только взгляни на своего сына! — возмутился Джуман, словно маленький ребёнок, решив пожаловаться своему старшему брату на его же сына. — Прекрати, Чан, — сказал Джуван, прокашлявшись, — я ведь всегда учил тебя, что маленьких обижать нехорошо, — он сказал это с таким серьезным лицом, что Джуман невольно закивал в знак согласия. А истинный смысл сказанных слов дошёл до мужчины только тогда, когда давясь смехом, Чанёль попросил отца дать пять и похлопал того по плечу. — Яблоко от яблони, — процокал он, качая головой и искренне улыбаясь. — По крайней мере, я теперь не самый маленький в доме, — с улыбкой сказал его сын, приобняв отца за плечо и демонстрируя разницу в пару сантиметров.***
— Так ты уже дома? — облегченно улыбается, Рози, когда Чан всё рассказывает ей по телефону — Да, — кивает Чан, присев на подоконник своей комнаты, где он уже не мог расположить свои длинные ноги. — Как всё прошло? — осторожно спросила Пак. — Ну, за исключением того, что было море слёз, всё отлично, — бодро говорит парень. — Я счастлив. — Ты не представляешь, как я рада это слышать, — искренне говорит Чеён. — А ты как? — Ну, у меня всё тихо, — невольно улыбается она, — без приключений. — Та девушка, Пранприя Манобан… Она с тобой? — Да, она в комнате, — кивает Рози. — Делает вид, что спит и тихонько плачет, пытаясь приглушить звук подушкой, — сердце кровью обливается при виде такого состояния их вечно весёлой витаминки. — Как думаешь, Рози… — не успел юноша задать вопрос, девушка, что уже предвидела этот вопрос, решила ответить сразу. — Не знаю имею ли я права судить, кто искренен, а кто фальшивка, — задумчиво говорит Пак, — но я верю ей. Верю, что она искренне любит Чимина и что ненастоящее у неё только имя. — А как же?.. — Мы весь день были с ней, Чанёль. Я никогда не видела, чтобы она так сильно плакала. Будь всё произошедшее её планом, стала бы она так страдать, стала бы она пытаться всё объяснить Чимину, стала бы она плакать в объятиях своих фальшивых подруг? — Не знаю, — искренне говорит Чан, качая головой. — Но, Рози, я не понимаю, — задумчиво тянет юноша. — Допустим, её чувства и вправду настоящие и она не хотела обманывать Чимина, но что дальше? Разве у этих двоих есть будущее? Разве те, кому суждено быть врагами, могут быть счастливы вместе? Пранприя считает, что отец Чимина убил её родителей и от мести она даже не думает отказываться, ты сама всё слышала. А Чимин… Сегодня он узнал, что в смерти его мамы и в нашей разлуке на десять лет виноват никто иной, как дядя этой девушки! Мы тоже не оставим это просто так, Рози, этот ублюдок должен получить по заслугам, — Пак злобно сжал кулаки, когда перед глазами появился образ тёти, человека, который меньше всего заслуживал такую жестокую смерть. Злость и жажда мести в глазах Чимина, которые он сегодня увидел были вполне оправданными, как и те, что сейчас горят в его собственных глазах. — Ваши семьи снова будут воевать? — с грустью спросила Рози, которой даже после долгого рассказа Лисы было трудно поверить в реальность сложившихся обстоятельств. — Не думаю, что эта война когда-то прекращалась, — отвечает Чанёль. — По правде, и Чимину, и мне плевать на семейный бизнес, мы просто хотим отомстить одному единственному человеку. — Эх, — тяжело вздыхает Рози, — как бы то ни было, я не имею права указывать тебе что делать. Особенно в этом вопросе. Просто знай, что я всегда буду рядом, что бы ни случилось. Береги себя и Чимина, ладно? — Обязательно, — улыбается Чан. — Спасибо тебе, Рози. — Спокойной ночи, Чан. — Сладких снов, — сказав это, и с минуту поспорив о том, кто первым положит трубку, оба отключились одновременно. — Эх, что стало с нашей спокойной жизнью? — пожимая плечами в ответ самой себе, девушка заходит обратно в комнату. И обнаружив, как Джису лежит рядом с Лисой, заботливо обнимая и поглаживая по волосам плачущую подругу, Пак молча присоединяется к объятиям, пристраиваясь с другой стороны Манобан, таким образом давая понять, что они всегда будут на её стороне.***
«Атхит Бончай» — это имя отказывается выходить из головы, как и злость к этому человеку отказывается давать юноше спокойно вздохнуть и попытаться поспать. Только ощутив эту ненависть, Чимин понял, что сколько бы и кого бы не ненавидел до этого, такого рода мелочи не сравнятся с тем, что он чувствует сейчас, ведь впервые он хочет пойти на жестокое убийство, наблюдать за его муками и не испытывать ни капельки жалости. А ещё больше злости вызывает то, что именно «благодаря» ему он познакомился с ней, с Лалисой Бончай, полюбил её и был жестоко обманут своей же любовью. — Какая ирония, Лиса, ты хочешь убить моего отца, а я жажду смерти твоего дяди, — ухмыльнулся парень, сжимая меж губ сигарету и зажигая её. А ведь в последний раз до этого он баловался никотином как раз три с половиной месяца назад, и за всё время их отношений даже в мысли эту дрянь ни разу не впускал. И кажется именно из-за этого долгого перерыва эффект уже не тот. Парень уже доставал вторую сигарету, чтобы снова затянуться табачным дымом, когда услышал скрип двери за спиной. — Не знал, что ты куришь, — пробасил Чанёль, присев рядом с братом на ступени под навесом. Без разрешения взяв одну сигарету из пачки младшего брата, Пак сжал её между губами и чуть наклонился в сторону Чимина, молча прося зажечь. — Как и я, — ухмыльнулся Пак-младший, зажигая сигарету брата. — Маме ни слова, — сказал юноша, вдыхая первую порцию дыма. — Про меня тоже, — кивнул Чимин, дороговариваясь со старшим братом. — Думаешь о ней? — спросил он, выдыхая дым. — Не только, — хмыкнул Чимин, выпуская дым через нос, — но все мысли всё равно сводятся к ней и не дают спокойно спать. — Что думаешь делать дальше? — осторожно интересуется Чан, взглянув на Чимина. — Без понятия, — пожимает плечами брюнет, тяжело вздыхая, а после делая очередную затяжку. — Знаю лишь то, что мне больно видеть её, — тихо шепчет он, — а не видеть ещё больнее. Я должен с ней поговорить, разъяснить всё, но не представляю, как мне удастся снова смотреть в эти огромные глаза, которые считал самыми родными и самыми честными… Я будто бы боюсь… Боюсь разочаровываться в ней ещё сильнее, потому что слишком сильно люблю… — Если твои чувства настолько сильны… — опять же с опаской начинает Чан, даже сам находя свою мысль абсурдной. — Но в то же время из головы не выходит то, что она хочет прикончить моего отца, в то время, как её дядя убил мою маму и разлучил тебя с нами на десять лет, — шипит он, снова зажигая злость в глазах. — Я невольно начинаю думать: знает ли она об этом? — Не думаю, что в таком случае, она могла бы спокойно смотреть тебе в глаза… — Она спокойно смотрела мне в глаза, когда узнала, что я тот, чьей жизнью она угрожала моему отцу, — обрывает юноша, — так что в эти трюки с глазами я теперь мало верю! — прошипел он, злобно потушив сигарету на половине и взяв в рот новую, желая выкинуть эту бесполезную хрень, которая ни черта не помогает забыться. — Знаешь, — Чан тоже тушит свою сигарету на половине и медленно поднимается с места, встряхивая пыль со своих спортивных штанов, — алкоголь в таких случаях помогает лучше, — тихо говорит он, выжидающе глядя на младшего брата — Предлагаешь ограбить бар отца? — судя по тому, что он также бросил незажженную сигарету к чёрту и поднялся с места, Чимин тоже был не против этой затеи. — Ну, я ведь обещал, что мы как-то выпьем вместе, — пожал плечами Чанёль, открывая входную дверь.***
— Дженни? — пару раз постучавшись и получив короткий ответ от дочери, Усок медленно открывает дверь комнаты дочери и проходит внутрь. — Прости, дочка, ты уже легла спать? — спросил он, заметив, что Ким-младшая чуть приподнялась с кровати в своей полосатой пижаме и приняла сидячее положение. — Ничего, пап, проходи, — качает головой, хлопая ладонью по кровати, зовя мужчину сесть рядом. — Ты не знаешь где твой брат? — Усок осторожно переступает через корзину собаки дочери, при этом чуть не задавив её насмерть и садится рядом со своей малышкой. — Его весь день нет дома, да и на звонки не отвечает. — Пап… — выдыхает Джен, взяв мужчину за руку. — Что случилось? — сразу же насторожился Ким. — Где твой брат, Дженни?! — Пап, он… — замялась девушка, перебирая назад волнистые волосы. — Пап, он ушёл к себе домой, — на одном дыхании выговаривает она, крепче сжав руки отца, будто это может помочь удержать его. — Что?! — тут же сорвался с места мужчина. — Куда ушёл?! — Он нашёл свою семью! — Дженни тоже повысила голос, поднявшись с места и вставая напротив родителя. — Он ушёл к ним, папа, пожалуйста, не иди за ним! — Это мы — его семья, Дженни! Я — его отец! — возмутился мужчина, желая сейчас же вернуть своего сына. — Я десять лет растил его! — Он знает и он благодарен за это, — говорит девушка, снова схватив отца за руку и не давая пойти на глупости. — Он просил передать, что благодарен тебе и не держит на тебя зла, — Ким поджимает губы, чтобы не заплакать. — Знаю, ты пытался стать ему отцом и любил его по-своему, но папа, он не твой сын. Мы пытались стать семьёй, но ты ведь знаешь, он несчастен с нами, именно поэтому у него случались эти приступы гнева, из-за которых он полжизни прожил в больнице. У него есть своя семья, — тихо говорит она, заметив, что отец уже не делает попыток побежать за Паком. — У него есть родители, дядя и младший брат. Он хочет быть с ними, всегда хотел. С самого первого дня, как ты привёз его, он хотел к ним и сегодня наконец смог воссоединиться с ними. Мне тоже его не хватает, пап, но мы должны поддержать его выбор. С нами он не был счастлив, а там, со своей семьёй, он нашёл счастье, которого был лишён на десять лет. Пожалуйста, папа, не отнимай у него хотя бы это, — просит она, взглянув отцу прямо в глаза. — Я хотел, чтобы он стал мне сыном… — Он не может, пап, — качает головой Джен, — потому что у него уже есть свой отец, — шепчет она, крепко обнимая родителя, — а у тебя есть я, — улыбается Ким, смахивая каплю слеза. — Чем я хуже мальчика, м? Разве я не сильнее любого мальчика? — говорит девушка, отстраняясь от мужчины и наконец увидев его улыбку. — Ты у меня самая лучшая, — говорит мужчина, проводя широкой ладонью по девичьей щеке. — Спасибо, папочка, — улыбается она, накрыв руку отца своей, — что подарил мне такого замечательного брата и за то, что дал ему обрести счастье с его семьёй. — Надеюсь, с ним правда всё будет хорошо, — кивает мужчина, заключая в объятиях радостную дочку, единственного человека, который ни за что его не покинет.***
— Прости, у Джумана возникли важные дела, за нас двоих пришёл я, — поясняет Пак-старший, поклонившись покойному другу. — Ты нас ждал? — Да, маме стало нехорошо и ей дали успокоительное в больнице. Миён рядом с ней, а я пришёл обратно, чтобы поговорить с вами, когда вы приедете, — говорит Чонгук. — Мой отец… — говорит он, проводя пальцами по надгробному камню. — Мой отец ушёл достойным человеком, каким бы «плохим» его я не считал и сколько бы не ненавидел… Он показал, что я тоже могу стать достойным человеком, чтобы гордо смотреть в глаза своих близких.Flashback.
Пять дней назад. — Извините… — виновато говорит Чонгук, увидев, что Пак-старший до сих пор его ждёт. — Простите, что заставил так долго ждать, — говорит он, чуть кланяясь. — Мне кажется, или твоё отношение к нам изменилось после нашей первой встречи? — задумчиво спрашивает Джуван, хлопая рукой по скамейке, говоря юноше сесть рядом. И вправду, при первой встрече этот паренёк даже не думал об уважении, а сейчас так осторожно говорит, что это даже настораживает. — С тех пор я так многое узнал, что даже не могу точно сказать, когда именно поменял мнение обо всём, что творится, — усмехнулся Чон. — А после того, что я узнал сегодня, я даже не знаю, можно ли мне вообще находится рядом с вами, ни то чтобы смотреть в глаза. — Отец тебе всё рассказал, — это было скорее утверждение, чем вопрос, но Чонгук всё равно кивнул. — Вы, наверное, и сами знаете, но он бы ни за что не пошёл на это, если бы… — Мы сразу же предположили, что ему угрожали, — говорит Пак-старший, приложив пальцы к подбородку, — но выяснить, кто же это был, нам не удаётся уже десять лет. Его явно кто-то запугивает по сей день… Мы уже всё испробовали, но либо твой отец ещё более упрямый баран, чем мы с братом, либо он слишком боится… — Скорее второе, — отвечает Гук, — судя по тому, что он даже мне не сказал о том заказчике… — Я уже не знаю кого подозревать… — Господин Пак, — вдруг оборачивается к нему Чонгук, — я поговорил с ним и если я правда смог до него достучаться, вам нужно подождать ещё немного. — Думаешь?.. Думаешь, он расскажет? — с недоверием и надеждой в глазах спрашивает Пак-старший. — Я буду в это верить, — неоднозначно отвечает парень, улыбаясь. — Но подумает над моими словами он точно, — заверяет он, зарождая в сердце мужчины надежду на правду, — а сейчас я хочу поговорить с Вами о моём боссе. — Ким Усок, — тяжело вздыхает Джуван. — Он неконтролируемый, — с трудом говорит Чонгук. — Если его не остановить, он продолжит убивать невинных. — Согласен, — тяжело вздыхает мужчина, — и полагаю, ты также в курсе, что это он убил семейку Манобан. — Мне любопытно, почему Лэй продолжает подозревать Вашего брата, если Вы в курсе? — Потому что мой брат придурок, — шипит Пак. — Он слишком сильно любит Ёрим, чтобы разоблачить её брата. Он категорически отказывается выдавать его и даже готов сам расплачиваться за его преступления. — Думаю, он — последний человек, к которому стоит проявлять такую доброту, ибо она ни за что не окупится. Он продолжит подставлять вас и дальше, если вы ничего не предпримете. — А ты? Что будешь делать ты? — спрашивает Джуван. — Я в долгу перед ним, так что не могу просто так уйти, — говорит Чон, на что Пак понимающе кивает, хлопая парня по плечу. — Просто будь осторожнее, — говорит он напоследок, прежде чем покинуть тюрьму, оставляя юношу наедине со своими мыслями.End of Flashback.
— В прошлый раз Вы спросили что я теперь буду делать, — тихо протянул Чонгук. — А ты сказал, что продолжишь работать на Ким Усока, — также вспоминает Джуван. — Я передумал, — твёрдо говорит он, заставив Пака-старшего поднять на него удивлённый взгляд. — Я сказал, что в долгу перед ним, но, полагаю, за три с половиной месяца верной службы, я отработал все деньги, что взял у него. Я не хочу больше быть пешкой этого ублюдка! — шипит Чонгук. — Я попросил отца встать на правильный путь. Он послушался меня и ушёл достойным человеком, я… Я должен последовать его примеру. — Но это очень опасно! Ты не хуже меня знаешь своего босса, он так просто тебя не отпустит! — Джувану вдруг стало страшно за жизнь этого паренька, благодаря которому они все узнали, кто виновен в смерти Ёрим. Он не хотел, чтобы сын их старого друга стал жертвой этого тёмного бизнеса. Если он позволит его погубить, он не сможет посмотреть в глаза Сонхёку на том свете. — А я и не собираюсь от него уходить, — уж слишком спокойно говорит юноша уверенным тоном. — Ч-Что?.. Что ты говоришь? — Сказки о доблестях давно устарели, так что, полагаю, Вы знаете, что точнее всего удар приходится, если бить со спины, — говорит он, сверкнув своими тёмными, как ночь, глазами. — А находясь рядом с ним, я как раз могу бить его в спину и помогать Вам. — Хочешь быть шпионом?! — ахнул Пак-старший. — Да если он узнает!.. — Я постараюсь, чтобы не узнал, — улыбается парень. — Я хочу помогать вам, чтобы таким образом почтить память покойного отца. — Но, Чонгук… — Я буду связываться с Вами время от времени, но будет лучше, если Ваш брат ни о чём не будет знать, ведь мой план может очень навредить его любимому шурину. Вы согласны работать вместе со мной, господин Пак? — спрашивает Гук, протягивая мужчине руку. — С этой бессмысленной войной пора кончать, пока не погибло ещё больше невинных людей. — Согласен, — кивает Джуван, пожимая руку юноши и смотря в его глаза взглядом, полным уверенности, — давай поколесим с этим!***
— А это было обязательно? — задумчиво спрашивает Атхит, которого Лэй вчера сразу после разговора заставил перебраться в неизвестное ему место, охраняемое дюжиной людей китайца, а перед этим сжёг дотла его дом. — Можете быть уверены, я хочу этого меньше всего на свете, — злобно шипит Исин, снова и снова глядя на наручные часы, ведь и Манобан скоро должны были привести, — но так как Вы единственный живой родственник Прии, я обязан Вас защищать. — И зачем всё это? — ухмыльнулся он. — Думаешь, они придут по мою душу? — Видимо, Вы не говорили со своими людьми из Пусанской тюрьмы, — Чжан делает шаг в сторону тайца. — Чон Сонхёк умер, но перед смертью он говорил с братьями Пак и я более чем уверен, что он не горел желанием унести вашу тайну с собой в могилу! — То есть… — Бончай удивлённо похлопал глазами. — Я уверен, что они в курсе всего, — тяжело вздыхает Лэй, — и ради Вашей безопасности, ради безопасности Вашей племянницы попрошу Вас сидеть тут и не высовываться! Теперь, господин Бончай, — мужчина высунул указательный палец, посмотрев союзнику прямо в глаза, — когда Ваша жизнь в моих руках, никаких необдуманных действий! Ещё одна опрометчивая выходка с Вашей стороны и я могу наплевать на то, чей Вы дядя! — То есть, ты ставишь меня под домашний арест? — с иронией в голосе спрашивает Атхит. — Можно и так сказать, — пожимает плечами китаец. — Будете сидеть тут вместе с Прией, пока я не дам Вам дальнейшие указания! — рявкнул он, на что таец хотел чем-то возразить, как из-за стука в дверь, оба замерли на месте, устремив взгляд в дубовую дверь гостиной. — Входите, — тихо протянул Исин, пытаясь сделать менее непринуждённое и не озлобленное лицо. — Господин, госпожа Манобан здесь, — уведомил его подчинённый. — Впускай, — приказал он, после чего в гостиную удивлённо оглядываясь по сторонам, вошла Лиса. — Хорошая работа, можешь идти, — после этого указания в гостиной остались только трое. — Лэй? Дядя? — удивлённо произнесла девушка, ступая вглубь комнаты. — Привет, — непринужденно улыбается Чжан, подходя к тайке обнимая её. — Как ты? — Жить можно, — через силу улыбнулась брюнетка, пожимая плечами и обнимая друга в ответ. — А вы? Вижу, сдружились, — улыбается она, гляда то на китайца, то на дядю. — Можно и так сказать, — через силу улыбается Атхит, меньше всего на свете желая, чтобы девушка узнала истинную причину их «близости». — Кстати, зачем мы здесь? — Тут для вас обоих будет безопаснее, — пояснил Лэй. — Думаю, скоро братья Пак начнут действовать и я не хочу, чтобы ты была в опасности. Пожалуйста, останься тут, — умоляюще посмотрел на неё друг, ожидая встретить очередные возражения. — Хорошо, — спокойно улыбается Лиса, кивая. — Правда? — удивился китаец, ожидая какой-то подвох после такого лёгкого согласия. — Тебе лучше знать, что лучше в таких случаях, — пожимает плечами девушка, — так что я тебе доверяю. — Спасибо, — облегчённо выдохнул Лэй. — Но в школу я продолжу ходить! — угрожающим тоном сказала она, почему-то направив на друга указательный палец. — Конечно, — не сдерживает смех Чжан, хлопая девушку по плечу. — В таком случае, идём, покажи мне мою комнату, — расслабленно говорит Лиса, широко улыбаясь. — Идём, — не в силах не улыбнуться в ответ, Исин повёл девушку вверх по лестнице, в комнату, которую специально подготовил для подруги. — Вот, — говорит он, впуская тайку внутрь красиво обустроенной комнаты, — нравится? — спрашивает он и не успевает даже закрыть дверь за собой, как слышит тихий всхлип той, кто уже не может фальшиво улыбаться и делать вид, что не умирает морально. Это слишком тяжело. — Ч-Что случилось, Прия? — испуганно спрашивает он, подбежав к девушке, что начала плакать, усевшись на кровать. — Ч-Что не так? — Он… Он всё узнал, Лэй… — Лиса не могла говорить об этом перед своим дядей и только поэтому и выдавливала из себя ту широкую улыбку, которая кричала о том, что с ней всё хорошо, но сейчас, когда они остались наедине с другом, она чувствует, что эта боль разрывает её тело на части. — Ч-Что?! — округлил глаза китаец, ничего не понимая. — Но как? Как он мог узнать?.. — Эта сучка, — прошипела тайка. — Помнишь внучку старика Чжоу из Тайваня? — Та пухленькая девочка? — задумчиво спрашивает мужчина. — Видел пару раз, когда вы ещё были совсем маленькими. А что с ней? — Оказалось, она была близка с Чимином, пока он не попал в аварию, — поясняет Манобан, — а у нас с ней всё не сложилось ещё пару лет назад, когда я училась в Тайбэе. А несколько дней назад я узнала, что она перевелась в нашу школу. — Господи… — Исин тут же всё сопоставляет в голове и присаживается рядом с подругой. — Как ты? — Хреново, — честно отвечает девушка, прикрывая лицо ладонями. — Он… Он считает, что я специально вела его за нос, специально влюбила в себя, чтобы использовать в войне с его отцом… — Чёрт, Прия, — Исин тут же обнимает её, заставляя уткнуться носом в его грудь и выплакать все накопившиеся слёзы. — Он сказал, что больше не верит мне, — продолжает всхлипывать тайка, — что ему сложно верить даже одному моему слову… Лэй, эта ненависть и разочарование в его глазах… Ты бы видел боль, с которой он смотрел на меня и спросил правда ли всё, что он услышал… — Я не представляю как тебе больно… — Лэй, я в очередной раз поняла, что слишком сильно люблю его, — говорит девушка, даже не пытаясь остановить поток слёз. — Даже если знаю, что всё безнадежно, даже если знаю, какой мерзкой и коварной теперь выгляжу в его глазах, даже если не отрицаю, что всем сердцем ненавижу его отца и хочу его прикончить… Я… Я не хочу его отпускать… Даже не представляю, как мы будем справляться со всем этим, но я просто не хочу, чтобы он оставлял меня… — Вы… Вы поговорили? Он позволил тебе всё объяснить? — осторожно спрашивает Чжан, в глубине души уверенный, что это ничем не поможет. — Он сказал позже, — всхлипывает Лиса, вытирая слёзы рукавом кофты. — Сказал, что мы обязательно поговорим, но чуть позже… — Ему нужно время, — понятливо кивает Исин. — Я понимаю, — кивает и Лиса. — И я буду ждать, пока он не будет готов поговорить. — Прия, ты ведь понимаешь, что ты должна быть готова ко всему? — осторожно говорил мужчина, чуть отстраняя подруга от себя, чтобы взглянуть ей в глаза. — Он может тебя не понять… — Сколько бы не старалась, я не буду готова окончательно, — качает головой девушка, — так что я просто буду ждать нашего разговора, а после приму любое его решение.***
— Вот тебе и нашли злодея, — присвистнул Пак-старший, увидев двухэтажный дом, от которого остались лишь сгоревшие остатки. — Чёрт! — рявкнул Джуман. — Лэй! Этот ублюдок нас опередил! — Выходит, он тоже знает? — почему-то Джувана накрыло некое разочарование, когда он подумал о том, что Чжан-младший прикрывает ублюдка Атхита. — Выходит, что так, — нервно потирает переносицу Джуман. — Мы должны во чтобы то ни стало найти этого убийцу и прикончить его! — Согласен, — кивает и Пак-старший. — Кстати, где Чимин? — вдруг спрашивает он. — Вчера он места себе найти не мог, когда мы наводили справки на местонахождение Бончая, а сегодня, когда мы нашли его дом, он куда-то пропал? — Он сказал, что у него какое-то важное дело, — отвечает Джуман, который и сам не понимал странное поведение сына, — но просил держать его в курсе. — Важное дело? — задумался Пак-старший. — Не знаю, хён, — пожимает плечами младший брат, набирая номер сына. — Вообще я был бы счастлив, если бы и он, и Чанёль проявляли к этому делу меньше интереса. Но обещание я всё-таки сдержу, — говорит он, после чего гудки наконец прерываются и он слышит голос сына.***
— Прия, может не сейчас? — осторожно говорит Лэй, наблюдая за тем, как подруга собирается на встречу со своим парнем. Или бывшим парнем. — Сейчас не лучшее время. — Почему не лучшее время? — непонимающе спрашивает девушка, присев рядом с другом. — Я тебя не понимаю, Лэй. Что-то происходит? Чего ты боишься? — Я… — Ты так внезапно заставил нас с дядей переехать сюда и держишь чуть ли не на домашнем аресте. А сейчас не хочешь отпускать меня к Чимину, когда он наконец-то позвонил и сказал, что хочет обо всём поговорить. Я слишком этого ждала и просто не могу отказаться, понимаешь? — Эх, — тяжело вздыхает китаец, не в силах раскрыть девочке правду о её дядя, из-за которого и её жизнь может быть в опасности. — Понимаю, — нехотя кивает он, — иди. — Спасибо, — улыбается девушка, надевая лёгкий кардиган поверх топа. А после собрав достаточно отросшие волосы в высокий хвост, целует друга в щеку на прощание и бежит к выходу.***
— Значит, он уже под защитой? — злобно сжимая в пальцах фигурку короля на шахматной доске, Чимин тяжело вздыхает. — Что же, было ясно, что он так просто в наши руки не попадётся, — задумчиво говорит он, ставя фигурку обратно на место, когда узнаёт в вошедшей в помещение девушке ту, кого всё это время ждал. — Хорошо, пап, спасибо, что позвонил. Через пару часов буду дома, тогда ещё поговорим, — сказав это и дождавшись ответа от отца, Чимин отключается первым и переводит внимательный взгляд на особу, что неуверенно отодвигает противоположный стул и садится напротив него. — Привет, — чуть ли не шёпотом говорит тайка. — Привет, — более спокойно отвечает Чимин. — Давно мы тут не были, да? — Давно, — подтверждает Лиса. — Когда встречались не по-настоящему, мы частенько тут играли. — Хотелось бы верить, что настоящие отношения у нас хотя бы были, — тяжело вздыхает Чимин. — Были и даже если ты поглощён ненавистью и обидой, ты не можешь этого отрицать, — твёрдо говорит Лиса, забывая о неуверенности, которая недавно так некстати её накрыла. — И я пришла сюда, чтобы убедить тебя в этом. — А я пришёл послушать, — кивает Чимин, доставая из кармана мобильник. — Давай, поговорим спокойно, чтобы никто не мог нам помешать, — говорит он, показывая девушке потухший экран мобильника и ставя его на стол рядом с шахматным таймером. — Согласна, — кивает и Манобан, следуя примеру парня. — Что же, давай начнём, — говорит Пак, показывая ладонью на доску и молча прося девушку, чья сторона была белой, начинать, нажимая на кнопку таймера. — Меня зовут Пранприя Манобан, — тихо произносит тайка, делая первый ход пешкой. — Восемь месяцев назад на мой дом напали и убили моих родителей у меня на глазах, — продолжает, когда Чимин так же делает свой шаг. — Мама спрятала меня и эти ублюдки просто подожгли дом, думая, что я всё равно сгорю заживо, если дома, — когда девушка выдвинула вперёд слона до пешки Чимина, по спине парня прошёлся холодок, ведь на мгновение он представил себе, через что прошла эта девушка. — Но я выжила. Дядя успел меня спасти, — Паку показалось, что фигурка коня в его руке треснет прежде чем он успеет удалить вражескую фигурку, когда девушка начала говорить об этом животном. — Он чудом вытащил меня из дома и многим покажется, что это большое везение, что я выжила, — ухмыльнулась она, поднимая взгляд на парня, — но я так не считала, — качает головой, делая первый шах. — Я была настолько опустошена, когда открыла глаза и осознала, что это всё не было дурным сном и реальность ударила меня в лицо. Я проснулась круглой сиротой, — сказала девушка, теперь уже защищая свою основную фигуру. — Я правда сочувствую тебе на счёт этого, — искренне говорит Пак, ловля себя на том, что у него до сих сердце кровью обливается, когда он видит её грустные глаза, наполненные слезами. — Спасибо, — шепчет Лиса и долго не мешкаясь, продолжает делать шаги. — Единственное, что поддерживало жизнь в сломленном ребёнке, который больше не видел смысла жизни была жажда мести! Я узнала, кто за всем этим стоит, узнала, кто сделал меня сиротой. — Ты винишь во всём моего отца… — Потому что он — убийца, который лишил меня всего! — сорвалась тайка. — И чтобы отомстить за своих родителей, ты выбрала весьма необычный способ, так ведь? — ухмыльнулся Чимин, когда разговор наконец дошёл до него. — Я этого не хотела, — опускаемо взгляд девушка. — Но со слов дяди, я поняла, что только так я смогу заставить Пака ответить по заслугам, отомстить и вернуть компанию отца, которая принадлежит мне по праву. — Добилась успехов? — спрашивает Чимин. — Нет, — с иронией отвечает Лиса. — Перекрасилась в мерзкий цвет, отрастила чёлку до невозможности, напялила уродскую огромную форму и толстые очки, чтобы быть непримечательной мышкой — Лалисой Бончай, — поясняет она. — Я перерыла все документы третьеклассников в поисках парня с фамилией Пак и с родителями Пак Джуман и Ким Ёрим, успехи были нулевые. Думаю, ты знаешь почему. — Видимо, папа с дядей не зря перестраховались, — только теперь Чимин видел всю картину. — И что потом? — Потом меня отстранили от дела, — пожимает плечами девушка, поднимая глаза на юношу. — Отстранили? Кто? — не понял парень. — Мой очень хороший друг, ты его знаешь, — улыбается Лиса, но заострять на этом внимание не желает. — Он попросил меня подождать в стороне, жить жизнью школьницы, учится и заводить друзей. Конечно, с одной стороны я была глубоко возмущена его требованием, но в глубине души была даже немного рада, ведь уже тогда успела привязаться к девочкам. — То есть, ты хочешь сказать, что изначально не участвовала в этих преступных интригах? — За исключением того, что я пару раз оставляла в офисе твоего отца письменные послания и один раз проникла туда, чтобы встретиться лицом к лицу, лично я ничего не делала, — честно говорит девушка, заставляя Чимина невольно облегченно выдохнуть. — А дальше?.. — Дальше всё в наших с тобой отношениях, за исключением моего имени и подробностей смерти моих родителей, было правдой. Там не было ни капли лжи или притворства, — говорит она, внезапно хватая парня за руку, не обращая внимания на то, что время на ход истекло. Парень поднимает на неё свои глаза и убеждается в том, что она говорит совершенно искренне. В этих глазах он видит страх, отчаяние и любовь, но уж точно не ложь. Вот только сжать любимую девичью руку в ответ не даёт голос и яркая улыбка мамы, что ни на секунду не покидают его. Её ласковые руки он до сих чувствует на своих щеках и волосах и если бы не этот ублюдок Атхит Бончай, если бы не её дядя, эти материнские прикосновения не были бы иллюзией. Злость на этого дьявола во плоти и желание поскорее его прикончить берут вверх над внезапной нежностью, с которой он хотел снова прижать любимую к себе и он высвобождает свою ладонь из её хватки. — А как же моя мама? — спрашивает он, делая шах и нажимая на кнопку таймера. — Ты знаешь кто её убил? Знаешь, кто в ответе передо мной за её смерть, за мою разлуку с братом и за десять лет неведения? — яростно спросил он, не сводя взгляда с её выразительных глаз и не переставая молиться, чтобы она была не в курсе. — Насколько я знаю, все обвиняют в этом моего отца, — тихо выдаёт она, поджимая губы. — Слышала, именно это послужило причиной его смерти, но… — замешкалась она, увидев в Чимине себя. Она тоже была в замешательстве после смерти родителей и если бы ей сразу не дали мишень, на которую нужно направить всю злость, того, кого она должна презирать и ненавидеть, всем сердцем желая его смерти, она бы давно свихнулась. — Но Чимин, я могу с уверенностью сказать, что мой отец не при чём! Не говоря уже о том, какой он добрый и отзывчивый человек, именно твоей маме он навредить не мог… Он… Он очень сильно её любил… — больно признаваться в этом, как было больно наблюдать за грустной из-за этого мамой. — Я уверена, за этим стоит кто-то другой, но я не знаю кто, — отвечает она, снова пропуская свой ход. — А я знаю, — отвечает Чимин, делая шах и мат, тем самым завершая игру, — и сделаю всё, что в моих силах, чтобы прикончить этого ублюдка, как и ты сделаешь всё, чтобы отомстить моему отцу, — с тяжёлым вздохом выговаривает он, и прозвучали эти слова для Лисы как их общий приговор. — Значит, — девушка поджимает губы, чтобы не дать волю слезам, — на этом всё? — У нас нет будущего, — спокойно говорит Чимин, совсем не показывав горечь, что скрывание за этим безразличием. — Но если от этого тебе будет легче, я верю каждому твоему слову, — говорит он и когда снова сталкивается с её глазами, что наполнены слезами, делать безразличное лицо уже не получается. — Но несмотря на это, мы просто не можем быть вместе, ты должна это прекрасно понимать. — Я понимаю, — шепчет тайка, завидуя этой стойкости парня, ведь ей, чтобы не разрыдаться приходится кусать губы до крови и впиваться ногтями в руки, которые так и хотят обвить его шею, прижать его тело к себе и никогда не отпускать. — Пожалуйста, прости меня за всё, если сможешь, — говорит она, давая волю слезам. — Я… Я правда тебя очень сильно люблю… — Я тоже, — еле слышно отвечает Чимин, поднимаясь с места и взяв один из телефонов на столе в руку. — И меня ты тоже прости, — последнее, что Манобан услышала от парня, который поспешил уйти, пока любовь к этой девушке, что проливает из-за него слезы, не остановила его навсегда, закрывая все пути к мести за маму. Он не может, не посмеет забыть обо всём, только из-за того, что полюбил не того человека.***
— А он не может быть в офисе этого китайца? Как его там?.. — спрашивал Чанёль, присев рядом отцом, напротив дяди, которые уже весь день ломают голову над поисками этого тайского ублюдка. Обыскав все возможные места укрытия, они снова оказались в тупике, так как совсем ничего не знают об этом человеке. — Вы ведь говорили, что встречали его до этого только там. — Там сейчас даже самого Лэя нет, — отрезает Джуман, скрестив пальцы и положив на них подбородок. — Этот крысёныш явно спрятал его в безопасном месте, чтобы мы не могли добраться до него! Но погоди, ублюдок, я доберусь до этого куска дерьма, даже если весь мир придется перевернуть и обрушить вам на голову!.. — рявкнул он, срываясь с места, чтобы снова начать поиски с нуля, используя всё, что они знают о Чжане, даже самую маленькую деталь, что сможет помочь в этом деле. Когда Джуван тоже поднялся с места, чтобы последовать за младшим братом, заметил, что он притормозил у двери, а причину этой остановки увидел лишь тогда, когда подошёл ближе. — Где ты был, Чимин? — спрашивает он у названного сына, что твердо стоял на пути отца, будто специально не желал пропускать его наружу. — Нет надобности переворачивать весь мир, пап, — тихо говорит он, взглянув родителю прямо в глаза. — Считай, что он уже у нас в руках, — говорит он, протягивая мужчине отключенный мобильный телефон, который только что достал из кармана джинс.***
— Как вы, недоумки, могли его упустить?! — когда Лиса переступила порог дома друга, его встретил злобный крик хозяина дома, который был направлен на его подчинённых. — Я же сказал смотреть в оба! — Лэй?.. — осторожно подходит к нему девушка, боясь попасть под горячую руку. — Что случилось? — Ты вернулась, — облегчённо выдыхает китаец, крепко обнимая тайку. — Почему не отвечаешь на звонки? — спросил он. — Ты хоть знаешь, как я перепугался? — Ох, извини, я забыла включить телефон, — виновато говорит она, доставая из кармана мобильник. — Что-то случилось? — Твой дядя куда-то пропал, — говорит Исин, перебирая назад свои коротко подстриженные волосы. — Что значит пропал? — усмехнулась Лиса. — Он же взрослый человек, Лэй. Наверное, вышел куда-то прогуляться, — пожимает плечами и качает головой. — Перестань за всех переживать, мы же не дети малые, — с улыбкой похлопав Исина по плечу, девушка молча уходит в свою комнату, ссылаясь на то, что очень устала и хочет передохнуть. — Быстро выезжаем! — говорит мужчина сразу после ухода подруги. — Мы должны поскорее найти его. Вы двое останьтесь тут и охраняйте Прию, — командует он. — Вызовите ещё несколько людей, следите за тем, чтобы она не выходила из дома. — Есть, господин! — быстро поклонившись ему, двое мужчин обещают добросовестно выполнять свои обязанности.***
— Чёрт бы вас всех побрал! — рявкнул мужчина, давя на газ снова и снова, даже не замечая, что уже едет на максимальной скорости. — Если вы, ублюдки, тронете хоть волосок на её голове, я вас всех прикончу! — рявкнул он, не замечая, как ему уже в сотый раз названивает Чжан. В голове только слова того ублюдка, который он услышал недавно, когда принял звонок от своей племянницы. » — Прия? — отвечает он, поднимая трубку. — Здравствуй, Атхит Бончай, — слышится до боли знакомый и до тошноты мерзкий голос самого ненавистного им существа на свете. — Что?.. Что это значит?! Откуда у тебя телефон Прии, урод?! — сразу же сорвался на крик таец. — А ты попробуй, угадай, — страх и волнение в голосе Бончая явно забавляли собеседника, который довольно ухмылялся, поняв, что и вправду схватил врага за слабое место. — Отвечай, ублюдок! Клянусь, я убью тебя, если… — Не думаю, что сможешь спасти свою любимую племянницу, если убьешь меня, — опять же спокойно и ехидно говорил Пак. — Если хоть волосок с её головы упадёт!.. — Можешь приехать и сам удостовериться в целости всех её волос, я вышлю тебе адрес, — сказал Пак. — Мы с тобой оба в этом деле довольно давно, надеюсь, тебе не нужно напоминать, что ты должен приехать один. Увижу хоть одного из людей Лэя и ты навсегда попрощается со своей племянницей, понял? — Дай мне поговорить с ней! — протребовал мужчина. — Я должен услышать её голос! — Если так сильно этого хочешь, приезжай скорее, — последнее, что он услышал, прежде чем Пак отключился.» — Господи, Прия, пожалуйста, будь в порядке, — шептал Атхит, доезжая до места назначения и осторожно останавливая свою машину. — Ты не можешь умереть от их рук. Ты меня не оставишь. Я этого не допущу!***
— Значит, на этом всё, Пак Чимин? — спросила Лиса, плюхаясь на свою кровать и в то же время включая свой мобильный телефон. — И почему так сложно забыть эти грёбаные три месяца? — девушка задаёт ещё один вопрос в пустоту, когда видит на заставке их общее фото, на котором она мило целовала его в шёку, а он улыбался так широко, что его миндалевидных глаз было даже не видно. Они договорились оба поставить это фото на заставку на месяц, пока на замену не придёт ещё более милая общая фотка. — Какого чёрта? — недоуменно захлопала глазами девушка, когда отпечаток её пальца не разблокировал телефон. — Что за хрень? — спросила она, решив после второй попытки попытаться ввести пин-код, который никогда не забывала. Но всё было тщетно и только когда экран и вовсе заблокировался на пять минут, девушку осенило. — Мы поменялись телефонами? — недоуменно спрашивает она, не понимая, как могла допустить такую оплошность. — Чёрт, я должна вернуть свой телефон, — говорит она, тянясь к домашнему телефону, расположенному на тумбочке. — Ну, естественно, он тоже забыл его включить, — девушка тяжело вздыхает, когда не получает ответа на звонок. Подождав с минуту, она включает ноутбук, чтобы отследить своё устройство по iCloud. Она могла воспользоваться хакерскими приемчиками, которым её учил дядя, но копаться в телефоне любимого человека она не хотела по крайней мере из уважения к нему. — Так-с, и где же мы, Пак Чимин? — спросила она, вглядываясь на карту, которую ей выдала система. — Что это за глушь? — непонимающе щурится девушка, обнаружив свой телефон за пределами города в какой-то нежилой деревушке. — Что это значит, Чимин? Где ты? — спрашивает саму себя девушка, тут же поднимаясь с кровати и устремившись к двери. — Госпожа, Вам нельзя выходить, — не успела она выйти за пределы своей комнаты, как перед ней встали два амбала, преграждая путь наружу. — Что это значит?! — возмутилась тайка. — Пропустите меня! — Господин Чжан приказал нам следить за тем, чтобы Вы никуда не уходили, — твердо говорит один из амбалов, блокируя все попытки школьницы их обойти. — Это для Вашей же безопасности, госпожа, — поясняет он, удерживая девушку на месте. — Ладно-ладно, пустите! — рявкнула она, поняв, что ничего против двух здоровых мужчин не сделает. А затем злобно пыхтя, захлопнула дверь в свою комнату и закрылась внутри, обещав себе, что закатил скандал, как только друг вернётся. Но долго сидеть на месте из природной непоседливости ей не удалось и она стала искать иные выходы. Подойдя к окну и открыв его, она смотрела вниз со второго этажа, раздумывая, сможет ли она обойти охранников у ворот. Решив, что не узнает, пока не попробует, девушка собрала всю уверенность в кулак и переступила через окно. — Прости, Лэй, но что-то мне подсказывает, что вы от меня что-то скрываете, — говорит девушка, ловко спрыгивая. — И если вы мне ничего не скажете, я сама всё выясню!***
— Прия! Прия! — кричал мужчина, как только вышел из машины. И держа ствол наготове, медленно ступал к заброшенному зданию, к которому его привёл навигатор. — Пак Джуман, выходи, ублюдок! — рявкнул он, не дождавшись ответа. — Покажи мне мою!.. — не успел он договорить, как выстрелы, направленные на него из темноты тут же пронзили голень и бедро, заставив упасть на землю, прикусывая губы, чтобы не завизжать от боли. — Ублюдки! — прорычал он, когда его пистолет, упавший на землю отшвырнул куда подальше, а самого с силой потащили внутрь. — Где Пранприя, ублюдок?! Покажи мне её! — кричал Атхит, пока Джуван привязывал его к стулу толстой веревкой, а Джуман тканью своей футболки перевязывал рану на его ноге, чтобы животное не сдохло раньше времени от потери крови. — Если вы хоть что-то сделаете с моей племянницей, клянусь, я!.. — Уверен, твоя племянница более чем в порядке, — послышался голос юноши с дверей и взору тайца показались двое парней со значительной разницей в росте, которые подходили к нему. — Не считай всех людей вокруг такими же конченным маньяками, как ты сам, — ухмыльнувшись, Чимин бросает перед его ногами мобильник Манобан, молча отвечая на все вопросы. — Значит, её тут нет? — ухмыльнулся он, после чего истерично засмеялся, качая головой. — И как я вообще мог подумать, что ты способен на что-то большее, Пак Джуман? — насмехался он, радуясь, что племянница и вправду в безопасности и что главной целью врагов был лишь он. Но после пары ударов по лицу от Пака-младшего и ещё нескольких от его старшего брата, лицо тайца настолько разукрасилось, что даже улыбка причиняла немыслимую боль, не говоря уже о громком смехе. — А теперь рассказывай о том, что случилось десять лет назад, урод?! — рявкнул Джуван, схватив мужчину за волосы и прижимая дуло пистолета к его лбу. — Хм, с чего бы начать, — задумчиво протянул Бончай. — Тогда я был ещё молодым, — издевательски начал он, после чего снова получил по морде. — Но всё таким же конченным! — прошипел мужчина, что ударил его. — Рассказывай, что ты сделал с машиной моей жены! — Ах, ты об этом, — делает удивлённое лицо Атхит, пару раз цокая. — Красивая была тачка. — Эй, урод! — младший из братьев также, как и брат достал из-за пазухи пистолет и приставил ко лбу врага, готовый выстрелить прямо сейчас. — Ого, какие мы злые? — хмыкнул он и лицо его вмиг стало серьезным. — Даже после убийства моей сестры с Винаем, тебе, ублюдок, не полегчало?! — рявкнул он, проживая дыру в Паке. — Если это работает таким образом, ты бы на меня не охотился, — усмехнулся Джуман. — Не отправлял бы подростка найти моего сына для свершения мести! — Ты прав, — кивает таец, — никакой мой грех не может оправдать смерть моей любимой сестры, которую ты у меня забрал! — Не забери ты у меня Ёрим, ничего бы из этого не было! — прошипел Джуман, снова вцепившись в воротник Бончая, не заметив, как оттолкнул в сторону брата. Не убей ты её, всё бы были счастливы, мир бы сохранился! — Были бы счастливы все, кроме моей сестры, — прошипел он, выплевывая кровь, вместе с выбитым зубом. — Если бы твоя жена продолжала жить, моя сестра продолжила бы плакать из-за того, что её ублюдок муж любил эту дрянь! — ещё один удар. Сначала в лицо, потом дополнительный в нос. После второго в глазах тайца помутнело и он чуть не потерял сознание. — Нет, ублюдок, ты так просто не вырубишься! — ухмыльнулся Пак-старший, обливая Атхита ледяной водой и приводя в чувства. — Сейчас ты ответишь за каждую долю страдания Ёрим, за каждую секунду её мук, и за каждую секунду, что Чанёль прожил вдали от семьи! За всё ответишь, животное! — Ну, постарайся заста… Чёрт! — не успел он закончить, как прозвучал громкий выстрел пистолета и пуля пронзила его ладонь, привязанную к столу. — В следующий раз это будет твоя голова, — прошипел Джуман, проводя дулом пистолета по виску врага. — Будь уверен, сегодня ты не выберешься отсюда живым, — сказал он, чуть отходя от Атхита, чтобы вытереть пот с лица и именно в этот момент услышал, как к зданию подъезжает ещё одна машина. — Мы кого-то ждём? — спросил он у брата, вглядываясь в окно. А увидев, кто именно вышел из такси, Чимин тяжело вздохнул, прикрыв лицо. — Я выйду, — сказал он, направившись к двери и даже не дождавшись ответа, покинул комнатку. — Чимин? — удивлённо спросила тайка, узнав в темноте Пака-младшего. — Что ты тут делаешь? — не успела она договорить, как громкий вопль из комнаты за спиной юноши приглушил все звуки. — Чимин?.. — сначала медленно, потом быстрее девушка делала шаги к той комнате. — Чимин, чей это голос?! — сорвалась на крик девушка, когда узнала голос своего родного дяди. — Лиса, остановись! — Чимин схватил девушку в охапку, не давая ворваться в комнату, где получает своё наказание изверг, который лишил его матери. — Дядя! Дядя, ты там?! — не переставала вырываться, девушка начала бить кулаками парня, чтобы он выпустил её. — Дядя! — Прия! Прия, сейчас же уходи отсюда! — послышался очередной вопль мужчины, пока девушка делала отчаянные попытки вырваться из хватки бывшего парня, давая волю слезам. — Так ты специально это сделал?! — рявкнула она, наконец перестав рыскаться, после чего Пак её отпустил. — Ты специально поменял телефоны, чтобы заманить дядю сюда?! Ты меня использовал?.. — ей не верилось, что добрый юноша, который завоевал её сердце своей честностью, смог пойти на такое. — Лиса, послушай… — Зачем?! — рявкнула она, толкнув парня за грудь. — Зачем тебе мой дядя?! Всё потому, что он хочет отомстить за свою сестру?! За то, что я обманывала тебя по его наставлениям?! — кричала девушка, не знаю куда себя девать от этой злости, что переполняет всё тело. — Ты решил поспособствовать его убийству, потому что он — угроза для жизни твоего отца?! Отец решил устранить его, а ты решил помочь?! — не унималась девушка, пытаясь прорваться в эту чёртову комнату, где пытали её единственного живого родственника. — В этом его вина?! — Его вина в том, что он убил мою маму! — рявкнул во весь голос Чимин, с силой отталкивая тайку от двери. Так сильно, что она чуть не потеряла равновесие. — В том, что он на десять лет разлучил моего брата с семьёй и в том, что я десять лет не мог вспомнить даже лица самого родного человека на свете, ясно?! То, что он сейчас хочет убить моего отца ничего по сравнению с тем, что он уже успел натворить, не думаешь?! — кричал он, наступая на девушка, заставляя её судорожно качать головой и отступать назад. — Нет… Нет, этого не может быть! — продолжала отрицать Лиса, пытаясь перекричать поглощенного злобой Чимина. — Нет, ты ошибаешься! Это невозможно! — Он! — рявкнул Пак-младший, указывая пальцем на дверь за своей спиной. — Этот ублюдок сам во всём признался! Сказал, что причиной этому только то, что твой отец любил её! Только потому что он не смог полюбить твою маму, твой больной дядя решил устранить причину её слёз! Его не волновало, что она живая, что по её венам течёт теплая кровь, что у неё есть семья, ребёнок! Он безжалостно убил её! — кричал ей в лицо парень. — Нет, нет! — качала головой Манобан, прикрывая уши и давясь горькими слезами. — Не говори так! Замолчи! Нет! — А теперь назови этого изверга дядей снова! Попробуй! Скажи, что он не достоин самой мучительной смерти! — даже громкий голос Пака не заглушал болезненный вопль её родственника. Того, кто после смерти родителей стал ей отцом, опорой, единственной семьёй, того, кто рискуя своей жизнью проник в дом сквозь огонь и наплевав на все полученные ожоги, вывел её их дома невредимой. Тот, кто гладил её по голове, когда она оплакивала родителей, не мог пойти на такую жестокость. Он не мог! Она не может позволить ему умереть! — Чимин, не убивайте его, — вдруг шепчет она, когда юноша наконец чуть успокоился. — Ч-Что?! — вопросительно изогнул бровь парень, думая, что ему послышалось. — Пожалуйста, не убивайте его, — умоляюще повторяет тайка, даже не пытаясь сдерживать слёзы, которыми уже захлебывалась. — Пожалуйста, Чимин, он — моя единственная семья! Он — всё, что у меня есть! Я не выдержу, если вы его у меня заберёте… Пожалуйста, помоги мне… — рыдала она, взяв парня за руку и опустившись на колени перед ним. — Пожалуйста, Чимин, я сделаю всё, что вы мне скажете… — говорила она, заставляя сердце парня болезненно сжиматься с каждой секундой всё сильнее и сильнее. — Лиса… — парень покачал головой. — Лиса, пожалуйста, не надо. — Чимин, я забуду обо всём! — продолжала девушка, не отпуская его руку и моля на коленях. — Мы с ним уедем обратно в Таиланд и больше никого из вас не побеспокоим! Я забуду и о мести, и о компании отца! Мы уедем и никогда больше не покажется вам на глаза, обещаю! Пожалуйста, уговори своего отца! Умоляю тебя, он — всё, что у меня есть! Если они убьют его — ты убьешь меня, Чимин. Прошу, помоги мне. — Лиса, не делай так… — Если ты хоть каплю любил меня, пожалуйста, пощади моего дядю, у меня больше никого нет, он — моя семья! Чимин, впусти меня туда, умо… — девушка уже хотела подняться с места, как громкий выстрел заставил её тут же упасть обратно. — Нет! — прокричала девушка и уже хотела устремиться туда, но крепкие объятия парня снова не дали ей этого сделать. — Дядя! Дядя! Нет! — девушка так громко кричала, что её голос с лёгкостью заглушал последующие два выстрела. — Отпусти! Отпусти меня! Дядя! — девушка со всей силы била парня в грудь, давясь слезами, но всё равно не могла выбраться. — Отпусти, ублюдок! Ненавижу тебя! Ненавижу! — только ей удалось расцепить руки парня и сорваться с места, как из-за двери вышли двое взрослых мужчин и один высокий юноша. — Ты! — она тут же вцепилась в воротник Джумана. — Ты убил моего дядю! Ублюдок! Я тебя прикончу! Убью своими руками! — девушка ловко отобрала у его брата пистолет, который он всё ещё держал в руке, но Джуману ничего не стоило выбить его из дрожащих пальцев девушки. — Лиса, — Чимин опять же схватил её в охапку, когда она голыми руками хотела наброситься на его отца. — Убери свои руки, мразь! — рявкнула она. — Будь ты проклят, слышишь, Пак Чимин?! Будь проклят тот день, когда я полюбила такого ублюдка, как ты! Я тебя ненавижу! — кричала она, вырываясь из хватки парня и даже не услышала звуки выстрелов уже снаружи. — Пак Джуман! — вскричал знакомый мужской голос. — Лэй! — Лиса тут же хотела побежать к другу, как большая ладонь схватила её за запястье и потянула к себе. — Чёрт! — рявкнул Джуман, обведя руку вокруг шеи девушки и приставив к её виску дуло пистолета. — Отец, что ты делаешь?! — возмутился Чимин, но старший брат схватил его за руку, не давая ничего сделать. — Стой смирно, — прошептал Чан. — Не бойся, дядя ей не навредит. — Пак Джуман, выходи сейчас же! Отдай нам Атхита Бончая и Пранприю Манобан по хорошему и я пощажу твою семейку! — прокричал он, делая ещё несколько выстрелов в воздух. — Что же, ты немного опоздал, Лэй, — говорит Джуман, выходя первым вместе тайкой. А за ним выходят его старший брат, сын и племянник, держа наготове свои оружия. — Но её спасти ты пока можешь, — выдыхает он, увидев на выходе не меньше десяти вооруженных человек с несколькими машинами. — Если хоть волосок упадет с её головы, я тебя прикончу! — рявкнул Исин, направив пистолет к мужчине, который прикрывал своё тело девушкой, которая не могла выдавить и слова из-за сильной хватки Пака. — Дашь нам мирно уйти, мы её не тронем, — спокойно говорит он, вместе со своей семьёй ступая к машине. — Спокойно-спокойно. Тшш! — он зарядил пистолет, когда Исин сделал шаг к ним, заставляя его тут же остановиться. — Ни шагу! — рявкнул он, когда они уже настигли машину. — Хён, — позвал он старшего брата и тот, кивнув, тут же забрался в машину вместе с парнями и завёл её. — А теперь иди, — сказал он, отпуская тайку, не опуская пистолет, теперь направленный в её затылок. — Урод! — прошипела она, держась за горло. — Прия, не делай глупостей и иди ко мне, — попросил Исин, после чего тяжело вздохнул, девушка поплелась к другу. — Медленнее, — приказывает Пак, открывая дверь машины, всё ещё держа пистолет наготове. И когда тайка наконец оказалась на руках друга, семейка уже отъезжала от заброшенного здания на всей скорости. — Прия, ты в порядке? — испуганно спрашивает Исин, обхватив ладонями её лицо. — Прия! — Они… Они убили дядю, — всхлипнула девушка, обнимая китайца и уткнувшись носом ему в шею. — Я их всех ненавижу! Всех! Я это всё так просто не оставлю, — твердо сказала она, вытирая слёзы. — Я прикончу всю эту семейку. Всех заставлю пожалеть о сегодняшнем дне! — злость тут же загорелась в юных глазах, когда она вспомнила, как низко опустилась перед тем ублюдком, а он всё равно не пощадил её самого родного человека. — Я не забуду, Пак Чимин, как ты сегодня жестоко со мной обошёлся. Никогда не забуду.