Черт возьми!

Упс! Это катастрофа. Я и забыла про это. Дело в том, что, когда я шла в школу, я встретила Егора, своего одноклаша. Он был в компании симпатичных парней, знаменитостей в нашем районе. Преступных знаменитостей. В таких компаниях не пить - себе же хуже. Убьют же нахер. Я и выпила пива, всего пол-литра, хотя обычно я им откровенно брезгую. Ну не люблю его, и точка. Но у них ничего другого не было, а настроения а-ля "жду не дождусь поцелуев с могилой" у меня не наблюдалось, не наблюдается и вряд ли будет наблюдаться. Вообще они очень даже неплохие парни, но привыкли, что все идет, как они того хотят. Это порой раздражает. Но тогда я, отмазавшись какой-то чушью про опоздание, быстро ушла, когда это стало возможно. Вот только что я маме-то скажу? Колючий взгляд прожигал меня насквозь. Зная ее, я с уверенностью могу сказать, что она понапридумывала в своей голове таких версий, по сравнению с которыми моя покажется ей просто раем, и я отделаюсь лишь легким наказанием. Но я никогда не искала легких путей, к тому же Егорку подставлять не хотелось... - Мам, - для правдоподобности я начала всхлипывать и заикаться. - ддело в том, что... только не ругайся, л-ладно..? В общем... Пока я тщательно придумывала историю, маме надоело слушать мой бессвязный бред. - Давай выкладывай. Если будет уважительная причина, я тебя не накажу. На моем лице отразилось облегчение. Притворное, конечно, но этого никто отличить до сегодняшнего дня не мог. Половина поставленной мною задачи выполнена. Осталось только придумать уважительную причину, почему я приперлась в школу в нетрезвом виде. Может, наплести ей про то, что меня изнасиловали? Да нет. Меня тут стошнит от гетеро. Я не лесбиянка, нет! Просто не люблю описывать. Тем более при проверке выяснится, что я девственница. Или сказать, что в попу? Стоп. Отбросили эту идею. Блин, а ведь обидней всего то, что если бы они взяли кровь минут на 10 позже, ничего бы не выявилось, так как пиво держится в крови около трех часов, грохнулась я в обморок на третьем уроке. Эх, еще б чуть-чуть. Ну ладно, не буду о грустном. Все эти мысли пролетели у меня в голове за считанные секунды, поэтому мама восприняла мое короткое молчание за подготовку к рассказу. И я не заставила ее долго ждать. - Как ты знаешь, я шла в школу, - да, охренительное начало, я знаю. - Где-то на полпути мне преградил дорогу черный джип, правда, я не знаю какой марки, - машины - это не мой конек. - Стекла были затонированны, поэтому я подумала, что она там припаркована б-была, - я наконец вспомнила про свои намерения всхлипывать, - и прошла м-мимо двери... - для правдоподобности мне пришлось пустить слезу, - и вдруг ее отткрыл Лёёлик, - на этом месте рассказа слезы уже капали сами собой, без каких-либо усилий. Лёлик был моим бывшим, и, хотя его бросила я, порой мне его очень не хватало. Но я никогда не жалела о сделанном. Смысла не вижу. - Он схватил меня за руку и посадил в машину. Сначала я не пыталась сопротивляться, думая, что он не один, но увидев, что он приехал за мной в гордом одиночестве, я начала рыпаться. Он мне с-сказал, - черт, опять забылась, - ч-чтобы я н-не рыпаалась, - я начала опять всхлипывать, виновато глядя на маму. - Он сказал это таким голосом, - тут я понизила свой голос до шепота, - что я не смогла сопротивляться. Еще он сказал, что я пропущу только один урок, и что мы просто поговорим, - я хотела еще добавить "без секса", но передумала. Тогда мама будет слушать уже без такого внимания, которое служит мне помощником в придумывании такой захватывающей истории, - и на протяжении всей остальной дороги молчал. На душе было как-то грустно, - для мамы можно и пафос включить. - Где-то на половине дороги он остановился, там был лес. Я даже сначала испугалась, но он просто завязал мне глаза. Дальше счет времени и пространства у меня лично закончился. Я смогла видеть только у него дома. Дом был шикарным особняком, - я уже была готова начать его описывать, но мама, тоже сносно знавшая мои привычки остановила меня: - Описаний не надо. В ответ я лишь обиженно надула губки. А что я могу еще сделать? Так-то. - В общем, дом был шикарен, - вот этим мне пришлось ограничиться вместо пятиминутного монолога. А я так хотела описать озера, кенгуру и банановые пальмы... Хотя да, пожалуй, она бы не поверила. Ну и ладно. На заикание я уже давно забила, ну рассеяный я человек, что тут поделаешь? Правильно, ничего, иначе я вам в морду врежу. - Мы зашли на кухню, которая была бежевого цвета и оформлена в стиле... - Достаточно, - перебила меня мама. Ай-ай-ай, как не стыдно! - В дальнейшем тоже избегай описаний. Продолжай. Пиздец. А я ведь так хотела отыграться на интерьере... Но мама знает, что я хочу быть дизайнером. - В общем, мы позавтракали кофе и чем-то вкусным, он назвал это кус-кусом. Какая-то крупа с мясом, но она просто восхитительна, - в глазах мамы читалось нетерпение, да и мне уже надоело, поэтому я решила закругляться. - После этого он мне сказал, что уезжает. Навсегда. Я заплакала, - для большей убедительности я опять заставила слезы течь по щекам. - Я знаю, что это неправильно, но заплакала. Он начал меня успокаивать, но у него не получалось. Мне было так грустно, - я проникновенным взглядом, полным тоски и грусти, посмотрела на маму. - Он принес мне поллитровую бутылку пива и велел сделать три глотка, сказав что-то про то, что водки у него нет. Я сказала, что не буду пить без закуски, он лишь усмехнулся и пошел на кухню, а я зачем-то взяла и выпила всю бутылку. Когда он вернулся, его глаза больше всего походили на пятачки, - я невинными глазами посмотрела на маму. - Я правда не специально. Он побегал по комнате, повыдирал себе волосы и, наконец, отвез меня в школу. Сейчас его в стране нет. Он так и не сказал, куда уехал. Вообще, я частично сказала правду. Лёля правда уехал. Его полное имя - Владимир. Но это слишком длинно, а назвать его Вовкой язык не поворачивается. По крайней мере, у меня. Я посмотрела на маму. На ее лице было написано облегчение, скользила улыбка. Заметив мой взгляд, она попыталась нахмуриться, но у нее ничего не вышло. - С тобой мы потом еще поговорим, а сейчас мне пора на работу. Выздоравливай. - И тебе не хворать, - по привычке ответила я. На прощанье она все-таки удосужилась меня поцеловать в щеку. Она всегда так делала, хотя я это ненавидела. Наверное, я и правда бесхарактерная мямля. Как я счастлива. Наконец-то разговор с мамой окончен.