***
Раньше Кентербери понятия не имел, кто его господин такой. Точнее стоит выразиться конкретнее. Две недели назад, демону Кентербери, известному в демоническом мире, как самому младшему и сильному из Троицы, не было никакого дела до человека, Алоиса Транси. Он не обращал внимания, как тот улыбается, как хмурится, когда раздражен, как этот паренек искренне беситься или смеяться, откликаясь на его подколки и шутки. Он не обращал внимания, потому что раньше сам не проявлял себя инициатором в их общении. Да и стоит упомянуть, тот Алоис ненавидел, казалось бы, всех демонов, кроме конечно Клода, а этот парнишка относился ко всем одинаково нейтрально, разве, что Ханне доверял чуть больше. Кентербери встречает впервые такого человека, которому не вскружила голову власть и вседозволенность, обычно все происходит с точностью да наоборот. О видении Тимбера он узнал чуть раньше Клода, видите ли, Ханна все никак не могла доверить ему этот секрет. Ведь все в поместье знают, что единственным, после Анафелоуз конечно, кем Кентербери искренне восхищается это Клод. И та ситуация, в которую попали оба его объекта уважения, просто непозволительна, конечно, Кентербери попытался бы предупредить дворецкого, чтобы тот не был заключен в «клетку», однако Ханна была другого мнения на этот счет. «Не смей ему что-то раскрыть, иначе крупно пожалеешь об этом» Хах, Кентербери давненько не слышал такого тона у своей госпожи. В последний раз он его слышал на их давних тренировках, когда он еще будучи демоненком, то и дело проигрывал все поединки. Однако тон исчез, стоило Кентербери стать самым сильным учеником Ханны, спустя столетия кровавого пота и не исчезающего запаха гари, от демонического огня. Когда он все же узнал тайну, его обуревали двоякие чувства. Тимбер, в привычной, безэмоциональной манере поведал о «предательстве Клода». Воспитанный по принципам Ханны, Кентербери не мог понять, Клод, вашу ж мать, демон с которого он хотел брать пример в будущем, смог обойти и нарушить, священный для их расы договор. В уме не складывалось. Но Тимбер никогда не ошибался в своих видениях, а это значит, что так бы и было, если бы они не вмешались. «Клод Фаустус, заключив сделку с другим демоном, убьет Алоиса Транси, растоптав его душу, погнавшись за другой» — сказал тогда брат. Кентербери несколько часов все обдумывал, но он ничего уже не мог сделать. Ханна, Предки её б побрали на тот момент, уже все для себя поняла, решила быть для мелких мальчишек, не служанкой, а целым ангелом хранителем, тц. А Клод, тоже хорош, погнался за двумя зайцами, а в итоге остался с оленьими рогами, Алоис успел наставить их первым. Какое им вообще дело до этого человека? Какого черта они должны служить ему, хотя не связаны с ним ничем? Конечно, братья задавались этими вопросами. Однако, слово госпожи, для тройни — закон, и раз она приказала молчать и служить, значит, они будут, стиснув зубы в оскале выполнять все приказы человека. Когда появился новый Алоис, по началу Кентербери испытывал к нему неприязнь, которая готовилась вот-вот превратиться в ненависть, Анафелоуз даже приказала не попадаться ему на глаза и не разговаривать с ним, зная, каким иногда вспыльчивым бывает ее подручный. Но стоило увидеть юношу, пару раз с ним побеседовать, как оказалось, что он не так уж и плох, в некотором роде…трудно это признавать, но… он был хорошим. Настолько насколько вообще могут быть люди. Со своим прошлым и темными тайнами, но он был другим, нежели бывший господин. «Хоть я не вижу сейчас его дальнее будущее, он то точно не выколет госпоже Ханне глаз, меня это немного радует» — опять-таки сказал тогда Тимбер, а Кентербери уже привык. Привык, что ему никогда не будет спокойной жизни, привык, что ему придется быть чужой марионеткой в руках белокурого подростка на ближайшие пятьдесят-шестьдесят лет. А брат… Тимбер всегда был с приветом, из-за своего дара, но его слова тоже обрадовали Кентербери. Все таки терпеть такое отношение к их госпоже было невыносимо. Сейчас что-то изменилось в Кентербери, но сам обладатель сливовых волос и дурной привычки выпивать, не мог понять, что именно. Задумываться над такими вещами ему раньше не приходилось. Да и в целом, стоит признаться, хотя бы перед самим собой, он никогда не парился, как ему жить, что говорить и делать, для этого были братья, особенно Томпсон, который был не хуже курицы-наседки. Из размышлений Кентербери очнулся только тогда, когда весь мусор в комнате Алоиса был давно убран, а сам хозяин с Фаустусом еще не вернулись с приема. В комнату вошел слуга постоялого дома, с телеграммой на руках. На вопрос от кого письмо, был достаточно краткий ответ: «От Томаса Морриса»***
В обеденном зале сидели четверо человек, чета Теннет и граф Транси. Бледно-желтые обои выгодно сочетались со светло-коричневой мебелью, камин уютно потрескивал и тем самым грел помещение. По приезду Клод под видом помощи слугам отправился осмотреться по дому, а Алоису пришлось пережить очередное знакомство и наконец-то протестировать уроки светских бесед "ни о чем", до тех пор пока они не выйдут из-за стола. Глава семейства, для Алоиса ассоциировался со старым лисом, он юлил, много улыбался, но по глазам нельзя было понять, о чем на самом деле думает этот человек. Жена его была попроще, сдержанная, но изящная и утонченная, всем своим видом показывающая свою родовитость дамочка, у которой, не было повышенного самомнения, приятная женщина, подумал Транси. А вот с дочкой все явно было запущено. Признать честно, Алоис раньше думал, что такие девушки бывают только в романах, как оказалось, нет. Вилли, а точнее Виолетта, как ее тут все зовут, та еще актриса. Дома папина доченька, гордость родителей, престижная совершеннолетняя невеста, а на бульварах зажигает только так. Как ее до сих пор не засекли, Алоис не понял, но признал, что девушка и впрямь очень симпатичная, оттого еще больше непонятны ее мотивы. Имея все самое лучшее, все равно лезет на самое дно, неужели испытывает при этом извращенное удовольствие? «Чтож… это уже не мое дело…», — заключил юноша, благодарно улыбаясь девушке, когда та гостеприимно предлагала ему добавки. Вечер клонился к его логическому завершению, и хозяйка дома предложила закончить его на свежем воздухе. Она велела слугам накрыть в садовой беседке и отослала дочь приодеть что-нибудь потеплее, чтобы не простыть. Сама она отправилась проверить все лично, чтобы «Не дай бог эти непутевые служанки опять что-нибудь напутали». Светловолосый хотел сказать, мол, пока с ними Клод им ничего не испортить, но передумал и решил лучше расспросить Теннета, пока есть время поболтать лично. Все равно за застольной беседой вскользь упомянули старые связи, что сотрудничество в силе и « Граф можете спросить у меня все что угодно, я непременно об этом знаю» — Итак, мистер Теннет, мне нужна информация по некому Крисе Бранда… — 24 года, по ремеслу каменщик, с дочкой моей у него роман был знатный, да вот только не отдам я её ему замуж, уж больно вспыльчивый малый, да по пьяни уж неадекватно слишком себя ведет… Знаком с ним с тех времен, когда еще сам мелким чиновником был. Так, парень работящий ничего такого, зачем он вам, граф? — Алоис неопределенно взмахнул рукой, показывая, что это неважно. Мистер Теннет оказался человеком понятливым, вопросов больше не задавал. — Спрошу прямо, как у него дела обстоят с деньгами? Может, что-то необычное в его поведении было? — Теннет нахмурился и замолчал, на лице отобразился углубленный мыслительный процесс. Немного погодя он ответил: — Пришел он как-то в дом, беседовали вначале как обычно, спрашивал, исправен ли камин, не отошла ли Виолетта от скандала, все обыденно так… но вдруг, он перешел на не очень приятный разговор, начал спрашивать, не знаю ли я, нашлись ли концы истории с разрубленной женщиной, найденной на Фрайдей стрит? — Теннет замешкался, неуверенный, что это именно то, о чем спросил Транси, но юноше были важны любые детали, поэтому он кивнул, в знак того что мистер может продолжать: — Судя по тому оживлению, с которым Крис вел этот разговор, единственное, что я понял, что история с женщиной сильно интересует его в том отношении — осталась или не осталась обнаруженной виновность преступников. Если говорить про деньги, то тут все не менее странно. Так как после армии Бранда жил бедно, я подсобил ему и устроил работать у одного купца. Заработав денег, он провинился как-то перед своим «хозяином», тем самым потерял работу.…Но я заметил, что в нем пробудилась склонность к более широким размахам, и прежде всего к франтовству. А благодаря Виолетте, капризуле этакой, заработанные им деньги быстро растаяли. И он остался и без денег, и без заработков и дошел до того, что у него не оказывалось средств даже на самую необходимую дневную пищу, жил он в долг. Но вот совсем недавно, повстречался я с ним в трактире, так он меня угостил, приглашал все к «барышням», гуляка этакий, да расхвастывался своими обновками. Тогда я спросил у него…- театрально выдержав паузу, мужчина продолжил: — Откуда у тебя все это? А он мне в ответ: «Заработал! Подойдет время, тысячами буду загребать!» — на том и закончил свой монолог Теннет. В голове у Алоиса вертелась только одна мысль: «Где он нашел деньги, если Клод сказал, что он не работает нигде?» Тем временем Фаустус незаметной бесшумной тенью проник в комнату девушки. Неслышно прикрыв за собой дверь чтобы никто не помешал, демон подкрался к девице, что ничего не подозревая, вертелась возле зеркала. Когда та заметила его фигуру в отражении то чисто на инстинктах вскрикнула, от того что испугалась. Клод, решив долго с ней не нянчится, врубил на полную мощность, свою так называемую демоническую феромонную «фабрику». Когда она идет в ход, люди ведут себя как кошки в период течки, потакают демону, беспрекословно слушаются, говорят только правду и тому подобное, минус этого был в том, что в этот момент человек как бы «закрывается» и душу его никак не забрать, поэтому Клод редко пользуется именно этой способностью. Он считал это слишком простым и занудным. Лучше немного напрячься, повозится с человеком, оплести его шелковыми нитями, а затем выпить все соки с наслаждением, чем по быстрому проглотить безвкусицу. — Крис и Джон Бранда, расскажи о них… — Хаа… Джон глупый паренек, напуганный чем-то, я его долго не видела, хотя была бы не против… Крис совсем обо мне позабыл, совсем не навещает, хотя недавно просил руки моей… — Клод безучастно проследил, как девушка опускается на пол, по действием «феромонов» ее ноги словно ослабели, когда она почувствовала головокружение. — Ах, когда я в последний раз его видела, при нем были деньги и какие-то бумаги, наверное, процентные бумаги, но я совсем не уверенна, что это были именно они….Он тогда накричал на меня, велел бежать к отцу, но не нужно мне все это, только он…он нужен. — демон понял, что больше ничего вразумительного девушка не расскажет, однако ее слова можно использовать как предлог, чтобы обыскать дом Криса.***
Кентербери встречает их еще на улице, немного взъерошенный, словно только после сна. Экипаж едва остановился, граф и дворецкий не успели даже выйти наружу, как обладатель темно-красных глаз беспардонно залез в кабину, крикнув человеку на козлах подождать. Клод моментально насупился, ладно еще один на один вести себя так распущенно, но на людях такое поведение для слуги непозволительно. В руках у Кентербери было раскрытое письмо, демон протянул его Алоису, пока блондин читал, тот рассказал Клоду, как его получил. «Граф Транси, В ходе расследования, я подозреваю связь Джона Бранда с убийствами на Фрайдей стрит, нельзя допустить, чтобы этот человек спокойно разгуливал по городу, я направляюсь в его квартиру, чтобы найти доказательства его виновности! Томас Моррис». — Что за дуурак, — закрыв лицо руками, протянул недовольно Транси, затем высунувшись из экипажа, прикрикнул на «водителя»: — В участок, да быстрее, черт бы всех побрал, — кабина начала свое движение, Алоис сел обратно, кулаки невольно сжались в кулаки, а зубы вот-вот начнут скрипеть. — Господин? — Клод немного наклонился вперед, чтобы лучше разглядеть человека. Подросток глубоко вздохнул, в злости скомканная телеграмма была всеми позабыта, одиноко лежала комочком на сиденье. — Как знал…как знал же, — с шипением вырвалось из Алоиса. «Упустил, твою ж мать, нужно было предугадать это» — металось в голове у юноши. Как знал, же что этот Моррис начнет подозревать Джона в том, в чем тот не виновен. Просмотрев дела об убийствах на Фрайдей стрит, а затем, взглянув на Джона, точнее на его последние несколько месяцев жизни, конечно, поползут сомнения. Убийца девушек всегда выбирал одно и тоже место, где находили трупы, убивал всегда в одно и тоже время, ранним утром, когда только начинаются работы дворников, да и последний свидетель со своими показаниями лишь сильнее натолкнул полицейского на мысль, что Джон виновен не только в случае с миссис Снорд. «Это был молодой парень, среднего роста и телосложения, в рабочей форме дворника, с натянутой на самые глаза фуражкой, единственное, что еще бросилось в глаза, это какое-то пятно на руке, наверное, родимое.». Алоис до последнего момента надеялся, что Моррис спишет все на совпадение, однако нет же, он выбрал самый невыгодный для Транси вариант. Если сейчас Томас допросит Джона, а тот ему ничего не выдаст, горе-полицейский не сможет его арестовать, Брандо побежит к своем кузену и тогда ищи их по всему Британскому острову! «Хоть улик у нас кот наплакал, но это хоть что-то», — нервно мысленно подметил подросток. — Придется вплести полицию, иначе этот идиот все порушит, тц. Кентербери и Клод недоуменно переглянулись, господин, взвинченный до предела, обычно ни к чему хорошему это не приводит…***
Благодаря связям и непосредственно службе на Королеву, полиция быстро согласилась оказать поддержку. Алоис даже опешил, никто не собирается устраивать скандалы и разборки по типу «да кто ты вообще такой, чтобы указывать нам, Скотланд-Ярду?», удивительно. Если бы он знал, что может спокойно располагать такими кадрами и ресурсами, то точно уж не пытался работать в одиночку, шатаясь по борделям и вламываясь в чужие дома. Оказывается, даже то, что он в отличие от Цепного Пса занимается по большей части преступными делишками, а точнее сам фактически их ведет, не означает, что он не может сотрудничать напрямую с полицией. «Потрясно, я, что задарма, что ли задницу рвал? Искал что-то, если можно было сразу так сделать?» — Господин, вы так бездарно и забавно пытались все сохранить в секрете от других, — с насмешкой тихо прокомментировал Клод, когда Алоис с круглыми от удивления глазами наблюдал, как в участок спустя только час, после его указаний привозят двоих Бранда и Морриса вместе с ними. — Ага, полный провал, господин, — прикрывая рот ладонью, чтобы спрятать улыбку, поддакнул Кентербери. Левый глаз светловолосого дернулся, а сам он приоткрыл в изумленье рот. — Неужели Ханна не рассказала вам, что бывший хозяин, всегда всю работу сваливал на меня и полицию? — продолжал Клод, явно наслаждаясь неописуемыми эмоциями графа. Тот глазами проводил двух подозреваемых до самой допросной комнаты. — Но…разве доказательств достаточно? Да и вообще, то, что мы на них отыскали… едва ли их примут в суде… — на этот лепет Кентербери фыркнул, а Фаустус положил руку на плечо голубоглазого и наклонился к нему, чтобы на ухо тихо сказать: — Господин, стоит вам только приказать, а мне сказать слово и все они будут исполнять песню «Боже храни Королеву» или танцевать чечетку на столе. Я могу сделать все, что вы прикажете, и такая малость как узнать, кто преступник в этом вшивом деле для меня легче, чем отобрать у ребенка конфету, — мужчина отпустил руку с плеча парня, а затем, взглянув ему прямо в глаза, закончил мысль: — День в ночь, сахар в соль, живых в мертвых, а серебро в золото. Вот что значит дворецкий семьи Транси. Неужели господин так недооценивает своего верного слугу? Алые глаза с вытянувшимся зрачком на секунду своим появлением обожгли всё нутро Алоиса, заставив пораженно, хотя нет, скорее восхищенно вздохнуть. Дело миссис Снорд, как никогда близко к завершению.