Демон

Очнулся я резко — просто распахнул глаза, словно от этого зависела моя жизнь, а когда обнаружил себя в огромной кровати, да в незнакомой комнате, да ещё какой — поспешил вскочить на ноги. И держали они меня крепко, вот только голова раскалывалась надвое, будто я ею о стену со всего маху ударился. Ничего удивительного, учитывая какого размеру шишку я нащупал повыше уха. Как только и вправду не треснула. За лучшее я предпочёл присесть на край кровати, продолжая лёгонько потирать ушибленное место. Перед глазами возникло окно, задёрнутое шторами. — Уже проснулся? — в комнате из ниоткуда возник Эйриг. — Там! — ошалело ткнул я пальцем. — Там за окном! — Что? — он остановился в шаге от меня и посмотрел в указанном направлении. — Там… там город целый! И нечисть бродит! — Город? Нечисть? Где? — Да там вон! За окном! — разволновался я, чувствуя как голова готова разлететься на части. И всё же, не в силах усидеть на месте, вскочил, бросился к окну и распахнул шторы. Ничего. Медленно катящая воды река, поросший лесом берег с едва дрожавшими от слабого ветра верхушками и занимавшееся зарёй небо. Горизонт разрывался коралловой зарницей, но ничего похожего на багрово-алое небо, которое так ярко обожгло глаза, не было и в помине. Сейчас по ту сторону стекла не было совершенно ничего особенного. Чтобы до конца поверить своим глазам, я прислушался, отчётливо помня, что тогда слышал гвалт сотен голосов и гул тысяч ног. И снова ни-че-го. Эйриг, неспеша приблизился, встав позади так, чтобы видеть то же, что и я, и прошептал мне на ухо: — Попробуй ещё раз. От неожиданного совета в горле застряло дыхание. Разве всё это мне не привиделось? Разве Эйриг не должен был заверить меня, что всё это просто игра света и тени? Ведь день выдался тяжёлым, и потому, наверное, я ошибся. Почему он просто не высмеял меня, обозвав глупым фантазёром и дураком… Да он же просто шутит! Вдруг дошло до меня. Точно! Подшучивает надо мной, как в тот раз, в таверне. Не-ет, снова я на это не куплюсь. Я тут же выпустил шторы. — Насмехаться изволите, господин. Подумаешь, показалось, — произнёс я как можно безразличней. Вот же балбес. Чего разорался? Только выставил себя полоумным. Эйриг ещё, гляди, подумает, что я того. Ну откуда тут взяться городу, когда речка течёт испокон веку, а на тот берег я и сам ходил-бродил не раз? Отойдя от окна, я растерянно огляделся. Да, точно, у меня же была туча более важных вопросов, чем галлюцинации от разыгравшихся нервов. — Господин, — начал я с места в карьер. — Вы, должно быть, ошиблись, или это Содар что-то напутал и поселил меня не в ту комнату. Я вдруг увидел измятую постель и заволновался сильнее. — Я всё приведу в порядок сию же минуту, только не злитесь! — выпалив извинения, я уже бросился к кровати, чтобы разгладить досадные складки, ярко свидетельствовавшие о моём промахе — позволил себе нежиться на господской кровати! — Ошибки нет, — спокойно, без тени досады или гнева произнёс Эйриг, заставив меня бросить занятие и обернуться. — То есть, вы хотите сказать, что я буду жить здесь? — Да, — кивнул он. — Временно, конечно. Пока я не придумаю, как освободить тебя от амулета. Ясен пень, что не вечно, но даже это было слишком, после шестнадцати лет каменных, в лучшем случае деревянных поверхностей, наминаемых моими тощими боками. — Я бы с остальными жил. Другие не поймут. — Отчего же, — брови Эйрига подёрнулись. — Ты — гость. Они будут рады. — Сомневаюсь, — пробормотал я, не очень-то желая наживать врагов на новом месте. Выставят меня ещё, чего доброго, неблагодарным лентяем или вором, слуги это умели виртуозно. Мама о таком часто рассказывала. А всё она виновата — зависть. — Вот увидишь, — снова улыбнулся Эйриг, шагнув ближе ко мне. Я вдруг понял, что в комнате мы одни, и от этого почему-то стало неуютно. Сделав, как я надеялся, незаметный шаг в сторону, я спросил: — Раз уже утро, господин, буду рад приступить к обязанностям. Что делать? — надеюсь, Эйриг видел, сколько у меня охоты и энтузиазма отрабатывать хлеб. — Для начала позавтракай, — словно откликнулся он на мои мысли. — У меня будут к тебе серьёзные поручения, так что не хочу чтобы ты снова падал в обморок. Я пристыжённо кивнул. Но, должно быть, оно так и было на самом деле. От недоедания часто мерещилась невидаль, а уж то, что ноги плохо держали, и вовсе не секрет. Пусть раньше мои меня и не подводили, но, видимо, годы берут своё. Старею. — После приходи ко мне в кабинет. Я дам тебе первое задание. — Да, господин! — с готовностью откликнулся я, выпрямившись. Даже голова успела немного пройти от возможности отплатить за добро. — Отлично. Ступай, — кивнул он, и я, больше не задерживаясь, полетел по лестнице вниз. Одежда была на мне, умыться я мог и на кухне. Я как можно скорее хотел узнать, чем могу быть полезен. Что ни говори, а Эйриг был неплохой мужик, то есть господин — ведь теперь он мне получается самый настоящий господин и я должен служить ему верой и правдой. Память моя была не такой короткой, как однажды я пытался уверить повстречавшегося мне пленника. Особенно, когда дело касалось благодеяний. Нет, я не забуду, как вышел давеча из переделки целёхоньким. Послужу с удовольствием. Кухню я отыскал быстро. Ба-а, такой огромной кухни я не видел даже в своём воображении! Сколько столов, сколько блестящих медных ковшей, кастрюль, тазов и чаш на полках вдоль стен. До чего пышная печь — стоило приблизиться, как я тут же ощутил, исходившее от неё тепло. Овощей-то сколько в вёдрах, одной картошки чистить битый час. Я был готов хвататься за что угодно, но помнил про ждущее меня задание, и потому поспешил оглядеться в поисках Содара или кого ещё, чтобы раздобыть корку. — Ептель-моптель! — подпрыгнул я поняв, что тот стоит прямо за моей спиной! — Если вы, дядечка, всегда так тихо подбираетесь, буду рад просить пару уроков, а то скоро сердце не выдержит. — Как прикажете, Тэг, — утробно произнёс Содар, чуть кивнув головой в знак почтения. — Эй-е-ей. Вы это что, раскланиваться со мной вздумали? Меня хоть и привёл хозяин, я младший. Самый. Никто с улицы. Буду делать всё, что скажете. Чего это вы мне выкаете? — Слушаюсь, Тэг. У меня волосы зашевелились на затылке. Может это какое-то особо коварное издевательство? — Если будете обижать, я скажу господину, — твёрдо произнёс я, хотя у самого поджилки тряслись от страху: клевета — плохое начало знакомства. — Обижать? — словно из могилы протянул Содар. — Да. Говорите со мной нормально. Я же ещё ничего не натворил и, по чести сказать, не собирался. — Нормально? — снова переспросил слуга, глядя на меня глазами, грозившими вывалиться наружу при любом неосторожном движении. — Ну там, — почесал я затылок. — Бегом, шустрей, шевелись шпана, а то худо будет. В смысле бить не обязательно. Если конечно не за дело, — поправился я ради порядка. — И не приведи господь мне кланяться. Ага? — не хватало ещё чтобы Эйриг увидел и дал мне крупного пинка под зад — мне так хотелось угодить новому господину. Содар застыл, словно вдруг перестал дышать или заснул, с открытыми глазами. — Эй, дяденька, вы живы? — я уж было хотел помахать пятернёй у него под носом, как тот отмер: — Жив. Тогда, — произнёс он с остановкой, — Бегом к столу. Кушать подано, — монотонно закончил он, отводя руку в сторону. Что ж, странный он, или, может, здесь порядки были такие «особенные». Не знал я пока, как здесь следовало относиться к гостям, но по всему выходило, что уважительно и внимательно. Стоило мне перевести взгляд на накрытый стол, как все мысли тут же вылетели из головы. Я опрометью бросился к тарелкам и замер. Харчи были расчудесными! Жирной свининкой тянуло от густой похлёбки, пара кусков сочно обжаренного мяса ещё выпускали пряный пар, одного сыра с луком и редисом хватило бы на неделю. А хлеб-то, хлеб будто только из печи! Я тут же захлебнулся слюной. — А когда начнётся завтрак, — жалобно провыл я. — Когда ты сядешь на стул. — То есть все остальные опаздывают? Или это я опоздал? — ведь точно помню, что за окном ещё и солнце толком не показалось. — Шевелись, — вместо пояснений произнёс Содар, — а то худо будет. Кажется, кто-то делал стремительные успехи. Я не стал спорить и молча взобрался на стул. — Шустрей, — произнёс Содар безжизненным голосом и перевёл взгляд на кушанья. Я бы ещё поудивлялся необычному поведению, но мне было не до того. Я набросился на еду голыми руками, стараясь запихнуть побольше и всё одновременно. Только ближе к концу, когда я порядком набил утробу, с недоумением заметил ложку, вилку и нож. — А это зачем, Содар? — ведь приборами пользовались исключительно господа. — Для удобства и порядка, — без запинки протянул Содар. — И я тоже должен этим — ткнул я с опаской в железяки, словно те могли откусить мне палец — должен пользоваться? — Да, — подтвердил он моё самое страшное предчувствие, а затем неожиданно произнёс: — Бегом. — Но я не умею! — мне и присниться никогда такое не могло! — Это просто, — невозмутимо и, как всегда, монотонно заурчал Содар. — Я научу. Для начала следует взять вилку. Ешьте только ей. Что получится наколоть, то ваше. Как же я обрадовался, что выпил похлёбку сразу! Худо-бедно, заострёнными наконечниками вилки мне всё же удалось расправиться с мясом, пока я наконец не понял, что больше в меня не поместится ни кусочка. — А где остальные слуги? — спросил я у Содара, сидевшего на соседнем стуле — мне снова пришлось выдержать странный разговор, чтобы заставить его сесть. А то так и подавиться недолго. Есть со мной он наотрез отказался. — Они появляются по мере необходимости. — То есть они где-то прячутся? — Никого нет. Если в том будет нужда, я позову. — А-а, — бессмысленно протянул я, не зная что ещё сказать. Должно быть, они жили совсем неподалёку раз уж могли явиться так скоро. Содар показал угол умывальни и место, где можно было обмыться. Идя в кабинет Эйрига, я всё ещё видел перед глазами гладкую блестящую поверхность тёмно-красного цвета. Небольшая чаша была заполнена чистой водой! По-моему, вообще чистой! Как будто там никто не купался. Содар предложил воспользоваться, но я не осмелился первым лезть в кристальную воду. Кабинет Эйрига оказался таким же невероятным, как и остальной дом. В нём было темно и приятно пахло. Пахло покоем и надёжностью, то есть деревом, пергаментом, воском сотен догоревших здесь свечей, кожей уютных кресел и хвоей. Обуглившиеся ветви были аккуратно сложены в камине — так делали для того, чтобы по дому разносился аромат. Я остановился прямо перед столом, когда Эйриг отложил бумагу в сторону. — Садись, — указал он на одно из кресел и дружелюбно улыбнулся. Местные порядки хоть и были дикими, но до чего приятными. Не став спорить, я впервые в своей жизни пристроил пятую точку в настоящем кресле. С удовольствием, но стараясь остаться незамеченным, сложил руки на подлокотники, желая ощутить гладкость лакированного дерева. — Осваиваешься? Я с готовностью кивнул. Чего душой кривить — пока всё было просто здорово! — Готов выполнить всё, что прикажете, — выпалил, не задумываясь. Эйриг улыбнулся шире и откинулся назад, складывая пальцы замком. — Раз уж тебе так не терпится, перейду сразу к делу. Ты очень мне нужен для одного очень деликатного поручения. Я обратился в слух. — Сегодня у меня на ужине будет одна надоедливейшая особа. По какой-то совершенно непонятой мне причине ей взбрело в голову, будто я пребываю под её чарами и потому, рано или поздно, должен на ней жениться. Как ты понимаешь, ничего такого я делать не собираюсь, но чтобы я ни говорил, как бы ей ни объяснял, она попросту не слышит, — возмущение полыхнуло в голосе и исчезло. — Ясно, и чем я могу помочь? — таких дамочек я знал — прохвостки одним словом. — Видишь ли, я так от неё устал, я просто сыт её выходками по горло! — что собираюсь прекратить этот фарс и проучить чертовку за потраченные нервы. Для этого ты мне и понадобишься. — Да-да, я готов. — Сегодня на обеде ты будешь с нами за одним столом, — не спеша произнёс Эйриг, доверительно склонившись вперёд. — В качестве моего возлюбленного, — его глаза смотрели прямо в мои. — Ты должен подыграть мне. И не выдать ни единым словом, жестом или взглядом, что это не так. Иначе, она будет преследовать меня целую вечность. Эйриг откинулся назад, словно потеряв к предмету разговора всякий интерес. — Очень на тебя рассчитываю, Тэг.