Sensorium

— Я смогу плюнуть в лицо королю, Цветочек. Но перед тобой я готова встать на колени. — Зачем? — Чтобы показать, как сильно я тебя люблю. — Но мне будет неприятно, если Вы плюнете королю в лицо, еще и встав на колени. — Ты помнишь, что надо сделать? — одной рукой она крепко держала меня за подбородок, другой красила мне глаза черным, красивым карандашом, который взяла у незнакомой девушки. Мне было так щекотно, когда она рисовала дугу на моих веках, зачем люди это делают? — Мне надо поймать такси и поехать в больницу к маме, а потом ждать Вас в парке рядом с будкой мистера Ци. — Молодец, Цветочек, — Саманта повертела мою голову левой рукой в разные стороны и осталась довольна. — Если Иисус умер за мои грехи, значит, я могу согрешить, и все равно попаду в рай? — Грех — это и есть рай, Цветочек, — сказала она, надевая мне на палец свое золотое кольцо. Какое оно красивое! — Зачем Вы подарили мне свое такое красивое кольцо? — Чтобы другие знали, что тебе уже есть, с кем целоваться, — Саманта заправила мои волосы за уши. — Оно мне очень нравится. — Никогда его не снимай. Я постараюсь приехать, как можно скорее. Долбанный ужин! — она поцеловала меня в лоб, стала ждать, пока я выйду из машины. Наверное, она права, я пока не знаю. Я покрутила на пальце мое новое красивое кольцо, с белым, прозрачным камушком, и открыла дверь. — Почему люди всегда все друг другу запрещают? — Потому что им нужна твоя свобода, чтобы иметь хоть что-то в рукаве. — Вы научите меня быть свободной? — Ты и так свободна, Цветочек. Только ты решаешь, что тебе делать. И она уехала... Я смотрела на ее красивые задние габариты. Но я хотела поехать с ней к маме.

Прошло двадцать восемь часов.

Ох, я уже очень устала сидеть на этой старой скамейке! До рассвета еще далеко, и мистер Ци придет еще не скоро! Я очень хочу есть. Мне так больно в области рта, или горла. Ну где же она? С ней, скорее всего, что-то случилось, мне нужно найти ее сестру. Я помню, где она живет, мне нужно найти тот красивый серый мост. От него я смогу начать искать. Господи, какие красивые звезды! Они напоминают мне вспышки радости, которые испускают мои родители там, на небе, радость, что мама, наконец, прекратила мучиться, наполняла, словно импульс, будто бы оберегая меня. Завтра будут похороны, медсестра сказала, чтобы я заплатила три тысячи сто двенадцать долларов и двадцать пять центов, чтобы маму похоронили в земле. Чтобы дерево могло съесть мамино тело. Деревья тоже мстят людям. Они едят людей, которых закопали в землю. За миллионы своих павших братьев. Я пытаюсь сосчитать звезды. Интересно, у всех ли звезд, которые я вижу на небе, есть имена? И зачем давать имена звездам? Они ведь слишком далеко друг от друга, и некому их звать. А где же луна? Саманта пропала, будто бы забрала с собой луну, которая прячется где-то за черными тучами. Я не знаю, в какую сторону идти. Мне нужно дождаться мистера Ци, чтобы покушать и спросить у него. — Эй, тупица, смотри, там кто-то лежит! — Проклятье! Я хотел отдохнуть! Уже заколебался идти! Я присела и зевнула. — Тут достаточно места, чтобы Вы могли присесть. — Ох, что такая красивая девушка делает одна, ночью, в парке? — Заткнись, Фрэнк! — Тупица, зачем ты сдал ей мое имя? — парень в зеленой спортивной куртке ударил своего спутника по затылку. — Я хочу кушать... — сказала я, в надежде, что они знают, где можно купить еды. У меня есть деньги. — Да, я бы тоже сейчас пожрал. Жаль, нет денег, куколка. Я бы с удовольствием тебя накормил. — У меня есть деньги, — я хотела достать их из бюстгальтера, но меня остановил парень, у которого был смешной голос. Его черную куртку почти не видно в темноте. — Отлично. Сейчас сходим на четвертое авеню, там есть круглосуточная закусочная. — А сколько у тебя денег? — Заткнись, Фрэнк! Очередной подзатыльник. Зачем он бьет его по голове? Если он будет продолжать бить своего друга по голове, то сделает его затылок ровным, как утюг. Мы шли, когда я слушала их споры, мне иногда становилось смешно. — Я чувствую, Фрэнк, что мы не должны кидать эту девушку. — Да ты втюрился, болван? — парень в зеленой спортивной куртке громко рассмеялся над другом. Было так странно, прохожих почти не было, лишь одинокие машины колесили по городу, словно напоминая мне, что я должна дарить людям улыбки, для этого создал меня Бог. Но я не могу улыбаться, когда я очень хочу кушать. Наверное, этим парням было бы приятнее, если бы я улыбалась? — Я уверен, что таким, как мы, судьба не подарит такую, как она. — Ты просто балбес. Посмотри на нее, она, кажется, ничего не понимает, — парень в зеленой куртке начал махать рукой над головой. — Все я понимаю! — я собрала руки на груди. — Не слушай его, он просто хам и нахал. Ничего путного, — парень в черной куртке развел руками. Но они ведь друзья, почему они так не любят друг друга? И постоянно бьют и обзывают? Это совсем неправильно. — Как я могу не слушать?       Прошло полчаса, мы уже едим в закусочной, которая называется "Virginia". Надпись такая красивая, розовые лампочки горят в такт играющей музыке. Я вижу ее в отражении стекла напротив. — Итак, ты поела, куда теперь будешь держать путь? — Мне нужно найти большой серый мост! — Легко, я знаю, где это, — парень в черной куртке показал в сторону, откуда встает солнце. — Ты спятил? Туда идти не меньше двух часов! — Посмотри на нее, мы не можем отправить ее одну. — Ты дурак, я иду домой. — Вали! — парень в черной куртке встал и подал мне руку, когда его друг ушел, даже не попрощавшись. — Я помогу тебе найти серый мост, но потом пойду домой, Цветочек. — О, я так рада, как жаль, что я не могу познакомить вас с Самантой. Вы бы ей понравились. — Ну перестань, ты сильно преувеличиваешь, Цветочек. — Почему вы не любите своего друга? — Потому что если мы будем любить друг друга, над нами будут смеяться, Цветочек. — Смеяться? Ох, вы — нормальные люди, такие глупые! — Ты абсолютно права, Цветочек.       Когда мы нашли тот самый мост, уже почти расцвело, и Марк мне сказал, чтобы я не говорила, что у меня есть деньги, никому. Но почему? Ведь они у меня есть. Вдруг они могут пригодиться для чего-то важного? Я иду, пиная жестяную банку. Ее грохот создавал музыку, жаль, люди спят и не могут услышать ее. Я иду к дому Кейт. Потому что Саманта сказала, что я должна защищать то, что люблю. Защитить Саманту и подарить ей счастье. Если я этого не сделаю, никто больше не захочет. Саманта такая добрая, но почему она злая со всеми остальными? Смотрите, какое красивое дерево, я помню его, мы проезжали мимо. Мне нравится проходить мимо мусорки, потому что там почти всегда есть кошки или собаки. Жаль, что у меня нет сейчас с собой колбасы. Я бы накормила этого бедного кота, который копошится в отходах в поисках пропитания. Постойте. У меня есть деньги. Я могу купить на них колбасу. А вот и супермаркет как раз рядом. Хорошо, что у меня так много денег, смотрите, сколько колбасы я купила! Буду кормить всех, кто захочет, и даже людей.       Эти пакеты такие тяжелые! Зачем я купила столько колбасы? Мне нужна какая-нибудь тележка. О, мне нужно вернуться в супермаркет. Я видела там складную, красивую коляску, на маленьких колесиках. Да, мне нужно ее купить. Почему люди не хотят кормить животных, но выбрасывают столько еды?       Вот, теперь мне намного легче! Коляска так приятно едет. Я могла бы везти ее целую вечность! Люди начали выходить и торопиться на работу, чтобы получить деньги. Милена сказала, что деньги ничего не значат, когда на кону такая любовь. Мне нужно спросить у Саманты, что это значит. Я, останавливаясь у мусорных баков, искала, кого можно накормить. Вот, бедная собачка. Я отрезала ей четверть палки и бросила подальше. Не подходи ко мне, собачка. Не подходи ни к кому из людей. Они жестокие и глупые! И ты кошка, если видишь, что люди пьют, скорее беги со всех ног... — Держи, конечно! — я протянула ей половинку сосиски, другую съела сама. Ох, я уже так объелась этой колбасы. Тележка приятно едет с горки вниз, будто подталкивая меня. Я должна скорее найти Саманту, чтобы сказать ей, что я хочу быть свободной.       Солнце разрезает небо алыми лучами, которые контрастируют с темно-синим оттенком уходящей ночи. Саманта сказала, что я ангел, интересно, я могу стать ее ангелом-хранителем? Люди торопятся на работу, запихивая себя в автобус, словно соленые огурцы в банку. — Я могу угостить Вас колбасой, — сказала я бородатому и на вид доброму мужчине. Тот не отказался и был очень рад. Я оставила ему еще одну палку, он обещал, что будет кормить животных. Как хорошо.       Когда я нашла дом Кейт, такой толпы, как утром, уже не было, но улицы все еще не были пустыми. — Цветочек? Что ты тут делаешь? Что у тебя там? — Кейт! Я должна найти Саманту. У меня тут колбаса. Если Вы голодны, я могу Вас угостить. — А разве она не была с тобой вчера весь день? — Кейт завязала халат потуже и пригласила меня в дом. Ох, теперь ее дом мне нравится намного больше. У нее было чисто и свежо! — Нет, я ждала ее вчера весь день. А сейчас знаю, что должна ее найти, — я села на предложенный стул. Пока Кейт наливала мне кофе, я сходила в уборную. Зачем Кейт так много маленьких зеркал? — Доставай свою колбасу, Цветочек, кроме сахарных леденцов у меня ничего нет. Когда Кейт позавтракала, мы отправились к мистеру в синем костюме. Кейт сказала, что он всегда все знает. И поможет нам, если я попрошу. Кейт не любит ходить пешком, поэтому мы доехали на метро. Но почему? В метро нету животных, чтобы я могла накормить их.       Все уставились в свои телефоны. — Почему вы не замечаете никого вокруг себя? Сидите, уставившись в себя, будто там вы можете кого-то обнять... — я пододвинула тележку ближе к себе. Некоторые после моих слов начали смеяться. Плохо, что тут нет Саманты, она бы была рада, что я подарила смех этим вечно хмурым людям. — Цветочек, прекрати, — Кейт приложила палец к губам. Она вела меня за руку и молчала. Даже когда мы поднимались на эскалаторе. Мне это так нравится, но почему Кейт не улыбается? Она тоже, как Саманта, все время куда-то торопится, не понимая, что нужно быть счастливым сейчас. Потом ведь никогда не наступит. Почему люди не могут просто... — Цветочек... — Кейт внезапно остановилась, и я с коляской врезалась в нее, Кейт чуть не упала. — ДТП! — воскликнула она радостно. Я покрутила кольцо, которое подарила мне Саманта, на своем безымянном пальце. — Саманта подарила мне кольцо! Смотрите, какое красивое. — Я знала, что она это сделает. Это кольцо моей бабушки, она тебе не говорила? — Нет, — мне так нравится трогать этот камушек. Он всегда такой холодный. — У этого кольца есть имя — Ключ Души. — Что это значит? — Это значит, что Саманта отдала тебе свою душу. — Но зачем она это сделала? — я топнула ногой, потому что мне было совершенно ничего непонятно. — Ее душа должна быть при ней, чтобы она могла попасть в рай! Я немного потрясла Кейт, чтобы она меня услышала. — Ну хорошо, тогда она просто отдала тебе свое старое кольцо, которое можно продать очень дорого. — Зачем мне его продавать? Оно мне очень нравится! — Еще бы! — Кейт взяла меня за руку и поцеловала кольцо. — Я так мечтала, что его подарят мне... — Кейт глубоко вздохнула. Если она его так хочет, я могу ей его подарить... Но Саманта ска... — Не думай об этом, Цветочек. О, мы как раз пришли! — Феликс! — крикнула я, когда увидела его старый синий пиджак, который проскользнул в машину и собирался уехать. Он очень торопился. — Садитесь быстрее! — крикнул он нам, выглядывая из окна огромного внедорожника. Кейт запрыгнула на переднее сидение, а я села сзади с Феликсом, водитель помог загрузить коляску с колбасой в багажник. — Что-то случилось? — Кейт достала такой же пакетик, как в тот раз, и съела немного белого порошка через нос. Феликс схватил ее за плечо. — Что это ты там нюхаешь? Опять к китайцам ходила? Отъехать хочешь?! — мистер в синем пиджаке, как всегда, был очень красивым. Его взгляд был суровым, седина проскальзывала тут и там. Но улыбка у него была всегда доброй. — Какого хрена тогда ты запрещаешь всем продавать? А к китайцам боишься сунуться. Потому что у этих китаез хренова куча автоматов Калашникова! — То, что в руках у этих говнодоев не калаши, а дерьмо собачье. Паленая подделка, с такого даже воробья не убьешь. Эти твари продают наркоту детям, Кейт. Если бы мистер Сид был жив, никто не посмел бы это сделать. Пока не научатся быть умнее собаки, я их не пущу на улицы своего города. — Твоего? Евреи опять все скупили, ты что, не читал Кристину? И куда мы едем? — Проклятые моисеи, чтоб их! — Феликс начал смотреть в телефон. — Куда?! — Забрать твою тупую сестру. — Вот дура! Опять купила себе путевку в Алькатрас? — Нанесение средних телесных повреждений, сопротивление и оскорбление личности. Кейт ударила по бардачку машины, заставив всех вздрогнуть от неожиданности. Дверца открылась, а там... человеческая рука в прозрачном пакете! Господи! — Что за хрень?! — закричала Кейт. — Закрой! — Феликс потянулся к бардачку, но водитель опередил всех и захлопнул его. — Ты все никак не постареешь, — сказала Кейт, закуривая сигарету. — Зачем Вам отрезанная рука человека? — я пошарила в карманах своего черного красивого пальто, и нашла в ней визитку Милены. Она сказала позвонить ей, если мне нужна будет помощь. — Эта рука мне нужна, чтобы показать всем, что будет с теми, кто посмеет воровать мой кокс.       Меня снова привезли в полицейский участок, чтобы я забрала Саманту. Но на этот раз в другой. Ее дядя сказал, что Саманта не способна позаботиться о себе, поэтому это должна сделать я. Если я смогу заставить ее не пить, тогда у нее все будет хорошо!       Почти все офицеры занимались своими делами. Двое мужчин держались за носы, которые опухли, как картошка, и смотрели на монитор компьютера. Саманта, как и в прошлый раз, была за решеткой. Правда, сейчас она не спала, потому что громко материлась. — Я вырву твоей жене волосы и затолкаю твоим детям в задницы! — Саманта схватилась за прутья клетки. — Какой у Вас грязный рот, мисс, — в этот момент мы зашли в зал. — Она меня ждет! Чертовы ублюдки! Вы слышите меня?! Выпустите или я... — мы встретились глазами с Самантой. Она так красиво застыла и улыбнулась мне. — Цветочек... — ее черные, усталые глаза снова заблестели. Я тоже улыбнулась ей, наконец-то я нашла ее, я так долго ее ждала. — Не ругайтесь, Саманта! — Что, Цветочек? — она начала смеяться надо мной. — Я сказала, чтобы Вы не ругались! — я отвернулась от нее, не буду смотреть, пока она не согласится. — Цветочек, повернись. — Нет, — я собрала руки на груди. Еще немного и она согласится. — Хорошо! Я не буду больше ругаться, чтоб тебя! Что ты еще хочешь? — я должна подождать еще. — Ладно. Прости, Цветочек. Вы зря пришли, эти ублюдки не выпустят меня раньше, чем через три дня. Я подошла к клетке. Саманта была в серой блузке и спортивных штанах. На ногах белые кроссовки, которые она попросила для нее выбрать. Но она не подошла. — Кто тут главный? — Вы собственно кто, сэр? — сказавший это встал с кресла и сразу был брошен обратно своими же коллегами. — Простите его, мистер в синем пиджаке. Он молодой, только недавно на службе... — Так кто тут главный?       Феликс смог вытащить Саманту, за это нам пришлось отдать почти все деньги, которые мы заработали на интервью. Я очень рада, наконец-то я могу ее обнять. Она дрожит, наверное, ей холодно. — Ключи! — Только не катайтесь по городу без прав, мэм. — Закрой свой рот, сопляк! Я снова отвернулась от нее. Какие красивые собаки, со светло-русой шерстью, но черной спиной и мордой. Я накормила их и некоторых полицейских колбасой. Все равно ее осталось еще так много. Нужно попросить Саманту привести меня на большую свалку. Там, наверное, будет много собак и кошек. Ах, наверное, у нее забрали права, которые сгорели при пожаре дома. Как все странно. — Цветочек, ну подойди. Я так сильно хотела тебя увидеть... — Тогда зачем Вы заставили этих красивых полицейских закрыть Вас в клетке? — я не повернусь, пока она не перестанет ругаться. Так делала мама, когда я плакала. Если я переставала плакать, может, Саманта тоже перестанет на всех ругаться? — Слышал, Дейв? Тебя назвали красивым! — все рассмеялись над парнем, у которого был разбит нос. — Да пошли вы!       Я вышла вслед за мистером в синем костюме. Саманта идет позади. — Феликс... — Что? — ответил он раздраженно. — Спасибо, что помог. — Кто же тебе, дуре, поможет еще? Саманта подошла и взяла меня за руку. — Цветочек, я больше не буду ругаться. — И пить. — Что? Что это с тобой? — Вы не будете больше пить, — я вырвала свою руку и сделала шаг назад. Я жду. — Цветочек... Я понимаю, что ты, наверное, долго меня ждала, но даже я не могла представить, что ты будешь мною командовать... — Если Вы не согласны, мы больше не будем целоваться, — я сняла кольцо и глубоко вздохнула. — Цветочек, я же сказала, чтобы ты не снимала его. — Если Вы хотите, чтобы я стала Вашим ангелом-хранителем, Вы должны меня слушаться. Я ведь не такая глупая, как вы все! — Пхах... Цветочек... Ты что, правда сейчас не шутишь? — А зачем мне шутить? — Потому что я не могу позволить своей мечте сбыться, Цветочек. — Почему? — я подошла ближе. — Потому, что я — Саманта Моника Сид. Я не могу по-другому... — Саманта потянулась к моему лицу. — Нет! Пока вы не пообещаете! — я отошла. — Господи, я клянусь тебе самым дорогим, что у меня есть. Я клянусь тобой, что больше не буду пить и ругаться на... Вот же ублюдки! Они украли мои массажные чехлы на сидениях!       Вечером солнце почти докрасило небо в такой прекрасный алый оттенок. Люди проходят, не замечая этого. Почему люди не понимают, что с неба закат солнца не будет видно? Саманта привезла меня на городскую свалку. Огромные горы мусора привлекали не только животных и птиц, но даже людей, которые, как муравьи, копошились в слоях мусора, собирая все, что только можно. — Ну что мне с тобой делать, Цветочек? — Как что? Целоваться, — я обняла ее еще раз. А она поцеловала, как тогда, у будки с мороженым, так сильно, словно в первый раз. — Смотрите, Саманта, сколько собак и кошек! — Они учуяли колбасу, — Саманта снова закрыла нос пальцами, когда мы перестали целоваться. Она нарезает еду на маленькие кусочки, а я кидаю ее голодным ждущим. Стараюсь, чтобы всем досталось. Особенно тем, кто слишком слаб, чтобы постоять за себя. Саманта даже перестала ворчать и начала смеяться вместе со мной. Как хорошо, что она теперь не будет пить, значит, мы вместе будем ходить в церковь по воскресеньям. Будем покупать еду животным, мы будем делать столько всего хорошего! — Смотрите, Саманта, вы понравились этой черной кошке! — Разумеется, — сказала Саманта, бросив в подкравшуюся черную, как ее волосы, кошку увесистым куском вкусной колбасы.       Собаки испачкали наши красивые штаны. Но Саманта не ругалась на них, она обещала, что мы будем кормить их всегда, когда будет возможность! Я так ее люблю за это! Как жаль, колбаса все-таки закончилась. Да уже и стемнело совсем. Звезды напоминают нам, что нужно где-то спать. — Выбирай: номер в отеле, или спальные мешки у меня во дворе? — А мы можем найти большой спальный мешок? — я отогнала собак, что окружили нас со всех сторон, а Саманта убрала в багажник мою коляску. Мы с боем прорывались сквозь орду окруживших машину животных! Никто не ожидал, что их будет так много! — Может, эту, последнюю, тоже отдадим им? — Нет, я ее съем сама! — сказала Саманта, разминая шею. Сегодня она была очень хорошей. Я поцеловала ее в лоб, как она меня сегодня утром. — Спасибо, Саманта. — Ради твоего поцелуя я и с того света вернусь, ну так что, куда едем, ангел ты мой хранитель? — Может туда, где мы давали интервью? — Отличная идея.