Привет, я - безумие

      Сквозь маленькое окно пробивались лучи солнца. Наверное, сейчас где-то около полудня. Лучи падают мне прямо на лицо, но ни отвернуться, ни пошевелиться у меня не получается.       Как странно…       Боль не чувствуется, дыхание ровное. Но тело все еще не слушается, а перед глазом все плывет.       Почему я жив? Тот удар рассек мне грудь и разворотил внутренности, после такого не выживают. Хотя, в прошлый раз я тоже не сдох…       – Хехехе… – Почему-то я рассмеялся. И тут же почувствовал острую боль в груди. Нет, пока мне даже дышать надо осторожно.       – О, ты очнулся. – Послышался знакомый голос. С большим усилием я все-таки повернул голову.       Комната была почти пустой. На деревянных стенах висела пара странных картин, маленькое окно уже было задернуто шторой. Кроме кровати, на которой я лежал, здесь были только массивный шкаф и стол. За столом боком ко мне сидел человек.       Я пригляделся. Этот человек был одет в затертый балахон с капюшоном, на руке кожаная перчатка. Рядом на столе лежала маска чумного доктора. Я присмотрелся к лицу. Ну да, это Брай. Сидела она на каком-то то ли стуле, то ли кресле с четырьмя колесами – двумя большими и двумя маленькими. На столе перед ней расположились свечи, какие-то книги и нагромождение из исписанных чернилами листов, хирургических инструментов и какой-то стеклянной тары.       – А…       – Эй, там! – Брай крикнула кому-то за дверью. – Передайте Карнштейн, что тут труп ожил!       Затем она оттолкнулась рукой от стола и подкатилась поближе.       – Нет, ты точно не человек.       – …       – А чего ты так смотришь? После того, как тебя насадили на меч, ты как-то умудрился не сдохнуть. Тебя, конечно, подлатали, но ты больше недели провалялся в беспамятстве, и не понятно было – сдохнешь ты, или нет. Но за самое главное тебе надо благодарить Рейнольда, Марию и Миллию.       – Кого…?       – Крестоносца, монахиню-садистку и Красную. Вот без них ты бы реально помер. –Брай усмехнулась. Одной рукой она поигрывала скальпелем, а вместо другой у нее была перемотанная бинтами культя. – Первые двое затыкали в тебе дыру своими хреновенькими на деле чудесами исцеления, даже хотели тебе кровь перелить, но вовремя остановились. А Красная эту неделю у тебя под боком лежала – согревала, ибо крови из тебя вылилось немерено.       – Ясно. А... Мы где?       – В Кейнгере. От Гамлета-то одни развалины остались, а все жители разбежались. Такие вот дела. Со всеми, остальными все более-менее в порядке, больше всех отхватил ты. – Брай какое-то время молчала. – Ну, сейчас ты по большей части в порядке и точно не помрешь, в лекарствах уже нет надобности. Учитывая… твои особенности, тебе еще недельку полежать, и должен полностью ожить.       В комнату размашистым шагом вошла Фредерика, а за ней Дисмас с перевязанной рукой. И если вид последнего был довольно оптимистичным, то мадам Карнштейн была мрачной, как грозовая туча.       – Вы уже тут? – Брай жестом подозвала Дисмаса и указала на выход. – Давай, кати меня на кухню.       Тот толкнул кресло на колесах, повернул к двери и выкатил в коридор.       Фредерика закрыла дверь, рывком отдернула штору на окне и уселась на стол – стульев-то в комнате не было.       – Ну, как ты? – Спросила она. Спросила с такой интонацией, будто изо всех сил пыталась придать своему голосу спокойный тон, но это у нее не получалось. Да и двигалась она как-то дергано.       – Жив. Сама-то чего такая дерганая?       – Тебе кажется, все нормально. – Фредерика фальшиво улыбнулась.       Несколько секунд просидела молча, затем поочередно прохрустела всеми пальцами и продолжила:       – У меня есть несколько вопросов к тебе. Не будет сложно ответить?       – Чего там?       – Те двое, черный с крыльями и рыжий, который тебя мечом ткнул. Ты ведь их обоих знаешь, так? Кто они?       Я рассказал все, что знаю. Рыжий – Эрик – мой старый друг и названный брат. С которым у нас возникли некоторые разногласия. А про черного я знал только то, что это точно не человек, и что в их сраной компании он – главный. Так же я поделился несколькими своими догадками на счет этой пары. Но на самом деле знал не так уж много – о их целях мне не было известно ничего. Хотя, мне оно было как-то плевать.       – Вот как? Хорошо. – Фредерика недолго обдумывала рассказанное мной. После этого она какое-то время сидела и смотрела на меня с таким лицом, будто не знала, что спросить, но очень хотела. – Тот огромный пес…       – Что «пес»?       – Это ведь был твой "демон"?       Я кивнул. У меня пропала всякая охота что-либо говорить, но, похоже, от меня не скоро отстанут.       – Понятно.       – Если это все, то, может, я тут один побуду, нет?       – Ты должен быть благодарен, что на тебя вообще внимание обратили. – Пропищало у меня над ухом. – Может, надо было его там оставить?       У меня перед носом появился маленькое крылатое существо размером с ладонь. Серого цвета, с большими для его головы сиреневыми глазами и длинными, похожими на лошадиные, ушами.       – А, говорящая муха. – Я вспомнил. Фредерикин питомец… как его там?       – Да иди ты в жопу! – Громко пискнул питомец и отлетел подальше от меня. Подлетел к Фредерике и сел ей на плечо.– Я эльф, блять!       – Какая противная мелочь. Никогда бы такую хрень не завел.       Эльф высунулся из-за воротника и показал средний палец.       – Я бы тоже не заводила. – Фредерика смахнула эльфа с плеча. – Это подарок от дяди… Ладно, поправляйся.       Фредерика вышла за дверь.       Некоторое время я изучал щели между досками на потолке.       Думать ни о чем не хотелось. Двигаться я все еще не могу, и лежать мне, по словам чумной докторши, еще неделю.       Неделю, да…? Я закрыл глаз и попытался уснуть.       А если Брай – чумной доктор, то почему она возится с обычными больными, а не с чумными? Может, потому что чумы сейчас нет?       – Время охренительных размышлений перед сном, да? – Сказал я себе.

***

      Неделя пролетела довольно быстро. Я встал с кровати и без проблем мог двигаться. Ну, как без проблем. Проблемы были – из-за того, что в общем я две недели лежмя лежал, все тело ныло, и мне приходилось почти что заново учиться ходить. Но, несмотря на все, я полностью оклемался.       А в этом Кейнгере, в особняке Фредерики было даже неплохо. По крайней мере, лучше, чем в Гамлете. Всю эту неделю от меня никто ничего не требовал, жилье и еда были бесплатными, и всю работу выполняла прислуга. Неплохо, но задерживаться тут я не буду.       После того похода мои доспехи превратились в труху и ремонту уже не подлежали. А меч был цел – на клинке не было никаких повреждений, а гарда, рукоять и набалдашник были заменены на новые. После отлежки мне казалось, что меч потяжелел раза в два, но это было только в первое время…       И вот, наконец собравшись, я сказал Фредерике:       – Это все, конечно, неплохо, но мне пора.       Она сразу же изобразила наигранное недовольство. Однако, ее актерская игра стала уже не так хороша. Под напускным возмущением было хорошо видно только непонимание и какое-то собственничество – Фредерика не собиралась отпускать того, кого считала слишком уж ценным.       – И куда ты собрался? – Спросила Фредерика. В ее словах ясно слышалось – «Ты мой. Никуда ты не пойдешь». Тем не менее, никаких отговорок я не услышал. – Снова будешь шататься невесть где, пытаясь найти их? «Следовать за их тенью сквозь горы мертвецов и мириады мертвых душ», так ты тогда сказал?       – Разве я это говорил?       – Было дело, но сейчас не об этом. – Фредерика шумно выдохнула и посмотрела мне в глаза. В глаз…? С одной стороны, мне казалось смешным то, как она смотрит на меня, при этом не дотягиваясь своей макушкой мне и до плеча. С другой стороны, мне немного захотелось сказать: «Извини, я все понял, я остаюсь у тебя на службе». – Что ты собираешься делать? Для начала назови хоть одну причину, по которой я должна тебя отпустить.       – Зачем?       – А?       – Мы оба знаем, что, если мне будет надо, ты меня не остановишь.       – Тогда на кой черт ты говоришь мне, что собрался уходить?       – Сукой быть не хочу. А насчет предыдущего – я от своих планов не отказался. У меня было достаточно времени подумать, и я кое-что решил. В тот раз я не смог его даже поцарапать. Вот он теперь реальный монстр. И я хочу узнать – как таких монстров убить. И куда идти я уже знаю. Есть какие-то еще вопросы?       – Нууу…       – Я так понимаю, у тебя уже намечается что-то новое. А у меня, видишь ли, есть свое. Я в этот твой мир не вписываюсь, и будет лучше, если мы пойдем своими путями.       – … – Фредерика отвела взгляд, недолго помолчала, затем чуть не рассмеялась. – Ладно, идем.       Фредерика потащила меня вглубь особняка. Мы прошли по длинному коридору, поднялись на этаж выше и прошли в комнату, сплошь заставленную самым разным барахлом. Здесь стояли Книжные полки, шкафы с висячими замками, что-то накрытое сверху тканью, и черт знает что еще.       Угол комнаты был закрыт кучей занавесок. Фредерика распахнула их и тут же начала чихать от поднявшегося облака пыли.       – Вот. Можешь забирать. – Сказала Фредерика, закончив чихать. – Мне по понятным причинам без надобности, Рейнольд говорит, что ему в них слишком тесно. А ты для них достаточно длинный и сухой.       В углу стояли доспехи. Тяжелые, собранные из металлических пластин серого цвета. От всех доспехов, которые я видел, эти отличались огромным количеством сочленений – в таких можно без особого труда сгибаться в поясе, рубить сплеча и совершать сложные действия, не теряя при этом подвижности.       – Оценил, да? – Фредерика спросила так, будто ждала похвалы. – Эти доспехи – вершина оружейного искусства. «Анима» называется, мол, говорят, душа у них есть. А вот шлема нету – предыдущему владельцу голову булавой расплющили.       – И что, просто так отдаешь?       – Пыли тут они уже достаточно собрали, так что можешь делать с ними все, что хочешь. А я сюда уже давно хочу поставить стойку для мечей.       Я решил, что долго задерживаться не буду, и быстро собрался в дорогу. Раз уж у меня, по большому счету, ничего не было, все прошло быстро. Новые доспехи с поддоспешником сидели относительно неплохо, на поясе расположилась сумка с припасами, а к мечу теперь добавилась упряжь за спиной – несколько ремней и подобие ножен, состоящее из двух длинных железных полос с «карманом» на конце и крючьями, на которые ложится гарда. Быстро вытащить меч из такой конструкции не получится, но носить можно. Сверху все это прикрыл старый, изодранный и затертый, но ставший таким привычным и уютным, длинный черный плащ.       – Точно не хочешь остаться? – Спрашивал меня Рейнольд. Крестоносец все еще ходил с костылем и то и дело спотыкался. Но даже так он не расставался с мечом и даже выступал моим спарринг-партнером, когда я брался за меч, чтобы побыстрее восстановиться. – Хех, или собрался восвояси, раз нанимался только в Гамлет?       – Я уже говорил.       – Да, конечно. – Рейнольд подошел ближе. – Знаешь, а сложись все по-другому, из тебя бы вышел рыцарь.       – Вряд ли. – Буркнул я. – Не думаю, что кому-то нужен рыцарь, крошащий всех подряд.       – Ну да. Тогда что, давай? – Рыцарь протянул мне руку. Я протянул свою. Рейнольд схватил меня за запястье и сжал, я сделал то же самое.       Уходил я под вечер. Солнце светило в затылок, вокруг было пусто. Даже неплохо так.       Солнце уже почти зашло за горизонт, когда я вышел за городские ворота.       Хоть время, проведенное в Гамлете, сложно назвать хорошим, хоть закончилось все паршиво, было как-то грустно. В бытность свою наемником я ходил из отряда в отряд, а здесь я, как это ни странно, нашел кого-то, кого в полной мере мог назвать товарищем, к кому, хоть и не собирался, сам себе противился, но привязался. Волки – стайные животные, так?       Думаю, я буду…       – ОДНОГЛАЗЫЙ!       До меня донесся знакомый нахальный, слегка грубоватый голос.       Я обернулся. И тут же ускорил шаг. За мной неслась Красная.       – Стоять! – Она все-таки догнала меня. Остановилась и наклонилась вперед, опершись руками на колени. – Я за тобой от самого особняка несусь, сукин ты сын. Мог бы и подождать.       – Чего тебе?       – Ты один собрался? – Красная тяжело дышала, с нее ручьем стекал пот, волосы прилипли к лицу.       – А разве это не очевидно?       – Я с тобой. – Красная выпрямилась. Сейчас ее капюшон был откинут, а собранные в короткий хвост волосы развевались на ветру. Ее обычный наряд дополняли латные сапоги и рукавицы, невесть откуда взявшиеся поножи и нагрудник, в который каким-то образом уместился ее объемный бюст. На плечо Красная закинула новую косу – с еще более длинным, чем у предыдущей, древком с острым концом и длинным широким лезвием толщиной с топор.       – И на кой черт тебе оно надо?       – Ты ж один сдохнешь где-нибудь в канаве.       – …       – Ну, на самом деле я с Карнштейн тоже разошлась, у нее там какое-то свое дело намечается. У нее людей хватает, а ты тут один. Считай меня ненормальной, но я, вроде как, тебе обязана еще после тех кровососов, а в долгу оставаться не охота.       – От тебя так-то проблем хватало. Еще с того, как первый раз встретились. Ты…       – Ой, да ладно. Кто старое помянет, тому глаз вон. Хехе, шутка.       – Хер с тобой, делай что хочешь. – Я махнул рукой и пошел дальше. – И постарайся не мешать.       Думаю, я буду помнить это время. Хоть оно и паршивое.