Утро встретило еще не проснувшуюся Монику запахом ванили, корицы и сладких яблок.
«Кто-то печет штрудель» — определила она, поворачиваясь на другой бок, и чуть улыбнулась, не желая расставаться со сладким сном.
Монике снова снился зеленый лес, палатка под звездным небом, жаркие языки костра и огоньки светлячков. Теплая, ласковая Аличе в венке из душистых трав была от нее так близко, она прильнула к ее губам и потянулась к пуговицам рубашки…
Байльшмидт немедленно покраснела и неохотно пнула себя в реальность — все подобные сны заканчивались одним и тем же… Моника потянулась и протянула руку, надеясь привычно обнять сонную соседку и украдкой провести ладонью по ее волосам, но вместо этого нащупала ладонью нечто прохладное и продолговатое.
«Хм?» — лаконично подумала она, окончательно просыпаясь, и наконец, решила открыть глаза. Сейчас ей очень хотелось лишь одного — как-нибудь уговорить Аличе летом пойти с ней в поход или хотя бы поспать в палатке… Да. Просто сладко поспать после долгих посиделок у костра… «Да разве эту модницу уговоришь остаться без горячей воды и зеркала? — противореча сама себе, хмуро подумала Байльшмидт. — Хотя можно пойти куда-нибудь и к озеру…» — стараясь не думать об Аличе, купающейся в озере под звездами и весело поднимающей целые фонтаны брызг, Моника повернулась на бок и встретилась взглядом с ясными карими глазами.
Аличе сидела на коврике у ее кровати, положив голову на краешек, и смотрела на нее так, что Байльшмидт опять смутилась и потянулась за одеялом.
— Д-доброе утро… — отворачиваясь, Моника случайно бросила взгляд на подушку и положила на ладонь большой складной нож в черном изящном корпусе.
— Классный ножик. Тебе Антонио подарил? — заинтересовалась она, всем сердцем желая как-нибудь отвлечь мисс Варгас от своей скромной персоны — Аличе смотрела слишком уж возб… откровенно. — Хороший… — все еще не отходя от смущения, она открыла ножик, попробовала лезвие на палец, а затем осторожно выдвинула штопор, консервный нож, шило, напильник, отвертку, универсальный крючок и пассатижи.
— А это что за приспособление? — поразилась она, вспоминая, как в детстве глазела на такие устройства в спортивных магазинах.
— Карта флеш-памяти с интерфейсом USB, — гордо ответила Аличе. — Я сама его тебе выбирала! Теперь ты возьмешь меня в поход? Веее, с Днем рождения, Моника!
— Мой День рождения? — недоверчиво переспросила она, нисколько не удивляясь, что совершенно забыла об этой знаменательной дате. — Ох, конечно…
— Веее! Подвинься! — попросила Аличе, забираясь рядом и устраиваясь в ее объятиях. — Тебе нравится? Гилберт, Антонио, дядя и господин Браун сказали, что он надежный и многофункциональный!
— Т-ты что, советовалась со всеми? — не поверила Моника. Господином Брауном звали их учителя по здоровью и безопасности жизни, который умолял Монику не идти в науку, а подумать о военной карьере.
— Ну конечно, — нежно засмеялась Аличе и привычно потерлась щекой об ее плечо. — Это мой первый маленький подарочек…
— Т-то есть как это первый? — еще сильнее смутилась Моника. — Спасибо… совсем не нужно было…
Гилберт терпеть не мог организовывать праздники, и потому обычно вручал ей какой-нибудь подарок, сказав пару слов на тему, что не стоит никакой благодарности, так как крутейший брат был обязан поздравить свою сестренку. В остальном ее День рождения не отличался от всех других, самых обычных дней… Моника нежно погладила хромированную сталь, испытывая смешанное чувство смущения и горячей благодарности.
— Так ты возьмешь меня в поход, веее? Я хочу спать с тобой в палатке под звездами, — просопела Аличе и потянулась за поцелуем.
— Конечно, — сдавшись, выдохнула Байльшмидт, прижимая ее к себе, и нежно поцеловала, а затем осторожно коснулась губами ее шеи — и тут же замерла, поспешно отводя взгляд — еще сочтет ее извращенкой! Моника страшно боялась напугать Аличе своими действиями, и пожалуй, только поэтому они пока не переступили границу поцелуев… Разумеется, Моника не могла сказать о тех чудесах терпения, которые ей приходилось демонстрировать каждый раз, когда Аличе оказывалась к ней слишком близко, и даже не решалась мечтать о большем — ну, может, когда-нибудь… В конце концов, стоило держать себя в руках — еще несколько дней назад она не могла надеяться даже на поцелуи!
— Веее… — прошептала Аличе. Она опустила ресницы и откинула локоны на противоположное плечо. — Моника такая ласковая…
— А-аличе, — пытаясь сделать вид, что не поняла намека, но все же не решаясь отпустить девушку, Моника бросила взгляд на часы. — Уже одиннадцать?
— Я хотела, чтобы ты выспалась хоть в субботу! — объяснила Аличе, привычно запуская ладошку в ее волосы. — Твое заседание математиков все равно отменили — Кику Хонда на комик-коне — его, кажется, утащил Артур… Пирог! — вспомнила она, почти подпрыгивая и сваливаясь на Монику. — Штрудель! Сосиски! И бутерброды!
— Горят? — хрипло уточнила Моника, чувствуя, как внутри нее разгорается пожар куда сильнее того, что должен был, возможно, сейчас охватить их кухню.
— Нет-нет, они остывают! — Аличе выбралась из объятий Моники и вскочила с постели, не замечая разочарованного вздоха. — Я приготовила для тебя праздничный завтрак — ведь сегодня не будет тренировки!
…
— Какое мне надеть платье в честь твоего Дня рождения — это? Или лучше это? А может быть, это синенькое? — Аличе придирчиво вертелась рядом со шкафом в тоненьком пеньюаре, перемеряя кучу своих нарядов. — Моника, ну какое тебе нравится?
— Аличе, оденься уже во что-нибудь, — взмолилась Байльшмидт, призывая на помощь всю свою выдержку. — Ты в любом платье всегда красивая!
Еще до завтрака Моника обнаружила в ванной фонарик, а на своем столе — пудовую коробку темного шоколада, и совсем смутилась, путаясь в словах благодарности. Впрочем, Аличе не ожидала от нее слов — она весело скакала и радовалась каждому найденному подарку.
— Аличе, ну мне совсем уже неловко, — пробормотала Моника. — Я даже не знаю, что и сказать…
— Скажи, что тебе понравилось! Я буду счастлива, особенно если улыбнешься! Еще можешь поцеловать, если захочешь! Сюда, например! — весело советовала мисс Варгас, показывая на щеку. — Ну или вот сюда!
...
— Ты что, позвала к нам человек двадцать?! — не поверила своим глазам Моника, увидев праздничный стол, весь заставленный кастрюльками, вазочками, корзиночками, тарелками и другим посудным инвентарем. — Не могу поверить, это же вафли по-маминому рецепту… Серьезно, и мама делала такие же розочки из крема… Аличе, как тебе это удалось? — спросила она, стараясь, чтобы в ее голосе не звучали слезы. — Она… она всегда готовила это, когда я была совсем маленькая… Это единственное, что я помню о родителях…
— Я попросила рецепт у Гилберта! — Аличе смутилась, не ожидая такой реакции. — Вее, Моника, ты не сердишься?..
— Сержусь? — Моника прикусила губу. — Аличе… Еще никто и никогда в жизни так не заботился обо мне… Подойди ко мне, — шепнула она чуть слышно, и прижала ее к себе, зарываясь носом в макушку и вдыхая запах ее волос. Локоны Аличе пахли цветами, ванилью и чем-то непередаваемо уютным…
— Я люблю тебя, — хрипло произнесла Байльшмидт. — Какое же ты сокровище…
…
Следовало признать, что Аличе-девушка мало чем отличалась от Аличе-подруги, за исключением страстно влюбленных взглядов, которые заставляли щеки Моники пылать от смущения. Сама мисс Варгас, впрочем, даже не подозревала, какую магнетическую силу имеют ее глаза… Кроме того, Аличе, которая в самом деле стала спокойнее и смелее, то и дело жалась к Монике и тянулась за поцелуем, и хотя все это — к удивлению и радости Моники — происходило только наедине, но на уроках и переменах Аличе подкладывала ей в учебники милые записочки с сердечками и цветами.
— Мисс Байльшмидт, с вами все в порядке? — деловито спрашивали преподаватели, едва ли не впервые замечая, как президент класса отвлекается от урока и возмущенно пихает локтем свою соседку. — Что срочного обсуждаете вы с мисс Варгас? Если это так важно для вас, вы можете выйти и пообщаться…
— Спасибо большое! Мы вернемся тихонечко-тихонечко! — однажды отозвалась мисс Варгас, не поняв глубокой преподавательской иронии, и под сдавленный хохот класса вытащила Монику в коридор.
— М-да, — хмыкнул учитель физики, нисколько не рассердившись на хорошенькую госпожу Варгас, — перед вами, уважаемые ученики, сейчас был наглядный пример того, что точность — необходимое качество для всех, изучающих такую науку, как физика, так как малейшая ошибка может привести к катастрофическим последствиям…
— Я так по тебе соскучилась, — шептала в это время Аличе между жаркими поцелуями. — Как мило, что господин Джонсон разрешил нам побыть вдвоем!
— Он… он не т-то имел в виду… — краснея, ответила ей Моника, чувствуя жар ее тела сквозь школьный тоненький сарафанчик. — Аличе… не надо так меня целовать…
