***
- Мост над Темзой рухнул вниз... - Люси, не допев куплет, закашлялась, плотнее укутывая шалью шею. У нее был сильный и красивый голос, который был слышен за две улицы отсюда, но вчерашним холодным вечером она здорово озябла, зарабатывая себе на кусок хлеба. Как результат, сегодня она проснулась с ужасным хриплым кашлем, который мешал петь. Если так пойдет и дальше, то вскоре она останется без голоса, а значит и без своего единственного заработка. Люси горестно вздохнула, потерев свою вечно больную ногу - она ничего не умела делать, кроме как петь... Как знать, будь она поумнее и пойди она по приезду в Лондон на работу хотя бы прачкой, пока было здоровье, быть может, она бы не стояла сейчас охрипшая на ветру. Угольщик, проходящий мимо нее, остановился, скинув с плеч тяжелый мешок, и сочувственно посмотрел на Люси. Порывшись в кармане пыльного пальто, он достал два пенса и кинул их ей в коробку из-под мармелада, которую она приспособила под свою кассу. - Спаси вас Бог, добрый сэр! - крикнула ему в след Люси, снова кашлянув. Ее воображение рисовало чашку горячего чая со сливками и мясной пирог. Заглянув в свою коробку и оценив скромную сегодняшнюю выручку, Люси тоскливо подумала, что если она днем потратит все деньги, то ее ждет голодный вечер. Представив, как она будет засыпать на продуваемом всеми английскими ветрами чердаке, на ржавой скрипучей кровати, да еще и с ноющим пустым желудком, Люси содрогнулась и твердо решила потерпеть хотя бы до полудня. - Мост над Темзой рухнул вниз... - нищенка снова умолкла, но на этот раз не от кашля. На дороге, прямо напротив лавки, у которой Люси всегда стояла, остановился кэб, из которого выбралась высокая худощавая дама. На женщине было короткое черное пальто, подбитое крашеным мехом, и кроваво-красная юбка, того же оттенка перчатки, на которые были натянуты громоздкие перстни. Ее лицо отливало неестественной желтизной, оно практически сливалось с завитыми волосами, такими же крашеными, как и мех. Из-под вуали выглядывали миндалевидные глаза с узкими как у ящерицы зрачками. Весь вид этой сударыни говорил о любви к показному шику и о полной безвкусице. Люси отвела взгляд и немного отступила назад, словно желая слиться с серой каменной стеной лавки, лишь бы ее не заметили. Но рептильи глаза женщины сразу выхватили выхватили ее. Дама покачивающейся походкой подошла к Люси, ее ярко накрашенные губы расплылись в притворной улыбке: - Ах, Люси, детка, неужто и впрямь ты? А я только недавно о тебе вспоминала, гадала, где ты устроилась. Не скажу, что хорошо выглядишь, крошка. Тут вот на днях клиент заходил, о тебе справлялся, да... Без обид, милочка, назад не возьму. Сама понимаешь, джентльмены подпорченный товар не любят, им свеженькое подавай! Миссис Марелл, хозяйка "Изящного Салона", кабаре с широким выбором услуг, рассмеялась противным фальцетом, окинув мисс Харрис презрительным взглядом. Люси опустила голову, практически касаясь подбородком груди. Она почувствовала, как кровь прилила к щекам, а слабая чумазая рука сама собой сжалась в кулак. Она едва сдерживалась, чтобы не разрыдаться перед самодовольной дамой. Люси всю передернуло от ее навязчивого запаха духов, фальшивой хищной улыбки и медовых словечек. Уж она-то знала истинное лицо своей бывшей хозяйки, которое на скрывала за маской лживой ласковости. Миссис Марелл, словно ожидая от Люси ответа, продолжала смотреть на нее. Кокетливо выставив из-под подола ножку, она поставила остроносый сапожок на край коробки с заработком. - Я бы с радостью тут тобой поболтала, дорогуша, но пардон, я очень спешу. У меня здесь дело, иначе бы я никогда не сунулась в вашу помойку. Ты присмотрела для работы паршивый район, надо сказать, здесь просто нестерпимая вонь. Люси не вытерпела. Гордо вскинув голову, она произнесла сбивающимся, но твердым голосом: - Да уж получше того смрада, царящего в вашем заведении, миссис Марелл! Ее собеседница продолжала блаженно улыбаться, но ее улыбка сейчас скорее походила на оскал. Она приподняла верхнюю губу так, что обнажились зубы, что совсем придавало ей сходство с хищником. - Какая же ты дрянь, деточка, жаль тогда тот джентльмен тебе мозги не вытряс, одной ноги явно было мало, - она с силой пнула коробку, из которой выкатились монетки, увязнув в грязи. - Ой, прошу прощения, душка, я не ненарочно! Хорошего тебе дня, Люси. Миссис Марелл развернулась на каблуках и пошла дальше по улице к какому-то дому. Люси, пытаясь поудобнее пристроить поврежденную ногу, согнулась над тротуаром, выскребая из жижи деньги и роняя в лужу слезы. Она не видела, куда направилась миссис Марелл, да ей было все равно, но если б она подняла в это время красные опухшие глаза, то заметила бы, как на их улочке появился еще один кэб.***
- Вы уверены, мисс, что вам сюда надо? - опасливо спросил кэбмен, натягивая поводья и озираясь по сторонам. - Как бы так сказать, это не самое подходящее место для прогулки. - Да, я уверена... Будьте любезны обождать, пока я не закончу дело. Сойдя с подножки, мисс Айрин тоже осмотрелась, ей никогда прежде не приходилось бывать в таких районах Лондона. В воздухе стоял тяжелый запах дыма, нечистот, дешевого бренди, горького табака и сырости. Аромат бедноты. В полных копоти, нечищеных фонарях едва теплились огоньки, серые угрюмые громады домов возвышались над брусчаткой, залитой то ли весенней грязью, то ли помоями. Рядом стояли убогие лавочки и кабаки, где торговали горячим и выпивкой за пять пенсов, туда-сюда сновали уличные мальчишки, которых гоняли женщины, ругаясь на непонятном языке. У низкосортного паба кучковалась компания нетрезвых мужчин, яростно что-то обсуждающих. Один из них посмотрел на мисс Миллиган, как смотрел бы туземец на высадившегося европейца. - Гляди-ка, парни, какую куколку к нам занесло! - гаркнул он. - Не ошиблись адресом, ваше высочество? Пьянчужка сделал реверанс, чуть при этом не упав, его товарищи загоготали и одобрительно засвистели. - Вы к нам надолго или проездом, душенька? Что, герцог из содержанок выгнал? Мисс Айрин залилась краской от смущения и поспешила убраться подальше от шутников навеселе. Все ее мысли были заняты лишь тем, что сейчас происходит с осиротевшей Сарой Перкинс.***
Миссис Фаррадей, хозяйка дома с комнатами под сдачу, в порыве ярости сдернула костлявой рукой с горбатого увенчанного бородавкой носа очки и топнула ногой. - Опять ты за свое! - заверещала она, топчась около старой продавленной тахты, стоящей в небольшой комнате с содранными обоями на первом этаже, именуемой гостиной, где старух обычно принимала новых постояльцев. - Опять ты залезла под эту чертову тахту! А ну вылезай живо, мерзавка! В ответ ни раздалось ни звука, послышалось лишь тихое шуршание. От этого миссис Фаррадей впала в еще большее негодование. Один из ее горемычных жильцов, мистер Перкинс, недавно сыграл ящик, так и не выполнив обещания оплатить на несколько месяцев вперед. Этот плут помер, не оставив ни пенни, да еще перебросил на хрупкие плечи миссис Фаррадей свой приплод - девчонку, такую же нищую и бестолковую, как и все вопящие маленькие отродья, которых на этих вонючих улицах пруд пруди. Миссис Фаррадей, гордившаяся своей практичностью и дальновидностью, разумеется, не собиралась кормить сиротку за так. Пусть девчонка выучится зарабатывать себе на жизнь сама, а ей, хозяйке, достанется безропотная маленькая рабыня, готовая выполнять даже самую тяжелую работу за кров и еду. Нужно лишь подчинить ее себе, запугать и дать понять, что ей больше идти некуда. - Вылазь, кому сказано, - миссис Фаррадей даже не утруждала себя называть ребенка по имени. - Маленькая паршивка, вот я тебе задам! Проведешь ночку в подвале - быстро у меня шелковой станешь. Вот отгрызут тебе крысы пол рожи, тогда поймешь, почем фунт изюма. А тварь твою блохастую я утоплю в керосине! Но тщетно, никакие угрозы не действовали, Сара упорно не вылезала из-под тахты. Миссис Фаррадей виновато посмотрела на приглашенную мадам. - Простите, миссис Марелл, я право же... - Любезная моя, - отозвалась хозяйка салона, скрестив руки на груди, - вы тратите мое драгоценное время. Мне крайне нужна прислуга и ученица, но если так и дальше пойдет, то мы с вами распрощаемся. Миссис Фаррадей нервно икнула при мысли об упущении такой возможности. С самого начала она вознамерилась извлечь из сложившейся ситуации выгоду, поэтому и решила сделать из Сары девочку на побегушках. Но потом предприимчивая миссис Фаррадей узнала более надежный и верный способ быстрого получения причитающегося. И незамедлительно послала за миссис Маррел, которая как раз подыскивала в свое кабаре одинокое существо, способное работать судомойкой. - Она тихая, миссис Марелл, всегда делает, что велят, - убежденно говорила хозяйка комнат. - Я заметила это по тому, как вы безуспешно пытаетесь выкурить ее из этой треклятой тахты! - миссис Марелл уже теряла терпение. И тут в голову старухе пришла блестящая идея. Она дошла до угла возле камелька, где в перерывах между беготней обычно сидела мышкой Сара, и подцепила иссушенной рукой тряпичную куклу. Эту простецкую игрушку девчонка всюду таскала с собой, после похорон с ней вообще не расставалась. - Не выйдешь, - победоносным тоном прошамкала довольная миссис Фаррадей, - я твою страшилку из тряпья пущу на растопку, хорошо будет гореть, одни головешки останутся! Под тахтой послышалась возня и вскоре оттуда высунулась зареванная детская мордашка с заострившимися чертами. Глядя на двух женщин поблескивающими от слез глазами, Сара прошептала с трудом шевелящимися губами: - Не надо, пожалуйста... Мне ее папа подарил... Отдайте мне ее! Сара до смерти боялась свою злобную хозяйку, она себя чувствовала в относительной безопасности от старой карги только под тахтой. Забиралась туда в обнимку с Флаффи, котенком, и Тилли, куколкой, которую она получила в подарок на Рождество, когда еще была жива мама. Соорудив там себе подобие гнездышка из своих старых вещей, девочка забивалась в дальний угол и засыпала, отчаянно желая хотя бы во сне увидеть отца. - Отдайте мне Тилли... - снова пропищала она. Миссис Фаррадей показала свои гнилые зубы. - На, возьми! - и с этими словами бросила Тилли в пламя камина. Сара выскочила из своего укрытия, бросившись на колени к каминной решетке. Худыми ручонками она прижимала к себе котенка. Девочка смотрела, как огненные языки пожирают ее любимую и единственную игрушку, превращая красивое хлопковое платьице и льняные косички в горстки пепла. Она не плакала, но на ее личике застыло выражение смертельного ужаса. А затем она резко поднялась и с вызовом сделала выпад в сторону ухмыляющейся старухи. - Что вы сделали? Вы злая, злая, противная, старая жаба! Побагровев, миссис Фаррадей наклонилась и отвесила ребенку хлесткую пощечину. Сара повалилась на бок и затихла, лежа без движения. - Чего разлеглась, как пьяная матросня? - прикрикнула миссис Фаррадей. - Поднимайся сию же минуту и ступай с миссис Марелл. Теперь она твоя новая хозяйка. - Миленькая, - произнесла миссис Маррелл, разглядывая Сару, как покупатель разглядывает приобретенный товар. - Думаю, в будущем она может стать не только судомойкой. Ну, пойдем, детка! Сара, продолжая лежать на дощатом полу и прикрывая руками Флаффи, чтобы и ему не досталось от миссис Фаррадей, не плакала и не кричала. Но с места не сдвинулась. - Ты оглохла, крысеныш? - миссис Фаррадей, громыхая связкой ключей, направилась к неподвижной девочке. - А ну подымись и пошла! - Она никуда не пойдет, - раздалось со стороны входной двери. Услышав знакомый голос, Сара несмело подняла голову, сначала она увидела коричневые сапоги со шнуровкой и подол бирюзового платья, виднеющийся из-под синего пальто, и только после узнала в посетительнице этого убогого, удручающего места свою учительницу. - Айрин! - вырвался тоненький глас вопиющегося в пустыне из детской груди. Сара мгновенно вскочила на ноги и бросилась к мисс Миллиган прям с Флаффи в руках с таким видом, будто пришедшая юная леди олицетворяла для нее последнее прибежище и последнюю надежду на спасение. Впрочем, так оно и было. Девочка всем своим щуплым тельцем прижалась к мисс Айрин и разразилась рыданиями. Она плакала так горько и надрывно, что у самой девушки в глазах заблестели слезы. Айрин положила дрожащую руку на голову ребенка. - Все хорошо, мое солнышко маленькое, я с тобой... - Айрин, - захлебываясь слезами, Сара подняла лицо и мисс Миллиган заметила красный рубец во всю щеку, - Айрин! Папа умер... Мой бедный папочка умер! И она снова уткнулась носиком, который стал совсем как слива, в пальто. Сара будто по новой оплакивала отца, с новой силой переживая свое недетское горе. В этот момент мисс Айрин приняла решение, которое изменило всю ее жизнь. Как в свое время доктора Лэньона, так и ее одолевали сомнения и страхи, что ей придется поступиться очень многим, поменять весь свой привычный уклад. Но глядя на плачущую девочку, доверчиво обнимающую ее, мисс Миллиган поняла, что не может поступить иначе. Пришла пора светить другим… Миссис Маррел хранила высокомерное молчание, искоса поглядывая на разворачивающуюся сцену, а старуха-хозяйка снова недовольно поморщилась. - Что ты воешь, как шавка в подворотне? Уйди с глаз моих! – шикнула она на Сару, а потом елейным голосом обратилась к Айрин. – Доброго дня вам, милейшая мисс! Простите, не сразу вас заметила, со своей прислугой разбиралась. Вы уж извините ее, девчонка глупа как курица. Она отстанет от вас сей момент. Что вам угодно? Желаете снять жилье? В моей скромной обители имеются прекрасные апартаменты, во французском вкусе. Можно и с джентльменами приходить, только прошу не шуметь, это смущает других жильцов, а то и завидки вызовет! Бегло оценив девушку, она прикинула, что юная леди имеет неплохой кошелек, а потому из кожи вон лезла, чтобы ее расположить. А коль уж она явилась в такой район, значит, ночным ремеслом промышляет. А с виду и не скажешь, чистенькая, не то, что эта выдра крашеная Марелл. Единственное, что вызывало у миссис Фаррадей недоумение, так это то, почему посетительница еще не отпихнула от себя прилипшую к ней девчонку. Миссис Марелл издала противный смешок, отметив про себя, что аккуратненькая маленькая мисс хороша собой и явно пользуется успехом в обществе обеспеченных господ. Мисс Миллиган перевела взгляд от раскрасневшейся щеки Сары на улыбающуюся физиономию миссис Фаррадей, почувствовав прилив ярости и отвращения. Ей нестерпимо захотелось влепить этой дьяволице в женском обличии такую же пощечину. Она с трудом удержала себя в руках. - Полагаю, вы – миссис Фаррадей, хозяйка? Что ж, меня не интересуют комнаты и тем более джентльмены с улицы. Я пришла забрать мисс Сару Перкинс, а точнее, маленькую дрянь, как вы изволили выразиться. Миссис Марелл заметно поменялась в лице, внимательнее приглядевшись к Айрин, а старуха от удивления едва не выронила ключи, которыми била по рукам Сару. - Да, вы не ослышались, - деловито продолжила мисс Айрин, не дожидаясь, пока до них дойдет суть вопроса. – Насколько мне известно, Сара осиротела и осталась совсем без родных, посему я хочу взять девочку под свою опеку. - Чего? – миссис Фаррадей скривилась, будто проглотила дюжину кислых яблок, презрительно глянув на мисс Миллиган. – А с какой это радости? Ишь чего захотела! Видали такое дело, продажные девки подбирают уличных чертят! Она почуяла опасность, что девчонка может уйти даром, а это не входило в ее планы. Поэтому хозяйка мгновенно переменилась, решив указать обнаглевшей «райской пташке» на дверь. А вот миссис Марелл начала подозревать, что эта барышня не из публичных кругов. Сара плотнее прижалась к мисс Миллиган, спрятавшись за юбку. - Я видно выразилась неясно, - Айрин сама удивилась, откуда у нее появилась такая смелость и выдержка, - может быть, так вам будет понятнее? Она достала из сумочки визитку мистера Аттерсона и с наисерьезнейшим видом показала двум дамам. - Я не принадлежу к числу работниц заведений, о которых вы упоминали, миссис Фаррадей. Я имею стабильный доход от преподавания и перевода, равно как и свой дом. Если не верите, извольте справиться о моем положении у Габриэля Аттерсона, моего нотариуса, этот джентльмен также поможет мне с бумагами по опекунству над Сарой. Айрин старалась сохранить суровое лицо, но с трудом удержалась от смеха, наблюдая за метаморфозами с миссис Марелл и миссис Фаррадей. У них синхронно отвисли челюсти и выкатились глаза. - Н-нотариус? – повторила старуха, съежившись. – Я.. я прошу прощения, мисс, я никак не думала, что такая представительная леди может посетить нашу лачугу. Теперь миссис Фаррадей заговорила жалобным голосом. Она никак не могла допустить мысль, что у этого заморыша имеются такие заступники и покровители. Старуха прежде понимала, что никто не станет тревожиться из-за маленькой грязной сиротки, а потому чувствовала свою полную безнаказанность и наслаждалась безраздельной властью над бедным существом. Но теперь она впала в настоящую панику, не зная, как ей быть. Миссис Фаррадей была готова на любые ухищрения, лишь бы заполучить благосклонность невесть откуда взявшейся Сариной опекунши. Но если старуха от испуга была готова отступить, то бывалая миссис Марелл так легко сдаваться не хотела. Она мысленно уже определила всю дальнейшую карьеру девочки. Натянув свою излюбленную притворную улыбку, она промурлыкала. - Ах, моя дорогая мисс, это так трогательно и благородно с вашей стороны, что вы изъявили желание принять участье в судьбе бедной сиротки. Вы знаете, незавидная участь Сары повергла и меня в ужас. Мне искренне жаль малышку. Но видите ли, милочка, забота о чужом ребенке – это крест, который не всем по силам. Вы сами-то, деточка, еще слишком юны для роли матери, вы не представляете, что такое дети бедноты. А в моем респектабельном заведении у девочки стол и крыша над головой, к тому же у нее будет прекрасная школа трудолюбия, она научится честно зарабатывать себе на хлеб. У меня все по закону, а вы и ваш нотариус всегда сможете убедиться, что у милой Сары все благополучно. Вы можете посещать ее в любой день… Мисс Айрин на сей раз не сдержалась, ее уже с души воротило от этого словоблудия. - А по ночам вы будет также отвешивать ей оплеухи и запирать в подвалах с крысами? И научите зарабатывать, творя такую мерзость… Все по закону, говорите? А торговля детьми, если мне память не изменяет, не выносилась в Парламенте на обсуждение. Любезные мои сударыни, я забираю Сару с собой и точка. И я незамедлительно дам соответствующие рекомендации куда следует относительно вас обеих, так что, поглядим еще, законны ваши деяния или нет. - Умерь свой пыл, деточка, - процедила сквозь зубы миссис Марелл, лицо которое нервозно задергалось, - я с нашим дежурным констеблем дружбу вожу, мне разборки не к чему. Тебе не по зубам со мной тягаться. Пускай у тебя и есть дружки из сливок, но у меня найдутся такие приятели, что ты просто не успеешь дойти до Парламента. Пустят кровь тебе в подворотне и твой нотариус долго твои бренные останки из Темзы вылавливать будет. - По-моему, сударыня, вы спутали меня со своей протеже, - сказала Айрин, неизвестно почему, но ей не было страшно от слов хозяйки дома терпимости, а на ум вдруг пришли совершенно неожиданные слова, - я вам не деточка и подворотнями не путешествую. А вот вам по дороге в своей заведение следует быть осмотрительней. У вашего дома трудолюбия обретаются сомнительные личности… И не удержалась, чтобы не добавить: - С ножичками и тросточками! Многих из которых разыскивает Скотланд-Ярд. Пойдем, Сара, нам больше тут делать нечего. Сара высунулась из-за спины мисс Айрин и подняла на нее еще мокрые глаза. - Куда? Айрин присела, достала из кармашка носовой платок и отерла слезы с детского лица, поцеловав девочку в распухший нос. - Домой. Ты уйдешь отсюда со мной. Конечно, если сама захочешь. От удивления глаза Сары стали размером с тарелки. Она постояла с минуту в полном молчании, словно не веря своему счастью, а потом подпрыгнула на цыпочках и обеими руками обняла Айрин. - Я знала, я знала, что ты придешь за мной! – Сара положила голову на плечо мисс Миллиган и заплакала, на этот раз от радости, переполнявшей ее душу. Когда Айрин и Сара вышли из дома со съемными комнатами, девочка, заговорщически щурясь, произнесла: - А я знаю, кто ты на самом деле! - Вот как! И кто же я? – поинтересовалась мисс Миллиган. - Ты – моя мама, - Сара в одной руке держала Флаффи, а второй приобняла девушку за талию. – Боженька послал тебя обратно сюда, когда умер папа, чтобы я не осталась одна! Правда? - Правда, моя девочка, правда… - Айрин улыбнулась и заморгала, чтобы не расплакаться. В этот момент она поняла, что никогда не пожалеет об этом своем выборе. А вот как поступить с письмом от Генри, она не была уверена.