Пятница
Я не спал. Мой взгляд остановился на электронных часах, и я увидел цифры, сменяющиеся одни за другими. Семь утра. И нет, я не выспался, потому что лег рано. Дело в том, что я даже не ложился. У меня было настолько отвратительное состояние, что не хватало сил на сон. Казалось бы, что тут сложного? Закрыл глаза и начинаешь засыпать. Но как остановить поток мыслей? У плохого настроения всегда есть причины. Кто-то подумает, что вчера я как-то накосячил, а теперь убиваюсь. Так нет же! Я не совершал ничего, выходящего за пределы разумного. Все было хорошо. Я добрался до дома совершенно спокойно (!), собрал рюкзак с мыслями о несделанной домашней работе и решил заглянуть на кухню. Никого дома не было, только я, держащий в руках гребаную записку от мамы. И я просто рассмеялся от абсурдности ситуации. Было настолько больно, что не хотелось даже рвать и метать. Она, черт возьми, оставила мне записку, что уезжает на несколько месяцев в другой город, и что ужин в холодильнике. Класс, мама, спасибо за заботу. Пару минут я просто пялился на помятый листок бумаги и сдерживал эмоции. Я еще раз взглянул на часы. Нужно было вставать, а еще прекращать так ныть по каждому поводу. Много времени тратить на сборы мне не пришлось. Завтрак я отложил до обеда, если будет время, и побежал одеваться. Я постарался подобрать что-то, максимально приближенное к школьной форме, но получилось как всегда. Черные джинсы, белая футболка и черная кофта — классика. Когда я уже стоял у двери, мой телефон зазвонил, пришлось взять. — Антоха, мы тебя внизу ждем, давай реще, — бодро проговорил Димка и отключился, оставив меня наедине с самим собой. Я психовал, потому что шнурки не завязывались. Плюнув на все, я достал другие кроссовки и быстро натянул их. Оглядел еще раз прихожую, чтобы ничего не забыть, и вышел в коридор. Дверь за мной захлопнулась с характерным звуком, и я побежал вниз по лестнице, пропуская по несколько ступенек сразу. С трудом открыв металлическую дверь, я вышел из подъезда и увидел двух друзей. Они с красными носами переминались с ноги на ногу и о чем-то говорили. Я с чем-то наподобие улыбки встретил их, и мы направились в сторону школы. Ребята говорили о том, как вчера провели вечер и что я мудак, который не сдерживает свои обещания. Ну, да, есть за мной такой косяк. Извинившись пару раз, я что-то пролепетал про занятия по литературе с Арсением, а они тут же набросились с вопросами. Дима в придачу смотрел на меня с подозрением. Я старался игнорировать. Слава Богу, что мы уже поднялись в кабинет математики, и им пришлось заткнуться и сесть на свои места. На уроке у этой ужасной женщины мы сидели раздельно. Она спихнула меня в самый конец около окна. Грех было жаловаться, мне нравилось. А Диме с Сережей повезло меньше: их место было на первой парте моего же ряда. Я бы умер от одного ее взгляда, если бы сидел там. Когда урок начался, Марина Владимировна начала что-то говорить о преобразования суммы синусов и косинусов в их произведение, и я на этом моменте перестал слушать. Мой мозг закипал только от названия этой темы. Что будет дальше? Я свихнусь. Да, зато будет веская причина, почему я тащусь от нашего классного руководителя. Достаточно же веская? По классике жанра я достал телефон, тем самым решив скрасить свое пребывание в этом учебном заведении. На самом деле, не было ничего интересного. Я листал ленту и уже помирал от скуки. Арсений: Не думаю, что Марина Владимировна позволяет своим ученикам сидеть в вк во время её уроков ;) Сверху вылезло уведомление о пришедшем сообщение. Нервно прикусив губу, я смахнул его и продолжил, как ни в чем не бывало, лазать по группам. Какого черта он вообще пишет? У него своих уроков нет? Арсений: Собираешься делать вид, что не сидел в вк? Глупо с твоей стороны, я все равно узнаю Антон Перестань меня игнорировать Я хохотнул и, вспомнив, что я на уроке, быстро поднял глаза и осмотрел класс. Вроде никому не помешал. Переведя взгляд на доску, я, мягко говоря, был в шоке. Вся доска была исписана формулами, а моя тетрадь все еще была закрыта. Хорошо готов к уроку, молодец, Антон. Взялся за учебу, как говорится. Арсений: Если ответишь — можешь спросить у меня все, что угодно У меня телефон выпал из рук. Меня будто ошпарило. Не желая упускать такую возможность, я облизнул губы и уже хотел прочитать сообщения, но вовремя остановился. Что если мне не нужно этого делать? Ну, это же неправильно? Так же не делают учителя? Тем более я всего лишь ученик. Бля, я все равно никогда не поступаю правильно, так что и в этот раз мне плевать.Антон: Арсений Сергеевич, я сейчас умру от скуки!
Арсений: Давай полегче, это всего лишь математика И как я просил себя называть?Антон: Я думал, это только дома То есть на занятиях у вас дома
Арсений: Это распространяется на все места, кроме школы ;) БЛЯТЬ Какого черта опять этот смайлик? Как я вообще это расценивать должен? Емае, какой же этот Арсений ребенок. И он еще меня мелким называет, ну, конечно! Арсений: Ты же не хочешь снова проводить вечер, убираясь в кладовке вместе со мной? Ну, я бы поспорил. Вообще-то очень хочу. Арсений: Вот именно, поэтому будь хорошим мальчиком, убери телефон Сказать, что я был удивлен — ничего не сказать. Я просто пялился в телефон и, как самый настоящий умалишенный, лыбился. Не знаю, то ли от его двусмысленных фраз, то ли от осознания, что он писал мне (!) во время урока.Антон: Хорошо, Арс
Не особо задумываясь над словами, напечатал я и отправил. Потом я снова вгляделся, но было уже поздно. Я написал «Арс», а мы так вообще не договаривались. Черт, ну, я обеспечил себе запрет на дружелюбные отношения с ним.Антон: Арсений*
Отбросив телефон в сторону, я упал на парту и недовольно простонал, чувствуя себя полным придурком. Ох, какой же идиот все-таки. Вспомнив о словах математички, я оперся подбородком на руку и сонными глазами поглядел на доску. Слишком много всего, это вообще реально записать и выучить? Нет! А она уверена, что мы можем выучить к понедельнику все тридцать формул. Это просто нереально для меня. Я записывал классную работу и уже жалел, что годик назад не вскрылся. Зато сейчас бы не пришлось сидеть здесь. Телефон пропищал. Я устало посмотрел на уведомление, ожидая очередное сообщение от яндекс.почты, но увидел ответ от Арсения. Арсений: Можно и Арс))))) А вот теперь я точно запутался. Нервно потерев руки, я решил ничего не отвечать и честно отложил телефон до конца урока. Арсения лучше не злить, что я понял еще вчера на так называемых «занятиях». Не знаю даже, почему с ним так легко общаться. Нет никакого возрастного барьера между нами. Разговариваем так, будто мы друзья-ровесники, которые не виделись десять лет. Усмехнувшись своим же мыслям, я продолжил делать записи в тетради, всякий раз пытаясь не думать об учителе русского и литературы. Прозвенел звонок, и я с тем же вялым настроем поплелся на физру, которую вел этот старый дядька. Сережа и Дима этот урок обожали, но мне как-то не повезло. Физрук постоянно издевался над моими попытками сдать зачеты, а я делал вид, что все нормально, что я привык. Ну, я и привык. — Шаст, он тебя убьет, ты еще ни разу за это время форму не принес, — то ли с чувством сострадания, то ли насмехаясь, проговорил Матвиенко и проскочил мимо меня в раздевалку. Я сопроводил его презрительным взглядом и оставил рюкзак на подоконнике, разворачиваясь к выходу. — Эй! Не подождешь? — крикнул он вслед, а я быстрее улизнул, чтобы потом сделать вид, что я не слышал. Ага, хороший друг. Идиот я, а не друг. Как они все еще со мной общаются? Я вышел в коридор и остановился у выхода из школы, наблюдая за рассветом. Убрав руки в карманы, я собирался уйти, как врезался в мужчину. — О, Антон, чего не на уроке? — веселый голос учителя заставил меня улыбнуться. — У меня физкультура, — чуть ли не зевая, протянул я и осмотрел Арсения взглядом. — Я форму не взял. — Эх, чудной ты, Антон, — рассмеялся Попов и положил руку мне на плечо, становясь еще ближе. Я нервно дернулся от его прикосновения и, прокашлявшись, сделала пару шагов назад. В его взгляде выразилось недопонимание, но вскоре мужчина тоже отошёл от меня на приличное расстояние. — Ладно, я пойду, не хочется опаздывать, — больше вопросительно, чем утвердительно произнёс я и пробежался глазами по лицу Арсения. Он закивал и, я точно видел, хотел что-то сказать, но передумал. Мне даже как-то грустно от этого стало. Что такого было в его мыслях? — Да, Антон, не опаздывай, — Арсений поджал губы, а секунду спустя с самой яркой на всём белом свете развернулся в сторону кабинетов. Как можно содержать в себе столько эмоций? Даже когда у меня хреновое настроение, я не смогу улыбнуться, чтобы скрыть это. Я просто не могу, даже если хочу. После звонка на урок, мне пришлось отправиться на урок физкультуры и снова услышать тысячу высказываний в мою сторону от преподавателя. Хм, ничего нового. Он то и делал, что повторял «Шастун, отправишься к директору». Ага, сто раз. Литература стояла третьим в расписании. Я уже было хотел подняться в класс, но друзья решили, что сейчас самое время поесть. Не пытаясь даже придумать какие-то отговорки, я согласился и занял столик в центре столовой, пока они ходили за едой. — Привет, Антон, чего один сидишь? — улыбающийся Павел Алексеевич подсел ко мне со своим подносом, но не смотря на меня. Он выискивал кого-то в толпе, пока я формулировал свой ответ. — Иди сюда, балда! Я рассмеялся и обернулся назад, чтобы посмотреть на этого «балду». Увидев Арсения, я ещё больше начал хохотать, отчего получил недовольный взгляд от учителя литературы. Он положил тарелку на стол и занял место рядом со мной, соприкасаясь со всеми частями моего тела. — Больше четверки за мой предмет не получишь, если не будешь на моей стороне, — прошептал Попов, прижимаясь к моему уху и кладя руку куда-то на поясницу. Мне не хватало воздуха из-за такой близости. Он отодвинулся и, как ни в чем не бывало, принялся есть свой салат. — Так чего один, Шастун? — повторно задал вопрос Добровольский, но я снова не успел ответить, потому что друзья подошли с едой к столу. — А, понятно теперь все. — Держи, — Сережа передал мне сок и сосиску в тесте. Парни устроились напротив, а Позов так и глядел то на меня, то на Попова. Мы с Арсением соприкасались коленями и локтями. Не знаю, почему, но и расстояния между нами было меньше, чем у других. Доели мы примерно в одно и то же время и дружно направились на урок литературы. Павел Алексеевич, конечно, покинул нас у кабинета физики. Попов как-то выбил меня вперёд. Я шёл рядом с ним, а Поз с Серёжей плелись позади, что-то бурно обсуждая. — В центре города ставят пьесу по рассказам Чехова, очень интересно, я слышал, — говорил Арсений, смотря прямо на меня. Я повернул голову в его сторону, предательская улыбка появилась на моем лице. Что он делает? Предлагает сходить куда-то? — Думаю, может с классом сходить? Я вас сопровождать буду, — продолжил учитель. Он стал веселее, а моя улыбка спала. Это он издевается? Сукин сын, честное слово, я его задушу когда-нибудь! Было ясно, что это он специально. Ни черта не понимаю в нем. Арсений как ебаная книга, на которой замок, а если и откроешь, то сначала получишь тонну сарказма. Ой, подождите, да я о себе говорю. Я закусил губу и медленно уставился в пол, уже не слушая Попова. Мы зашли в кабинет и разошлись в разные стороны — я к своей парте, а он к учительскому столу. Друзья решили не занимать место рядом со мной, а бросить одного. Они свалили в конец ряда, а я остался на первой парте, понимая, что всё занято. Смирившись, я кинул рюкзак на стул и сел перед Арсением, который что-то искал на столе. Я откинулся на спинку стула уставился на него. Хотел привлечь внимание? Возможно. Это сработало! А кто-то сомневался. Мужчина пару раз смотрел на меня, но сразу же отводил глаза. Когда он надолго задержал свой взгляд на мне, девушка из класса поинтересовалась, собирается ли он начать урок. Я был готов испепелить ее одним только взглядом. Следующие сорок минут Арсений говорил о творчестве Тютчева, подкрепляя свой рассказ интересными фактами и некоторыми слухами, ходившими в то время. Я слушал его с упоением, даже не моргая и не вдыхая. Быть может, я задержал дыхание минут десять назад, а теперь не знал как быть. Когда план урока был выполнен, Попов решил быстренько пробежаться по его романам, упоминая каждую женщину и историю их отношений. Да, он был еще тем героем-любовником. После звонка большинство ребят уже покинули класс, но одноклассницы все еще задавали Арсению вопросы. Что делал я? Всего лишь собирал рюкзак, но никак не медлил. В глазах мужчины я видел его желание поскорее избавиться от навязчивых учеников. Был ли я в их числе. Девушки вышли. Не торопясь, я ждал каких-то действий с его стороны, но Арсений лишь молча укладывал стопки тетрадей в свой рюкзак. Ладно, как знает. Хмыкнув, я направился к двери, как Арсений остановил меня. — Антон, — невозмутимо произнес он, — ты что-то уронил. Я нахмурился и перевел взгляд вниз, замечая какую-то бумажку, лежащую на полу. Но я же ничего подобного не имел, как я мог уронить? Подобрав ее, я перевернул лицом к себе и ахнул. Это был билет на пьесу Чехова на следующую неделю, я не мог ошибаться. Мои глаза расширились от удивления. Что он сейчас сделал? Пригласил меня на постановку? Или он всем такие раздал, а я особенный и должен подбирать с пола? — Вы, должно быть, ошиблись, это не мое, — я начал подходить к учителю, пытаясь говорить как можнее спокойнее. Он почти усмехнулся и покачал головой. — Забирай, может это что-то важное? — слегка с нажимом спросил Попов и немного касаясь меня своей рукой. Мне было страшно. Но не из-за такого настроя Арса, а из-за незнания будущих событий. Я понятия не имел, что может произойти. Вдруг я просто не правильно понял его слова и мог попасть в неловкую ситуацию? Пускай я лучше буду чудным учеником из 10 Б в его глазах, чем глупым влюбленным парнишкой.