Aeterna urbs

      Холодный и неприветливый ноябрь, наполненный одной печалью и серостью будней. Порывы ветра пробивают насквозь тело и бросают в дрожь. И вот шагаю медленным шагом по набережной Фонтанки под ночным небосводом и сворачиваю на невзрачный переулок. Ведь там, где-то мой дом.       Старые дома с потрепанными стенами. Изредка проносятся одиночные автомобили. Сквозь призму тишины вечерней, где-то слышаться лай старой собаки, где-то ссорятся двое под освещением тусклой лампады. Таких незаметных улочек в этом городе полным-полно.       Вдруг слух мой уловил тревожный звон колокола из призрачной Церкви Спаса на Сенной, когда-то взорванной давно. За спиною моей, почувствовал недобрый взгляд, на душе стало тошно. Руки предательски бросились в дрожь. Раз, два, три… Я обернулся.       Увидел толпу силуэтов похожих на людей, сотканных из ткани, наподобие ночного шелка, в облике теней. И им число было Легион. Хор нечеловеческих голосов дошел барабанной перепонки, они звали присоединиться к их панихиде, к их параду, где вечный реквием заевшей пластинкой в главах играл.       Я ускорил шаг, двинулся быстрее вперед на встречу в объятья дома моего, в мои родные пенаты, а тени следом шли за мной. Кричат: «А ну постой! Не бойся нас, мы ключ ко всему. Мы ответы на миллиарды вопросов о мироздании и жизни. Мы тьма и свет любой души! Мы этот город!» Но я не слушаю их странные речи. Я просто стал бежать, невольно приняв на себя клеймо марафонца.       Вдох-выдох. Сердце бешено бьется в груди, отдышка, жадно глотаю под встречные обжигающие прикосновения ветра, северный воздух. Ребра болят. И нити на моих конечностях, словно я марионетка в руках коварного кукольника, под флейту страха ведут меня вперед. Еще немного, и будет дом.       С витрин, мимо которых проношусь, манекены разбивают стекло. Руками хватают за одежды мои. Шепчут мне вслед: «Не бойся, глупец!» Но я отбиваюсь подобно Дон Кихоту, который славно и храбро вел бой с мельницами.       Их холодные пальцы рвут одежду на мне, но я не смею ни на минуту остановится. Рывок и я свободен от пластикового плена. И вот мой двор. Поворот. Я забегаю под старую арку, запах старых сырых заплесневелых стен приветствует меня, как и мигающая лампа, еле освещающая место. Сейчас она как мой судья, и ее вердикт решит мою судьбу. Ей стоит потухнуть, темень окутает меня и тени сожрут с потрохами, как голодные пираньи, которые набросились на случайно забредшего быка к воде.       Вот он подъезд, я забегаю внутрь. Дверь закрылась, лампа во дворе лопнула, рассыпав осколки по лобовым стеклам одиноко стоящих машина. Полнейший мрак лег сплошным одеялом.       Перевожу дыхание, сердце выбивает бешеный ритм. Раз ступенька, два ступенька, три ступенька. Ступаю быстром шагом по лестнице. Пробегаю этажи, и каждый этаж за мной погружается в бездонную тьму. Четыре ступенька, пять ступенька, шесть ступенька. Мой этаж. Моя Квартира. Судорожно достаю ключи из кармана и пытаюсь попасть в замочную скважину. Семь ступенька, восемь ступенька, девять ступенька, десять… Я слышу приближающийся топот и хор голосов: «Мы идем за тобой!». Руки предательски дрожат. Делаю заветный поворот в замке и вваливаюсь тушей в квартиру, запирая за собой дверь и врубая свет да радио.       Я уселся на пол поджав колени, встать сил просто нет, прикрываю глаза. Теперь эти твари меня не достанут, мой дом-моя крепость. Этот марафон я преодолел, лавры снова мои. Я пережил очередной день в этом мрачном городе и выжил на злобу всем.       А по радио голосом диктора повторяются зацикленным кольцом строчки Бродского: «Не выходи из комнаты, не совершай ошибку».