Sonder

Юнги не жалуется, когда Чонгук заходит за ним вечером, а Сокджин ждет в машине у его дома. Хосок и Чимин уже в их привычном месте – в кафе, где Юнги с Намджуном часто зависали в те времена, когда не хватало денег на что-то получше. Странно видеть в таком месте Джина и Чимина, потому что они уже достаточно поднялись по карьерной лестнице. Сокджин сейчас высокооплачиваемый актер, владеющий собственным театром, а Чимин – широко известный танцор. Это просто удивительно, как жизнь свела их вместе и они до сих пор остаются друзьями. Может, это одна из причин, по которой Юнги так скучает по Намджуну, - именно он был их связующим звеном. Он был с ним в начале пути, помогая собирать себя по кусочкам и начинать с нуля. Он был тем, кто помог ему выйти из зоны комфорта и следовать за своими мечтами. Будучи моложе парня, он помог Юнги стать мужчиной, каким он был сейчас, потому что Намджун выбрал свой жизненный путь еще до того, как Юнги впервые на нем оступился. Именно Намджун снова зажег в нем огонь жизни, который Юнги считал погасшим навеки вместе с той частью себя, которая умерла, но которую он не мог отпустить. Намджун был центром их дружеской компании. Он знал Сокджина задолго до того, как в его жизнь ворвался Юнги. Затем к ним присоединились Хосок и Чонгук, а Чимин пришел за Джином, пусть и немного позже. Хотя Сокджин с Намджуном сто лет знакомы, особые отношения у него сложились с Чонгуком. Этот ребенок усердно работал, смотря на Джуна как на пример, поэтому он и оказался в этой части света. Чон прекрасный танцор – всегда им был – и хотел достичь большего, но не был уверен в своих силах. Найдя Намджуна на Soundcloud и прослушав все его песни, он решил попасть на его выступление, и тогда все сложилось в единый паззл. В эту ночь Чонгук решил перестать угождать кому-то, кроме самого себя, и после подал заявку на место ведущего танцора в лучший арт колледж Сеула. Не нужно говорить, что он хотел отплатить Намджуну за то, что тот сделал для него, и так они сблизились. Настолько, что уже не могли расстаться. Довольно быстро Чонгук проникся и Юнги, в основном потому, что узнал, что он пишет большинство текстов Намджуна. Тексты всегда помогали Чонгуку двигаться в нужном направлении, поэтому он хотел отблагодарить Юнги и показать, что он не одинок. С Хосоком была другая интересная история. Он увидел его, танцующим на Хондэ под бит, который, как он выяснил позже, парень сочинил сам. Они увидели в нем потенциал, но не стали давить, позволяя ему самому решить, в каком направлении двигаться дальше. Намджун помогал с музыкой, а Юнги с текстами. Факт того, что они стали друзьями с привилегиями, был абсолютной случайностью. Будучи хорошим другом, однажды ночью Хосок отвез пьяного Мина домой, но тот захотел большего, и Хосок дал ему это, чтобы Юнги не пошел искать приключений в другом месте. Их связь стала крепче с тех пор, превратившись в длительные недоотношения – редкие ночные встречи в кровати, когда обоим нужна была разрядка. Юнги заметил, что Хосок едва ли звонил ему со времени отъезда Джуна, потому что не хотел пользоваться его подавленным состоянием. Однако не возражал, когда Юнги сам приглашал его. Они не смогли удержать эти отношения в секрете, не то чтобы и правда хотели. Все знали и сходились во мнении, что это лучше случайных незнакомцев для секса на одну ночь. Хосок любил секс, находя его лучшим ресурсом любви, а секс с другом давал еще большие ощущения. Юнги было просто и приятно потеряться в моменте рядом с кем-то настолько чувственным, что все мысли вылетали из головы. Химия между ними помогала быстро понять желания другого и доставить необходимое им обоим удовольствие. Однако Хосок никогда не оставался на ночь, не засыпал в кровати Юнги. Он считал, что это все усложнит и создаст излишнюю привязанность. Не потому что у него зарождались чувства к Юнги, нет. А потому, что он хотел этого с правильным человеком и боялся никогда не найти такого. Потому что мысли об этом заставляли его чувствовать себя таким же одиноким, как и Юнги. Ночь проходит, как и ожидалось – с громким смехом, глупыми шутками, напитками, обсуждением новостей и слишком долгой ностальгией. Юнги не особо любит болтать, но и сидеть в своей домашней конуре тоже не хочет. Он рассказывает друзьям о прогрессе в работе над книгой, но не более этого. Чонгук льнет к нему, как делал обычно с Намджуном, и Юнги не винит его, скучая по другу еще больше младшего. Он говорил с Кимом по телефону днем, и тот пообещал скоро вернуться, сказав, что нашел ответы, хотя бы малую их часть, достаточную на данный момент. Та драка после выступления Намджуна заставила их отдалиться друг от друга, хоть и на малость, но они оба чувствовали это. Они откладывали разговор об этом, пока младший не вернется домой. Юнги не мог перестать винить себя в том, что Намджун уехал, но после разговора с Хосоком в одну из их совместных ночей, ему удалось убедить себя, что это не так. Он заметил синяки на оголенной бледной коже, и Юнги не гордился содеянным, но ничего не мог с этим поделать. Ему не просто было рассказать Хосоку, как он сломал нос парню, который полез с кулаками на Намджуна, будучи в бешенстве от проигрыша ему. Не просто было признать, что младший не позволил бы ему дать отпор, и тогда их синяки и ссадины были бы больше и серьезнее. Но если бы не Юнги, парень бы избил Джуна до обморочного состояния, а тот бы и пальцем не пошевелил. Поэтому Юнги злился, и по этой причине они поссорились, когда позже ночью обрабатывали полученные побои. Поэтому Намджун уехал – не из-за Юнги, а чтобы восстановиться и с новыми силами окунуться в эти глубокие опасные воды. Юнги принимает это и улыбается на намеки друзей, отвечает на их вопросы, потягивая свой соджу. Ночь только началась, но все были уже слишком пьяны, чтобы продолжать. Кроме Хосока, не бравшего в рот ни капли алкоголя, и Юнги, который не был настроен напиваться, как его друзья. Поэтому Хосок отвозит его домой, поднимается к нему в квартиру, но они не делают никаких намеков на интимное продолжение ночи. Когда дверь за парнем закрывается, а Юнги не налетает на него с поцелуями, он вопросительно поднимает брови. - Не собираешься поцеловать меня? - Я могу, если ты хочешь. - Нет, все в порядке. Я просто удивлен – раньше ты бы уже валил меня на кровать, даже будучи трезвым. - Я лишь немного подвыпивший, ты знаешь это. И просто… - Не беспокойся, я знаю. Чонгук сказал нам, что ты с кем-то общаешься. Я рад за тебя, правда. - Он так сказал? Почему ты рад? Разве это не заставляет тебя… Ты не… - Это не значит, что мне все равно, нет. Но я буду рад, если ты найдешь кого-то, кто будет заботиться о тебе так, как я не могу. Пока я помогаю тебе забыться на миг в эйфории, он мог бы сделать тебя счастливым. Гук рассказал, как ты был взволнован, говоря о нем, как подпрыгнул в поисках телефона, а потом улыбался экрану. Я счастлив, если ты нашел кого-то, Юнги, ведь, в первую очередь, мы друзья. - Я… Ты прав. Я просто удивлен, наверное. Он не.. мы не встречаемся, черт, я даже не знаю его имени. Пожалуй, это кажется странным, но из-за него я чувствую… Не знаю, как объяснить, но я не чувствовал такого очень давно. - Я не буду задавать лишних вопросов. Надеюсь, что бы там между вами ни было, это приведет к хорошему исходу. Он, должно быть, и правда особенный, раз влюбил в себя Мина Юнги. - Он не.. я… - Испытывать чувства нормально, Юнги. Почему ты так боишься их? – наступает момент неприятной тишины, и Юнги молча качает головой, не найдя слов. Хосок вздыхает и без какого-либо предупреждения обнимает его. – Полагаю, это будет один из вопросов, на которые я никогда не услышу ответ. Вместе с теми, почему ты не говоришь о Тэгу, о своем шраме, хотя все знают, откуда он, по крайней мере, догадываются, и кто этот парень в твоей книге. Я смирился с этим и не давлю на тебя, но ты можешь поговорить со мной, Юнги, со всеми нами. Я знаю, что обычно ты шел с этим к Джуну, но я тоже могу понять это, знаешь? Я могу помочь тебе другими способами, кроме секса. - Я знаю, Хоби. Я знаю. Просто… даже Джун не знает всего. Я не хочу, чтобы эта часть моей жизни преследовала меня. Я думал, что если напишу об этом, то почувствую облегчение, отпущу произошедшее в Тэгу. Если опишу это его глазами, возможно, я лучше пойму себя. Если напишу это так, будто он тоже любил меня… может, тогда я не буду чувствовать себя таким одиноким. Юнги крепче сжимает друга в объятиях, не беспокоясь о мокрых пятнах на его рубашке, когда прижимает лицо к его груди. - После неудачной попытки, люди начали избегать меня, смотрели, как на сумасшедшего. Все, кроме него, потому что он всегда был рядом и знал меня лучше, чем я сам. Моих родителей постоянно винили, жалели, презирали все вокруг, и они ненавидели это, ненавидели меня за это. Нам пришлось переехать, и мне не удалось попрощаться. Они заставили меня уехать, но это произошло из-за моей ошибки. Я правда думаю, что любил его, с тех пор я не испытывал ничего подобного. Мы были молоды, он был на два года младше, но… Он был добрым, красивым, ласковым, болтливым и забавным, и умным. Я был его хёном, поэтому он смотрел на меня с восхищением и некой гордостью, но я не знаю, любил ли он меня, если он вообще знал, что такое любовь, в 16 лет. Он делал мою жизнь сносной, по правде говоря, он делал меня счастливым, пусть и на мгновение, но я не поблагодарил его за это. Я был слаб перед ним, но недостаточно, чтобы он понял, что я собирался сделать. Я не хотел говорить ему, но оставил записку. Это не помогло, и он прямо спросил, что я сделал и почему, но я не смог объяснить. Он не видел шрам, мне пришлось скрывать его, по понятным причинам. Позже я пытался найти его, но старые аккаунты были недоступны. Может, он удалил их, когда я уехал. Не знаю, почувствовал бы я себя лучше, зная, что он так сильно переживал за меня, или что я не навредил ему. - Как его зовут? Этот простой вопрос вызывает печальную улыбку на губах Юнги, потому что он не произносил это имя годами, и он чувствует одновременно легкость и боль, когда слова слетают с его языка. - Ким Тэхён.