Не пара

Как только Ти более-менее пришел в себя, я вернулся на работу, дабы отработать последние две недели и, уволившись, найти место по специальности. Не зря же я диплом получил? Тириль отказывался возвращаться домой, пока не приедут родители, а я особо и не выгонял. С мелким было веселее. Я топал на работу, а он на пробежку по моему району. Честно, мне кажется, что он уже весь город оббегал, но не палится. Возвращаюсь домой, а кто-то заботливо приготовил ужин, правда, при этом, честно заявив мне, что это не для меня, просто он был голоден, но приготовил слишком много на одного, сам поел, а мне вот тоже осталось. Врёт зараза, но все равно это чертовски мило и… удобно? Я не знаю почему, но возвращать его к предкам даже не хотелось. Не наигрался я еще с этой куколкой, чтобы ставить на полочку. Не в том смысле «Не наигрался»! Просто, не приелся мне еще этот мальчишка, его довольная улыбка по утрам, когда он потягивается, обнимая подушку, и пытается найти ладошкой меня на кровати, не открыв глаз и, все же, находит. Не надоели его осторожные поцелуи, когда я засыпаю, а он все еще не наигрался. С ним я чувствовал себя по особенному уютно, словно теперь в доме есть всё, что нужно для приятной жизни, но мальчонку пришлось вернуть. Он упирался, просил родителей еще немного дать свободы, еще немного времени пожить у меня, но омеги были непреклонны и требовали ребёнка домой, намекая тому, что экзамены это фигня и, пока он не сдал вступительные и не поступил — полноценно отдыхать ему еще рано. Эх, превращение школоты в студентишку. Тириль сдался, но уговорил родителей отпускать его на выходные, все же эти два дня в неделю всё лето, я ему задолжал и он требовал от родни разрешение эти долги собрать. В итоге с трудом, но поступил Ти на свою замечтаемую специальность. Правда извёл, в ожидании результатов, и меня и папаш, ведь с ними неделю сидел, по сотне раз на дню обновляя сайт в поиске списка поступивших. В честь хоть и мелкого, но достижения, взял его на мотослёт, впервые прокатив на своем мотоцикле. Кажется, гамма открыл себя с новой стороны и еще долго не успокаивался, требуя научить его пользоваться этим механическим зверем. К вечеру, от него уже слышались фразочки типа: «Ой да не ссы, пусти порулить, ну!». Ребята смеялись, подкалывая меня и вторя Тирилю. Он их забавлял и даже нравился. Наши любили таких веселых живчиков, особенно, если они не глупы. Мои ребята приняли паренька, я же с его друзьями знакомиться не желал, да и от мелкого таких предложений не поступало, и слава богу. За лето несколько раз выбрались в небольшой поход, рванув с рюкзаками на мотоцикле по трассе. На карте нашли место, где, теоретически не должно было быть особо людей и отправились туда. Это была первая ночевка Тириля в лесу под открытым небом. С писком комаров и потрескиванием дров в костре, я услышал то, чего вообще не ожидал услышать. — Получилось! Довольный Ти сидел на мне, вытирая слёзы со щек и судорожно хватая воздух ртом. — Я же сказал, что еще горячо! Глупый, выплюнь! А что еще сказать ребёнку, который куснул картошку, что только-только достали из костра? Развернул фольгу и давай пробовать. Радуется как дитя, видите ли, у него получилось правильно испечь картошку да поджарить на костре пару колбасок, нанизанных на веточку. Дурак. До последнего держал горячий кусочек во рту, пыхтя и пытаясь остудить, махая ручками и забавно попискивая. Только ради повторения этого момента я готов каждые выходные так на природу выбираться! — Так необычно и вкусно! Позволив еде немного остыть, дает попробовать и мне, любезно подув, и только после поднеся к моим губам. Заботливый и чертовски милый. Сам сидит, приоткрыв ротик и с интересом ожидая моей реакции. А я не первый раз ем это, поэтому, я ничего особого не чувствую, но все равно довольно улыбаюсь в ответ на нежность гаммы и целую его. Мы сблизились с ним настолько, что, казалось, я сейчас читал его мысли. Непривычно быть с кем-либо настолько на одной волне. Приятно, но немного пугает. С похода Тириль домой принес множество впечатлений и историй, хорошее настроение, пару ракушек и камешков с реки, мешок грибов и двух клещей. Вот за последнее я думал, что меня просто четвертуют, но всё обошлось. Поугрожали омеги, конечно, но в больнице клещей благополучно с парня сняли, обследовали и отпустили домой, сказав, что они никакие болезни не переносили. Эх, помню мне тогда еще недели две запрещали с мальчишкой видеться, проклиная наш поход и строго настрого запретив нам выбираться на природу. Странные папаши, самим по молодости всё можно было, а сыну город покидать запрещают. Словно мы их слушать будем. … Новая работа тоже оказалась тем еще весельем. Разномастный офисный планктон, во всей красе, облепил меня, интересного, молодого конструктора еще в первый день. Кто ж знал, что я окажусь " Завидным женихом» и, судя по активному интересу, я еще и для всех возрастов хорош, ибо кофе мне таскали как двадцатилетние омежки чертежники, так и сорокалетние архитекторы/ конструкторы. Даже несколько гамм из бухгалтерии и смежных специалистов приходили знакомиться, а после как-то глупо улыбались, здороваясь перед работой. Но это ладно, это рабочие взаимоотношения, это еще терпимо, вот только скажу одно, начальство, отчего-то видело во мне перспективного молодого специалиста и заваливало меня работой, дабы я поскорее освоился и понял, что да как делать. Как мне подсказали, молодняк всегда так нагружают и обучают, при этом незаметно подкидывая немного не нашу работу, дабы мы стали более универсальными работниками и могли в случае чего выполнять больше заданий за ту же зарплату. Я особенно не противился этому, любые знания и умения полезны и кто знает, когда пригодятся, вот только оставаться на работе еще на пару часов или брать работу на дом, дабы успеть до экспертизы всё закончить, нравилось уже куда меньше. Тириль скучал, пока я вечерами пропадал за работой и изучением разнообразной нормативной документации. Я погряз в работе, пока этот блондин был свободен на своеобразных каникулах. Ему до учебы оставался еще месяц. Странно, но он отнесся ко всему с пониманием, стараясь не мешать и сильно не отвлекать, но в выходные все равно приезжал, отрывая меня из-за компа, подсовывая под руку бутерброд или чашку чая. Я хоть и ворчал, намекая мелкому, что он пропускает такое хорошее время, просиживая его у меня, а мог бы с друзьями где-нибудь позависать и провести свободные деньки за пределами четырех стен… Ворчал, но понимал, что это его внимание мне действительно нужно. Сейчас, пока я не вклинился полноценно в работу, я так загружаю себя всякой чепухой, дабы в проектах не допускать ошибок, что, кажется, если бы Ти, ближе к полуночи не утягивал меня в кровать, я бы осознавал, что еще не ложился, только к вечеру воскресенья. — Ну нельзя же так… Ти беспокоится, демонстративно забираясь на мои колени и обнимая. — Пошли, я не хочу засыпать без тебя. — Ну еще немного, пара линий осталась и штриховку накинуть… Я тянусь к мышке, но мелкий впивается в мои губы, отвлекая и уверенно стягивая с меня футболку. Ну вот что он творит? — А это в стирку. Пошли, тебе еще в душ нужно. — Ты так заботишься обо мне, как о маленьком ребенке. Это забавно, но разве не надоедает? Поглаживаю гамму по спине, зевая и подаваясь немного вперед, упираясь лбом в плечо парнишки. Я вымотан. Пока не отвернешься от монитора, не отвлечешься, не осознаешь, как же ты устал, как гудит голова и болят глаза. — Мне нравится, что ты позволяешь с тобой нянчиться. Поднимайся. Подчиняюсь, вставая и держа парнишку за талию. — Вместе идем? Ванна, вроде бы, просторная. Ой, что за скромница тут покраснела сейчас? Ти, неужели стесняешься? Я даже оживился, заметив на личике блондина неуверенность и смущение. А ведь, если подумать, после течки у нас не было близости. Вообще не было! Поцелуи и объятия это само собой, но вот большее… Как-то даже и не тянуло. Вечно были заняты чем-то иным. Или слишком уставшие, или уснули под фильм, или еще что… Короче, как только наши тушки касались кровати, мы просто отрубались, не думая больше ни о чем, кроме сна. Нет, сегодня я тоже не собирался его трогать, все же мы хорошо помним, что кому-то что-то я обещал и, раз ни чего не вышло, когда было кратковременное разрешение, то и сейчас, наверное, не стоит. Рано ему еще. — Не то чтобы… просто я, ну мы же… Пытается освободиться, но вот только разве он способен спрыгнуть на пол, когда я держу его на ручках? Ни один кошак от меня не сбежал, и этот котик не сможет. — Идем. Потрёшь мне спинку и пойдем спать. Легонько прикусываю его плечико и заношу в ванную комнату. С писком, парнишка вырывается, но сдаётся, стоит мне лишь немного поиграть с его язычком при поцелуе. Тириль быстро заводится от таких простых шалостей, что раньше, что сейчас. Ахает, сидя на моих коленях и тихо вздрагивает. Ох, как-то очень быстро. — Милый, принесешь мне в понедельник обед на работу? Меняю тему, дабы Тириль окончательно не поплыл и не начал требовать секс. Что-то я перестарался малость. — А сам не можешь? Мне как-то страшновато будет к вам туда заходить. Все же я не работник, знаешь ли, еще выставят взашей… — Не, я-то могу, просто так народ увидит, что у меня есть пара и перестанет ко мне клеиться и пытаться свести меня со своими братишками\ сестренками\ друзьями… надоели. А так, увидят тебя, поймут, что я занят и успокоятся. Словам они мало верят. — Есть кто-то, кого ты особенно хочешь отвадить? Словно что-то подозревая, хмурит брови, но, подумав немного, широко улыбается. — Кто он? Догадливый паразит. Словно к стенке меня подпер и допрос устроил. И нафиг я его просил о чем-то? Он же теперь не даст мне спокойно спать! — Да есть один, особо общительный архитекторишка. Правда, больше чертежник, после колледжа он. Лет двадцать ему. Липнет так, что сил нет отбиваться, а игнорировать не красиво. Так что без тебя никак. Стягиваю с себя одежду, повернувшись к парнишке спиной и наблюдая за ним в отражении зеркала. Гамма запутался. То хмурится, то озадаченно переводит взгляд в сторону, то кусает губу и мотает головой. Уселся на стиральную машинку и думает. Смешной такой! — Ти, о чем задумался? Ревнуешь? Шучу, но гамма отмахивается, потянувшись и, подняв на меня глаза, смущенно их отводит в сторону, посматривая на меня уже украдкой. Боже, совсем мальчик омонашился, пока я месяц его не трогал! Нужно исправлять. — Ти, ты, может, все-таки со мной? Давай, забирайся в ванну. Махаю ему рукой, подзывая и усаживаясь на дно чаши ванной. — Чего ты боишься? — Не боюсь! Просто неловко. Ну, знаешь, во время течки не так думаешь о скромности, но сейчас, мне почему-то стыдно… — Тириль, у нас и до течки что-то было. И не помню я, чтобы ты так же ломался. Что ты от меня прячешь, мелкий?  — Да ничего! Я… просто… Пыхтит, соскальзывая со стиралки и намереваясь выскочить из ванной, но я ловлю его за руку и тяну на себя. Пискнув, гамма упрямо цепляется за штаны, не позволяя их снять. — Да чего ты? Ти! — Я не могу! — Почему? Молчит, поджав губки и отказывается пояснить в чем дело. Целую его в плечо, обнимая и нежно поглаживая низ живота. Мурлычу, и гамма, пару раз дернувшись, стихает, прекратив все попытки сопротивления. — Доверься мне… Стягиваю с парнишки одежду, продолжая целовать шею и за ушком. Блондин млеет, прикрыв глаза и задышав ртом. Люблю эту его черту, когда он не может передо мной устоять и так, словно плавится, в моих руках, становясь послушным и тихим. Лишь оставив его штаны и белье на полу, понимаю причину его переживаний и с трудом сдерживаю смех. Тириль, мое милое белобрысое чудо, стыдливо прикрывает кучеряшки на паху. Боже, неужели он так комплексует из-за того, что не сбрил эту милую растительность? — Не прячь, мне так больше нравится… Затягиваю трусишку в ванную, прижимая его к себе и жадно впиваясь в губы. Он растерялся, не определившись, хочет он меня оттолкнуть и укрыться, или же обнять покрепче. — Ты такой глупый. Думаешь, мне может что-то в тебе не понравиться? Не стоит бояться быть передо мной таким, какой ты есть от природы. — Но это некрасиво… — И вообще, чего ты боишься? Мы ведь уже вместе. Тебе не нужно меня завоевывать, и так завоевал мое сердце, уцепившись в него обеими руками и не отпуская. Думаешь, такая мелочь, к слову, приятная мелочь, может всё перечеркнуть?  — Клаус, я знаю, что мы вместе, но… я все равно боюсь. Глупо это прозвучит, но понимаешь, я до сих пор не верю, что мы действительно пара. Мне кажется, что я сам себе всё напридумывал, а ты позволяешь быть рядом, но потом просто подвинешь, найдя кого повзрослее. Я не знаю, откуда у меня в голове все эти заморочки. И прошу, не говори ничего, я знаю, что это глупости. Знаю, что это просто моя неуверенность и комплексы… — Глупый маленький гаммочка. Всё хорошо, а ты сам себя накручиваешь. Успокойся, я ведь не на внешность твою повелся, а на то, что скрывается за ней. Даже если ты пострижешься на лысо, сделаешь дреды на ногах и забьешь татуировками лицо — это меня не отвернет от тебя, пока внутри ты будешь тем, кто ты есть. Но все же даже ради эксперимента, не нужно тату на лице, вот это некрасиво. Гамма сжав губки, шмыгает носом, пытаясь не плакать. Обнимает меня и молчит, дрожа и, кажется, улыбаясь. Наверное, эти слова нужно было сказать раньше. Неужели он всё это время накручивал себя и парился по поводу внешности, наивно полагая, что зацепил меня только личиком и фигуркой? Глупый- глупый мальчик. Главное, чтобы он не начал задавать неудобные вопросы, типа: «Ты любишь меня?», «Почему я ни разу не слышал от тебя этих слов?» — ну и им подобные. На такое я не смогу ответить, ни честно, ни солгать, дабы он стал еще счастливее. Не думаю, что он захочет услышать от меня то, что он мне дорог и я чувствую привязанность, интерес, влечение, влюбленность, но это, пока что, не любовь. Я думаю, что у мелкого в душе нечто тоже самое, вот только он, в силу своего юношеского максимализма, делит мир на черный и белый, а все оттенки серого не берет в расчет. — Я так люблю тебя… — Я знаю, милый. Я знаю. Может, все-таки, потрешь спинку?