Дитя тирана

POV Мэтт

      С наступлением вечера я выдвинулся в ближайший бар. Заказал выпивку и теперь печально её попиваю. Знаю, напиться — странный выбор, для человека с моей силой воли. Я думал, что до этого никогда не дойдёт, даже в нынешней ситуации. Но я серьёзно ошибся. Боль от разрыва с любимой уж слишком сильна. Девушка, которой я даже однажды посвятил песню, сказала мне этим днём, что всё в прошлом. А ведь мы давно не виделись. Я так скучал, что не мог подобрать слов. То у меня гастроли, то у неё какие-то мелкие дела в других мирах (моя помощь ей не требовалась). Я согласен, что при таком раскладе не слишком удобно встречаться. Но я так и не перестал её любить. Поверить не могу, что чувства Вилл остыли. Я печально опустил голову, думая обо всём этом.       Как же так? При разговоре с ней, я был уверен, что мы найдём взаимопонимание и согласие. Придём к решению, которое устроит нас обоих. Но она была непреклонна и сказала следующее: — Мэтт, пойми. У нас совершенно нет времени друг на друга. И я, действительно, больше не испытываю к тебе прежних тёплых чувств. Нет смысла и дальше предпринимать попытки удержаться друг за друга.       Я думал, как оспорить это суждение. Но в голову не пришло ничего дельного. Я понимал и всё ещё не отказываюсь от понимания, что никого не стоит удерживать насильно. Если любви нет, как я могу заставить её возродиться? Мне не удалось переубедить Вилл. Зато ей прекрасно удалось убедить меня в том, что лучше просто смириться, уйти и больше не поднимать эту тему. Я сам поверил, что так будет лучше для всех. После того разговора мы разошлись в разные стороны. Но немногим позже, ко мне пришло осознание. Моё сердце разрывается на части. Осколки любви постепенно тают, как лёд под весенним солнцем. И они уступают место раскалённой, всепоглощающей ненависти. Что самое ужасное, это чувство убивает меня не только морально, но и физически. Не знаю, доживу ли я до утра, если не найду способ остыть. Так что я подумал, может быть здесь поможет алкоголь. Хотя, сперва я думал найти покой в музыке. Но мой коллектив недавно распался, так что это не помогло (это я тоже пытался ей рассказать). Меня посетила настолько сильная злость, что я разбил гитару о стену. Жаль, хороший был инструмент.       Ирония в том, что моя собственная ненависть сжигает меня изнутри, лишая сил. И я ощущаю себя тлеющей свечой, существование которой продлится совсем недолго. А потом я умру. Ещё я подумал, что выхода из этой ситуации всего два. Остыть, что я и пытаюсь сделать. Или позволить Лилиан прямо сейчас получить власть, которой она заслуживает от природы. Но я вспомнил, что ей всего двенадцать. Она всё ещё слишком юна для такой ответственности. И тут, меня внезапно пронзила мысль о том, что если только я один откажусь от регентства, она получит лишь треть той силы. Эта ответственность не так велика. Но всё равно не так уж и мала. Хоть я давно не принимал форму Шегана, мне почему-то жаль терять эти возможности. Интересно, как я смогу избежать этого через год-два? Именно поэтому я в баре, не помню уже с каким по счёту бокалом вина.       Я уже начал было подумывать, что сопьюсь, моя жизнь превратится в ещё больший отстой. Что я потеряю себя, став абсолютным ничтожеством, в котором вообще никто не нуждается. Но кое-чья бесцеремонность заставила меня оторвать взгляд от красной жидкости, которую я начал болтать по бокалу от безысходности. Ко мне, не спрашивая, подсел какой-то странный парень, на вид — мой ровесник. Брюнет восточного вида с довольно-таки длинными волосами. — Как жизнь, Мэтью? — поинтересовался он с вежливой улыбкой. У меня было немало поклонников, поэтому я не удивился тому, что ему известно моё имя. Но я заметил в нём что-то странное. Но сам себе не сумел объяснить, что именно. Он не похож на фаната, хотя при этом обращается ко мне так, будто мы давние знакомые. — Отстой, — решил я всё-таки дать хоть какой-то ответ. Вот только, вдаваться в подробности не спешил. И рискнул кое-чем поинтересоваться. — Ты из поклонников коллектива, который недавно распался? Могу я узнать твоё имя? — Скажем так, юный друг, — он сделал акцент на последних двух словах, как бы намекая, что на самом деле куда старше меня. — Я никогда не сомневался в твоих природных талантах к пению и музыке. Но если вести разговор о поклонении, то я поклонник иных твоих талантов. Ради сравнения, я бы назвал их приобретёнными, — его улыбка сменилась на хитрую. — А что на счёт имени, можешь звать меня просто — Тао. Но не забывай при этом, что я князь одного очень далёкого и давно разрушенного мира. — Боюсь, год-два и я лишусь этих талантов. Если я правильно понимаю, о чём идёт речь, — ответил я ему, сделав очередной глоток. — И тогда я уж точно буду никому не нужен. Девушке и коллективу я уже оказался не нужен, — я где-то в глубине души понимал, что болтаю лишнее, но мой язык было уже не остановить. — И это если мои «таланты» не убьют меня раньше. — Не убьют, — спокойно ответил мой собеседник, призывая и меня к спокойствию. — С девушкой и коллективом я не смогу помочь. Но могу помочь тебе с твоей силой. Ты ведь мне уже высказался, значит должно стать легче. Но ещё, с помощью магии далёких звёзд, я в состоянии отвязать тебя от источника силы, сохранив твои таланты. — Потом его улыбка стала самой мягкой, которую мне только доводилось видеть. И он добавил: — Конечно, не задаром. Я рассчитываю на твою помощь в дальнейшем. Ты мне очень нужен. — Разве такое возможно? — я не слишком то верил, что Тао может сделать то, о чём говорит. Кроме того, мне стало интересно, каковы будут последствия его действий. — А это не навредит источнику силы? Я бы не хотел, чтобы она пострадала. — С Лилиан ничего не приключится. Она только лишится возможности получить ту часть возможностей, что ты хранишь в себе, навсегда. Эта треть силы станет полностью твоей. Ты будешь свободен от регентства. Остальное юная леди получит в полной мере, когда придёт срок, — убедительно пояснил князь. — Конечно, ей будет обидно получить не всё, чего по праву заслуживает. Но физически она не пострадает. — Прошу прощения, но я не предатель, — ответил я как можно твёрже. А со временем мой голос лишь набирал обороты. — Даже если Лилиан не пострадает физически, я так причиню ей моральный ущерб. Я никогда на это не пойду. Уходи! — То есть, ты хочешь сказать, что другая леди, с такими знаешь, красными волосами имела право причинять тебе моральный ущерб? — Тао произнёс это так ядовито, что я почувствовал себя нехорошо. — Нет, это я не имел права пытаться её насильно удержать, — прозвучал мой печальный ответ. После чего я сжал кулаки и твёрдо произнёс. — Всё хватит разговоров! Оставь меня в покое! Я не ищу драки! — А знаешь, ты мне подал чудесную идею, — снова милейшим образом улыбнулся этот тип, заставив меня насторожиться. — Возможно, как раз драка и поможет тебе сбросить напряжение и прислушаться к голосу разума, — договорив это, он встал из-за стола и продолжил с полной уверенностью в своём превосходстве. — Пойдём, выйдем за бар. Не бойся, ты можешь драться в полную силу. Я выдержу. И не стану убивать, так как способность к оживлению кого-либо применил прошлой ночью. Нужно время, чтобы восстановить эту силу. Да и не факт, что ты появишься в виде духа. Уж это от меня не зависит. Ты ведь окажешь нам маленькую услугу и сделаешь так, чтобы прохожие видели ничем не примечательную драку? — Пойдём, — не знаю, зачем я только согласился. Но я тоже встал из-за стола, и мы вышли наружу. Усмехающиеся охранники, видимо, понимали, зачем мы вышли из чёрного хода. — Ты, правда, хочешь противостоять моей силе? — я с укором посмотрел на соперника и превратился, предварительно позаботившись, чтобы окружающие видели простую драку без каких-либо сверхспособностей. Хотя наш диалог слышали без искажений. — А почему бы и нет? — с лёгкой усмешкой ответил Тао, и вокруг его тела образовалось странное, едва заметное белое свечение. Это больше всего напоминало какую-то ауру.       А когда я начал его обстреливать из маски, его аура расширилась, образовывая вокруг тела защитный купол. Я его никак не мог пробить. Разумеется, он не мог вечно сидеть под куполом. Ну и ответить же чем-то надо. Кроме того, князь вполне мог, не только левитировать, но и применять приёмы восточных единоборств, находясь в воздухе. Во время этих приёмов, его руки и ноги светились чуть ярче ауры. Я не ожидал от него такой силы и скорости. И потому проиграл. Всё-таки, зря я не занимался развитием сил формы Шегана. — Послушай, я потерял свой мир. Но я был его сердцем, и сила осталась во мне. Как видишь, этой энергии куда больше, чем треть Сердца Земли, — заявил парень, когда я остался лежать на земле, вернувшись к своему повседневному внешнему виду. Но, что самое удивительное, мне стало намного легче на душе, хоть победитель и он, а не я. За то, что спала иллюзия, я не беспокоился, ведь к тому времени Тао приземлился и снял с себя все ауры. — Подумай над моим предложением и приходи по этому адресу, если ты с ним согласен, — он присел на корточки и вложил мне в ладонь визитку. — У тебя есть всего два дня на раздумья, — продолжил князь, встав во весь рост. — Если одумаешься позже, это уже будет не актуально, — закончив все разъяснения, маг вежливо улыбнулся на прощание и ушёл в неизвестном направлении.