саймон решился

Вот наши мальчики уже дошли до дома Маркуса, который по совместительству в прошлом был домом его покойного хозяина-художника и отца Карла Манфренда — Ты изменил интерьер, Маркус? — спросил его все тем же напуганным и скромным голосом Саймон. На что Маркус ответил: — Да. Тебе нравится? Сам интерьер был до неузнаваемости переделан. Вместо тех желтых птичек-андроидов, что были заперты в клетке, появились хомячки-андроиды. «Пхахаха хомячки-андроиды. Ой я не могу. Извините за этот бред» Пол и потолок были покрашены, как глаза Маркуса. Синий, как самое чистое небо. И зеленый, словно стоишь на самой чистой полянке. Все остальное осталось на своих местах. И тут Маркус вот что предложил: — Давай… может, посмотрим что-нибудь? От Саймона последовал неуверенный кивок, а неуверенным он от того был, что блондин никак не мог рассказать лидеру о своих чувстах. В этот раз Маркус выбрал фильм для взрослых. От этого бедненький Саймон аж посинел и произнес скромным и заикающимся голосом: — M-маркус, может, не надо? На подобное заявление Маркус только засмеялся. — Хорошо. Может, тогда посмотрим комедию? — Да, давай лучше ее, — сказал Саймон. После того, как наши парни посмотрели ту комедию и посмеялись вдоволь, Маркус вспомнил, что хочет рассказать Саймону о своих чувствах. Решил все-таки сказать, как бы ему сложно это не далось. — Саймон, мне нужно кое-что тебе сказать… — начал он и прихватил руку Саймона. От такого действия тот развернулся и вопросительно уставился на Маркуса. — Саймон, ты буквально заставляешь бабочек в моём животе танцевать вальс и одновременно совмещать его с танго. Саймон посинел только от слов Маркуса и хотел уже ему сказать что-то, но лидер девиантов продолжил: — Я хочу прожить с тобой долгую и счастливую жизнь…хочу просыпаться с тобой вместе, хочу тебя защищать. От таких слов Саймон буквально расплакался и тут же упал бы, но его поймал Маркус и вовлек в самый страстный и грубый поцелуй который когда-либо был у светловолосого девианта. — Но я хочу узнать, любишь ли ты меня так же сильно, как я тебя, — сказал уже более решительным голосом Маркус.