***
Однажды я прихожу домой после института и нахожу около порога пару кроссовок, так же слышу смех Петровой. По-началу я подумала, что это Егор вернулся. Я поспешила радостная на кухню, поздороваться. Но когда зашла в комнату, то застала чуть другую личность, от которой точно не исходили нотки позитива, а скорее наоборот. — Насть, смотри, у нас гость, — произнесла Катя, чуть пристав со стула. В этот момент на меня повернулся Капризов. Спасибо, подруга, как раз мечтала встретиться с ним! И почему же ты так хочешь нас свести назад? Я не Питерский мост, который можно разводить и сводить опять. — Привет, — улыбаясь, произнес парень. Нет, но ты реально думаешь, что тебе можно все, в том числе и приходить к Петровой на квартиру и делать вид, что так и должно быть? Слишком ты высокого мнения о себе. Я ничего не ответила, а только резко развернулась и вышла. Для себя я решила, что сегодня я уже не вернусь в эту квартиру, мне было противно. Но надо же где-то ночевать, поэтому я позвонила человеку, который точно не будет доставать и это была Морозова. Когда я приехала к Дарье, то лишних вопросов не поступало, видимо, по мне было видно, что я находилась не в лучшем состоянии. Но на утро я поехала назад, к Кате. Она мне все объяснила. Кирилл хотел помириться со мной, а девушка пыталась ему помочь, но кто-то, не будем показывать пальцем, кто, все вновь испортил, просто навсего вспылил на пустом месте. Но боже, мне кажется, меня можно понять. Мне не очень приятно от этой ситуации. И я уже не намеренна как-то прощать, а тем более возвращаться к хоккеисту. Да, чувства еще не прошли, я это понимала и сама, даже нападающий это чувствовал, но вот душа говорила, что хватит, наигрались, довольно.***
Такими темпами прошел весь плей-офф, в котором Ак Барс вновь завоевал Кубок Гагарина. И наконец-то наступил заслуженный отпуск у команд, но не у всех хоккеистов. Многих забрали на сборы на Чемпионат Мира в Дании, куда попал и Кирилл. Откуда вы спросите я знаю? Я знаю все о нем, потому что вновь начала следить за его хоккейной жизнь, хотя по началу была готова отказаться от всего, что могло бы связывать меня и нападающего, но поняла, что не выживу без новостей. Вот такие противоречия встречаются в моей жизни. Однажды утром на мой телефон поступило смс от Камалова: «Привет. Нам определенно нужно встретиться и поговорить. Сегодня в 15:00 в ресторане «День и ночь» Жду!» Я естественно согласилась, потому что и правда неудобно получилось во дворце, так я ещё и дала своим поцелуем зелёный свет нашим отношениям с Никитой. Когда я пришла на встречу, то парень уже сидел за столиком в ожидании меня. Как только я поравнялась с ним, то он привстал и потянулся, чтобы поцеловать, но я увернулась, потому что поцелуй был бы лишним. Тем самым я смутила молодого человека, но думаю, что это будет закалкой для последующего разговора: — Насть… — Никита не успел сказать что-то ещё, потому что я перебила. — Никита, сегодня буду говорить я, — чуть переведя дыхание, я продолжила, — В тот день ты меня неправильно понял. Тот поцелуй ничего не значил, если только злость и ревность для Капризова. Я люблю его, даже хоть сейчас мы на какое-то время расстались, но чувства не прошли. Ни у меня, ни у него. Понимаешь? — Камалов только, что и делал, как качал головой, — Ты, конечно, хороший человек, я не сомневаюсь в этом, но я не хочу тебе делать больно и поэтому давай не будем водить быка за рога, а останемся просто друзьями. Ты ещё найдёшь ту самую. — Да, я понял ещё с самого начала, что ничего не может быть. Вы смотрите друг на друга такими влюбленными глазами, что даже слепой поймет, что вы по уши влюблены. Просто тогда, после поцелуя, я подумал, что может ещё что-то получится, но нет. Вы любите друг друга, и вам нельзя быть отдельно, поэтому зла я не держу. Я чуток приобняла Никиту и дальше побежала по своим делам. Но в душу запали его слова: «Вы любите друг друга, и вам нельзя быть отдельно, поэтому зла я не держу». Возможно так и есть, но все слишком сложно, чтобы как-то пытаться исправить ситуацию. Так ещё я убежала, когда Кирилл пришёл мириться. Чувство собственного достоинства сильно играло в тот день. Вот теперь, Кузнецова, ходи и мучайся, что не поговорила с хоккеистом. Эх, а вот теперь, что будет, то будет.***
За пару дней до вылета на ЧМ мне позвонила Гусева: — Настен, привет. У тебя есть какие-то планы на начало мая? — Привет, Мариш! — честно говоря, этот вопрос меня очень удивил и немного заставил волноваться, потому что, если это спрашивала Марина, то дальше должна была быть какая-то очень сумасшедшая идея или что-то по типу того, — Мне надо к сессии готовится, она с 21 мая начинается. — Значит успеваешь. — Куда? — На чемпионат в Данию. — А кто тебе сказал, что я полечу? — Я и Никита. Ты полетишь со мной из Питера. — Но, Марин, у меня даже средств не хватит на билеты в два конца. — Мы уже об этом позаботились, билеты уже на руках и на твою душу тоже. Тебе только остается собрать вещи и приехать к нам, как можно быстрее, потому что вылет 4 мая в 12:00. — Ребят, но вы, конечно, молодцы! — ответила я, пытаясь использовать, как можно больше интонации сарказма в своей речи. — Мы тоже тебя любим! — усмехнулась Гусева и бросила трубку! Я просто обожаю этих людей, я только смирилась с тем, что уже пора учиться жить без Кирилла, как год назад, но нет, надо же заставить меня лететь на ЧМ, чтобы уж точно как-то столкнуться с Капризовым. Отказывать Гусевым тоже просто навсего бесполезно. Я надеюсь, что Никита додумался забронировать гостиницу, а не поселить нас со всеми хоккеистами. Но хотя может где-то в глубине моего сознания я даже и рада, что все вот так сложилось. Я полечу в Копенгаген, встречу Каприза, поговорю с ним и возможно, что все будет, как раньше. На самом деле, я уже готова простить ему все свои обиды и его моменты с Борисовой. Мне уже не так больно, как пару месяцев назад. Не могу я долго обижаться на людей, а особенно на любимых. Это глупо и в два раза больнее, чем есть на самом деле. Мое отношение резко изменилось. От чего? Я и сама не знаю почему меня вновь пробило на любовь к этому созданию. Хоть я понимаю, что он поступил не очень хорошо и красиво, но я не могу. Я все-таки люблю его, не смотря ни на что.***
Но вот и пришел день отлета. Я уже как пару дней в Санкт-Петербурге, всегда восхищалась этим городом на Неве. Марина все-таки вывела меня на разговор о Капризове и дала пару хороших советов, которые я должна была использовать в Дании, а точнее мы даже придумали план, который я не очень хотела выполнять, а точнее я не буду его осуществлять, потому что это должен делать Кирилка, а не я, не хотелось обидеть Маришку. Я, конечно, понимаю, что мои друзья хотят как-то помочь, желают мне только хорошего и пытаются помочь в личной жизни, но тут говоря русским языком, косяк не мой и не мне его искоренять. Но, знаете, хотелось бы, потому что я до сих пор люблю Кирилла, хотя и злюсь, но готова простить. Во мне странные чувства: я люблю и ненавижу одновременно. Прилетев в Копенгаген, я узнала, что живу в гостинице, а Гусевы, где все хоккеисты. Так, это уже хорошо, что Никита догадался меня поселить в другое место. Умница моя! Никогда не сомневалась в умственных способностях друга! Но вот только незадача, мне придётся как-то пробираться к гостинце, где проживает Сборная, чтобы навещать Марину с Вероникой, потому что Ника простудилась и расхаживать по улицам Дании не самое лучшее в данный период жизни малыша, поэтому придётся мне ходить к ним, лишь бы остаться незамеченной. Первые матчи я посещала одна, потом со мной ходили мои любимые девчонки, но я уходила с игр чуть раньше, чтобы не столкнуться со своей любовью. Как ни странно, но мой приезд оказался тайной для всех, никто кроме Гусевых не знал, что я в Дании. Меня никто не видел, даже жены хоккеистов. Но вообще очень даже хорошо, потому что они бы непременно рассказали бы своим супругам о том, что каким-то удивительным образом в Копенгагене оказалась Настя Кузнецова, ведь она же в ссоре с Капризом, с чего ей тут быть. Хоть они и девушки самые лучшие на свете, но сплетницы ещё те. Поэтому я была довольна собой, что я такая незаметная. Чемпионат уже был в разгаре. После игры со Словакией я отправилась к Гусевым. Просто посидеть, поболтать, как в старые добрые времена. После чего я пыталась, как всегда незаметно уйти из гостиницы, как вдруг на лестнице я услышала голос Кирилла, который судя по всему разговаривал с мамой по телефону. Вот сейчас была бы эпичная встреча, если бы я не убежала вверх по лестнице. Честно говоря, я не знала на каком этаже расположился Капризов, поэтому на всякий случай я поднялась ещё чуть выше, на самую крышу, где мне открылся панорамный вид на город, который затихал в розовых цветах заката. Все было так идеально, пока идиллию не прервал знакомый до боли голос: — А ты что тут делаешь? — с удивление спросил всё тот голос За моей спиной стоял Кирилл, я не поворачивалась, а только закрыла глаза и по моей щеке побежала быстрая слеза, которая не предвещала ничего хорошего. — Почему я тебе должна отчитываться? — чуть дрожащим голосом ответила я. Как бы я не любила парня, во мне опять проснулась дикая стерва, которая готова не прощать никого на свете. — Насть, я хотел сказать… Он уже ничего не хотел сказать, потому что я резко развернулась и взяла в плен его обветренные губы. Уже никто не мог сопротивляться. А я оказалась такой слабой, что даже не смогла себя сдержать. Но Кирилл вот тоже не рассчитывал на такой поворот событий. — Насть, — говорит Капризов и прижимает меня к стене возле своего номера. — Насть, — снова протягивает он, обжигая мои щёки своим дыханием. Но потом он останавливается, а в его глазах я вижу вопрос, который Кирилл никак не мог задать, но ответа он ждал: — Продолжай! — тихо прошептала я. И мы оба знаем, чем это закончится. Он быстро открывает дверь номера, и, кажется, что этой ночью мы уснём не скоро.***
На утро я проснулась с приятной головной болью, мне хотелось ещё поспать, но посмотрев на часы, я поняла, что уже время не для сна. Я повернула голову и заметила умиротворенное существо, спавшее рядом, тихо сопя. Кирилл лежал на спине, руки находились под головой, а я видела лишь его спину и кудряшки на голове. Мне напомнило это дом, нет не тот дом, где живут родители, а тот дом, где жили мы. Мне стало так больно, что Катя смогла все разрушить и что эта ночь совершенно ничего не значит. Я еще чуть-чуть полюбовалась нападающим, а потом пришла в себя: — Капризов, подъём, — толкаю его в бок. — Насть, дай поспать. Ни себе, ни людям, — Кирилл начинает ворчать, поворачиваясь на бок. — Давай, давай, вставай давай, у тебя скоро раскатка. — Ещё чуть-чуть и я встану. — Капризов, если ты сейчас не встанешь, то тебе знатно перепадет потом, — но тут я сжались над спящим человеком, чуть наклонилась к нему и нежно поцеловала в губы, а этот наглец, даже не открыл глаза, все также продолжал спать. — Да понял я, понял… — сказал Кирилл, когда я закончила. Хоккеист ушёл в душ, а я поспешила, как можно быстрее удалиться из номера, да и вообще из отеля в целом. Как только я вышла, то сразу же попалась семье Нестеровых. Кто же мог подумать, что номера находятся друг напротив друга. Ребята даже тут неразлучны. Я словила на себе очень счастливый взгляд главы семейства, он уже наверняка догадался в чем дело. А вот Катя была в самом что ни на есть шоке. Как это так ее подружка в Дании и даже ничего не сообщила о своём прибытии, да и вообще о своих планах, непорядок. И тут я попыталась увильнуть от разговора, быстро побежав по лестнице внизу. Моя цель была — собирание вещей и скоропостижный вылет в Россию. Деньги у меня на обратный-то билет имелись, поэтому пока шла к гостинице, то забронировала место в самолете. Но вот незадача при выходе из гостиницы я столкнулась с Катюшей Борисовой, что окончательно испортило мое прелестное настроение. Значит она пошла к Капризову, несомненно. И, конечно же, я улечу домой красиво, по-английски, не попрощавшись ни с кем. Простите, друзья, но вы должны будете меня понять и простить! Пока я дошла до своего номера, то уже скинула несколько входящих звонков от Нестеровой. Ох уж и любопытная она у меня! Но мне сейчас было действительно не до разговоров, я лучше потом скажу, что просто навсего не заметила или не услышала звонков, отговорку я ещё успею придумать.