Босоногая королева Мо.

В серых пределах на каменном острове, среди мертвых вод его уже ждали. У самой кромки воды синий и страшный стоял старый приятель и соратник по ордену «феникса» Элфиас Дож. - Ну, наконец-то и «светлейший» пожаловал, - прошипел он и страшно осклабился. Дамблдор постарался отойти от бывшего знакомца как можно подальше, насколько позволял островок. - Что? Не нравлюсь? Куда поперся, нам поговорить надо! Ты сюда не на курорт прибыл. - Я не понимаю, что с вами? Почему вы так агрессивны, Элфиас? - Ах, он не понимает! Я повесился. В запретном лесу… и меня еще не нашли! И я зол… - Ну, я-то тут причем, - немного истерично возразил бывший директор, - Вольному воля… - Ну, конечно… делать мерзости чужими руками… это твой фирменный стиль! - Что?! Что я сделал тебе «чужими руками»? Висельник горестно покачал головой и уже тихо ответил: - Нет… Это я и есть «чужие руки». Ты ведь не помнишь, наверное, как уговорил меня, подсунуть замарашке Меропе Мракс забавненький артефакт. Неразменный пенни в виде милостыни. Денежку попрошайке. Чтоб, значит, с голоду не подохла. А то, что этот пенни ее магию заблокировал, и она не смогла прийти в «святой Мунго» рожать. Да и в родах магия ее не поддержала. И она умерла… Маленькая никому не нужная девчонка умерла в родах. Остался мальчик. Я помню… я навещал его пару раз… там в приюте. Признайся, это ведь ты специально все подстроил! Ты растил его с пеленок темным Лордом! Только, что тебе мальчики и девочки – пешки, расходный материал! А я помнил! Каждый раз, когда я слышал о зверствах Воландеморта, я помнил о своей трусости и подлости. Ведь я мог, мог взять мальчика из приюта. Он смотрел на меня с такой надеждой…, - Элфиас посмотрел на бывшего приятеля и покачал головой, - Зачем я это тебе говорю? Ты же даже не понимаешь, о чем это я! Он стал исчезать, и вскоре Директор остался на островке один. Потом он оказался в каком-то убогом помещении. Там среди старых разорванных и потертых матрасов, наваленных прямо на пол, два дебильного вида подростка, насиловали совсем маленького мальчика лет семи. На худеньком теле расцветали синяки и ссадины. Мальчишка не кричал, он терпел молча. Насильники наигрались и подтеревшись, весело переговариваясь, вышли из кладовки. Дамблдор с удивлением и ужасом узнал в ребенке Тома Риддла. Тот, даже не натянув одежды, свернулся калачиком и замер. И вид этого худенького истерзанного тела, замершего в немом и неизбывном горе, взгляда полного огромной, как космос, тоски потряс Директора. Он знал, что у Тома детство было не сахар, но такое… Он подошел к ребенку и протянул к нему руку, с желанием приласкать и утешить, но магия этого места решила по другому… - Ты ведь, знаешь, что дети подвергшиеся насилию, считают себя грязными и испорченными, да? – шептал ему на ухо чей-то голос. - Ты помог утвердиться ему в этом мнении. Это ты… ты... ты... сделал! Смотри дальше, наслаждайся делом рук своих… И он смотрел. Он, годами жил с Томом в приюте и испил с ним всю чашу страданий, потом он жил в чулане вместе с Поттером. Смотрел, как живет ребенок, которого именно он взялся опекать. И с каждым днем, с каждым годом, он наконец, начал понимать, что же, он сотворил с этими детьми. - Понимаешь ли ты это, когда маленькое существо, еще не умеющее даже осмыслить, что с ним делается, бьет себя в подлом месте, в темноте и в холоде крошечным своим кулачком в надорванную грудку и плачет своими кровавыми, незлобивыми, кроткими слезками,* - шептал и шептал ему на ухо голос. - Люди от Бога отказывались из-за существования ТАКОГО в мире, а ты сам… сам использовал, сам создавал… Так, что есть твой свет? И кто ты? Смотри… Смотри... * Цитата Ф.М. Достоевского Северус смотрел на своих мальчиков. Измотанные и усталые они наконец уснули. Уже несколько месяцев им всем приходится нелегко. Это еще хорошо, что замок дает им отдохнуть, ведь время в нем идет не так, как в остальном мире. Видит Бог, он старался облегчить им состояние, он варил самые сложные составы, поддерживающие носящих, прогонял их от ворот, когда замечал, хоть малейшие изменения в их состоянии, но беспокойство не оставляло. Маги шли сплошным потоком и всем хотелось коснуться именно Мордред. Хорошо еще, что дальше переселенцами занимались другие. Зельевар вздохнул и тихонечко погладил своего Гарри по щеке. Его просто захлестнула нежность. Столько времени прошло, столько страсти разделенной на троих, а все равно… стоит посмотреть, и внутри что-то замирает от восторга и удивления. Гарри беспокойно зашевелился и тихонько, на грани слышимости, застонал. - Что, мой хороший? Что болит? - Сев! Там… мокро! Я что, описался? Ну как же так! Я… - Тихо, маленький. Это просто воды отошли. Значит, время пришло. Давай солнышко, вставай потихонечку… пойдем рожать! - Я не могу!!! Я еще не готов! Северус, сделай что-нибудь! – панически зашептал Гарри, обеспокоенно поглядывая на безмятежно дрыхнувшего Драко. Зельевар щелкнул пальцами и домовики деловито подхватили спящего Драко и вынесли в другую спальню. Тот умаялся так, что даже не проснулся. Снейп прижал к себе свое сокровище и в полголоса принялся уговаривать его: - Ты же знаешь, я для тебя сделаю все! Но это… я не могу помочь, но я буду с тобой… каждую минуточку и мы справимся! Обязательно! Снейп своими руками вымыл его и уложил в перестеленную кровать. Прибыла вызванная мадам Помфри. Она была чрезвычайно собрана и серьезна. И первое, что она попыталась сделать, это выставить Северуса за дверь, но напоролась на непримиримый взгляд: - Нет, я буду здесь… Это не обсуждается. Он держал роженицу за руку, обтирал пот с лица, нежно уговаривал потерпеть и даже тужился вместе с Гарри. И только когда, первый из близнецов скользнул в руки акушерки и огласил спальню истошным криком, грохнулся в обморок. - Северус, подай чистое полотенце! Северус? Северус… ну вот… я предупреждала! - раздраженно проговорила мадам Помфри, и с ребенком на руках отошла к пеленальному столику. Обработала новорожденному носик и ротик, обмыла, завернула в белоснежную пеленку и положила рядом с Гарри. - Поппи, а он и должен быть таким страшненьким?- слабым голосом поинтересовался Гарри. - Ну, что ты родной, он красавчик, просто ты раньше не видел новорожденных, - она сунула под нос Северусу ватку с нашатырем, - Вставай, папаша, это еще не конец. Северус поднялся и со страхом и восторгом уставился на своего сына. - Он нормально? Ну, я имею ввиду… ой, шевелится! - Северус! Насмотришься еще… Иди сюда, у нас второй малыш просится на свет! Когда и второй малыш родился и мадам Помфри положила на руки, пребывающему в эйфории зельевару его второго сына, она впервые улыбнулась и сказала: - Мальчишки здоровы. Вы молодцы. А ты Гарри… мне бы побольше таких терпеливых и дисциплинированных пациентов! Но Гарри уже не слышал, он спал и счастливо улыбался. И во сне, он видел одинокий каменистый остров, среди мертвых вод и старика, который плакал мутными старческими слезами и шептал: - Прости меня, мальчик, прости…