«И снова здравствуй! Я все думаю, как бы мне невзначай так заговорить с тобой? Если честно, «Письмо заложнику» делает мне немножечко больно. «Как всякий человек, я жажду, чтобы меня поняли, в тебе я чувствую себя чистым — и я иду к тебе.» Знаешь, мои родители лучшие друзья друг друга. Не в том плане, что они были друзьями, пока не влюбились, вовсе нет. Они просто лучшие друзья друг друга. И разве это не должно работать так у всех? Также, они мои лучшие друзья тоже, конечно, я что-то храню от них в секрете, например, мою любовь к тебе, но мне так страшно признаться им в подобном. Что если я разочарую их? Я знаю, что нет. Я знаю, что они поймут меня и, конечно, будет много неловких моментов поначалу, но со временем все встанет на свои места, и я снова стану их лучшим другом. Но я просто не понимаю, зачем все так усложнять. Почему я должен признаваться кому-то в том, что мне нравится парень? Разве это не должно быть чем-то обычным? Ты мне нравишься не потому, что ты парень, а потому что ты, в первую очередь, заставляешь мое сердце сходить с ума. Мне нравится твоя улыбка и то, как ты смешно морщишь нос, когда смеешься, как ты перечишь своим хенам и на крыше школы, думая, что никто не видит, поедаешь пирожные, читая очередную книжку. Мне до безумия нравится то, как ты с нежностью относишься ко всему, что имеешь — своим родителям, своему коту, к своим хенам, и вообще в целом к вещам. Ты всегда так осторожен и бережлив, по каждому твоему движению видно, как ты благодарен иметь все то, что ты имеешь. Мне также нравится то, как ты ходишь, опустив голову и поправляя свои очки каждые две минуты, если не чаще, как ты неуклюже отшатываешься, если кому-то нужно пройти, чтобы не мешать, и как ты мило хмуришься, выбирая какой цветок сегодня подаришь матери. И я могу продолжать так очень и очень долго, но мой лист подходит к концу. К.М»
— Ты мне помогать пришел или сидеть здесь? — Джису недовольно цокает, поймав Вону с поличным. — Там еще целая коробка неразобранных справочников, ты же в курсе? — У меня перерыв, — хмыкает в ответ Вону. — Я устал, если не отвяжешься на пять минут, я расскажу Сынчоль-хену, и он побьет тебя. — Не угрожай мне Сынчолем, — еще больше начинает злиться Джису, но все же отступает. — Пять минут. Я засекаю время. — Вредина, — бубнит Вону, убирая прочитанную записку в портфель. Достав вторую, Вону смотрит на обложку книги, вздыхая. «Джейн Эйр». Точно, читал он и такое. Только вот осадок все равно неприятный и едва ли конец книги можно назвать «счастливым», не после того, какую цену пришлось заплатить.«Привет. Тебе понравилась эта книга? Я, правда не знаю, так ли это. Ты выглядишь таким утонченным, что любой роман подходит тебе. Я имею в виду, ты, читающий истории о любви, вроде Джейн Эйр, выглядишь таким нужным? К.М»
— Вону, — Джису зовет снова, начиная раздражать. — Ты можешь сходить к Сынчолю за пирожными? — А он сам не может прийти? — Вону поджимает губы, сворачивая записку и пряча ее вслед за другой в портфель. — Видимо, не может, — пожимает плечами Хон. — Давай, а после можешь быть свободным, так уж и быть, сам займусь справочниками. — Окей, — тянет Вону, нехотя вставая со своего места. Он ставит книги на место, а из последней вытаскивает записку, оставляя ее на полке. Выйдя из библиотеки и пройдя пару шагов, Вону убеждается, что Джису не смотрит ему вслед, быстро прячась за поворотом и прислоняясь к стене, раскрывает записку.«Хэй. Знаешь о чем я думаю? «Как меняется человек, смотря по тому, кто его собеседник, как меняется даже манера говорить.» Мне кажется, с тобой я бы говорил не так, как с другими. Я бы говорил более мягко и с безуспешными попытками пошутить, лишь бы ты улыбнулся. Возможно, если ты когда-нибудь улыбнешься из-за сказанного мной, а не кем-то другим, у меня будет сердечный приступ. Я часто прокручиваю в голове то, как мы можем поговорить, но каждый раз меня сдерживает непонятное чувство. Иногда я чувствую себя той самой птицей, которая улетает, чтобы найти куст терновника, и кидается на колючие ветки до тех пор, пока одна не нанесет смертельный удар, а затем она поет, и жизнь медленно покидает ее. К.М»
Грусть накатывает с новой силой. Неужели он, Вону, выглядит настолько отталкивающим в глазах других людей, что они не могут чувствовать себя свободно при разговоре? — Хен, я за пирожными, — заявляет Вону, без стука распахивая дверь в кабинет Сынчоля. Сынчоль хмурится, а Мингю удивленно смотрит на него, явно не ожидавший подобного. Вону сразу же тушуется, отступая на шаг, и осторожно прикрывает за собой дверь, бормоча тихое: «простите». Дверь открывается только спустя пару минут, и Мингю неуверенно улыбается Вону, пока Сынчоль фыркает на него. — Ты еще не закончил? — Спрашивает Ким. — Сейчас, отнесу пирожные Джису-хену, и можем идти, — кивает ему Чон, заходя в кабинет Сынчоля. — Вешай на дверь табличку, что ли. — Ты кушал? — Интересуется Сынчоль, доставая пирожные. — Да, — отвечает Вону, довольно улыбаясь. — Джонхан-хен угостил меня бургерами пару часов назад. — Твой Джонхан-хен совсем ничего не знает о здоровом питании, — вздыхает Сынчоль. — Вот, забирай. Ты потом домой? — Нет, Мингю обещал мне мороженое. — Будь осторожен. — Ладненько. Пока, хен, — Вону машет рукой. — Пока, — кивает в ответ Сынчоль, возвращаясь к работе. Мингю доходит с ним до библиотеки и ждет, пока Вону отдаст пирожные Джису и вернется, а после они выходят из школы. — Так, ты дочитал? — Интересуется Вону, не зная, как еще завести разговор, тишина становится слишком неловкой. — Да, — кивает Мингю. — Но, вообще-то, я заметил, что ты много читаешь? — Я люблю читать, — отвечает Вону. — У меня в жизни не многое происходит, и через книги я узнаю большинство чувств. Хотя в последнее время все не совсем так, как было раньше. Что насчет тебя? — Я не большой поклонник книг, — пожимает плечами Ким. — Но, человек, который мне нравится, очень любит читать, поэтому я увлекся этим. Знаешь, чтобы лучше понимать его и все такое? — И это помогает? — Если честно, то нет. Вону смеется, потому что через прочитанные книги едва ли можно узнать человека. Конечно, только если у человека есть какие-то предпочтения к книгам, вроде чего-то с определенной темой. Если бы Мингю пытался понять Вону через прочитанные им книги, он был бы в замешательстве.