I heart you, i heart you not

      Мне снился сон: я неслась по задымленному лабиринту, рядом бежал Эрик, подсвечивая темное пространство маленьким фонарем, а за нами, где-то в отдалении, слышался грохот, взрывы и крики. Мне было ужасно страшно, настолько страшно, что испытывала почти первобытный ужас, который упорно гнал меня вперед. Я толком и не знала, от кого мы неслись прочь. Задача была одна: убежать. — Клэри, проснись, — в сознание, опутанное паутиной кошмара, ворвался голос Эрика. Все еще находясь в зыбком состоянии сна, я повернулась на звук и ощутила, что падаю.       Проснулась я уже на полу. Продрав воспаленные глаза, проморгалась, пытаясь придти в себя, и огляделась. Все тот же полицейский участок, низкий кожаный диванчик, с которого я, очевидно, пизданулась, и сидящий на корточках рядом со мной встревоженный Эрик. Он протянул мне ладонь, за которую я ухватилась, и рывком поднял меня на ноги. — Что случилось? — удивленно спросила я. Мимо пробегали копы, не обращавшие на нас совершенно никакого внимания, и Эрик при этом выглядел странно удовлетворенным. — Приехали родители ВоДКи, — пояснил он. — Уже полчаса сидят в кабинете начальника, туда же прошествовал и тот жирный любитель бургеров. А ты уснула, тебя не стали будить. — О чем они разговаривают? — Я затупила, но Эрик снисходительно пояснил: — Ну понятно о чем. Папашка Дилана рвет и мечет, трясет перед носом у копов письмом, ну тем самым, про которое говорил тот больной объебос Картер. Думаю, что они сумеют добиться чего-нибудь. — Письмо пришло все-таки? — Я помнила, что по телефону Сью говорила — письмо они не получали. — Как видишь, — ухмыльнулся Эрик. — Что не говори, а почта США работает, как часы на активированной бомбе. Особенно, когда ждешь плохих вестей.       Наш содержательный диалог прервала раскрасневшаяся миссис Клиболд, вырулившая из-за угла и направившаяся прямо к нам. — Дети, — взволнованно начала она, с хрустом разминая длинные пальцы, — мы сейчас едем в гостиницу, я устраиваю вас, а потом возвращаюсь сюда. Судя по всему, мы тут надолго.       Я посмотрела на Эрика, тот перехватил мой взгляд и пожал плечами. Отдохнуть, подкрепиться и помыться нам бы не помешало.       Всю дорогу до отеля «Солнечная долина» мы все молчали. Женщина была угрюма и сосредоточенно вела машину, а мы ее не дергали. Я боялась даже представить, что она чувствует, и о чем думает, и была бесконечно благодарна за то, что Сью не срывала свое отчаяние и страх на мне, как на возможной виновнице происходящих с ее сыном злоключений. Эрик держал меня за руку, тихонько перебирая мои пальцы, время от времени чуть сильнее сжимая ладонь, но так же хранил почтительное молчание.       Нас устроили на третьем этаже, в самом конце коридора. Номер был двухместный, с санузлом. Пара узких кроватей, пара тумбочек, стол, стулья. телек в углу — вот и все убранство.       Сью по телефону быстро заказала нам ужин, даже не спрашивая, что мы хотим. Мы не возражали, лишь ждали дальнейшего развития событий. Наконец, женщина подняла на нас усталые красные глаза: — Из номера ни ногой, ясно? Отдыхайте, ждите меня и Тома. Никакой инициативы, никакого самоуправства. — Да, миссис Кей, — покорно согласились мы, и женщина, оставив нам ключи от номера, ретировалась.       Оставшись с Эриком наедине в замкнутом пространстве, я вдруг ощутила себя неловко. Пробубнив что-то неразборчивое под нос, я скрылась в ванной комнате и взглянула на себя в зеркало. О ужас… На меня смотрело лохматое красноволосое чудище. Патлы свалялись, завязались в нерасчесываемые узлы, лицо было грязным — это так-то я отмылась в речке. Под глазами залегли темные тени, а белки самих глаз были все в лопнувших капиллярах. Вся одежда нуждалась в стирке, от некогда белой футболки остались воспоминания, ее теперь заменял грязно-серый двойник. Я с отвращением отвернулась от своего отражения и сбросила куртку на пол. Осмотрелась. Шампунь, мыло, полотенце. Сейчас я, наконец, смою с себя все это дерьмо. Пусть ситуация не разрешится, но хоть дышать легче станет. Однозначно.       Я стояла под горячими упругими струями и никак не могла согреться. Шампунь, пахнущий дешевым мылом, стекал по телу, я даже не пыталась умыть лицо. Закрыла глаза и тихо тряслась. Подозреваю, что это вовсе не от холода. Организм был в ахуе от всего произошедшего в последние два дня, видимо, тремор всего тела — только начало.       Дверь в ванную открылась — меня обдал холодный воздух, я вздрогнула и поспешно стала тереть глаза, возвращая им возможность видеть. Ну и пара я тут напустила… В следующий момент услышала голос Эрика. Чересчур бодрый, надо сказать. — Остин, жрачку прикатили, вылезай, или останешься с носом!       Я тихо застонала. Есть хотелось, живот крутило, но выйти из ванной было выше моих сил. Я отчаянно боялась неловкости между нами с Эриком, а говорить о том, что с нами происходит, мне не хотелось. Мне была нужна передышка, и я получала ее здесь, под обжигающим душем, наедине с собой и своими мыслями. Поэтому я отозвалась: — Приятного аппетита, но я еще побуду тут.       За шумом воды, очевидно, Эрик меня плохо расслышал, иначе как бы я могла объяснить, что в следующий неловкий момент непрозрачная белая штора с хрустом отодвинулась, явив мокрую и голую меня цепким глазам парня. Я взвизгнула, молниеносно схватила штору и потянула ее на себя, кое-как прикрывшись ею. Красивое лицо Эрика приняло чрезвычайно задумчивое выражение. — Хорошо у тебя тут, тепло, — резюмировал он, — ты права, еда подождет. Я к тебе.       Что?! Мои глаза превратились в шары для боулинга, которые вот-вот уже должны запустить в кегли, и я была готова ловить их скользкими мыльными ладонями где-то внизу. Эрик невозмутимо выдрал из моих рук несчастную штору и вновь ее задвинул, отрезая меня от себя. Я начала в панике озираться, пытаясь понять, что он имел в виду под фразой «Я к тебе», и осознавая, что мне нужно немедленно прикрыться. Прикрываться было нечем, разве что я могла дотянуться до висящего на стене полотенца, что и сделала — лишь руки мелькнули в просвете между душевой и остальной ванной комнатой. Я обмоталась тканью, которая моментально намокла, но мне было плевать, главное, что я ощутила себя защищенной. И в этот момент в клубы пара вошел Эрик, вновь отодвинув банную занавеску. Я отвернулась. Нет, смотреть на обнаженного парня было выше моих сил, я ужасно стеснялась. — Зачем ты намочила полотенце, Клэри? — В голосе Харриса звучало откровенное удивление, а я покраснела. С одной стороны я была рада, что он решил составить мне тут компанию, но с другой… А другой стороны я не понимала. Осознавала лишь одно: если родители Дилана сюда вернутся и поймут, что мы с Эриком принимаем ванну вместе, ну это будет просто супер неловко, необъяснимо и крайне неприятно. Я уже было собралась с духом, чтобы попросить Эрика уйти, или убраться самой, как он невозмутимо, едва касаясь моего тела руками, отодвинул меня и преспокойно встал под душ. — Тесновато тут, — посетовал он, а я, наконец, осмелилась взглянуть на него, отчаянно стараясь не опускать взгляд ниже пояса. Эрик внимательно смотрел на меня, а его глаза при этом откровенно смеялись. По волосам и лицу парня стекал поток, и я почему-то протянула ему шампунь. Он отсалютовал мне им и, пока Эрик мылся, я прислонилась к мокрой кафельной стене, сложила руки на груди, обтянутой полотенцем и просто закрыла глаза. Вроде, все не так, как я напридумывала. Эрик держал дистанцию, а тот факт, что он вдруг захотел принять душ вместе со мной, напрочь лишился какого-либо сексуального подтекста. Оказалось, ненадолго.       Не успела я опомниться, как услышала довольное фырканье парня, распахнула глаза и узрела его лицо у самого своего носа. Дернулась в бок, словно птица, которую вспугнула кошка, однако со всех сторон меня ждали его руки. Эрик просто поймал меня в кольцо, и я, нервно сглотнув, застыла. — Что с тобой? — тихо спросил он, коснувшись моей щеки носом. — Все в порядке, я надеюсь?       Нет, в порядке я не была. Я и без того тряслась, а теперь боялась, что нервная дрожь заставит меня прикусить себе язык, если я скажу хоть слово. Поэтому я снова сглотнула и кивнула. Эрик скорее ощутил это движение, нежели увидел и тут же прошептал: — Я тоже думаю, что все в полном порядке, как и должно быть, по крайней мере именно в настоящий момент… — он отодвинул мокрые красные пряди волос с моей шеи и приник к ней губами. Ну вот… Меня тут же пронзила сладкая судорога, я обняла его за плечи, привлекая к себе. Эрик что-то одобрительно промычал, не отрываясь от своего занятия, и я почувствовала, как его пальцы сдирают с меня полотенце. Я тут же ухватилась за них руками и сильно сжала, останавливая парня.       Не знаю, чего я так боялась, ведь секс у нас уже был. И тут меня осенило! Весь мой испуг был навеян всего лишь нашим самым первым разом, случившемся именно в Денвере, опять же в подобие гостиницы, который для меня лично закончился душевной болью и бесконечным разочарованием… Но ведь сейчас все должно быть иначе: Эрик никуда не денется и не уйдет, мы с ним в одной лодке, и он мне сказал, что хочет быть со мной. Но в глубине души я знала, что та рана, нанесенная мне им, еще долго будет рубцеваться. Очень долго.       Эрик оторвался от горевшей от его поцелуев шеи и серьезно посмотрел в мое лицо. — В чем дело, Клэри? Ты ничего не хочешь?       Черт побери, я хотела, очень хотела! Но… Почему всегда было это самое мерзкое «но»?! Однако я не желала выяснять отношения и вскрывать едва затянувшийся нарыв, о котором напомнил этот проклятый город, где мы оказались сейчас не по своей воле. Поэтому я сама размотала на себе тяжелое мокрое полотенце, упавшее белой грудой к нашим ногам, обхватила лицо любимого руками и прижалась к его губам, давая понять, что все хорошо, и лучше быть уже просто не может…       Он обвил меня руками, прижимая к мокрому телу, и я животом ощутила степень его возбуждения. Румянец залил щеки, я никак не могла привыкнуть к этой физической особенности парней, но не сказать, что мне не нравилось. Решившись, я, преодолевая смущение, проскользила пальцами по телу Эрика, по его животу и ниже, обхватив напряженный член. Губы парня слегка приоткрылись, выпуская наружу судорожный выдох, и я несмело сделала рукой движение вперед-назад. — Клэри… — услышала я, и тон его голоса не оставил сомнений в том, что Эрик сейчас ощущал. Он сжал мою грудь, резко наклонился к ней так, что я была вынуждена выпустить его член из пальцев. И тут уже пришла моя очередь шумно вздыхать — внизу живота, в самой его глубине скрутился тугой огненный узел — так я реагировала на прикосновения губ Эрика к своим соскам. Откинув голову на холодную стену и закрыв глаза, я перебирала его мокрые волосы, понимая, что так хотеть, как хотела этого парня, я не буду никого и никогда. Наверное, он разделял мои чувства, потому что вдруг произнес: — Я хочу тебя, Клэри, все время хочу, везде и всегда. Не представляешь, каково это — смотреть и не брать…       Признание привело меня в экстаз. Известно, что женщины любят ушами, а уж когда такие вещи говорят те, кто безраздельно царит в их чувствительных сердцах, то происходит самый настоящий эмоциональный взрыв. И срывающимся голосом я ответила: — Эрик, я люблю тебя, я вся твоя, хочу принадлежать только тебе в любое время дня и ночи… — мои губы запечатали таким обжигающим поцелуем, что стало почти нечем дышать. В тот же миг Эрик поднял мою ногу вверх, чуть отведя ее в сторону, и я невольно схватилась за скользкие стены.       Те немногочисленные моменты, когда он был внутри моего тела, наполняли меня непередаваемым восторгом. Мне хотелось раствориться во всех этих рваных движениях, болезненных объятиях, вздохах, собственных стонах. Я царапала спину Эрика, прижимая его к себе так сильно, как могли позволить слабые тонкие руки. И все это время на нас падали обжигающие струи воды, смывая едва выступающие капельки пота.       Когда все кончилось, и парень отпустил меня, я отвернулась к стене, оперевшись воспаленным лбом на выставленный локоть. Из глаз потекли слезы, и хоть эти слезы были вызваны положительными эмоциями, однако я не хотела, чтобы Эрик их видел. Поэтому, все так же не поворачиваясь к нему лицом, я юркнула под душ и принялась тереть глаза, смывая улики. Подсознательно ожидая, что Эрик сейчас уйдет, я оказалась неготова к тому, что он сказал: — Я провел бы тут с тобой сутки, однако нам, и особенно тебе, надо поесть. Пойдем, Клэр.       Я повернулась, подозрительно взглянула на него. Эрик смотрел совершенно чистым, ничем незамутненным взглядом, искренне мне улыбаясь, протянул ладонь, словно давая понять, что никуда не уйдет, не оставит меня и, надеюсь, больше не обидит. Поверив в то, что для такой жалкой неудачницы, как я, в жизни могут быть прекрасные моменты, я переплела свои пальцы с пальцами парня.