Don't touch me

Когда серия непрерывных ударов пришлась на входную дверь Кабелло, старшая из дочерей не думала ни секунды, бросаясь к выходу. Она издавала шумный топот, разносящийся по дому, и была уверена в том, что он разбудит спящих отца и сестрёнку, но сейчас ей было на это наплевать. Камила бежала вниз по лестнице (хотя обычно была предельно осторожна на ней), накидывая сорочку, не глядя под ноги. Она была переполнена предвкушением встречи с человеком за дверью. Её кровь била сквозь её тело с силой, непостижимой кубинке — как будто каждую клетку в ней покалывало от ожидания. Всё её тело трепетало, и в доказательство, кожа её была покрыта мурашками. Она поскользнулась. В самом конце она соскользнула, и не поймай она перила, это падение могло быть по истине ужасным, но Кабелло не обратила на него внимания, рывком открывая дверь, чтобы увидеть… Люси. Люси? Люси Вайвс стояла снаружи дома Камилы Кабелло. В чёрном кроп-топе, рваных джинсах и куртке. Одета совсем как Лорен. Но это было вечной фишкой парочки. — Она звонила мне, — старшая девушка нарушила тишину, заглядывая за спину кубинки. — Не против, если я войду? Не говоря ни слова, Камила сделала шаг назад. Её сердце пропустило удар, и разочарование прошибло всё тело. Она была уверена в том, что за дверью стояла Лорен. Она надеялась на то, что все её переживания сейчас же исчезнут. Она была, блять, уверена. — Лорен в порядке, — проговорила Люси, оглядывая дом с трепетом. — По крайней мере, так она велела сказать тебе. Уверила, что в порядке, и встретится с тобой через пару дней. Пару дней. Камила вновь хотела плакать. Нет, рыдать. Всхлипывая и трепеща всем телом, так, чтобы её сердце выпрыгивало из груди. Ей захотелось свернуться комочком и утонуть в собственных слезах. Красное лицо, заложенный нос, она просто хотела…рыдать. Пара дней означала, что произошло что-то плохое. Пара дней означала, что были раны, нуждающиеся в лечении. Пара дней значила то, что она останется в этом доме надолго. — Послушай, ты волнуешься, — Камила была удивлена, не встречая одурманенного взгляда латинки, её глаза были чисты. Она трезвая. Люси никогда не была трезвой. — И мне кажется, я тоже должна, потому что … это кажется чем-то серьёзным. Кубинка провела старшую в гостинную, и прижала ночнушку ближе, садясь рядом с девушкой на диван. — Отец Лорен избивает её? — Нет. — Мне нужно что-то, Камила. Что угодно, — Люси буквально умоляла. — Ты не понимаешь. Она — всё, что я знаю. Мы вместе ходили в начальную школу, и она даже не подозревала кто я, ведь была закрыта в своём шарике странностей, но я видела её. Если что-то происходит с Лорен, я имею право знать. — Я не могу … — Херня, — Вайвс взмахнула руками. — Ты знаешь, что это полный бред. Ты можешь рассказать мне. Что, ты думаешь, я сделаю? Позвоню копам? Я знаю Хурэги достаточно хорошо, чтобы понять, что это ничем хорошим не закончится. Что бы ни случалось, это очень серьёзно, и она стала такой из-за этого «чего-то». — Ты когда-нибудь занималась сексом с Лорен? — Камила удивила Люси вопросом, её голос был таким тихим, что старшая гадала, произнесла ли кубинка хоть слово на самом деле. — Ты всерьёз хочешь знать? — Ты когда-нибудь занималась этим с ней? Что-то щёлкнуло внутри Вайвс. — Мне нельзя было трогать её. — Почему, думаешь, мне можно? — внезапно, перед Люси сидела обычная пятнадцатилетняя девочка, не считая статуса звезды и чрезмерной упрямости. Перед ней сидела Камила Кабелло — дочь, подруга, сестра … ни больше, ни меньше. — Я не знаю, — вздохнула латинка, откидываясь на спинку дивана, проходясь рукой по волосам. — Я, блять, без понятия, Камила, но она разрешает тебе, так что … наслаждайся. — Ты любила её? — Нет, — выдохнула Вайвс. — Я думала, что любила. Правда. Но сложно любить кого-то, в ком нет ничего достойного любви, понимаешь? — Нет. — Она была пустой, — начала объяснять старшая. — Она не смеялась, не улыбалась … не заботилась. Она трахала меня и уходила. Она курила, и не прощалась. Лорен была пустой. И я считала, что люблю её за то, какая она красивая, понимаешь? Типо, её тело — произведение искусства. Её татуировки. Она никогда не рассказывала мне о них, но я думаю, у них есть истории. И не глупые незначимые истории. Нет, они наверняка близки и важны для Лорен. Те, которые привлекают внимание людей. Я тоже была увлечена. И её энергия… такая мощная. Как бы … когда ты в комнате, полной людей, и Хурэги заходит внутрь, комната пустеет. Внезапно, там одна она. И ей даже не нужно разговаривать с людьми, чтобы они почувствовали силу, — Люси улыбнулась старым воспоминаниям. — Был один случай в начальной школе. Какой-то пацан доставал Лорен, дёргал её за волосы. Она не произнесла ни слова, просто выплеснула клей ему в лицо. Десятилетняя девочка вылила целый тюбик клея на одноклассника, после чего просто развернулась и продолжила писать, будто до этого смотрела на погоду. — Кузен бьёт её, — призналась Камила, глядя на собственные колени, играясь с тоненькими нитями её ночной рубашки. — И она не сопротивляется ему. — Оу, — Люси посмотрела на чёрный экран телевизора, замечая ярость, а собственных глазах в отражении. — Понятно. — У неё есть брат и сестра, они живут в Пенсильвании с её матерью. Они прожигают деньги, отсылаемые Майком. Когда он уезжает в командировки, её кузен появляется чтобы присматривать за домом, и прочая херня, и … он избивает её. — Этот парень сегодня… — Её кузен. — И она не собирается звонить копам, — у Люси складывалась картина происходящего. — Лорен всегда старается сохранить её репутацию чистой, чтобы оставить семью вне софитов. — Работе её отца необходима его чистая репутация. Если что-то пойдёт не так, ему будет сложно найти новое место. Сложнее, чем обычному человеку. Она терпит ради брата и сестры, — Камила потёрла лицо руками. — Я не знаю как мне вести себя с ней. Она … ей плевать на это. Но я боюсь напугать её. Я не знаю где или как прикоснуться к ней, мои поцелуи кажутся мне надругательством над ней … и я не знаю, всё так изменилось. — Но ты любишь её, — нахмурилась Люси. — Так? — Но я люблю её, — кивнула Кабелло. — Я хочу оградить её от этого. Она говорит, что осталось всего два года. Два года и она станет свободной. Как будто это пустяк. Два года …этого — вовсе не пустяк, Люси. — Знаю. — Что, чёрт возьми, я должна делать эти два года? Закрывать на это глаза? — Я не знаю. — Как она думает, я буду просто пропускать это мимо ушей? — Я не знаю. — Как она может просто забивать на это? — Иисус, блять, Господь, Камила, я не знаю, ладно? — Люси соскочила с дивана, нарезая круги по гостинной. — Я не позволю какому-то отродью вести себя так с моей подругой. — Погоди, что? — Ты правда думаешь, что можешь рассказать мне это, и я просто буду сидеть на месте? Мне не нужны копы, чтобы справиться с этим ублюдком, Камила. Ты, возможно, не имеешь права запятнать свою безупречную репутацию, но я не собираюсь сидеть на жопе, ожидая следующего раза, когда она появится в школе с разукрашенным лицом. — Что ты собираешься делать? — Пока не знаю, — Люси сжала челюсть. — Но знаю то, что этот уебан даже не представляет, что его ждёт. — Я помогу, — Кабелло хотела по крайней мере попытаться вытащить Лорен из сложившейся ситуации. — Вот уж нет, Золотая девочка, — Вайвс покачала головой. — То, что я планирую — незаконная штука, и мы обе знаем, что каждый твой шаг запечатлён на фотокамеры. Я люблю Лорен, но предпочту проделать всё без риска попасть за решётку. — Я не могу просто сидеть на месте, Люси! — протестовала кубинка. — Ты хоть представляешь, как это пожирает меня? — Именно сидеть на месте ты и будешь, — проговорила старшая, с огнём в глазах. — Лорен не нуждается в твоём самопожертвовании, так что ты будешь сидеть, и готовиться залечивать её раны. Мы обе понимаем, что я более склонна запачкать руки. И как бы брюнетка ни хотела, она была вынуждена согласиться со словами латинки. Она правда не могла сделать ни шага, без риска быть пойманной в объективы фотокамер. Она, собственной персоной, была опасностью для семьи её девушки. — Ладно, — согласилась Камила с огромным нежеланием. — Что ты собираешься делать?