Резервация "АНТИКЛОН" (Monsta X)

ВОСКРЕСЕНЬЕ. ВТОРОЙ ВОСХОД. ВРЕМЯ: 23:25 Чего обычно хочется после боя? Думаю, сначала принять душ, затем совсем недолго поваляться на кровати, глядя в пустоту перед собой и размышляя о случившемся, а потом отправиться в какой-нибудь бар, зависнуть в нём до утра и оторваться там на полную катушку, чтобы почувствовать себя живым. Наша дружная команда поступила именно так. Хотя, я уверена, каждого беспокоила мысль о том, что сегодня исчезло восемь бойцов из первого отделения, потому что это очень большая потеря для четвёртого взвода, в котором всего-то пять воинских подразделений. Уже завтра, в понедельник, пришлют новых призывников. И как же будет пусто на душе у того, единственного, члена команды, который остался в живых? Особенно, если учесть, что исчезновение сослуживцев — это его вина. Выживший воин сам в этом признался. Он раскаялся и поведал начальству о том, что попал в большие неприятности во время задания: был риск того, что клоны выбьют окно, и нигма вырвется наружу, тогда остальные фриеристы помогли ему и начали действовать не по плану, вследствие чего потеряли счёт времени, слишком задержались и потому не успели покинуть ангар вовремя. Прослужив в армии всего-то неделю, я успела прийти к выводу: время играет большую роль в жизни воинов спасения. Не сразу это чувствуется, но, будучи фриеристом, ты спешишь жить — хочешь успеть достигнуть вершины возможностей и почувствовать весь спектр эмоций, из-за чего вообще можно потеряться во времени и пространстве. Я так поняла, что бывают дни, когда можно ощутить на себе всё: от глубокой печали до умопомрачительного чувства единства, и сегодня должен быть один из таких дней. Около девяти вечера мы всем вторым отделением, а также вместе с Жаном Вольжаном, монахиней Кан и доктором Ан Чару, снова погрузились в чёрный парж и отправились отдохнуть в популярный для военных паб «Битая тарелка», который, разумеется, был на территории «ПроРелакс». Спустя пару часов приземлились на центральной стоянке резервации развлечений и толпой зашагали по главной площади, ведущей к пустырю, где и находилось нужное нам заведение. Пока мы шествовали по мостовой, я не могла перестать вертеть головой, потому что в жизни ещё не видела столько красоты. Ведь по обе стороны известной на весь мир улицы Порока стоят здания совершенно разных причудливых форм и размеров. Вон стрип-бар в виде головы быка, а чуть дальше многоэтажная башня-казино, где, видимо, можно проиграть все свои сбережения и даже родственников оставить нищими на долгие годы. В общем, красочные фасады домов привлекают на каждом шагу, разномастная музыка слышится отовсюду, а вырвиглазные голограммы мелькают, прыгают, летают и тяжёлой поступью шагают по всем фронтам настолько, что в любой момент на пути может возникнуть приветливое цифровое изображение, которое обязательно попытается завлечь тебя в свой клуб, магазин или караоке. Я немного пожалела, что не взяла с собой белку — ей бы точно здесь понравилось, так как она любит разглядывать яркие вещи. А вот Киборг, не раздумывая, пристегнул поводок к ошейнику своего бидектора, и теперь белоснежный Алекысандыр-Мочалка семенит рядом с хозяином, высунув язык от счастья. Всю дорогу Минхёк, уже привычно для меня, болтает без умолку. Я то слушаю его внимательно, то просто тактично улыбаюсь, потому что не успеваю переваривать информацию. Мне иногда, как компьютеру, нужна перезагрузка, чтобы мозг не перегревался. Внезапно нас обгоняет голограмма фигуристой девушки в одних только розовых трусиках. Она задевает Киборга своей пышной грудью и сексапильным голосом сообщает: «Не пропустите шоу тайских карло́в в пабе «Битая тарелка!» — подмигивает на прощание и идёт дальше, чтобы атаковать следующую жертву, которой в данный момент оказался сержант Сон. Цифровая девушка прижалась к нему со спины и шепнула запрограммированную фразу. Сомбреро сначала дёрнулся от неожиданности, но потом обернулся и, скользнув взглядом по внушительному обнажённому бюсту с торчащими сосками, смущённо заулыбался во всё лицо. Да и все парни из нашей компании сразу же заметно оживились после многозначительного приглашения несуществующей, но вполне себе ощутимой и возбуждающей леди в одних труселях. Чжухон даже вспомнил какую-то забавную историю из личного опыта и стал артистично её рассказывать впереди идущим Молитве и Богу, а те слушали, периодически прикрывая лица ладонями и заливаясь истерическим хохотом. — Карловы — это путаны, что ли? — спросила со скепсисом в голосе. — Нет, что ты! Они актрисы, — к моему удивлению, сильно возмутился Минхёк, — и показывают сексуальные фокусы на сцене. Карловы только внешне немного шлюховаты, но они не спят с первыми встречными, — добавил парень более снисходительным тоном и выгнул губы полумесяцем. — Угу, а со вторыми встречными, — ехидно буркнула я себе под нос. Правда, Киборг этого не услышал и уже перешёл на другую тему. — Знаешь, я решил сжалиться над тобой, — вскинул подбородок рядовой Ли и заискивающе скосил на меня глаза, при этом его электронный глаз сверкнул будто вспышка фотоаппарата. — В каком смысле? — непонимающе поморщилась я. — После утренней операции я понял, что тебе не подходит позывной «Лысая», — с умным видом стал рассуждать Минхёк. — Я видел, как ты сражаешься с клонами и это... впечатляет! Выносишь этих свололю́дов чисто, как из пушки стреляешь! Короче, как тебе кликуха «Пушка»? Крутая же, да? — эмоционально потряс руками он, и в ожидании на меня уставился. — Опять издеваешься, да? — спросила без интонации из-за того, что в этот момент посмотрела на Хёнвона — его свободная красно-чёрная рубашка притянула мой взгляд. К вечеру парень, по неизвестной мне причине, слишком ушёл в себя и сейчас держался от всей компании слегка отстранённо, будто дремал на ходу и не хотел, чтобы его тревожили. Меня беспокоит это его состояние. Он даже пластырь снова наклеил на щеку, чтобы не привлекать внимание к своей персоне. Думаю, рядовому Че непросто далось то, что он объявил себя Правителем. Если, конечно, в этом причина его плохого настроения… — Зачем «опять»?! Что тебе не нравится? Айщ, ты меня слышишь вообще? — обиженно протянул Киборг, но всё равно продолжил тему: — Например, ты теперь идеально сочетаешься с Хёнвоном, то есть рядовые Пушка и Подушка, во как! По-моему, шикарно звучит, — сделал он распальцовку, а потом сложил руки на груди и немного отклонился в сторону, всем своим видом источая крутость. — Ладно-ладно, пусть хоть «Лысая пушка», только хватит мне прозвища со скоростью света менять, — согласно закивала я. — Всё, замётано! Теперь ты до гробовой доски Пушка! На твоём надгробии так и напишут! — яростно пообещал мой собеседник. — Ага, если это надгробие у меня когда-нибудь будет, — хмыкнула с кривой усмешкой и посмотрела исподлобья на Минхёка, но у того зазвонил мобильный, поэтому парень сразу же замолчал и на время выпал из жизни, прислушиваясь к голосу таинственного абонента. Вскоре Хосок, хорошо знающий дорогу, вывел нас к пустырю, и тогда перед нами замаячило небольшое двухэтажное здание многоугольной формы с надтреснутой белой тарелкой, прикреплённой к крыше, словно праздничный бант к коробке с подарком. Солнце уже практически село, поэтому в лучах заката паб выглядел мрачновато, а иссушенные деревья без листьев, натыканные то тут, то там, вообще придавали местности некой загадочности, из-за чего казалось, что мы собрались отдохнуть в ведьмовском логове. Дружной толпой ввалились в вестибюль «Битой тарелки» (он оказался зоной релакса для курения парувия) и наткнулись на печального уборщика. Он, согнувшись в три погибели, аккуратно поднимал с пола осколки стекла. Увидев вошедших, робеющий мужчина сразу догадался, что перед ним воины спасения, тут же склонился ещё больше и посчитал нужным объяснить, что это Ку Ларин забежала буквально на полчасика, представьте, в одно рыло выжрала бутылку шампанского и, на удачу, разбив пустую бутылку о спину какого-то мудака, как ни в чём не бывало, отправилась по своим делам. «Главнокомандующая, что с неё взять», — слегка обречённо, но с абсолютным благоговением выдохнул уборщик и снова приступил к своей работе. Выслушав прилежного работника паба, мы не стали больше задерживаться в душном и прокуренном помещении, поэтому сразу же направились вглубь таинственного заведения. Прямо перед дверью в главный зал охранники тщательно проверили нашу компанию на наличие оружия. Только им нечего было искать, потому что все бойцы с радостью оставили свои фриеры в общаге, да и военных комбинезонов на нас не было — каждый оделся по своему вкусу. Я, к примеру, всё-таки исполнила свою мечту и облачилась в то самое платье солнечного цвета. Зал для представлений оказался небольшим амфитеатром в форме полукруга, в самом низу которого находится крохотная сцена, подозрительно похожая на деревянную кровать с балдахином, чуть выше — ряды мягких сидений, как в кинотеатре, а вверху, ближе к крыше — VIP-пространство, где размещено множество удобных диванчиков на высоких ножках. Стоило нам переступить порог, дотошная Пафсоль сразу же указала на удачное местечко под приглушенной лампой, свисающей с потолка на длинном шнуре. Тогда мы, без особых раздумий, устроились именно там: стащили всю самую удобную мебель себе и сели в круг, чтобы можно было видеть друг друга и заодно следить за представлением на сцене. После чего подозвали официанта в соблазнительном фартуке и заказали выпивку. В то же время зал потихоньку заполнялся — подтягивались другие отделения фриеристов из нашего взвода, да и обычные любопытные посетители, желающие поглазеть на тайских карлов и просто приятно провести ночь. Уже спустя минут пять, мы выпили по рюмке трингла, подняв первый тост за нашу непобедимую команду. И знаете, очень вовремя, потому что на сцене появился конферансье афроамериканец и объявил о начале незабываемого шоу. Думаю, именно с этого момента всё пошло по наклонной. Во всяком случае, сначала я чувствовала себя безумно счастливой, но потом в моей душе закрался тот самый червячок, который заставляет чувствовать себя глубоко одиноким человеком… Я уселась вполоборота и взяла себе новую порцию трингла, чтобы закинуться им, если на сцене будет твориться какая-то дичь. По мою левую руку устроилась Харам. С тех пор, как мы вошли в паб, с её лица не сходит кривая усмешка, а это значит, что она бывала на подобном представлении и знает, чего ожидать. А вот прямо передо мной сидит Чангюн — он сейчас спокоен как скала. Либо его ничем уже не удивить, либо он хорошо скрывает свои эмоции. Наконец, играет эпическая музыка и на сцену с балдахином выходят две абсолютно голые девушки и два таких же обнажённых парня «в полной боевой готовности». В том смысле, что их члены торчат так, что даже слепой бы увидел! Затем эти артисты становятся в шеренгу, низко кланяются в знак приветствия, а когда выпрямляются, каждый достаёт откуда-то из-за спины горящую свечу, поднимет её над головой и начинает капать себе воском на язык. Пафосная музыка продолжает звучать, зрители в шоке и пока ещё не знают, как реагировать… Тогда-то я и пригубила вторую рюмку трингла! И сразу же окинула взглядом своих сослуживцев. Смотрю, сидят такие притихшие, но заинтригованные и ждут продолжения. К примеру, Чжухон замер с приоткрытым ртом — по-моему, он всегда так зависает, когда испытывает сильные эмоции. Хёнвон впервые за весь вечер заулыбался, и хитренько так, знаете, словно он сам практикует капание воска на язык, а Киборг — тот вообще всем телом подался вперёд и вытянул шею, чтобы получше разглядеть представление. Ладно, смотрим дальше… Следующий номер не заставил себя ждать: теперь на сцену тяжелой поступью вышла карлова в одной лишь мини-юбке и с телосложением как у штангистки. В её руках большой лист бумаги и какой-то продолговатый предмет. Я не сразу сообразила, что это огромный маркер, а девушка уже вставила его себе между ног, бросила бумагу на пол и, ловко приседая, стала виртуозно выписывать какую-то длинную фразу. В ожидании завершения фокуса, меня даже парализовало немного, но вот актриса закончила свою писанину и гордо подняла над головой табличку, чтобы окружающие люди увидели надпись: «Поздравляем воинов с успешной зачисткой!» Тут же зрительный зал взорвался громкими аплодисментами, послышался хохот и свист. Все присутствующие гости разом ожили и зашевелились, будто поняли, что их не будут осуждать за бурное проявление чувств. А я откинулась на спинку своего кресла и ударила себя ладонью по лбу, потому то, простите, пиздописатели меня ещё никогда не поздравляли! Потом настал праздник и для женской половины зала, потому что на суд зрителей вышел высокий парень с приличной эрекцией и хуллахупом в руках, который он резво набросил на своё мощное достоинство и, выпрашивая аплодисменты, стал крутить обруч так быстро, как это делают обычные люди на своей талии. Вот это фокусник, что надо, я считаю! На самом деле, мои сослуживцы тоже оценили номер и стали перешёптываться с лицами, преисполненными уважения. Хёну вообще замер, глубокомысленно глядя на свою ладонь. Не знаю, какие он там теоремы складывал в уме, но Минхёк уже пришёл к определённому выводу, поэтому с вызовом произнёс: — Не уверен, получится ли у меня, но нужно попробовать! — Если я ещё на хую научусь хуллахуп вертеть, я же совсем идеальным стану! — пожал плечами Кихён и продолжил с иронией в голосе: — Думаю, и начинать не стоит. Нужно быть чуточку несовершенным. — Правильно, не стоит! Я пробовал, это очень сложно, — на полном серьёзе предупредил Хосок, и все как-то быстро с ним согласились, и закрыли тему. Дальше по сценарию было ещё много странных номеров, а я только сидела и радовалось, что нахожусь немного в тени, из-за чего не видно моё раскрасневшееся лицо. Хотя, вон, доктор Ан тоже чувствует себя слегка не в своей тарелке, так как бессознательно обхватила руками плечи. Мы пересеклись взглядами, и я ей мысленно послала фразу: «Эх, сестра по несчастью, давай крепиться вместе!» И, кажется, Чару поняла меня, потому что многозначительно кивнула в ответ. Под конец шоу-программы по залу стала бродить обнажённая фокусница с очень тонкой и нежной фигурой, как у совершенно юной девы. Проблуждав между рядами, она быстро потеряла интерес к постоянным посетителям и направились в VIP-зону, где сейчас, в основном, сидели одни фриеристы. С непроницаемым лицом карлова протиснулась мимо Вольжана, который проследил взглядом за её аппетитной попкой, и даже, не остановилась возле Сомбреро, а выбрала восседающего гордо Чангюна — подошла к нему и без спроса опустилась ему на колени. Рядовой Им, оторопев, слегка отшатнулся назад и неуверенно протянул: — Йэ, бэби, — точнее, это прозвучало с долей осторожности, будто Бог согласился с тем, что девушка выглядит аппетитно, но лучше он останется от греха подальше. Только фокусница восприняла возглас парня иначе, так как мигом вскочила на ноги, схватила его за запястье и попыталась увлечь за собой, приглашая поучаствовать в шоу. Чангюн, в свою очередь, не растерялся, а очень культурно отказался, вовремя выдернув свою руку из коварных пальчиков карловы. Тогда актриса в гордом одиночестве вернулась на сцену, пол которой к этому моменту успел разъехаться на две равные половины, открывая взгляду небольшой бассейн, заполненный водой и пеной. Девушка с готовностью забралась в этот резервуар и стала тщательно намыливать себя мочалкой под томную музыку. Сначала я не поняла прикола. Ну, серьёзно! Подумаешь, баба просто плещется в водице с томной физиономией. Но потом до меня дошло, что фокус этого номера заключается в том, что все парни вокруг как-то синхронно заёрзали на своих сидениях, начали тяжко вздыхать и закидывать ногу на ногу. В общем, пробрало их, бедных, окончательно. Именно поэтому, когда свет на сцене погас, и представление закончилось, зрители остались довольны, но в прямом смысле выдохнули с облегчением и наконец расслабились даже больше, чем во время самого шоу. Чуть позже народ в главном зале разбился на компании, и каждый продолжил отдыхать по-своему. У нас же все развернулись друг к другу лицами и плотнее сдвинули свои диванчики, образовав более тесный круг, а Молитва достал гитару, которую принёс с собой в чехле, и начал исполнять одну военную песню за другой, и его голос звучал настолько чисто и пронзительно, что пробирал до самых костей, забирался в душу и заставлял её кровоточить от светлой грусти. Потихоньку к нам стали подтягиваться даже незнакомые люди — они просто стояли в сторонке и слушали, попивая принесенный с собой алкоголь. Чуть позже в этой толпе я увидела призрачно красивую Ок Лесоль. Она появилась как-то внезапно, словно телепортировалась в «Битую тарелку» прямо из нашего штаба, и тихонько стала за спиной у рядового Бога. Вот зуб даю, что между ними что-то есть! Стоило мне заподозрить эту парочку в любовной связи, как я сама задумалась о своих чувствах, и тут же бросила взгляд на Хёнвона — он продолжал сидеть с отсутствующим видом. Ещё с утра, я чувствовала от него взаимность и поддержку, но теперь с ним происходит что-то неладное, и это не оставляет меня в покое. В груди снова появилось неприятное жалящее чувство, и я переключилась на Кихёна. Почему на него? Просто сегодня я к нему что-то почувствовала. Ревность? Но бывает ли ревность без симпатии? Он будто сам показал мне, что может быть для меня интересен. Вот и сейчас, возможно, выпитый трингл добавил мне смелости, но я, как никогда, могу спокойно разглядывать этого парня во время пения. При невысоком росте, у рядового Ю не слишком накачанное, но очень крепкое телосложение, сочетающее в себе пропорции, близкие к идеалу: стройные и сильные ноги, узкие бёдра, широкую грудь и уверенные руки в татуировках, так страстно перебирающие струны гитары. Но больше всего привлекает внимание его хитренькая, лисья физиономия, усыпанная привлекательными родинками: точёный подбородок, чувственные губы, прямой нос, норовящий постоянно наморщиться по любому поводу, и будоражащий, острый взгляд, способный уничтожить твою уверенность за долю секунды. Пока я неотрывно смотрю на Кихёна, он самозабвенно доигрывает последние аккорды и лучезарно улыбается окружающим слушателям, которые благодарят его аплодисментами. Затем делает глоток пива из внушительной кружки, шумно выдыхает и с ещё большей экспрессией запевает следующую, известную на весь мир песню военного робота, покоряющую сердце с первого звука: Окружающий мир кричит! Мне всё кажется, я — магнит! Почернела моя душа и в груди больше не болит! Бесконечная полоса закрывает собой небеса чередой постоянных утрат. И слова скорбь не облегчат, лишь забвению будешь рад! Припев: Спаси меня, спаси меня, спаси меня быстрей! В объятья заключи меня и душу отогрей! Прости меня, прости меня, прости меня, молю! Быть может, я исчезну, но тебя не разлюблю! Иди ко мне, иди ко мне, иди ко мне сейчас! Я твой без исключения, живущий в этот час!.. Живое исполнение песен на каждого действует по-разному: некоторые забывают о плохом и беспечно отдыхают, у других, наоборот, портится настроение из-за нахлынувших воспоминаний, но есть и те, кого приятная музыка расковывает. Этой ночью многие в нашей компании именно сблизились. В частности, рядовой Сосок подсел к Чару, чтобы вместе с ней сфотографироваться, после чего они продолжили сидеть рядом, хихикая и обсуждая что-то, глядя в свои телефоны. Монахиня Кан достала из-под сутаны карты Таро и стала делать расклады каждому желающему, кто хотел узнать свою судьбу — в итоге, выстроилась целая очередь. Паффи же совсем трингл ударил в голову, потому что она подошла к лейтенанту Жану и, буквально оседлав его как породистого скакуна, уселась ему на колени лицом к лицу. Сначала Вольжан игриво отстранился, откинувшись на спинку дивана, но спустя пару секунд притянул девушку к себе, и они соединились в страстном поцелуе, который затянулся надолго, а их объятия постепенно стали переходить в обоюдные ласки. Окружающие периодически награждали бесцеремонную парочку осуждающими либо завистливыми взглядами, но тут же отводили глаза, делая вид, что ничего не происходит. Единственным, кто возмутился вслух, был Кихён. Нет, было видно, что он пытается петь, не глядя на то, как его сослуживцы вот-вот перейдут к сексу прямо на людях, но потом не выдержал, отложил свою гитару в сторону и с натянутой улыбкой сделал замечание: — Кхе-кхе, ребята, мне одному кажется, что вам двоим пора уединиться?! В ответ Пафсоль, не отрываясь от Вольжана, просто вытянула руку за спину, показала средний палец и многозначительно потрясла им, посылая Молитву на все четыре стороны. — Спасибо за понимание, приятно пообщались, — слащавым голоском протянул Кихён и, громко цокнув языком, теперь с нажимом обратился к Воплю: — Чжухон, сделай что-нибудь со своей сестрой, а то она совсем стыд потеряла! — Не-не, чувак, я ещё пожить хочу. Пусть хоть лица друг другу съедят, но я пас. Это её жизнь и пусть она потом сама сгорает от стыда, — поджал губы рядовой Ли, категорично качнув головой. Удивительно, но самые обычные слова брата всё-таки подействовали на Фламинго. Она нехотя отодвинулась от лейтенанта и, вскочив на ноги, показала своему близнецу язык, словно разъярённая тигрица. Потом снова вернулась в кокетливое состояние и, протянув руку Вольжану, поманила его за собой, а тот провёл пальцами по щетине, предвкушая горячую ночь, и без раздумий пошёл на поводу у девушки. Так, эта эксцентричная парочка удалилась любить друг друга в более укромное место. Стоило раздражителям исчезнуть, Молитва снова потянулся за гитарой и объявил всем, что исполнит последнюю песню на сегодня. Проследив за тем, как он настраивается на нужный лад, прикрывает глаза и покусывает губы, я пришла к логичному выводу: «Всё ясно! Наверное, он всего лишь привлекает меня сексуально», — обрадовалась, что разобралась в своих чувствах, и тут же моментально усомнилась в этом, потому что увидела в толпе лётчицу Ильну. Разумеется, она стояла в сторонке и томно смотрела именно на рядового Ю. Тогда мне стало интересно, будет ли переглядываться с ней Кихён? Может, он вообще поёт песню для неё? По итогу, я чуть не сломала себе зрение, правда, ничего подозрительного не заметила, потому что Молитва скорее смотрел себе под ноги или на гитару, но уж точно не на аппетитную блондинку. И я, было, уже успокоилась, с чувством удовлетворения пригладила складку на юбке своего платья и снова пригубила трингла… когда Хон Ильна просто подошла к Кихёну и, заставив его подвинуться, втиснулась рядом с ним на диване, а тот, словно впервые заметив свою знакомую, просиял и отрывисто чмокнул её в щёку в знак приветствия. Хотя, с утра они уже хорошенько так поздоровались, кхе-кхе! Пока наблюдала эту картину, меня посетило дежавю в виде укола ревности, но в этот раз я тряхнула головой и, усилием воли, сказала себе больше не страдать ерундой. Затем осмотрелась вокруг и, не обнаружив поблизости Хёнвона, решила всё-таки найти его и поддержать, если он, конечно, в этом нуждается. Решительно поднялась на ноги и, осушив, не помню какую по счёту, рюмку виски с персиковым вкусом, начала протискиваться между людьми к выходу из зала, когда меня окликнула Харам — она всё еще сидела с картами таро в руках, но кучка любопытных зевак около неё уже рассосалась. — Ынра, подойди сюда на секундочку! — подозвала к себе монахиня Кан, махнув мне рукой. — Считаешь, я нуждаюсь в гадании?! — со смешком, спросила у неё ещё издалека. — Да ты читаешь мои мысли! — одобрительно закивала девушка в военной сутане. — Ладно, может ты и права, — дружелюбно согласилась, присев напротив неё на пустое сидение. — Вытяни одну, — мягко произнесла Харам, перетасовав колоду и тут же протянув мне веер из карт. Я на мгновение замешкалась, а потом с уверенностью вытащила самую крайнюю, перевернула её и показала сестре Кан, а та поджала губы и обескураженно покачала головой. — Ооо, подруга… Я, как знала, что тебе нужен совет. Ты вытащила «Крушение башни», а это одна из худших карт в колоде, потому что она болезненно проигрывается в жизни. — И как мне избежать это крушение? — нахмурившись, прижала кулак к губам. — Никак, — категорично брякнула Харам и комично втянула шею в плечи. — Тебе придётся «упасть» с этой башни, потому что это твоя карма, а она всегда настигает внезапно и бьёт по самому больному месту. Скорее всего, ты обманывалась или не замечала чего-то перед своими глазами, и вот — результат. — Ясно, я неудачница по жизни, — поняла эту фразу по-своему. — Ха! Ты ещё моей карты не видела! — отмахнулась харизматичная девушка и заправила свои короткие, огненно рыжие волосы за уши перед тем, как разразиться эмоциональной речью: — Мне сегодня вообще-то «Луна» выпала, а это значит, что я весь ближайший месяц проведу в депрессухе! Вот представь, ты со своей башни ёбнешься, потом оклемаешься и ещё счастливой станешь, а я не одну неделю хныкать буду и выть на луну! Так что ещё не известно, кто из нас в большей жопе! — очень красочно описала ситуацию она и широко развела руками в завершение. — Да, всё это скверно звучит, — округлила я глаза со вздохом и добавила: — Дай пять, подруга по несчастью! Тогда дерзкая монахиня с громким хлопком стукнула меня по ладошке своей, а я её поблагодарила за предсказание, и мы временно распрощались, пообещав друг другу сильно не убиваться из-за своих неприятностей. После минут пяти скитаний по залу, где Хёнвона не было ни в одной из компаний, меня вдруг осенило, поэтому я с досадой хлопнула себя по лбу и направилась в вестибюль, который по совместительству здесь является зоной релакса для курения парувия. Только вошла и, несмотря на то, что в холле было достаточно много людей, сразу же увидела его… Рядовой Че, словно сказочный странник, сидел на мягком диванчике, в уютном углу у самого входа в заведение и, глядя в окно, курил длинную трубку со спиралью на конце. Каждый раз, когда парень делал затяжку, а потом медленно выдыхал, запрокинув голову назад, пар витиеватыми спиралями зависал в воздухе, а затем плавно струился к потолку. Я ненадолго замерла, глядя на эту эстетически завораживающую картину, но быстро встряхнулась и двинулась прямо к Хёнвону со словами: — Привет! Не против, если я составлю тебе компанию? — произношу весёлым тоном, хотя при этом складываю руки на груди, потому что на меня резко набросилось волнение. Вроде бы алкоголь должен был убрать неуверенность, но при виде человека, который вызывает у меня огромную симпатию, я тут же занервничала с удвоенной силой. — Конечно, падай сюда, — вымолвил Хёнвон с томной улыбкой на лице и похлопал рядом с собой по дивану. — Почему ты здесь один? — спрашиваю осторожно, присев рядом со своим сослуживцем на небольшом расстоянии. — Мне нужно было подумать, — совсем без эмоций протянул он. — Как ты себя чувствуешь? Всё в порядке? — обеспокоенно дотронулась до его плеча. — Сложно сказать… — чуть зловеще хохотнул рядовой Че. Затем совершенно спокойно придвинулся ко мне вплотную и, закинув руку на спинку дивана, заговорил, опаляя мою щёку горячим дыханием: — Я пьян. К тому же парувий затуманил мой разум, но это не освобождает от ненужных мыслей, лишь немного притупляет реакции. — У тебя же сегодня была побочка во время операции, правда? — снова задала вопрос, принимая курительную трубку из рук парня, и тут же хорошенько затянулась. Голову мигом вскружила сладостная эйфория, и мне стало немного спокойнее, но губы Хёнвона были всё ещё слишком близко от моего лица, поэтому я продолжала чувствовать себя напряжённо. — Да, я сплоховал, — сухо ответил Подушка и, поджав губы, отвёл взгляд в сторону. — Ничего, главное, ты выжил, а всё остальное пусть останется там, на поле боя, — заметила резонно и резко мотнула головой. — Твоя правда, — снова смущающе проницательно посмотрел на меня Хёнвон, расплываясь в мягкой улыбке. — А вот ты молодец, отлично показала себя на пустых территориях. — Думаешь? Даже не знаю… — еле заметно дёрнула плечом и, кажется, совсем расслабилась. — Вроде бы я справилась, но ничего не чувствую. На душе пустота, нет волнения и угрызений совести. Так и должно быть после убийства клонов своих близких, или я ненормальная? — Каждый реагирует по-своему. Возможно, тебя ещё торкнет чуть позже. — Он легонько дотронулся до моих волос на затылке и стал медленно перебирать их пальцами. Мурашки тут же побежали по моей коже, и если бы я была кошкой, наверное, замурлыкала бы в голос, но, будучи человеком, просто шумно втянула носом воздух. — Возможно… — отбросила стеснение и, посмотрев Хёнвону в лицо, не отвела взгляд, а наоборот задержала его на губах парня. — И ещё… ты сказала «близких»? — игриво прищурился он. — А ты далёкий? — тоненько хихикнула. — Не для тебя, — прошуршал рядовой Че с лучезарной улыбкой, откладывая парувий в сторону. И тут мы как-то одновременно сблизились и нежно соприкоснулись губами. После чего Хёнвон, мягко проникнув в мой рот языком, затянул меня в глубокую бездну беспамятства, сильнее нависая надо мной своим телом и крепче прижимая к себе. Взаимно я скольжу ладонью по его бицепсу и тоже обнимаю за шею. Попутно ощущая, как возбуждение быстро разливается по телу: лёгкая дрожь пробегает по спине и учащается дыхание — я отдаюсь этому процессу полностью. Ведь разгоряченная кожа парня, пахнущая ментолом, вкус его тёплого рта и жаркий поцелуй, становящийся слишком влажным, заставляют выгибаться навстречу. В этот момент, кажется, весь мир остался позади, потому что теперь перед моими глазами и в моём сердце есть только он — бесконечно красивый в своей светлой печали Хёнвон. Вот его пальцы отодвигают мне юбку и плавно скользят по бедру вверх… а потом он продолжая соприкасаться со мной губами, произносит с придыханием: — Если мы с тобой не остановимся, я кончу прямо здесь… — хохотнул, и тут же, набрав в лёгкие воздуха, продолжил: — и мы можем пойти сейчас в укромное место, и продолжить там, но я хочу быть с тобой честным, — произнес последние слова с нажимом и, внезапно отстранившись, откинулся рядом со мной на спинку дивана. — В каком смысле? — непонимающе мотаю я головой, пытаясь собраться с мыслями. Видимо, алкоголь, парувий и острое возбуждение окончательно отбили мой мозг. Хёнвон выдержал паузу, подбирая слова с таким лицом, словно испытывает нестерпимую боль. Взял курительную трубку, прокрутил её в руках и, сделав пару сильных затяжек, наконец заговорил: — Ынра, ты мне очень нравишься, но… — бросил беглый взгляд в мою сторону и неловко улыбнулся, — сегодня я понял, что мне нужно время. Мы быстро нашли общий язык и здорово сблизились. Думаю, у нас много общего, поэтому нам уютно вместе. Но мне хочется оберегать тебя, а не причинять тебе боль. Именно поэтому я должен сейчас остановиться, — прочистил горло и под конец своей речи уставился на меня глазами, полными грусти. — Да… но я всё равно не понимаю, в чём проблема, — произнесла немного заторможенно. На меня будто вылили ведро холодной воды, поэтому я заледенела, и теперь сижу, хлопаю ресницами как дурочка, стараясь не стучать зубами из-за нежданного шока. — Дело в том, что я сравнительно недавно расстался с парнем, и это до сих пор не даёт мне покоя! Я думал, что смогу оставить это в прошлом, но оказалось, что пока не готов! — на одном дыхании выпалил Хёнвон и в эмоциональном порыве хлопнул себя рукой по лбу, а потом пригладил назад упавшие ему на лицо волосы. Эти слова Подушки подействовали на меня как удар электро-кастетом — я резко взбодрилась и вытаращила глаза, но умудрилась сказать вслух очень тактично: — Оу, я не знала, что ты… — Гей?! — слишком резко выкрикнул рядовой Че и нервно рассмеялся, а я лишь пожала плечами и развела руки в стороны, пытаясь сказать, что ничего не имею против, правда, именно сейчас, мне немного обидно, но парень уже успокоился и сам продолжил тему. — Вообще-то, я «би». Или ты думаешь, что я притворялся только что? У меня до сих пор стоит, между прочим, — многозначительно вскинул брови он, а потом тяжко вздохнул и, прикрыв лицо ладонью, проговорил более серьёзным тоном: — Но разве в наше время есть ориентации? По-моему, все уже давно трахают всё, что движется. — Да, мир немного сошёл с ума, и мы вместе с ним, — невольно согласилась, поджав губы. Затем отобрала у рядового Че парувий и тоже принялась усиленно курить, чтобы хоть немного приглушить поток мыслей, атакующих моё сознание. Так мы просидели молча какое-то время: меня, как обычно, немного кантузило, поэтому я дебильно смотрела в одну точку, а Хёнвон обеспокоенно поглядывал в мою сторону, дожидаясь порцию трингла, которую заказал себе у мимо проходящего официанта. — Прости за то, что я тут устроил. Мне совсем сносит крышу. — Он начал виновато покусывать свои пухлые губы. — Надеюсь, что я ничего не испортил, и мы будем общаться как прежде, — произнёс с такой вкрадчивой интонацией, будто уже понял, что всё испортил. — Как прежде — это как? — немного оттаяла я, поэтому фыркнула, и расплылась в улыбке. — В смысле, будем сближаться постепенно. Просто мне нужно разобраться со своими проблемами, забыть о прошлом… и ещё я до сих пор не знаю, что делать с мафией «Аллигаторов». Я не хочу быть Правителем, но теперь они не оставят меня в покое. Радует, что хотя бы наши ребята удивительно спокойно восприняли то, что я из мафиозного клана. — Проблемы есть всегда, Хёнвон, — тоже решила ответить честно. — Просто я могу в них участвовать или нет… — Но я не хочу тебя в это втягивать! — снова эмоционально отреагировал Хёнвон. — Ладно. Просто знай, что я рядом, и мы всегда можем обсудить всё, что тебя тревожит, — озвучила эту мысль очень спокойно, но вместе с этим тяжёлый камень лёг на моё сердце. — Спасибо, вот поэтому ты мне и нравишься. Мне с тобой спокойно, — он снова придвинулся ближе, взял меня за руку и переплёлся со мной пальцами, только теперь больше по-дружески. «А мне с тобой уже нет, Хёнвон», — подумала так, но ничего не сказала вслух. Обиделась ли я? Нет. Скорее, почувствовала себя как обычно: одинокой и опустошённой, рождённой, чтобы исчезнуть в один прекрасный день. Знаете, вот в этом вся я: стоит мне хоть немного зашевелиться и задуматься об отношениях с парнем, всё заканчивается тем, что он «не готов». И наоборот, когда кто-то поглядывает в мою сторону, я всегда начинаю сомневаться и подозревать человека во всех смертных грехах, потому что сравниваю его с отцом, а он у меня, вообще-то, не лучший пример. Хотя бы потому, что завел себе в бидекторы гиену по кличке Скотина — это уже о многом говорит, правда? Короче, так или иначе, с влюблённостью снова облом. Пока размышляла, обратила внимание на то, как в холле появился Чжухон. Оказалось, он вышел встретить своих друзей — троих парней и двух девушек в ярких сценических костюмах. Должно быть, они работают в резервации «ПроРелакс», потому что похожи на артистов какого-то местного развлекательного шоу. Ребята шумно поприветствовали друг друга, и Вопль увёл их за собой в главный зал. Переключившись со своих переживаний на другую тему, я вдруг вспомнила о том, что уже не раз хотела спросить у Хёнвона, но немного смущалась. Теперь уже нечего бояться, поэтому я задала вопрос прямо: — Это ты вырубил меня в тот день, когда я прибыла на службу? — А тебя вырубили? — нахмурился рядовой Че. — Ну да… — Не знаю даже… Кажется, я спал тогда… — проговорил неуверенно, почесав в затылке. — Понятно, — выразилась кратко и покачала головой, коря себя за то, что снова придумала то, чего не было. — А что? — заинтересовался Хёнвон. — Ничего такого, забей, — отмахнулась и резко ощутила желание испариться куда-нибудь из «Битой тарелки». В штаб, например, или даже на пустые территории, лишь бы сбежать от самой себя, точнее, от своей глупости. — Слушай, я отлучусь ненадолго в уборную, — махнула рукой в сторону двери, ведущей в большой зал. — Да, конечно, я буду здесь, — закивал парень, пригубив трингла, а я поднялась на ноги и, пошатываясь, двинулась вперёд с мыслью о том, что меня больше никто не заставит сесть на этот проклятый диван рядом с Подушкой. Не прошла и двух метров, как ощутила себя совсем пьяной и укуренной вдрызг! Моё тело будто живёт сейчас отдельной жизнью: голова кружится, глазки норовят закрыться, а ноги, наоборот, творят, что хотят — заплетаются и вообще легко пустились бы в пляс. Но я же специально доводила себя до беспамятства?! Так что нечего теперь ныть, нужно просто умыться, а потом подышать свежим воздухом. Главное, найти туалет… Вваливаюсь в зрительный зал и сразу же у входа натыкаюсь на весёлую компанию ребят, которых привёл Чжухон — они очень активно между собой переговариваются, поэтому ещё не успели занять себе места на диванчиках и пока только осматриваются по сторонам. Я страшно хотела пройти мимо них незамеченной, но Вопль увидел мою крадущуюся фигуру и окликнул меня: — О, Ынра! Чего это тебя так перекосило? Иди сюда — познакомлю со своими друзьями! Тяжко вздохнув, я поняла, что не смогу избежать разговора. Тогда натянула приветливую улыбку на лицо и, лихо развернувшись на пятках, приблизилась к ребятам и постаралась принять такую деловую позу, чтобы выглядеть более-менее трезво. — Значит так, это Питер, Минджун, Джамал и Нацуко, — представил каждого приятеля по очереди Чжухон. — Очень приятно! — я с хлопком приложила руку к сердцу, хотя не запомнила ни одного имени. — А это моя хорошая знакомая, знаменитая актриса Кан Гисыль, — проворковал слащавым голоском Хони и внезапно прижал к себе рядом стоящую девушку с остреньким носиком и мило торчащими ушками. Сначала она раздражённо скривила губы, но потом взяла свои эмоции под контроль и, в знак вежливости, мне улыбнулась. — Знаешь, Гисыль классная, но уже дважды отказывалась пойти со мной на свидание. — Вопль сказал эти слова, с поволокой глядя своей подруге в глаза и хищно сверкая ямочками на щеках. В ответ я состроила умную физиономию и важно покивала головой, несмотря на то, что вообще не понимала, зачем Чжухон устраивает этот спектакль. В данный момент моя черепная коробка забита только мыслями о рядовом Че и ещё тем, что меня начинает подташнивать, поэтому я дала своему сослуживцу совершенно логичный совет: — Попробуй ещё раз! В третий раз должно повезти! — и, поджав губы, по-братски хлопнула Вопля по плечу, а тот почему-то выказал недовольство, громко цокнув языком. Я тут же попыталась уразуметь, чем же Вопль остался недоволен, но быстро сдалась, потому что не смогла как следует сосредоточиться. В итоге, театрально откланялась и, подмигнув актриске обоими глазами, суетливо устремилась в поисках уборной, словно она где-то спряталась, а во мне проснулась хищница, поэтому я должна была её выследить. «Вот ябань! Куда же подевался туалет, когда он так нужен!» — Ты не видела Чангюна?! Он куда-то пропал… — громко окликнул меня Чжухон. Я уже не стала оборачиваться, лишь выразительно пожала плечами и развела руки в стороны, давая понять, что не в курсе. Хотя, скорее всего, рядовой Бог уединился где-нибудь с Лесоль, или они вообще ушли из паба — и правильно сделали, но об этой моей догадке не обязательно знать всем, даже Чжухону. Наконец, обнаружив мигающую надпись «WC» в левой стороне зала, я целенаправленно двинулась туда, периодически огибая людей, которые появлялись на моём пути. И практически достигла цели, когда увидела неподалёку от заветной двери в уборную нашего доктора Ан Чару — она рыдала навзрыд, ладошками размазывая слёзы по щекам и судорожно шмыгая носом. Я тут же забыла, куда шла и, резко сменив направление, обеспокоенно подлетела к расстроенной девушке. — Что случилось?! Почему ты плачешь?! — восклицаю в сердцах, пытаясь заглянуть в глаза Чару, которая за короткое время успела стать для меня хорошей приятельницей. — Ынра! — убрала она руки от лица и зарыдала еще больше. — Что?! — подскочила я ближе и участливо положила ей руки на плечи, склонившись над миниатюрной девушкой подобно тому, как это делает мамаша над собственной дочерью. — Хосок предложил мне встречаться! — неожиданно выпалила Чару, вытаращив глаза, бросилась навстречу и обняла меня крепко-крепко. — Оу… — выдохнула я сдавленно, так как слегка задохнулась от неожиданности, после чего обняла девушку в ответ и произнесла с искренней радостью: — Ого, поздравляю! Значит, наш святоблуд определился? — Видимо… — чуть отстранилась Чару и на её лице в мелких конопушках появилась мягкая улыбка. — Кстати, тебя искал Кихён, — резко перешла она на другую тему, задумчиво нахмурив лоб. — Правда? — удивлённо вскинула я брови. — Не знаешь, что он хотел? — Неа, — пожала плечами Чару. — Думаю, если ему нужно — он тебя ещё найдет. — Да, ты права… — оглянулась по сторонам, высматривая в толпе татуированное тело рядового Ю. — Если вы о Молитве, то он недавно учил меня играть на гитаре, — прозвучал голос Хосока за моей спиной. — И тогда Кихён обмолвился, что хочет тебе кое-что показать. Я думал, он уже переговорил с тобой на этот счёт. Оборачиваюсь и вижу улыбчивого Хосока — он сложил свои рельефные руки на груди и смотрит на меня и заплаканную Чару с такой теплотой, будто наблюдает за котятами. — Но я с ним не виделась, — плавно повела плечом, а потом вдруг снова ощутила себя лишней, потому что заметила, как игриво переглядываются рядовой Сосок и доктор Ан. С сегодняшнего дня у них началась история отношений, в которую я прямо сейчас немного не вписываюсь. — Ладно, мне нужно идти, — протянула неуверенным голосом и, выпустив Чару из объятий, приставными шагами постаралась ретироваться, чтобы больше не препятствовать влюблённой парочке ворковать между собой. «Что-то я сегодня шатаюсь по залу как неприкаянная, совершая паломничество от одной компании к другой, и нигде не могу найти себе места», — с этой мыслью наконец приоткрываю дверь в туалет и… Знаете, я не планировала, но спонтанно нашла Молитву. Точнее не его одного. Моему взору открылась картина, из-за которой мне болезненно перехватило дыхание — меня замутило ещё сильнее, а сердце замерло и, кажется, пропустило не один удар. В этот миг мне показалось, что я исчезла, стёрлась с лица земли даже без помощи нигмы. Абсолютная невидимка Фу Ынра, прошу любить и жаловать! В конце небольшой уборной комнаты я увидела то, как Кихён устроился между длинных ног Ильны. На нём нет рубашки, а джинсы немного приспущены и оголяют точёную поясницу и округлые ягодицы парня. И пока он с чувством, ритмично двигает бёдрами, вбивая девушку в туалетный столик у стены, мышцы на его спине и руках красиво напрягаются и перекатываются. Но, особенно, бросается в глаза цветная татуировка, выбитая у Молитвы между лопатками: завораживающая картина, как зубастый полумесяц пожирает улыбчивое солнце. Со здешним красноватым освещением этот рисунок на коже показался мне вдвойне сексуальным и гипнотическим — он стал для меня символом заката в душе, когда моя надежда на лучшее угасла, как свет в конце туннеля. Под сладостные стоны и вздохи самозабвенной парочки я отвернулась, вцепившись пальцами в дверной косяк, чтобы устоять на ногах. Потом с усилием сделала глубокий вдох и, сдерживая рыдания, постаралась бесшумно прикрыть за собой дверь. Эти любовнички слишком увлечены процессом, поэтому вряд ли заметили моё вторжение, а значит, нужно поскорее отсюда убраться. Только отошла в сторону — у меня тут же потемнело в глазах, и я чуть не лишилась чувств. Тогда, нащупав рукой стену, обессиленно прислонилась к ней лбом и, найдя хоть какую-то точку опоры, на время прикрыла глаза, чтобы прийти в себя. Немного постояла так в углу, как наказанная свыше за плохое поведение, а потом меня осенило: «Пойду-ка я, блевану на улицу, что ли…» Собравшись с силами, отталкиваюсь от стены ладонью и тащусь прочь из главного зала, словно косолапый зомби. Жутко хочется сорваться на бег, но опьянённое состояние и пережитый стресс не позволяют этого сделать. Слишком много людей ворвалось в мою жизнь, у каждого свои проблемы, а я в гуще этих событий, поэтому у меня голова идёт кругом и без алкоголя. К примеру, за последние сутки, помимо противоречивого Хёнвона, в моей голове укоренился ещё и упрямый образ Кихёна. Вот же ж гад, не научился двери закрывать! Привык, что в общаге можно шастать, где угодно, а мне теперь как быть? Как стереть из памяти его голый зад?! Дааа, в армии этому не учат. Совсем недавно я и представить себе не могла, что мне будет так больно видеть Молитву с другой девушкой. Мы с ним просто дурачились по утрам, болтали о всякой ерунде, а то и спорили с пеной у рта, но потом он помог мне на поле боя и вовремя утешил после него — получается, этого хватило, чтобы настолько сильно залипнуть на рядового Ю? Или он сразу привлёк к себе внимание, тем самым вызвав у меня интерес с первого дня нашего знакомства, просто я не отдавала себе отчёта? Нет уж! Нужно подальше держаться от Кихёна, пока эти чувства не переросли во что-то большее. Лучше вообще поставить крест на мыслях об этом парне. О нём и не стоило начинать мечтать. Как там сказал Минхёк?.. КиКи выбирает только лучших и недостижимых, а не тех, у кого по жизни сплошное «крушение башни». Тревожные мысли продолжают атаковать моё сознание, всё плывёт перед глазами, при этом, я то и дело напарываюсь на людей, наступаю им на ноги и тут же извиняюсь, но упрямо двигаюсь к выходу из паба. Проходя вестибюль, обращаю внимание на Минхёка — он эмоционально рассказывает что-то своей собаке, которая просто сидит рядом как статуя. По иронии, Мочалка ещё не научился говорить. Хотя, с таким хозяином, на месте пса, я бы уже давно выучила весь алфавит, ведь Киборг, скорее всего, даже во сне разговаривает. Затем прямо перед дверью на улицу бросаю взгляд на Хёнвона. Теперь он сидит на диване рядом с Харам и, видать, они нашли какую-то общую тему, потому что выразительно жестикулируют, слегка истерически смеются и очень активно накуриваются парувием. И как только рядовой Че ещё не вырубился там? Он же и трингл одновременно пьёт. Наверное, дело в закалке. Не даром я пока новобранец, и мне ещё многому нужно научиться…

444

Наконец, останавливаюсь в дверях и опираюсь рукой о дверной косяк. С облегчением набираю в лёгкие побольше воздуха… но, кажется, мир перед глазами начинает плыть ещё больше, поэтому продолжаю стоять так и топтаться на пороге с надеждой на то, что мне хоть немного полегчает. — Накурилась, да? — слышится осуждающий мужской бас. Испуганно вздрагиваю и резко поворачиваю голову влево — откуда прозвучал голос, и тогда понимаю, что спьяну оперлась вовсе не о дверной косяк, а о мускулистый бицепс Хёну. Лидер стоит, прислонившись спиной к стене прямо у входа в паб, и теперь исподлобья смотрит на меня вопросительно. — О-ёй! Командир, прости, я случайно! — отдёргиваю руку как от горячего. — Смотри не ушибись, — указывает он глазами мне за спину, потому что я опасно пячусь назад. — Всё под контролем, — отмахнулась с уверенным лицом, но сама не поверила своим словам. — А ты что тут делаешь? — Вышел подышать. Там слишком… туманно, — нахмурился Сомбреро, подбирая правильное слово, и тихонько вздохнул. Этим вечером он без своей счастливой шляпы, может поэтому для него праздник тоже не удался? — Понятно, а я шла, чтобы… — хотела сказать «прогуляться», только мой организм решил дать более честный ответ, так как тошнота внезапно подступила к горлу, и я бы позорно излилась прямо на пороге, но командир мне вовремя пришёл на помощь. Хёну одной рукой хватает меня за шкирку, словно шкодливого щенка, и буквально на весу уводит в сторону, а другой — умудряется придержать мои волосы. «Ого! Да наш лидер хорош во всём!», — думала я, пока меня выворачивало наизнанку. А вы когда-нибудь блевали на весу? Знаете, я чисто сейчас была вертолётом: буэ-ррр! Изображая его крутящийся винт, даже умудрилась пустить волну руками — настолько вошла в роль. А потом в процессе… вдруг узрела неподалёку брошенную и разбитую вдребезги… неужели гитару? Её струны порваны и дыбятся в разные стороны, будто иголки дикобраза, а лаковый гриф вообще расколот надвое. — Слушай, это случайно не гитара Кихёна? — выдохнула озадаченно, когда командир, наконец, отпустил меня, и я попыталась твёрдо устоять на ногах. — С чего бы ей тут валяться? Это же его драгоценность, — фыркнул в ответ сержант. — К тому же, мало ли гитар на свете?! — резонно пожал он своими широкими плечами. — Да, но… она так похожа… — почему-то с грустью протянула я. — Нашла время про гитары думать! — было, сорвался на крик Сомбреро, но потом всё-таки сдержался и произнёс спокойным тоном: — Ты говоришь, что у тебя всё под контролем, но я вижу, что тебе срочно нужно в общагу, хорошенько проспаться. — Не-не-не! Я еще не догуляла, — затрясла головой и активно замахала руками. — Догуляешь по дороге домой, — категорично заявил Хёну и, положив мне на спину свою широкую ладонь, легонько подтолкнул меня вперёд, при этом контролируя, чтобы я не споткнулась. — Пф… ну ладно, командир, — недовольно согласилась, громко причмокнув губами, но потом резко спохватилась: — Только я забыла свою сумочку! Там, где мы сидели всей компанией, а в ней телефон… — округлила глаза, обеспокоенно указав пальцем на паб. — Я попрошу Молитву, чтобы он забрал твою сумочку. — Парень с готовностью достал мобильный из заднего кармана своих чёрных джинсов. — Не надо ему звонить! Он занят… — протянула я жалобным голоском, вспоминая голый зад Кихёна и его колоритную татуировку на спине. — Угу, покомандуй мне тут, — буркнул себе под нос лидер, пальцами зачесал свои волосы назад и приложил смартфон к уху. Правда, как и ожидалось, даже после нескольких попыток дозвониться, рядовой Ю так и не ответил. По итогу, Хёну опять что-то недовольно проворчал, написал в мессенджере короткое сообщение, а потом увидел, как меня кренит в разные стороны, и неожиданно предложил: — Может, мне тебя понести? — Ещё чего, нести воина спасения! — обиженно повысила голос и при этом сильно пошатнулась из-за нахлынувших эмоций. — Конечно, я сама пойду! — Сейчас ты не воин, а просто девчонка, которая перебрала с выпивкой и парувием, — скептически хмыкнул Сомбреро. — Как это не воин?! Ик… Я родилась им! Ик… — Ладно-ладно, пошли, вояка, — непривычно мило улыбнулся сержант Сон, подошёл ближе и аккуратно взял меня под руку. — Я одолжу парж у друга. Его капсула должна стоять на здешней центральной парковке. Только под ноги смотри, хорошо? — сказал он мне на ухо с таким выражением, словно я немного глуховата. Затем убрал упрямую прядь волос с моего лица, и повёл за собой вглубь мегаполиса — в сторону яркой улицы Порока. Честно говоря, я плохо помню, как мы преодолели тот участок от «Битой тарелки» до главной стоянки транспорта. Наверное, я умудрялась спать на ходу, потому что пришла в себя и снова начала осознавать происходящее только тогда, когда Хёну затолкал меня в небольшой двухместный парж. И стоило только Сомбреро сесть за штурвал, как мне жутко захотелось излить ему душу, точнее говорить-говорить-говорить без остановки, чтобы высказать всё, чем не могла до этого поделиться с кем-то другим. Очевидно, алкоголь или парувий, или они вместе взятые, беспощадно развязали мой язык, из-за чего меня, как никогда в жизни, прорвало: — Слушай, командир, можешь дать мне совет? — с прищуром задала я вопрос, когда наша капсула с лёгким дребезжанием поднялась в воздух. — Смотря в чём… — осторожно произнёс сержант Сон и посмотрел в мою сторону так, словно я бомба, которая планирует взорваться. — Ну, например, что значит, когда парень активно ищет с тобой общения, а потом находит отговорки и идет на попятную? — выставила я руку перед собой для наглядности. — Он просто передумал. У него были причины, — без промедления ответил лидер с непроницаемым лицом и коротко пожал плечами. — Ну, нет! Это не ответ, — возмущённо фыркнула и отмахнулась. — А что ты хотела услышать? — недоумевая, заморгал глазами Хёну. — Айщ! Глубже нужно смотреть, — горделиво вскинула голову, с упрёком стрельнув глазами на сержанта. — Я тебе подружка, что ли? — тоже вспылил Сомбреро, сдвинув брови к переносице. — И вообще я не спец в таких вопросах. — Ну это же просто, командир, — протянула гнусавым голоском. — Ты же парень, тебе виднее. Хёну сначала раздражённо поджал губы и специально выдержал паузу: медленно переключил двигатель капсулы в спринтерский режим и, положив ладонь на штурвал, уверенным движением крутанул его влево. — Если парень заинтересован, он действует, — наконец сдержанно произнёс лидер, неотрывно глядя перед собой в лобовое стекло. — Тот, о ком ты спрашиваешь, о тебе заботится? — Хм… но я же сказала уже, что он передумал. — Ну вот, ты сама ответила на свой вопрос. Не понимаю, что новое ты хочешь услышать? — с нажимом заключил Хёну и шмыгнул носом. — Ах, ну спасибо за подтверждение того, что я никому не нужна! — выпалила, тряхнув головой, и сложила руки на груди. — Айгу! Заткнись уже и поспи! — цокнул языком парень, отрывисто толкнул меня ладонью в плечо и, отвернувшись, стал смотреть в окно. А я, бросив на сержанта нарочито грозный взгляд, насупленно скукожилась на своём сидении и, прислонившись головой к стенке паржа, попыталась задремать. Только поток сумбурных мыслей не дал мне успокоиться, поэтому уже спустя пару минут я измученно выдохнула: — Мне не спится. — Тогда не спи, — резонно отозвался Сомбреро, подкатывая рукава на своей джинсовой рубашке, чтобы те не сковывали его движения. — Но это правда, командир, я с детства никому не была нужна, — возобновила щекотливую тему, посчитав её незаконченной. — Отец открыто воспитывал меня на убой. Как хрюшку, понимаешь? Хрр-хрр! Допустим, если бы он сейчас узнал, что я напилась, только и сказал бы, что я слабое ничтожество, у которого отсутствует сила воли. — Каждый может напиться. Каждый не способен быть сильным постоянно, — изрёк одну мудрость за другой сержант Сон и добавил более мягким тоном: — Я тоже много пил, когда был новобранцем. — Точно! Я пить хочу! В смысле, воду, — меня осенило, поэтому я резко перешла на другую тему. — Открой бардачок, может там есть бутылка минералки, — со вздохом отозвался Хёну. — Ух, ты! Вот с выпивкой мне сегодня везёт! — радостно хлопнула в ладоши после того, как последовала совету Сомбреро и действительно нашла флягу с водой в бардачке. — Лучше бы тебе с мозгами везло, — тихонько буркнул себе под нос парень, но я всё равно его услышала и обиженно надула губы. Вообще непонятно с чего я вдруг стала такой обидчивой, но меня сейчас могло ранить любое неосторожно произнесенное слово. Казалось, мы возвращались в резервацию «Антиклон» всю ночь, но на самом деле всего пару часов провели в полёте. Когда парж приземлился на стоянку рядом с нашим штабом, я выскочила из него и потопала ко входу в здание с таким счастливым видом, будто мне пообещали награду, если доберусь до личной комнаты в целости и сохранности. Сержант Сон не возражал и терпеливо шагал за мной следом. Правда, потом я шла себе спокойно, а на меня как… бросится камень! Нет… точнее, он просто лежал на земле, но мне показалось, что он бросился — вот потому-то я и споткнулась, и точно бы упала, если бы Сомбреро в очередной раз не придержал меня за руку. После чего он неразборчиво выругался себе под нос… и вдруг я оказалась у него на руках. — Опачки, Хёну, а ты вроде обещал, что я сама буду идти? — удивлённо вытянула лицо, а потом с хлопком положила на щеку парня свою ладошку и медленно провела ею вниз. Лидер вздрогнул и как-то проницательно зыркнул на меня, но всё равно остался невозмутимым. — Мне так спокойнее. Не знаю… представь, что ты идешь, — повёл бровью сержант Сон. — Ладно. И тогда я расслабилась, откинула голову назад и стала болтать ногами. Помню даже завывающе пела какую-то песню из репертуара рок-группы «Космические пираты». Кажется, вот эту: На абордаж! На абордаж! Швартуйте парж! Швартуйте парж! Благословенен наш полёт! Хлобыснем трингла и вперёд глубины неба бороздить! Нам с вами некуда спешить! И йо-хо-хо, и йо-хо-хо! Налей ещё, налей ещё… А Хёну нёс меня, чисто как железный человек, целенаправленно шагая к штабу и терпеливо слушая мой концерт. Он даже улыбался, когда мы ехали в лифте — мне так хочется думать. По итогу, командир доставил моё бунтующее тело прямо в личную комнату. Сначала я немного растерялась, раздумывая над тем, что мне следует сделать: сходить в душ, перекусить чего-нибудь вкусненького или стоит ещё немного проблеваться? Пока я в раздумьях переминалась с ноги на ногу возле своей кровати, Сомбреро упёрся руками в бока и предложил решительным тоном: — Может, тебе тазик принести? — Зачем он мне? — недоверчиво отшатнулась. — На голову тебе надеть и ложкой сверху постучать, может ты протрезвеешь! — с нажимом повысил голос сержант Сон. — Издеваешься, да? — наоборот буркнула тихо. — Это ты моё терпение испытываешь! — ткнул он указательным пальцем прямо перед моим носом. — Я не просила тебя со мной возиться, — ответила, скосив глаза к переносице, и мягко пожала плечами. — А что, нужно было позволить тебе творить глупости? — спросил парень с выражением. Тогда я лишь потупила взгляд — это немного остудило Хёну, поэтому он подошёл ближе и устало произнёс: — Слушай, ложись лучше спать, — развернул меня, как куклу, и подтолкнул к кровати. Тогда я сдалась, послушно на неё упала и зевнула во всё лицо. Тут же попыталась лечь на бок, лицом к стене, но сержант снова потребовал что-то странное: — Давай сюда ногу! — Зачем тебе моя нога, командир? — опять удивилась я. — Кроссовки с тебя сниму. Или ты в обуви собралась спать? — Ааа… Ну, на! — брякнула, вытянулась селёдочкой, а затем ткнула в командира стопой, словно балерина неведомого театра. — Вторую! — скомандовал Сомбреро после того, как с шумным сопением стянул с меня правый кроссовок и бросил его себе за спину. Вот это выдержка у пацана! Не зря он в лидеры пробился. Теперь лежу — босая, и дремаю, а Хёну сначала хотел уйти, но потом присел на краюшек моей кровати со словами: — Если что-то нужно, я пока не сплю. — Угу, — отозвалась еле слышно. А потом вдруг, знаете, мне так захотелось плакать! Всё разом нахлынуло: адская усталость и убийство клонов, и все мои комплексы, и Хёнвон, и Кихён, и воспоминания об отце… И я затряслась в рыданиях, и завыла так, словно меня стали резать ножом. — ЧТО ТАКОЕ?! — переполошился Хёну. Подскочив на месте и резко обернувшись ко мне, он машинально положил руку на моё бедро, но потом её быстро отдёрнул. — Ничего! — выкрикнула, захлёбываясь слезами и, чуть погодя, более спокойно добавила: — Пройдёт. — Ладно… — растерянно протянул лидер, немного смущённо прочистил горло и всё-таки продолжил сидеть рядом. И только когда мне немного полегчало, я сердечно выдохнула: — Спасибо за заботу, командир. — Это мой долг, — глухо отозвался Сомбреро. — Угу, — буркнула я, и слёзы снова заструились по моим щекам. «Мне приходится существовать дальше, но лучше бы я сразу исчезла и больше не мучилась!» — эта уничижительная мысль буквально вспарывала моё сознание, из-за чего перехватывало дыхание в районе горла, а на лоб давила невидимая тяжесть. В моей жизни всегда было достаточно боли, но после ночных событий стало ясно, что впредь её будет ещё больше. Какой он — мой болевой порог? Думаю, очень скоро станет известно. Ведь сегодня я поняла, что мыслила слишком наивно и в корне не верно, поэтому судьба преподала мне урок: если ты легко становишься частью чего-то — это ещё не значит, что всё подстраивается под тебя. Так, я сначала почувствовала повышенное к себе внимание сослуживцев, ибо всколыхнула их рутинную армейскую жизнь в штабе и, по правде говоря, это было мне очень приятно из-за того, что слишком непривычно. Но потом всё вернулось на круги своя, ведь я всего лишь винтик в этой сложной системе, до которого мало кому есть дело, так как у каждого уже имеются близкие отношения с парнем или девушкой, ворох проблем и море секретов — не стоило упускать эти моменты. Ребята жили своей жизнью до моего появления, и вот оно моё «крушение башни»: я слишком переоценила свою персону и, возомнив себя чересчур умной и проницательной, упустила всё самое важное. Ещё мне хотелось быть нужной в этом отделении фриеристов и, да, я действительно важна как боец — они ценят меня как сослуживца и хотят узнать лучше, но никто не будет менять свои планы и намерения в угоду мне. Вывод такой, что пора спуститься с небес на землю, и действительно взрастить в себе воина, а не ту растерянную и глупую девчонку, которая очень ярко проявилась во мне, когда я оказалась в окружении интересных и сильных мужчин. Сомбреро в этой ситуации очень прав, когда дрессирует меня в тренировочном зале, выбивая из моей башки лишнюю дурь. Да и кому в армии нужна слабая и влюбчивая баба?! Кто будет уважать здесь такую? Так я ревела и хлюпала носом ещё какое-то время, а Хёну молчаливо продолжал сидеть на моей кровати, даже когда я успокоилась и потихоньку начала засыпать…