***
Рей сидела за обеденным столом в компании короля, королевы и представителей Немезиса. Сапфир, Алмаз и Арес делали вид, что очень увлечены поглощением пищи, хотя последние изредка обменивались красноречивыми взглядами. Мудрец поглядывал на Рей, сверкая темными глазами из-под капюшона, за что получал в ответ взгляды, полные «нежности». — Где Джедайт? — Пироэйс, королева Марса оглядела присутствующих, задержав взгляд на муже, как бы упрекая его в начале обеда без Джеда. — Он в тренировочном зале, — ответила Рей за короля. В этот момент двери отворились, и в залу вошла любимая теща короля — Энио. Губы Ареса растянулись в подобие улыбки, бросив выразительный взгляд на Алмаза, он произнес: — Добро пожаловать во дворец, мама! Не ожидали Вас сегодня увидеть. — Конечно не ожидали, потому что не позвали меня, — улыбнулась Энио, обнажив ровный ряд белоснежных зубов. — Я здесь ради внучки, которую ты, — она ткнула пальцем в Ареса, — не можешь выдать замуж. — Мам, давай не здесь, — Пироэйс с тревогой посмотрела на грозную родительницу. — А что такого? Мы ведь без пяти минут родственники, — ответила Энио, потрепав по волосам Алмаза, у которого от таких действий дернулся глаз. — Если, конечно, ваш воин сумеет победить, — Энио бросила короткий взгляд на Мудреца, и тот подавился — впервые в жизни, если Алмаз не ошибался. — Где же второй претендент на сердце моей внучки? Неужто струсил перед лицом опасности? — Он готовится к предстоящему поединку, — ответила Рей. Мудрец сверкнул глазами. — Чувствую, что это будет весело, — Энио откинулась на спинку стула. — Не переживай, внучка, ещё ни одна женщина нашего рода не выходила замуж не по любви. — Вот как? — Мудрец повернулся к Энио. — Не будь это так, моя дочь никогда не вышла бы за короля Марса. — Разве плохо быть королевой? — спросил молчавший до этого Алмаз. — Поверь, мой мальчик, не такой судьбы я желала для дочери. — Ну спасибо, — Арес взглянул на тещу из-под сдвинутых бровей. — Но мой зять один из немногих королей, признающих, что лучше создавать семью по-любви, а не по политическим или экономическим соображениям, — произнесла Энио, с гордостью глядя на Ареса. — Однако он согласился выдать дочь за похитившего ее дикаря, — сказал Мудрец. — Вы забываетесь! — резко ответила Рей. Как он посмел назвать Джеда дикарем? — Разве это не так, дорогая? — Энио посмотрела на внучку, и Алмаз заметил, как в ее глазах заплясали озорные чертики. — За время моего прибывания на Земле он допустил меньше бестактности, чем все мы во время обеда. — Но если он так хорош, то почему ты не с ним? — усмехнулась Энио. — Мама! Мудрец снова поперхнулся. Алмаз знал, кто составит отличную пару его советнику.***
Джедайт шёл по широкому коридору дворца в одних тренировочных брюках с рубашкой наперевес. В иное время он никогда не позволил бы себе столь неподобающий вид, но сейчас Джед был слишком взвинчен происходящим. Рей совсем ему не верила, в него не верила! Может, стоило оставить всю эту затею с женитьбой? Победить Мудреца, а потом освободить Рей от обязательств? Но все внутри Джеда противилось подобному повороту событий. Во-первых, Джедайт не любил сдаваться и старался всегда идти до конца; во-вторых, после случившегося на Марсе жениться на Рей было делом принципа; в третьих… это было трудно объяснить словами, и любой человек в здравом уме посчитал бы Джеда полным психом или мазохистом, но ему нравились выходки Рей. Нравился взрывной характер и упрямство; нравилось, что, несмотря на гордость, она умела признать свою неправоту; нравились ее внешность, голос, запах… Джедайт хотел узнать, какой ещё она могла быть — какова она в дружбе и любви, как смеётся и улыбается, как плачет. Но разве можно было это объяснить Рей или друзьям, если он даже себе толком объяснить эти чувства не мог? Из-за размышлений Джедайт заметил девушку, идущую ему навстречу, только когда они столкнулись. — Простите. — Ничего страшного, генерал Джедайт, — девушка улыбнулась и посмотрела ему в глаза.***
Рей шла по дворцовому саду и размышляла над тем, как предотвратить поединок. Она поискала информацию о Мудреце и то, что удалось узнать, было не в пользу Джедайта. Мудрец слыл коварным противником, не гнушающимся подлости в поединках, которые он никогда не проигрывал. Внезапно она увидела Джеда, обнимающегося с красивой статной девушкой, облаченной в одежды делегации Немезиса. Первой мыслью Рей была мысль о мужском непостоянстве, а первым желанием — выцарапать глаза девушке и хорошенько поджарить Джеда. Но Рей, памятуя о Тетис, решила проигнорировать эти порывы и просто показаться перед голубками, чтобы посмотреть, вытянутся ли их лица. Однако, когда Рей приблизилась к парочке, она поняла, что что-то не так. Непрозрачный взгляд Джедайта и одеревенелые движения настораживали. Подойдя ещё ближе, Рей почувствовала сильную магию принуждения, она была настолько мощной, что сбивала с ног. Источником магии была та самая незнакомка. Да как она могла околдовать Джедайта и обращаться с ним, как с куклой! Когда на очередном из поворотов девушка заставила Джеда голыми руками сорвать цветок красной герлании с ядовитым стеблем, терпению Рей пришёл конец. — Отойди от моего жениха, ведьма! Девушка подняла голову и, улыбнулась. Джедайт, подал ей цветок, кожа его рук покраснела и покрылась волдырями. Девушка демонстративно отказалась от цветка, посмотрела Рей в глаза и улыбнулась. — Я сказала отойди от моего жениха, ведьма! — Рей достала офуду и направила его в девушку, посмевшую мучить Джедайта. Заклинание попало в голову, аккурат в массивное украшение на лбу. Девушка вскинула руки и упала, как подкошенная. Подойдя к ней, Рей убедилась, что все в порядке, и нахалка жива, а потом кинулась к пришедшему в себя Джедайту, чтобы осмотреть рану. — Твой жених, да? — спросил он, едва морщась от боли. — Только я могу тебя обжигать, — ответила Рей и легонько подула на ладони Джеда. Она знала, как болят ожоги от герлании. — Ты меня уже давно обожгла, так обожгла, что ничто другое не сравнится, — ответил Джедайт. Взгляд голубых глаз смягчился, ведь речь шла совсем не о марсианском огне…