Увядшие маргаритки

Прошла неделя с момента заключения Риты в тюрьму и драки с Фатьмой, и девушка определённо точно могла назвать эту неделю очень долгой и очень скучной. Девушки гарема, а точнее «элитная» его часть — все фаворитки и просто девчонки, которые хотели урвать кусочек султанской любви — устроили Рите бойкот и чуть ли не шипели ей вслед. Кто бы мог подумать, что мерзкая Фатьма имеет такой вес в гареме, ведь характер и поведение её желают знать лучшего, но девочки всё равно вьются за ней, как за мамой-уткой. Никто и не посмел пикнуть, когда на следующий день Фатьма растрепала всем о том, что это Рита на неё набросилась, расцарапала лицо и сказала держаться от шехзаде подальше. Не забыв, конечно, приукрасить Ритину жестокость, так что теперь Державина обладатель «почетного» титула сумасшедшей ведьмы. До этого, даже в школе, Рита никогда не сталкивалась с подобной травлей и сейчас не знала, что и делать. Её импульсивность чуть снова не сыграла с ней злую шутку. Фатьма распустила очередной слух о том, что Рита якобы явилась с невольничьего рынка и уже была «попользованным» товаром. Рита за эти слова чуть не сломала ей челюсть. Только чудом Ольга смогла оттянуть её оттуда, крепко сжимая её руки и тихо шепча на своём старорусском о том, что связываться с Фатьмой себе дороже, и Рита её только раззадоривает своим поведением. — Она как хищница, Маргарита, ей нравится чувствовать твою кровь, страх и злость, нравится, что тебя задевают её оскорбления. Она питается этим, наслаждается твоей болью. Ты видела её сладкую улыбку на лице? — наставляла её Ольга в пустынных коридорах, её белокурые волосы выбились из прически, а глаза лихорадочно блестели. Рите казалось, что она видела в них сочувствие. — Предлагаешь стоять и молчать? — гневно спрашивала Рита, сжимая кулаки. — Да, предлагаю, — отвечала ей Ольга, — ты сама себе копаешь могилу, Маргарита. И дня не пройдёт, когда эти слухи достигнут ушей хазнедар или того хуже, шехзаде. Тебя же выгонят на улицу! — Зато я буду свободна! — в порыве злости отвечала ей Рита, её голос эхом отражался в коридорах. На глазах всегда выступали предательские слезы. Рабыня, рабыня… боже, до чего она себя довела? В кого превратилась? Что с ней сотворил гарем за такое короткое время? Рита ощущала себя больной и очень слабой: ей так хотелось домой, к родителям, чтобы зарыться носом в сладкие мамины волосы и разреветься, и никогда больше не видеть этого проклятого дворца. Раньше Рите казалось, что жизнь в прошлом гораздо легче, чем в настоящем, теперь же она понимала, что выжить здесь — это нужно иметь огромную силу воли. Теперь она понимала, почему Хюррем султан иногда ведет себя так подозрительно, другой ты в этих стенах и не станешь. — Ты умрёшь или попадёшь в рабство, — упрямо стояла на своём Ольга, — это, — она обвела рукой вокруг себя, — ещё не самое худшее, что ты видела. — А сейчас мы не в рабстве, да? Ольга тяжело вздохнула. — Во имя господа, Маргарита, просто молчи. Пожалуйста. Рита закусила губу и посмотрела в голубые глаза подруги. Её единственной здесь. Страх вперемешку с гневом клокотал в груди, и Рита не знала, как поступить. Две недели здесь научили её, что резкость — не самое лучшее качество для выживания. — Я попытаюсь, — устало выдохнула она. И она пыталась. Видят боги, она пыталась, и даже вполне успешно. Поначалу это было тяжело — молча пройти мимо хихикающих девчонок, сжать кулаки и притвориться, что они нисколько тебя не интересуют. Чтобы не сорваться, Рита даже стала меньше появляться в общих комнатах, а всё больше и больше проводила время с Джихангиром. Раньше Рита не любила детей, но сейчас, видя его пухленькие щечки и добрые глазки, она понимала: часто дети гораздо лучше этих мерзких, сплетничающих девчонок. Она играла с ним в разные смешные для того времени игры, учила читать, а заодно училась и вместе с ним, гуляла по саду, смеялась и хоть чуточку, но радовалась жизни. Другую служанку — черноглазую Фирузе — она видела редко, она больше занималась Михримах. Хюррем султан тоже редко посещала их: у неё были важные дела гарема. Так что Рита с Джихангиром вполне неплохо уживались. Хотя, конечно, ей было немного обидно, что им так пренебрегает мать, сестра, да те же братья, но всё же порядки здесь другие, да и он у Хюррем пятый ребёнок, не до него пока. Поэтому маявшаяся от скуки Рита решила взять его воспитание на себя, авось сделает из него что-нибудь хорошее, а не такого же высокомерного деспота, как его старший брат. Он, как рассказала ей Ольга, временно занимал место султана и управлял столицей, пока султан готовился отбыть в военный поход. Поэтому шехзаде Мустафа и заседает сейчас в Топкапы, а не в своём «санджаке» (Рита не знала, что это такое), а вместе с ним и его приличный по размерам гарем и его мать — Махидевран султан — красивая, черноволосая, хрупкая, как фарфоровая статуэтка, она значительно проигрывала по харизме пламенной Хюррем султан, но красоты и женственности в ней было больше. Ольга говорила, что две госпожи уже успели поцапаться между собой, но Рита не была этому свидетелем, да и не хотелось. Встревать в подковерные игры — это не её приоритетное занятие. Еще тут жила сестра падишаха — Хатидже султан — дама крайне дерганная и нервная, да к тому же в последнее время, как успела заметить Рита, скрывалась она от всех. За последние недели она ни разу не увидела улыбки на её лице. По слухам, её муж изменил ей с калфой, поэтому она такая. Страсти, да и только. Рита жила словно в чертовой мыльной опере. Кстати, до мыльной оперы. Рита только сейчас начала понимать, что некоторые детали и имена ей до странного знакомы. Словно бы она уже где-то об этом слышала, но не могла вспомнить, где. Рита промучалась с этим всю неделю: смутные догадки терзали её все эти проклятые семь дней, а потом как гром среди ясного неба пришло осознание. «Великолепный век». Тот самый многосерийный сериал, который смотрела её мама долгими вечерами после работы, и Рита иногда оставалась с ней и от скуки смотрела эту мелодраму. Рита отчётливо помнила, что этот сериал ей не нравился. Герои слишком жестокие, декорации (особенно прически и платья) неправдоподобны, а сюжет закрученный, как в индийском сериале. Рита посмотрела серий наверно двадцать, но половину она не помнила, мозг решил выкинуть за ненадобностью подобную информацию. Вот пересказать каждый эпизод «Шерлока» и «Игры Престолов», так пожалуйста. Кто бы мог подумать, что жизнь настолько сильно посмеется над Ритой. Она попала во вселенную турецкого сериала и ни черта не помнит. Как смешно и грустно. Или… она в прошлом, сериал же основан на исторических событиях, так что она вполне себе могла попасть в тот же самый отрезок времени? Хотя Хюррем султан и Махидевран султан очень похожи на актрис, которые их играли, так что… Этот вопрос Рита отнесла в свой огромный список нерешенных дел. — Рита, — зашепелявил маленький Джихангир, неуклюже поспевая за ней. Девушка специально шла медленнее, чтобы мальчику с его больной спиной было удобнее. Он единственный звал её сокращенным именем. — А ты была за пределами дворца? Мальчик наивно хлопал глазками. Рите хотелось то ли рассмеяться, то ли заплакать от горя. Джихангир еще не понимал, кем были девушки в гареме — по его мнению, они жили тут с детства и прислуживали членам династии. И неважно, что у них всех когда-то были семьи. Бедному мальчику никогда об этом не рассказывали. Неудивительно, что засранец шехзаде (как она окрестила Мустафу) был таким надменным и высокомерным, возможно он до сих пор не знает, откуда в его гареме берутся красивые девчонки, наивно падающие в обморок при каждом его приближении. — Конечно, шехзаде, — ответила она ему. — Но я никогда не видела город. Меня привезти сразу в порт, а потом во дворец. Джихангир взял её за руку и улыбнулся печальной улыбкой. Они пошли дальше по аллее. — Я тоже никогда не выходил из дворца. Тут так скучно. Рита закусила губу. Оказывается, не только наложницы жили в золотой клетке, маленькие шехзаде были не лучше них, вот только они совсем никогда не видели ничего, кроме дворца султана. Прожить всё детство без друзей, в окружении постоянных служанок, да еще и с больной спиной… А еще Рита вспомнила, что в конце он умрёт. А на трон сядет его рыжеволосый брат. От внезапно нахлынувшего горя Рита чуть не разрыдалась посреди сада, но вовремя взяла себя в руки, увидев испуганный взгляд мальчонки. — Рита, а что у тебя на лице? — снова спросил мальчик, дёргая её за руку. Девушка рефлекторно прикоснулась к щеке: пальцы задели шероховатое углубление ссадины, уже успевшей немного подзажить, но все равно заметной. За отсутствием антисептика ей приходилось обрабатывать ссадины простой водой, молясь, чтобы туда не попали болезнетворные бактерии и Рита не заболела столбняком. — Упала, шехзаде, — Рита чуточку помедлила. Упала якобы «случайно» и неважно, что её толкнули вниз по лестнице, и Рита ударилась щекой о металлическую окантовку факела. — У мамы однажды тоже так было, только она не сказала, что упала, — простодушно ответил мальчик. Рита нахмурилась. Нет, конечно, как и в её случае, Хюррем султан точно не упала и уж точно не случайно, если судить по той жестокой борьбе, что идёт в гареме между ней и другой женой султана. И Рита вспомнила, что как-то видела серию, где Махидевран султан избила рыжеволосую чуть ли не до смерти. Сколько же однако злости и жестокости в жёнах султана. — Брат! — вдруг вскричал Джихангир и вырвался из хватки Риты. Девушка удивлённо вздохнула, окликая шехзаде, но мальчик упрямо направился к своему старшему брату-засранцу, неловко переставляя маленькие ножки. Рита на секунду замерла, всматриваясь в напряженную спину наглого принца, обтянутую льняной белой тканью рубашки, его взлохмаченные чёрные волосы, сильные загорелые руки, держащие странное на вид оружие, азартную улыбку на губах, горящие глаза. В горле почему-то пересохло, и девушка нервно сглотнула. Её обещание, данное в тёмной камере, всё еще набатом висело над ней и шептало в голове, что ей нужно держаться подальше от него. Если она еще хоть раз огрызнется, а в его присутствии она это сделает, ей придётся поселиться в камере навечно. Рита не знала, что и делать: подходить к нему ей не хотелось, но и бросить шехзаде она не могла. Словно читая её мысли, маленький Джихангир запрыгнул на руки к брату и заливисто рассмеялся. Он о чем-то пошептался с братом, а потом оба они резко посмотрели в её сторону. Когда чёрные, упрямые глаза встретились с её, Рита чуть не задохнулась, но взяла себя в руки. Быть сильной. Молчать, как просила Ольга. Давай же, Рита, ты неделю стервозных девчонок выдержала, а перед засранцем упадёшь в обморок?! — Рита, иди сюда! — помахал ей Джихангир, подзывая к себе. Рита тяжело вздохнула, стараясь унять дрожь в коленях и размеренным шагом направилась к султанским сыновьям. Краем глаза она отметила, что рядом с ними стояло двое стражников и подозрительно знакомый молодой мужчина в чёрном тюрбане, которого она при первой встрече ударила и чуть было от него не сбежала. — Так значит Маргарита. Наконец-то я узнал твоё имя, — тихо промолвил шехзаде Мустафа, улыбаясь краешком губ. — Должен сказать, совсем не варварское. Насколько я помню, оно означает «цветок» на русском? Рита попыталась сделать более-менее невозмутимый вид. И откуда он только знает что-то про русскую культуру?! — Можно сказать и так, шехзаде, у меня на родине есть цветы — маргаритки, они очень напоминают моё имя. Вы очень умны. — Это похвала? — задорно спросил он, опуская мальчика на землю. Джихангир с удивлением следил за их перепалкой. — Всего лишь констатация факта, — сдержанно ответила она, даже не посмотрев ему в глаза. Её взгляд задерживался где угодно: на мужественном подбородке, щеках, тронутых чёрной щетиной, широких плечах, но она не позволяла себе смотреть ему прямо в глаза. Пан или пропал — разве не так говорится. Рита не хотела проигрывать. — Ты служанка моего брата? — Да, шехзаде. — И как давно ты его служанка? — Уже три недели, — Рита настойчиво не понимала, к чему он клонит. Неужели считает, что Рита недостаточно хороша, чтобы следить за его братом. Девушка бросила на него разъярённый взгляд. Нахал. — Интересно, — ответил шехзаде, а потом неожиданно спросил: — А поранилась ты, когда с ним была? Рита удивлённо подняла голову, сталкиваясь с его пламенным взором, и непонимающе приподняла бровь. Мустафа сделал шаг ближе к ней, вторгаясь в её личное пространство и прикоснулся ладонью к её ране. Рита замерла, кожа под его прикосновениями пылала, как при ожоге, в голове настойчиво вопили: Что ты делаешь? Что он делает? Хюррем султан сказала, что такая, как я, ему не нужна, что ж он тогда делает?! — Нет, шехзаде, я упала на лестнице. Шехзаде Джихангира со мной не было, — выдохнула она, ей не нравилось, что он так близко стоял. Смущение расцвело в теле, как цветок. Рита покраснела. — Будь аккуратней, Маргарита, мой брат к тебе привязался, будет грустно, если ты внезапно исчезнешь, — тихо ответил он ей. В его глазах горели непонятные ей эмоции: не холод и не огонь, а что-то среднее и до ужаса загадочное. Рита с силой сжала кулаки. — Конечно, шехзаде. Как вы скажете. И, не зная что делать, она протянула руку шехзаде Джихангиру, и когда его маленькая ладошка оказалась в её, Рита сделала реверанс, напоследок кинув наглому принцу взгляд полный непонимания и злости. Уже когда они с мальчиком отошли на приличное расстояние, Рита позволила мыслям завертеться в голове. И что это было? Он пытался ей угрожать или честно предупредил об опасности в гареме? Вариант, что он решил позаботиться о ней, она не рассматривала.

***

Вечером, когда Джихангир был уложен в постель, а Рита, уставшая и расстроенная, возвращалась в свою комнату, ей на пути попалась небольшая процессия во главе с красивой молодой девушкой в красных одеждах. Рита на автомате спряталась за колонну, не желая, чтобы ее увидели. Вдруг это одна из жён султана? Или Фатьма. Лучше вообще тогда на глаза не показываться. Мало ли, безопасность первее всего. Но когда они подошли ближе, Рита с удивлением узнала в красивой девушке Фирузе — черноволосую персидку и служанку Михримах султан. Она улыбалась, а глаза её счастливо светились, как у влюблённой. Сзади неё шла Афифе-хатун и ага, и они о чем-то бурно разговаривали. Когда они подошли ближе, Рита смогла разобрать только часть разговора. — Хюррем султан ни в коем случае не должна узнать об этом… — Я доложу Хатидже султан о том, что Фирузе понравилась повелителю… — …Ты поняла? Ни слова. Рита затаила дыхание, стараясь вслушаться, но процессия уже удалилась, и счастливый лик Фирузе пропал из виду. Девушка прислонилась к холодной мраморной стене и перевела дыхание. То, что она сейчас увидела, очень сильно её удивило. Разве Фируза сейчас не должна быть с Михримах? Или уже в комнате готовиться ко сну? И почему она была одета так, словно собиралась провести ночь с султаном или его сыном? Рита видела, как пару девчонок одевали подобным образом, но Фирузе самый спокойный и тихий человек в этом гареме. Да про неё и слухов не ходило, а теперь её тайно ведут из царских покоев. И почему тайно? Разве это не должно быть достоянием общественности? И у кого именно она была? Не у наглого ли засранца? У него по лицу видно, что он бабник. Вопросы множились в голове в геометрической прогрессии. Рита устало вздохнула. В гареме близился новый скандал.