Увядшие маргаритки

На этот раз её тело словно бы вырвали из пространства крепкими, цепкими, как когти хищной птицы, верёвками и обездвижили. Рита, задыхаясь, беспомощная, не могла пошевелить и пальцем, тело словно бы связали крепко-накрепко и бросили в море. Она чувствовала странную лёгкость — ту самую невесомость белого нечто, в которую она попала в прошлый раз. Но на этот раз ни цветов, ни сладкого родника, ни буйного ветра, — ничего столь радостного и природного не было. Словно ластиком, цветочную картинку стёрли одним резким движением и разлили темно-синюю, как чернила, краску. Рита лениво моргнула: перед глазами сверкали маленькие звёзды, яркие, как бриллианты, далеко, почти у горизонта, парила огромная птица. Рита судорожно вздохнула и запаниковала. А если она умерла? Если мерзкая стерва Фатьма связала её и заставила своих шестёрок кинуть её в воду? Если ей перерезали горло любовницы шехзаде? Почему она снова оказалась здесь, в этом непонятном нечто, которое сторожит её, словно Смауг своё драгоценное золото, и не отпускает? В какое дерьмо она опять вляпалась? Мысль, что это очередной сон, почему-то не всплыла в больном мозгу Державиной. Страх и неопределённость запутали её. Птица — огромный орёл — пару клекотнула в воздухе и её голос показался Рите слишком яростным, слишком огорчённым, будто бы птица злилась на Риту за что-то… Чего Рита, хоть лбом об стенку стукнись, не понимала. В её сознании билась лихорадочная мысль о том, что птицы, вообще-то, не разговаривают и человеческие эмоции не ощущают. Птица, тем временем, облетев последний круг, молниеносно снизилась и цапнула острым клювом Риту за руку. Крик сорвался с пересохших губ девушки, она попыталась вырваться из крепкой хватки больной бешенством птицы, но острые когти только сильнее воткнулись в плоть, оставляя кровавые раны. Сквозь слёзы девушка видела, как капает темно-алая жидкость и исчезает в темноте, разукрашивая руку девушки страшными эскизами. Рита всхлипнула и перевела яростный взгляд на птицу. Это что, её персональный ад? Быть съеденной дебильной птицей? Если бы Рита могла двигаться, она бы выщипала этой курице все перья. — Может теперь ты меня выслушаешь, Маргарита, — раздался властный голос у неё в голове. Тёмно-карие хищные глаза орла смотрели прямо в её серые, подавляя, стараясь остановить всхлипы где-то в горле. Рита удивлённо моргнула. Это что, птица с ней разговаривает? Мысленно? Да что вообще происходит в этом идиотском прошлом? А следующий кто, ходячий кактус с рогами или настоящий Шрек? — Что ты такое? — выдавила она, стараясь не пялиться в глаза птице. Та тяжело вздохнула. — Какую же невоспитанную помощницу послал мне Аллах. Ты вылитая Хюррем, — зло пророкотала птица. — Мы уже знакомы, дитя, я — Валиде султан. Рита истерически хмыкнула. Всё, это уже конец. Молодец, Рита, теперь у тебя почётный статус больной шизофренички, с птицами начала разговаривать. — Вы птица, вы в курсе этого? Хотя в прошлый раз вас вообще не видно было… — Глупое ты дитя, я многоува… — Это всё у меня в голове. Наверное, я окончательно чокнулась… — … султана Сулеймана Десятого… — Бред, бред, бред… — … бабушка будущего султана Селима… — Я с ума сошла! — … который никогда не должен был взойти на престол… Да послушай же ты меня, глупая рабыня! — Я вам не рабыня! — тут же вскричала Рита, очнувшись от своих безумных мыслей. Её нещадно оскорбляло принижение людей, и презрительное «рабыня», которой она никогда не была. Чёрт возьми, все люди рождаются свободными со своими правами и обязанностями, и расизм и человеконенавистничество ужасно оскорбляли и раздражали Риту. Наверное, поэтому она смогла расслышать последние слова стрёмной птицы. — Все девочки, которые попали в ваш гарем, ваше пернатое величество, просто жертвы обстоятельств, и я в том числе. Имейте уважение! Птица гордо на неё посмотрела и ещё сильнее вонзила когти ей в руку. Рита протестующе пискнула: это она ей так мстит? — Слишком смелая, да? Это такие сейчас девушки в будущем? Наглые, гордые и … — Свободные, независимые и умные! — парировала Рита. Птица насмешливо клекотнула, точно Рита пыталась разъяснить ей несусветную глупость. Державину это всё выводило из себя: если она окончательно чокнулась и сейчас валяется в психушке, то эта галлюцинация капец какая борзая, спорит и смеётся над ней! — Так или иначе, — вдруг сказала (если птицы умеют говорить) Валиде, — ты сейчас не в будущем и не на своей родине, а в прошлом, в веке великих турецких султанов, и ты должна мне помочь. В прошлый раз я уже пыталась тебе это объяснить! — Так в прошлый раз это тоже Вы были? Слушайте, тогда Вы выглядели красивее… Хм, когда Вас не видно было. — Не смей мне дерзить, — птица быстро клюнула её за темный локон. Ладно, хоть не руку опять. — Слушай меня внимательно, моя династия угасает, справедливость и ум, заложенные в моём старшем внуке, сыне Сулеймана, которые сопровождали всю нашу историю, умрут под гнетом интриг и слухов. Он погибнет, так и не взойдя на престол, и вся наша История, которую мы строили веками, потухнет. Сын Хюррем станет править… Хуже судьбы я и представить не могу… — Ну и правильно, я вообще против монархий. Это антидемократично! Революция — единственно верный способ, чтобы народ зажил комфортно. Вспомните ту же Францию… а, она же ещё не произошла, — категорично заявила Рита, уверенная, что если монархия и самодержавие рухнут, то к власти придёт Сенат и люди избавятся от всех проблем. Ведь республики всегда развиваются более динамично. Хотя она не была асом в области истории, и этот предмет в школе очень не любила. — Глупая, не будет никаких революций! Наша династия великих правителей закончится, а на престол взойдёт сын рыжей дьяволицы… — Хюррем султан адекватная, просто немного жестокая. — Я не понимаю твоих странных слов. — Ой, ладно, забейте, — девушка махнула на неё рукой. — Невоспитанность, — если бы у птицы были нормальные глаза и веки, она бы их точно закатила. — Как я уже тебе рассказывала, ты попала в прошлое, чтобы спасти наследника династии и удостовериться, что он взойдёт на престол. Ему самой судьбой предназначено править, но жизнь распорядилась по-своему, и он умрёт от рук моего сына, так и не став султаном. Без сомнения, мой сын тогда совершит самую огромную ошибку в истории и наверняка будет под чарами Хюррем. — А я тут при чём? Зачем вы выдернули меня из моей спокойной жизни? — ныть на то, что у неё нагло украли её жизнь, она уже не хотела. Почти полтора месяца в Стамбуле она и так стенала на несправедливость. — Судьба выбрала тебя, — туманно произнесла Валиде, — чтобы спасти моего внука. — Как? Я Вам что, телохранитель? Вы видите во мне несметную силу, или как? Я, между прочим, даже убежать отсюда не смогла. Да и как я его спасу? Если вы не заметили, женщинам в этом мире уготованы только две вещи, — раздражённо пропыхтела Рита, сверля гневным взором птицу. Да и что это за намёки на Судьбу? Разве их Аллах им не запрещает верить во что-то другое? — Ты всё поймёшь, когда придёт время. Я буду помогать тебе, но надейся на себя. Жизнь Мустафы в твоих руках. — Что? — воскликнула Рита, захлебнувшись воздухом. — Этот наглый принц? Да идите Вы! Его я точно спасать не буду, он этого не заслуживает. Он вообще меня раздражает. — Из всей этой тирады я поняла, что мой внук тебе не нравится. Тем лучше, никакие чувства не затемнят тебе разум и ты выполнишь свой долг с честью. Она совсем офигела? От возмущения, скопившегося в каждой клеточке, Рита была готова взорваться, как атомная бомба, и спалить тут всё к чертям. Она с почти пониманием отнеслась к тому, что Валиде боится за свою династию, но уж роль Риты во всём этом — сплошная дикость. Как она, несмышлёная, взбалмошная девчонка, могла спасти Мустафу и изменить историю? Да она же просто человек, а не Гарри Поттер. — Я вам ничего не должна, — буркнула Рита. Хоть что Валиде болтай ей, она в это не поверит. Вариант с сумасшествием всё ещё имеет шанс на существование. — Если ты откажешься, то растворишься в вечности, — снова изрекла Валиде. — То есть я умру? Не припоминаю, чтобы меня об этом предупреждали, — Рита не удивилась даже этому. Почему-то возможность умереть уже не страшила её, как в самом начале. — Поэтому ты должна внимательно слушать меня. Ты ещё слишком глупая, чтобы понять важность всего происходящего… — Да как вы мне надоели со своей «глупой»! — вдруг воскликнула Рита, разозлившись, кровь застучала в ушах и образ птицы размылся перед глазами, будто бы на яркую картинку вылили мутную воду. Рита задохнулась и почувствовала желанную свободу в теле. Валиде перед ней раздражённо зароптала. — Помни, что я тебе сказала. А потом мир заволокла белая пелена, и с отчаянным криком Рита рухнула вниз в белоснежную пропасть. А потом свет выжег ей глаза. Она проснулась.

***

Проснулась она, как это обычно бывает, с громким удушливым вскриком и перепугала до смерти мирно спавшую Фирузе. Как служанкам младших детей Хюррем султан, им выделили одну комнату, когда Рита оставалась на ночь следить за Джихангиром. Обычно Рита оставалась внизу, в общих комнатах с Ольгой, где ей было гораздо спокойней, но в ту ночь состояние шехзаде ухудшилось, ему вызвали лекарей, и Рита осталась на ночь с ним. — Маргарита, что-то случилось? Плохой сон? — обеспокоенно поинтересовалась у неё растрёпанная после сна Фирузе, заглядывая в её глаза своими чёрными омутами. Глаза у неё были огромные и опасные. Рита нервно сглотнула и убрала со лба запутавшиеся пряди волос. Кожа лица была влажная и вспотевшая, а сердце гулко ударялось о рёбра, словно старалось проломить их. Дыхание было рваное, каждый глоток был обжигающе спасительным. Рита не понимала, что произошло; остатки сна шипели змеиным клубком в голове, спутывая сознание. Каждый раз возвращение в реальный мир после этих снов ощущалось так, словно она заново рождалась. Ужасно странное ощущение потерянности и полного непонимания ситуации. Рита тяжело вздохнула, подогнув колени к груди, и пару секунд молчала, прежде чем ответить. — Да-а… не волнуйся, иди спать, Фирузе, — голос получился каркающим, как у вороны. Не забудь мои слова. Его жизнь в твоих руках. Неужели это время реально? Неужели её на самом деле выдернули из её мира, чтобы она спасла ненавистного ей принца от смерти? Да ещё и поместили в сериал? В котором постоянно все умирали, как в Игре Престолов? И эта Валиде теперь следит за ней, чтобы она исполнила свой «долг»? В нормальном состоянии Рита бы сказала, что всё это бред и она реально пересмотрела этого дурацкого сериала, но сейчас девушка уже ни в чём не была уверена. Второй сон подряд доказал ей, что она попала сюда не просто так, и может быть, после того, как она исполнит свою «миссию», она сможет вернуться домой. Значит, это всё реальность, а не бредовые галлюцинации, и она на самом деле в прошлом в незнакомой ей стране, да ещё и в сериальной реальности. Звучит, как бред сумасшедшего, но теперь Рита понимала, что всё так и было. Пора бы уже смириться с этим и что-то делать. Валиде, которой она не верила, наказала ей спасти от неминуемой смерти сыночка султана, которого он же и убьёт. Но Рита не понимала, как она может помочь шехзаде? Убить султана, что ли? Или подставиться за него, как благородная жертва? Ох, если бы об этом можно было с кем-нибудь поговорить… Рита мимолетно глянула на Фирузе и тут же отрицательно качнула головой. Нет, ей она не доверяет. Пусть персидка и выглядит милой, но Рита-то помнила, как та шастает по ночам куда-то, да и история с Настей ещё была свежа в памяти. Рита подозрительно на неё покосилась. Ей не хотелось распутывать этот гадюкин клубок под названием гарем, но чтобы разобраться во всём, ей нужно выведать правду. — Фирузе, а куда ты ходишь по ночам? — спросила Державина а-ля Шерлок Холмс. — Да ещё в такой красивой одежде. Ты к шехзаде? Фирузе испуганно на неё уставилась и хлопнула ресницами, на её лице яркими красками отпечатался страх вперемешку с удивлением и недоверием. Рита мрачно кивнула головой. Значит она угадала. Фирузе была фавориткой этого наглеца и по ночам бегает к нему, чтобы никто не узнал и ничего ей не сделал. Риту же за несуществующий поцелуй травили, а Фирузе на её примере мудро избегала его при свете дня и встречалась только ночью. Рита презрительно сморщилась. Какие же тут лживые отношения между всеми. Девчонки боятся друг друга и строят козни, лишь бы ухватиться за власть, мужчины просто выбирают себе самых красивых и сразу тащат в постель, совершенно не заморачиваясь, а те и рады. Вон как светятся глаза Фирузе после таких «ночёвок». Странно только, что на людях ни она, ни он себя никак не выдавали, даже не смотрели в сторону друг друга. Но от внутреннего неприятия она сразу же откинула эти мысли. Ей абсолютно не хотелось думать об их отношениях. — И ты расскажешь всё? — тревожно спросила Фирузе, хаотично выискивая что-то в вещах. — Нет, это… не моё дело, — подумав, ответила Рита. В конце концов, кто бы этому удивился? Разве что Хюррем султан это не понравится, раз она служанка Михримах, но и Рита не служанка Хюррем и не обязана всё ей докладывать. Пусть Фирузе сама со всем разбирается. А то не дай Бог Фатьма обо всём узнает. Заклюёт девчонку. Фирузе замерла, размышляя, а потом обернулась к Рите и благодарно ей улыбнулась. Уголки её губ дрогнули, словно она хотела расплакаться. Рите хотелось скорчиться: не часто увидишь невозмутимую Фирузе такой печальной и потерянной. Как же сильно они все цепляются за свои секреты. Месяц в гареме научил Риту тому, что один неверный шаг — и ты проиграл. Не сможешь приспособиться — проиграл. Не попадешь к шехзаде (любому) — проиграл. От всего этого веяло таким отчаяньем, что Рите оставалось только забыться тревожным сном и каждый день вспоминать лица родных ей людей, чтоб окончательно не сойти с ума. Только на следующее утро она заметила, что место, куда вонзились когти Валиде султан, покраснело и набухло, боли почти не было, только еле ощутимый зуд и лопнувшие сосуды горели, словно полыхающее пламя. Нервничая, Рита скрыла рану тряпкой, чтобы никто не заметил и не стал задавать вопросы. А через пару дней повязка слетела и миру открылась небольшая, чернеющая, словно ночь, аккуратная и узорчатая татуировка маргаритки. С тонкими лепестками и чахлым стебельком. Совсем молодая и совсем не распустившаяся. Рядом с больным Джихангиром дни летели неправильно быстро, и Рите не хватало времени, чтобы разобраться со всем, что творится в её жизни. Маленькому мальчику с каждым днём становилось всё хуже, боли после операции в его спине усиливались, поэтому всё чаще стали поговаривать о том, что мальчику осталось жить недолго. Риту до остервенения достала эта показушная жалость и насмешки девушек гарема, поэтому она не раз высказывала своё отношение к их глупому мнению. Она и сама понимала, что вела себя неразумно, когда связывалась с ними, но видя озлобленное крысиное личико Фатьмы, она просто не могла не сказать ей «пару ласковых». Странно, как близок ей стал этот малыш, Рита никогда и не думала, что сможет в своей жизни когда-нибудь так сильно полюбить ребёнка, но она искренне за него переживала. Видеть заплаканные глаза Джихангира выше её сил. К её удивлению, её новая татуировка (Рита до сих пор кляла Валиде за этот «подарочек») не исчезла и продолжила радовать своей искусной красотой Риту. Она не понимала, как эта странная вещь могла появиться на её запястье, да ещё и недоделанной, поэтому малодушно списала татуировку на магию птицы. В конце концов, путешествия во времени возможны, а магия нет? С каждым прожитым днём Рите казалось, что она могла написать свою автобиографию и та вполне сойдёт за второсортную фантастику. А ещё в середине недели, когда осень постепенно сменяла лето (а в её мире сейчас началась бы весна) слухи о её ругани с другими девушками дошли до ушей Хатидже султан, которая прибыла в замок после отъезда мужа и султана в поход. Хатидже султан была дамой вспыльчивой и не преминула высказаться о её безнравственном поведении и абсолютной непослушности, а ещё и вскользь упомянула, что все шпионки Хюррем заканчивают свою жизнь на дне океана и Риту ждёт то же самое. Высказала она это прямо в своих покоях, где в то время находился шехзаде Мустафа, нещадно её раздражавший. Рита вспыхнула и очень разозлилась на оскорбления и обвинения султанской сестры (она же даже служанкой Хюррем не была) и высказала Хатидже султан всю правду о своих склоках с Фатьмой. Хатидже султан, когда услышала, что девушки гарема говорят про маленького Джихангира, разозлилась уже на них и приказала привести после Риты этих наглых девчонок. Но и самой Рите досталось: женщина сказала, что отошлет её в старый дворец, если она продолжит так себя вести. Рита знала, что такое старый дворец и кого туда отсылают, поэтому не особо расстроилась. Может быть там жизнь будет хоть немного поспокойней. Но тут к всеобщему удивлению вмешался шехзаде Мустафа и высказался о том, что Маргарита ничего плохого не совершила, а просто защищала своего «господина» (Рита отказывалась ассоциировать «господина» и Джихангира в одном лице) и что отсылать её будет крайне неразумно, ведь мальчик к ней привязался. И Хатидже, и Рита удивлённо на него посмотрели: одна с негодованием, другая с недоверием. Чтобы этот наглый принц защищал её — вот ещё! Наверное, ему просто солнце в голову сильно ударило, вот он и спасает всех. Рита искренне его недолюбливала и ждала, когда же султан уже вернётся из похода и наглец уедет в свой санджак или где он там наместничал. Пусть он и неоднократно по какой-то причине спасал ей жизнь, Державина всё ещё помнила, что это он притащил её сюда и он же посадил в темницу. Хотя с рассказом Валиде она немного к нему смягчилась: даже без его вмешательства она бы всё равно попала в эту психушку, чтобы спасти его от неминуемой смерти. Рита внимательно к нему пригляделась и отметила, что выглядел он устало, под глазами залегла синева, а прежде мерцающие огнём чёрные глаза сейчас тускло сверкали. И весь он выглядел очень уставшим и потрёпанным, видимо управление страной в отъезде султана не так лёгко даётся. Ей даже стало жалко его. Хатидже султан не хотела, чтобы Рита стала свидетелем их семейной разборки, поэтому выгнала её вон, и Рита со спокойной душой поплелась обратно к Ольге. Живот неприятно сводило судорогой, ей очень хотелось есть, но неадекватный Сюмбюль-ага выгнал её из кухни с дурацкими словами: «Вот когда забеременеешь, вот тогда и ешь, сколько захочется, а сейчас иди работать». У этого зелёного халата очень странные представления о мире и физиологии человека. Медленно темнело, ночь завладевала своими правами, погружая Стамбул в сладкий сон. Рита, голодная и недовольная, возвращалась из купален и размышляла о том, что ей нужно составить список всех проблем и вопросов, которые с ней происходили. Когда-то давно преподаватель по матанализу говорил им, что перенос мыслей на бумагу и оформление списков очень помогают разложить информацию по полочкам. Вдруг, когда она проходила очередной поворот, Рита услышала громкие голоса и очень странный полукрик, словно кого-то душили. Будучи очень любопытной, она просто не могла пройти мимо. А вдруг это опять Фирузе? Но заглянув в темную нишу, она увидела две тёмных фигуры, по очертаниям платьев, женские. Одна из них прижимала к стене другую и сдавливала ей горло, в то время как вторая надсадно всхлипывала. Рита ошеломлённо замерла и внимательно смотрела на женщин. Эти двое явно что-то не поделили. Подслушивать, конечно, нехорошо, но в Топкапы по-другому никак. — Кто она? Отвечай мне, чертовка, а то останешься тут на всю жизнь! Неужто эта девчонка дороже тебе жизни? — яростно пророкотала женщина, в хриплом голосе которой Рита узнала Гюльшах-хатун — служанку Хюррем. Рита удивлённо расширила глаза и капелька страха появилась у неё в голове. Что это она делает? Зачем ей убивать эту девушку? Неужели Хюррем султан приказала ей сделать это? Рита знала, что султанша в последнее время была обеспокоена наложницей повелителя, которую Хатидже султан скрывала. Неужели они её нашли. — Пожалуйста, отпустите… — сипло шептала другая девушка, и её кожа стала покрываться краснотой. У Риты сжалось сердце: ведь она её сейчас придушит! Как так можно! — Госпожа уничтожит меня, если я скажу… Гюльшах рассмеялась каркающим смехом, от которого у Риты пошли мурашки по коже. — Это моя госпожа, настоящая госпожа гарема, сотрёт тебя в порошок, если ты сейчас же не назовёшь мне имя фаворитки султана! И сдавила шею бедняжки ещё сильнее. Девушка затрепыхалась, словно бабочка, которой отрывают крылья. — Фирузе-хатун… — проскрипела она уже на последнем издыхании, и Рита, не выдержав, бросилась на Гюльшах. Не зная, что делать, она схватила её за волосы и с силой оттянула назад. Гюльшах вскрикнула и попыталась отпихнуть Риту от себя, но только запутала всё, и они обе повалились на пол. Бедная девушка громко всхлипнула и побежала прочь, Рита была рада, что той хватило ума сразу же сбежать, а не оставаться здесь. Гюльшах зло зашипела, словно саблезубая тигрица, и занесла руку для удара, но вовремя остановилась — заметила бледное лицо Риты под собой и её двухцветные волосы. Рита тяжело дышала и крепко вцепилась в бока Гюльшах, чтобы дать той отпор, если она решит убить её. И что только с ней случилось? За месяц пребывания в гареме она никогда не замечала в той столько кровожадности. Хотя, месяц — это мало, чтобы понять человека… — Маргарита? Что ты тут делаешь, глупая? — А что делаешь ты? Ты её чуть не убить! Гюльшах рассерженно на неё посмотрела. — Это не твоё дело, служанка. Хюррем султан приказала мне добыть информацию, и я её получила. — Но не ценой же жизни другой девушки! — оскорблённо вскричала Рита. Гюльшах закрыла ей рот ладонью и жалостливо на неё посмотрела, словно ей было столько же, сколько и Джихангиру. — Ничего ты не понимаешь, Маргарита. Чтобы выжить в гареме, нужно замарать себе руки, иначе их замарают об тебя. Ты хоть представляешь, сколько людей умерло в эти стенах? Рита хмуро молчала, отчасти потому что не могла произнести и слова, отчасти от ступора и суровых слов Гюльшах. Неужели и она кого-то должна убить, чтобы выжить в гареме? Неужели на руках Хюррем султан и Гюльшах уже была кровь невинных жертв? Рите хотелось заплакать, но она старалась гордо смотреть противнику в глаза. Какое же поганое место этот гарем, и где рос Джихангир, с детства наблюдавший подковёрные игры и смерть людей. Неудивительно, что в сериале он умер, не выдержав горя от смерти брата. И как умерли Мехмед и Мустафа, ставшие жертвой интриг собственных матерей. И почему Валиде думала, что она сможет их остановить? Этих амбициозных хитрых женщин, с которыми её нельзя и сравнить. Рита точно была уверена, что никогда не сможет забрать чужую жизнь. — Вставай, — приказала ей Гюльшах, отпуская её и поднимаясь на ноги. Рита опасливо последовала её примеру. — Что ты хочешь? — спросила Рита, когда Гюльшах схватила её за руку и потащила в неизвестном направлении. В голове Риты настойчиво билась параноидальная мысль, что Гюльшах сейчас её и убьет, и придётся Валиде искать другого спасителя. Гюльшах улыбнулась, и улыбка эта была точно не хорошая. — Увести тебя к Хюррем султан. Я думаю, ей будет интересно послушать, что любовница нашего падишаха и женщина, на которую её променяли — наша Фирузе-хатун, служанка госпожи Михримах. И расскажешь ей это ты, — с этими словами она втолкнула её в покои Хюррем султан.