Гермиона Старк

Мисс Грин стояла подле кровати мисс Грейнджер, которая в последнее время только и делала, что лежала, ела и ходила в туалет. Гермиону обуревала скука и тоска. У Старка и Роджерса пропал к ней интерес, раз они ни разу за прошедшие четыре дня не навестили её. Не сказать, чтобы волшебница была бы очень рада видеть Капитана, но высказать ей хотелось многое. Сейчас же в её комнате была незнакомая ей брюнетка: смуглая кожа, средней длины тёмные кудрявые волосы, веснушки, хаотично разбросанные вокруг её тёмно-зелёных глаз, спрятанные под очками, похожие на те, что носил Гарри, только более дорогие и стильные. На вид ей было около двадцати пяти лет — слишком молода для кандидата психологических наук, однако она здесь по настоянию Тони Страка, что говорит об его обеспокоенности насчёт психического здоровья дочери, и о его не желании находить корень этих психологических проблем самостоятельно — вот, что действительно важно. — Не хотите поговорить? — Мисс Кэтрин Грин уже успела представиться минутой ранее и по их короткому знакомству Гермиона уже определила доктора, как особу, вызубрившею все учебники по психологии, но не сумевшею применить теорию на практике. В ней не было той уверенности, которой обычно кичатся все профессора; на вид она была робкой и тихой. Возможно она чрезмерно скромная, либо по какой-то причине боится Гермиону. Волшебнице не хотелось быть надменной, но она слишком много молчала раньше, теперь она хочет говорить и всё равно, что это может кого-то обидеть или навредить. — А вы видимо хотите, — Грейнджер приняла сидячее положение, она взяла большую декоротивную подушку и положила себе на колени. Руки она скрепила в замок, а на лице образовалась коварно-выжидающая полуулыбка. — Это моя работа, — было видно, как девушке было неуютно. — А разговаривать со мной или нет — это ваше желание, я человек науки, а не ваш личный плакательный жилет, — отчего-то поведение мисс Грин резко переменилось, и Гермиона стала сомневаться в своих эмпатических и анализаторских способностях. На секунду волшебнице показалось, что эта дамочка прикидывается такой тихоней, хотя Гермиона была знакома с ней от силы минут десять, и так быстро делать выводы о ней и её характере было бы слишком глупо. И всё же рядом с ней Гермиона чувствовала некомфортно. — Однако вам за это платят и могу предположить, что платят не мало, — Гермиону это забавляло и раздражало одновременно. — Вы правы, но хочу сказать, что мои моральные принципы стоят выше моего дохода, — мисс Грин явно не хотела возиться с Грейнджер и уже активно начала показывать своё недовольство. Гермиона нахмурилась. — И в чём же ваша главная мораль, мисс Гринн? — Гермиона вопросительно изогнула брови и подалась вперёд, будто ей сейчас поведают страшную тайну. — У меня много принципов, которых у вас, по всей видимости, нет, — Кэтрин говорила это смотря ей в глаза, а потом принялась что-то записывать к себе в блокнот. — Ну же, к чему интриги, — Гермиона закатила глаза. — Вы заинтересовали меня, — волшебница коварно улыбнулась. Что же эта особа подумала о ней? Кэтрин резко захлопнула свой блокнот и обрушила свой тяжёлый взгляд на Гермиону. — Спать с женатыми мужчинами — это вверх верх непристойности и самоунижения. Вы раздражаете меня и вызываете жалость, но презрительную, — после такого важного дополнения в конце, Кэтрин слишком вальяжно уселась на стуле. Тут у Гермионы всё встало на свои места. Эта дамочка подумала, что она любовница Старка и чуть вслух не рассмеялась из-за таких предположений. Забавно. — А вы смелая, раз таким делитесь. — Разве нужно быть смелым, чтобы делиться своими принципами? — Кэтрин не знает о Гермионе ничего, что для последней только в плюс. Из этого недопонимания может вылиться что-то очень интересное. — Ваши суждения могут обидеть, — Гермиона будет продолжать этот фарс. — Неужели? Как правило такие суждения расстраивают людей у которых есть совесть. — Вы относите меня к разряду бессовестных? — Гермиона внимательно смотрела на девушку напротив. — А вас это задело? — А она была остра на язык. — Самую малость, — Гермиона встала и направилась к окну. Там стоял ещё один стул, который волшебница перенесла ближе к своей собеседнице. Теперь они сидели друг напротив друга. Затем она продолжила: — Лишь из-за беспочвенных обвинений. — Если вы подумали, что я вас обвиняю — вы ошибаетесь, я не судья, чтобы выносить приговоры, — Гринн прочувствовала эту тонкую словесную игру и не стала сдавать позиции. От это Гермиона разгорячилась ещё больше. — Однако выражаетесь вы предельно ясно, — Гермиона облакатилась на спинку стула, сложив руки на груди. — В таком случае продолжим, — мисс Гринн начала что-то бубнет про какие-то психологические проблемы, которые могут быть у Гермионы. Причём речь у доктора была быстрой и было понятно, что та поскорее хочет уйти. Грейнджер не стала вклиниваться в монолог Гринн, т.к бесед с психологами и Гермионы было огромное множество раз и ничего нового она не услышала.

***

Спустя час пустой болтовни от Кэтрин Грин, волшебница наконец-то смогла спокойно вздохнуть. Эта девица была интересной, особенно её доводы насчёт Гермионы, которые Грейнджер даже не удосужилась развеять. Теперь бедняга будет думать, что она спит со Старком и это не могло не веселить. По прошествии ещё трёх часов к Гермионе пришло осознание, что она тратить своё время впустую. Общения с отцом как такого нет, Роджерс тоже не горел желанием с ней видеться, с Пеппер они подружками не были, поэтому остался только один вариант — Вивьен Маро. Они познакомились много лет назад, когда обеим было около 10 лет. Тогда Гермиона приехала в гости к своей няне и решила зайти к отцу, который как раз оказался в Нью-Йорке по своим дела. То, что эти дела были целым званным вечером Гермионе известно не было, поэтому она буквально вломилась в зал, где проходил приём. Внезапное появление девочки, одетой явно неподходяще, особого внимания не привлекло, поскольку на торжестве было много семей с детьми. Гермиона тогда почувствовала себя очень неловко и хотела просто сбежать, но внезапно к ней подошла девочка и протянула ей руку. Её звали Вивьен, она была американкой французского происхождения. Её родители были то ли политическими деятелями, то ли просто сотрудничали с правительством, как её отец, но тогда значения это не имело. Та самая непринуждённость, присущая всем детям быстро дала свои плоды и девочки смогли подружиться. В тот вечер Старк узнал о присутствии дочери лишь под конец приёма и был зол, что его не предупредили. Но Гермионе было тогда уже не так больно слушать его холодные и грубые слова. Она нашла себе нового друга. Связь они поддерживали долго, а Вивьен даже приезжала на турнир трёх волшебников, т.к сама была волшебницей. Если Гермиона правильно помнит, то её бабушка была маглорождённой, а мать полукровкой, как и сама Вивьен. Они перестали общаться незадолго до войны, ещё на пятом курсе. Да, было бы славно вновь увидеться, но как договориться о встречи, если у Гермионы нет её номера, а письмо писать не вариант, ведь совы у девушки нет, а через маггловскую почту отправлять было бы смешно. Поразмыслив немного над решением, к Гермионе быстро пришёл ответ: она просто найдёт её в интернете! Вивьен быстро нашлась в социальных сетях. Такое слишком быстрое действие , как просто написать первой, на удивление, далось слишком легко, но задумываться над этим Гермиона не стала. Через двадцать минут последовал в ответ, в котором Вивьен назначила встречу в каком-то кафе. Такое быстрое согласие на встречу с давней подругой из прошлого удивило Гермиону, но времени ей оставалось не много — надо было привести себя в порядок. Вопрос внешнего видам мало интересовал Гермиону, однако «запущенной» она назвать себя не могла. Ей требовался минимальный уход за собой, что в принципе Грейнджер устраивало, однако сейчас ей неожиданно захотелось сделать больше, чем просто помыть голову. Может ей не хотелось пугать свою подругу, которую в последний раз видела почти десять лет назад. Пятнадцатилетняя Гермиона тогда улыбалась, смеялась, сверкала. В ней ещё бушевала энергия юной и неиспорченной войной душа, а сейчас это лишь блёклый отголосок того светлого и искреннего человека. Умывшись, Гермиона раскопала в своих вещах чистую одежду: джинсы, джемпер пастельно-голубого цвета и джинсовую куртка. Сделав более менее аккуратный пучок на голове, девушка предприняла попытки нанести макияж, но дальше туши на ресницах она не пошла. Опрятный вид, решительный настрой и некоторое безразличие. Да, Гермиона сама пригласила Вивьен на встречу, но чувство предвкушения, которое люди обычно испытывают, когда много лет не видели своих друзей — отсутствовало. Налаживание контактов с Маро — это лишь один из способов занять себя, пока Гермиона пытается как-то жить вместе с Тони в одном доме. До «Пекарни Франсуа Пайара» ехать было около десяти минут, но Гермиона подумала, что ей стоит проветриться и поэтому приняла решение идти пешком. Шагая по тротуарной плитке, голову Гермионы заволокли удивительные за последнее время мысли: мир не крутится вокруг неё. Было бы глупо полагать, что Тони упадёт на колени перед ней и будет слёзно молить о прощении, или Роджерс просто пригласит её на свидание, вместо этой странной заботы, вызывающую исключительное напряжение, когда он рядом. Стоп! Что?! С какой стати она вообще подумала о Роджерсе, да и ещё в таком ключе? Подобного рода мысли, как романтическое взаимодействие с кем-либо, давно зачахли внутри неё, но Гермиона была не настолько глупа, что бы отрицать их возрождение. Возможно это лишь эмоциональная реакция от проявленного внимания к ней со стороны нового мужчины, и уделять этому событию такое внимание не стоило. Это всего лишь глупые размышления во время прогулки, не более. На подходе к нужному кафе, Гермиона решительно откинула всё лишнее из головы и уже зашла в заведение под звон колокольчиков, что так любезно оповещали о новых посетителях. Пекарня была просторной, нелишённой того самого французского шарма, с которым Гермионе уже доводилось иметь дело, когда та была по работе в Тулузе. Стараясь не отвлекаться на умопомрачительный аромат свежеиспечённых булочек, Гермиона осмотрела зал. Время размыло облик Вивьен и если бы не фотографии в соцсетях, то Гермиона не сразу бы заметила худенькую блондинку, попивающую кофе у панорамного окна. Внезапно Гермиона ощутила некоторое волнение, но то, которое она чувствовала перед встречей с отцом, а приятное, интригующее. Вернувшись она во времени юности, Гермиона вряд ли решилась подойти первой, но она уже была закалена тяжёлой министерской работой, не терпящей неловкости и робости. Смелый шаг и дружелюбный настрой сделали своё дело и волшебница сразу же словила восторженную улыбку подруги. — Гермиона! — Вивьен вскочила со своего места и кинулась обнимать Гермиону. Она ожидала такой реакции, но всё же столь искреннее проявление радости она давно не ощущала. — Как давно мы не виделись! — Да, Ви, прошла вечность, — улыбка тронула лицо холодной Гермионы, она тоже была рада. — Садись, я сейчас быстро сделаю заказ, — Вивьен суматошно стала рыться в своей сумочке в поисках кошелька приговаривая, что им очень многое надо обсудить. Гермиона лишь молча улыбалась, поражаясь энергичности Маро. Место, что выбрала блондинка было довольно оживлённым даже в буднее время и это было не удивительно. Пекарня располагалась в «театральном» районе, недалеко от знаменитого Бродвея. Гермиона мысленно усмехнулась выбору Вивьен — французская пекарня, довольно очевидный выбор для человека бывавшего во Франции от силы раза четыре и то, как турист. Вивьен долго ждать себя не заставила и уже через минуту, вся сияя, очутилась напротив Гермионы. — Ma chère! Ты выглядишь слишком серьёзной, неужели ты стала Министром Магии, как и хотела? — Лёгкость Ви была в тягость Гермионе. — Мне было четырнадцать, Ви, — Гермиона хорошо держалась. — Зная тебя, за одиннадцать лет ты вполне могла преуспеть, — девушка подмигнула Гермионе, голубые глаза Маро сверкнули задорным блеском. — Увы, но один год всё перечеркнул, — Грейнджер пока справляется. Маро осунулась. — Ах, точно, — голос Вивьен стал тише, а её жизнеутверждающая улыбка испарилась. — Слышала, как несколько лет назад в Англии была… — Война, да, — Гермиона не дала договорить и продолжила вместо Ви.По её тону Ви должна была сообразить, что разглагольствовать на эту тему у Гермионы нет никакого желания и блондинка неловко опустила глаза на чашку своего кофе. — Однако я действительно работаю в Министерстве и занимаю серьёзную должность в отделе по защите магических существ, — поняв, что её резкое обрывание на полуслове могло оттолкнуть Маро, Гермиона предприняла попытку продолжить тему её работы, но более в нейтральном ключе. — Надо же, как всегда рвёшься защитить слабых, — Гермиона лишь выдавила из себя слабую улыбку. Дальше они болтали по большей части о самой Вивьен, о том как изменилась её жизнь за прошедшие одиннадцать лет, о том, что блондинка хотела позвонить или написать письмо Гермионе, но не знала номера телефона и адреса волшебницы. В целом встреча протекал непринуждённо, Гермиона даже смогла отвлечься от своих дурных мыслей и полностью погрузилась в болтовню подруги. По прошествию часа, девушки сошлись на том, что на сегодня разговоров было достаточно и Гермионе пришлось пообещать, что в следующий раз она будет рассказывать о себе. Поднимаясь со своего места, Гермиона ещё раз глубоко вдохнула через нос в очередной раз пропуская через себя аромат багета. В её голове возникла идея: поделиться свежей выпечкой с остальными обитателями её временного жилища. Она сказала Маро, чтобы та не ждала её, так как им не по пути и Вивьен послушалась. Обнявшись на прощание, Гермиона, всё ещё отвыкшая от столь явного выражению эмоций, направилась к кассе. Через мгновение в её руках был бумажный пакет с тремя пакетами и упаковкой сладких крендельков. Расплачиваясь, в зале вновь раздался звон колокольчиков и Гермиона машинально повернулась к двери. За секунду лицо её переменилось. В кафе зашёл человек из её кошмаров. Её ноги приросли к полу, а руки онемели. Она не видела его много лет, в последний раз это было в зале Визенгамота. Внезапно она ощутила на месте выцарапанной «Грязнокровки» фантомное жжение. — Грейнджер? — Человек из прошлого, с вылупленными от шока глазами, вцепился за свою мать. Гермиона мысленно усмехнулась, раньше он за неё прятался, а теперь прячет за собой её. Похвально — Миссис Малфой, — Гермиона, с каменным лицом, наклонила голову в знак приветствия уже сереброволосой женщине в годах. Рядом с ней стоял её сын, с которым она здороваться не будет.