«Обскур» или все ли мужчины лгут?

— Не нравится мне все это, — сказала девушка, прижимая к себе сценарий этого выпуска и наблюдая за тем, как гримируют Серафину. На этих выходных они с Ньютом шли смотреть несколько квартир и ее немного трясло. Ведь жить с кем-то, а тем более выбирать новое место жительство вместе — это очень ответственный и серьезный шаг. — И не говори. По дороге на работу меня облили дважды, — стал жаловаться Ковальски, смотря, как все готовят к начало шоу. — Но дождя не было несколько недель, — заметила девушка, обращая к нему. — Меня облили уборочные машины. Ненавижу их. Казалось, он был словно «на иголках» и шарахался от каждого шороха, высматривая кого-то по сторонам. Грейвс же наоборот, был весел и всем обольстительно улыбался, как и всегда, в принципе, но Тине показалось, что эта улыбка уж очень хитро смотрелась в свете прожекторов. — Ты уверен, что все получиться? — спросил Якоб, как только тот подошел к нему. — Расслабься, Ковальски, — спокойно ответил Грейвс, смотря на площадку. — Все получиться в лучшем виде. И тут его взгляд встретился с подозрительными карими глазами, которые внимательного следили за ним. Он лишь играючи подмигнул и посмотрел на своего собеседника. — Выпей чего-нибудь и следи за шоу, — сказал Персиваль и, похлопав его по плечу, расположился на своем привычном месте. — Что вы надумали? — спросила Тина, видя, как к зрителям вышла Пиквери и послышались аплодисменты. — Ты о чем, тигренок? — удивленно произнес мужчина, смотря в камеру. — О том, почему Ковальски не может найти себе места и выпил почти весь кофе. Вы что-то надумали, и он ужасно переживает, как все получится. — Неплохо, очень неплохо. — Спасибо, — загордилась девушка, но тут же стала серьезной. — Что вы придумали? — Если ты не будешь отвлекаться, то все узнаешь, — сладко произнес Грейвс, и его хитрая улыбка стала еще коварнее. — Итак, — говорила Серафина, присаживая в кресло для ведущей, — у нас сегодня особенный гость. Суфлер быстро сменил текст на другой, не такой, какой был в ее сценарии. — Не кто иной, как сенатор штата Нью-Йорк Альбус… Дамблдор, — прочитала она и, осознав, что сказала, от удивления округлила глаза. К ней вышел симпатичный мужчина слегка за сорок в классическом костюме тройки и с небольшой бородой. Он помахал рукой зрителем и сел напротив женщины. — Здравствуй, Серафина, — поздоровался он приятным голосом и мило улыбнулся. — А это, случайно, не ее муж? — спросила Тина, не сводя взгляд с камеры. — Точнее, ее бывший муж, — весело ответил Персиваль, закуривая. — Но как… — Секрет. Она взглянула на него и призналась себе, что еще никогда не видела мужчину таким довольным. Голдштейн повернула голову и заметила счастливую улыбку Ковальски, который при этом поедал пончики. — Здравствуйте, мистер сенатор, — выговорила ведущая и нервно сглотнула. — Рада видеть вас в нашей студии. Пусть она и старалась выглядеть спокойной и жизнерадостной, однако было заметно, как нервно терлись ее ладони друг об дружку. Дальше последовали стандартные вопросы о его карьере, планах на улучшения города и тому подобное. На удивления, но Серафина следовала сценарию и читала суфлера, пересаживаясь с ноги на ногу, явно чувствуя себя некомфортно в присутствии мужчины. Хотя, если сравнивать, то тот был полностью расслаблен и легко отвечал, при этом все так же улыбаясь и, по всей видимости, очаровывая одну зрительницу за другой. — А, правда, что ваша бывшая супруга вам изменила? — последовал следующий вопрос, и женщина машинально закусила губу и покосилась туда, где сидел Грейвс. Тина тоже посмотрела на него. Он был в какой-то своей эйфории, не обращая ни на кого внимание. — Да. Моя бывшая супруга изменила мне с каким-то юнцом и решила все бросить из-за него. Я дал ей свободу, правда, не уверен, что ее все устроило. — Знаете, — проговорила Пиквери, отвернув голову от суфлера, и улыбка Персиваля стала просто невообразимо счастливой, — я столько раз слышали эти рассказы: что жены высокопоставленных мужей вечно их обманывают и изменяют, а на самом деле и они не такие уж и паиньки. — Вы на что-то намекаете? — прямо спросил Альбус, глядя на нее. — Просто говорю, что и вы не были идеальным мужем — ответила она, слегка приподнимаясь на месте. — Не уже ли? — Именно! Насколько мне известно, у вас была интрижка с вашим секретарем и ее длинными ногами и большой грудью. Зал, чувствуя, что назревает очередная разборка, стал воодушевленно охать, чем еще больше подначивал ситуацию. — У вас есть доказательства? — спросил сенатор, невольно сжав подлокотники своего кресла. — Да на нее только посмотри и сразу становиться ясно, что и как, в каких позах и где! — Кто бы говорил! А кто флиртовал с официантом на званом вечере в Вашингтоне? Мне было стыдно и противно видеть, как ты «строила» ему глазки и случайно касалась его руки! Потихоньку программа перешла в разборки между двумя супругами, от которых зрители просто сходили с ума, поддерживая их криками. Грейвс, удовлетворенный своей работой, откинулся на спинку стула и посмотрел на Тину. Та, в свою очередь, очень внимательно и даже с каким-то переживанием наблюдала за происходящим. В последний раз она так увлеченно смотрела что-то, когда главная героиня одного из сериалов влюбилась в плохого парня и закрутила с ним страстный роман. К несчастью, его убили через две серии. Опечалившись, пожалуй, больше героини, Голдштейн перестала смотреть этот сериал, считая, что так отомстит его создателям, особенно тому, кто придумал эту сюжетную линию с убийством. — Мне нужно было больше внимания! — кричала уже Пиквери, держа своего бывшего за бороду. — Вот что значит «творческая свобода», — довольно произнес Якоб, закидывая в свой рот очередной пончик. — Рейтинги взлетят до небес, — сказал Грейвс, закуривая и видя, как женщина уже стянула с Дамблдора пиджак и с нескрываемой ненавистью прыгает на нем. Выпуск закончился тем, что Серафину и Альбуса оттаскивали друг от друга охранники и операторы. Оказалось, что у женщины мертвая хватка, и она так просто не уйдет, ни прихватив сувенир своего бывшего законного супруга, в виде клока волос. Когда же камеры выключились, Грейвс сразу поднялся на ноги и покинул площадку. Тина последовала за ним. У самого выхода их встретила высокая блондинка с большими серыми глазами и выдающимися…э… перспективами. — Перси, прости. Я не смогла, — как-то печально произнесла она, как только они подошли к ней. — Все нормально, Роуз, — ответил мужчина и сладко ей улыбнулся. — Ты все равно молодец. — Правда? — Да. Я позвоню тебе на днях. Обрадовавшись, она пропустила их и послала Грейвсу воздушный поцелуй. Поймав его, Персиваль тут же сделал вид, что «выбросил» поцелуй и открыл дверь. — А это… — На случай того, если Серафина начнет импровизировать раньше времени, — сказал он, двигаясь по коридору в сторону кухни. — Вы все спланировали заранее, — произнесла Тина, идя рядом с ним. — Другой сценарий для меня и нее, приглашенный муж и этот скандал. Вы решили ей отомстить и спланировали это шоу. — Если бы я ничего не планировал, то мы бы давно остались без работы, — ответил Грейвс, останавливаясь и смотря на нее. — Два сценария подготовил Ковальски, а я прекрасно знаю ее бывшего мужа и то, на какой ноте они расстались. Так что все был проще, чем кажется. — Но как вы уговорили сенатора? — Легко. На третий срок он не пойдет, в Вашингтоне ему делать нечего и он давно хотел попробовать себя на телевидении или в кино, а плохая реклама все равно остается рекламой. — Грейвс! — послышался разъяренный крик откуда-то спереди. — Я просто подобрал нужные слова и все, — продолжил он и сделал шаг вперед и влево, прикрывая девушку собой. К ним на всех парах мчалась злая и растрепанная, выглядевшая, как настоящая ведьма, Пиквери. — Отлично, — сказала она, останавливая около них. — Вы оба тут. Тина подсматривала из-за плеча мужчины, замечая, что не только ведущая потрепала сенатора, но и он постарался на славу, делая вид женщины действительно пугающим. — Грейвс, ты уволен! Тина, ты тоже! — Во-первых, Тина тут не причем. Она понятия не имела, что будет за выпуск, — спокойно ответил Персиваль, смотря на ведущую. — А, во-вторпых, это мое шоу и это я могу уволить тебя в любой момент. После этих слов Серафина стала еще злее, хотя куда еще. Она сжала кулаки и сделала шаг вперед. Казалось, она готовится просто накинуться на Грейвса и исправить некоторые черты его лица. И так бы и случилось, если бы к ним не подошел Абернати. — Вот вы где, — весело проговорил он и все вопросительно взглянули на него. — У нас новый рекорд! Если верить подсчетам, то youtube-трансляции этого выпуска посмотрело тринадцать миллионов человек. Представляете?! Не удивлюсь, что телерейтинг будут выше обычного! Отличная была идея, Грейвс. Персиваль повернул голову и довольно взглянул на Пиквери. Та же, вырвав из рук Абернати бумаги, где были все подсчеты и цифры, начала задумчиво читать их, направилась в сторону своего кабинета. — Люди до сих пор обожают скандалы и драки, особенно, если это кто-то высокопоставленный и знаменитый. Абернати кивнул, соглашаясь со словами коллеги, и ушел. — Так что, я был прав: ты не справишься без меня, тигренок. Весело усмехнувшись, Грейвс повернулся и направился на кухню, оставив Голдштейн наедине со своими мыслями. Впервые за все это время, девушка поняла, что работает с очень страшными людьми.